Сначала Иван III вознес Дмитрия, посадил на трон рядом с собой, а сына Василия посадил в тюрьму… тоже не за что-то, а на всякий случай. Чтобы не смог бунтовать, оспаривая престол у другого выбранного Иваном наследника. Потом Иван передумал и засунул в тюрьму уже Дмитрия; часть преданных Дмитрию бояр казнил, часть сослал. А вознес теперь уже Василия… После чего помер исключительно удачно для Василия: не успел еще раз передумать. Василий остался наследником, а Дмитрий так и умер в темнице. Ни за что, просто чтоб не мешал. Загубленная судьба? Ну и что?! Это всякие там горожане задают ненужные вопросы, всякие там латиняне, ненастоящие христиане, болтают глупости, будто у всех одинаковые души - у Великих князей и мужиков и что их якобы одинаково нельзя губить. Московиты точно знают, что надо делать, и плевать им на всякую ересь про души там, про личность и прочую ерунду, вредную для государственности. А Великий князь на то и Государь Всея Руси, чтобы ему было виднее - чью именно судьбу губить. Он выбирает, как хочет.
Единодержавие должно иметь основания. На Западе, в Китае и Японии основанием были обычай и закон. В Византии - традиции поздней Римской империи и необходимость сохранять целостность этой империи.
В Московии основанием стало то, что Великий князь, потом царь - это тоже слуга государства. Все служат - и он служит. Так сказать, общее благо дороже.
Дмитрий Донской, сражавшийся как рядовой воин, - прекрасная иллюстрация этому. Он - один из всех, и делает то же, что все. Так сказать, действует не по своей воле, а по воле необходимости. Если даже летописи изрядно преувеличили ранения Дмитрия, полученные им на Куликовом поле, приходится признать - Дмитрий Иванович "честно" выкупил власть своей кровью.
Точно так же и Петр I, который лично вытаскивал застрявшие в грязи пушки, заколачивал сваи, возглавлял атаки на шведские корабли, и Александр I, посвятивший парк в Царском Селе "Дорогим моим сослуживцам", всего лишь поддерживают "служебную" московскую традицию. Российская империя вышла из Московии и не всегда последовательно, но все же старалась продолжать ее путь.
Традиция тяглого государства позволяет многое что "списывать", оправдывать, в том числе и собственную агрессивность. Агрессивность Московии часто, слишком часто объясняли тем, что на ее границах нет никаких естественных преград: высоких гор, рек, пустынь. Лучше всего эта идея выражена в книге Ф.Ф. Нестерова, где утверждается: Россия открыта во все стороны света, и потому завоевание любых рубежей означает только одно - выход на новые рубежи. А со всех рубежей катятся бесконечные волны вражеских нашествий…
Это, мол, и потребовало от русских невероятной дисциплины и самоотверженности, готовности служить государству до последней капли крови. По Нестерову, Московия постоянно проигрывала по численности и по качеству вооружения, но всегда ухитрялась сосредоточивать максимум войск на необходимом направлении. А сами войска, при самом плохом вооружении и невероятной бедности, готовы были являть чудеса героизма, безоговорочно отдавая свою жизнь во имя и на благо государства. "Жить не необходимо", если "зато" противник задержался ненадолго, пока резал, и уже собственной гибелью человек внес вклад в общую победу… Если читатель сочтет, что я преувеличиваю, приписывая оппоненту лишнее, - то отсылаю вас к его книге.
Автор приводит пример, когда в память о некой героической рукопашной один из армейских полков получил редкий знак отличия - красные отвороты сапог. "Зачем же было выделять одну воинскую часть, когда весь народ на протяжении своей истории отбивался, стоя по колено в крови?" - патетически восклицает Нестеров.
Звучит романтически, красочно, и наверняка не у одного россиянина возникает эдакое сладкое пощипывание в носу, ощущение некоего воспарения над скверною и гадостью земной, приобщения к чему-то высшему.
Но ведь здесь заколдованный круг: мы служим, вечно воюем со всеми и тем самым создаем необходимость защищаться от нас. Оскаленные железом границы, негативное, опасливое отношение соседей к Московитам наглядно показывают: все против нас, надо служить своему государству! И то, что вызвано нашим же отношением к миру, служит превосходным подтверждением: мы, оказывается, правильно живем!
Психологи и психиатры называют это "самосбывающийся прогноз": человек получает от жизни то, что он запланировал и что он несет в самом себе.
"Некто возымел желание повесить картину… И наш герой решает одолжить молоток у соседа, но потом его одолевают сомнения. "А вдруг сосед не захочет мне дать свой молоток? Он так нехотя ответил, когда я с ним вчера поздоровался. Конечно, может, он просто спешил. Или же нарочно притворился, будто ужасно спешит, а на самом деле хотел избежать разговора, потому что плохо ко мне относится. Интересно, почему он ко мне так плохо относится? Я всегда с ним любезен. Непонятно, что он против меня имеет, но тут явно что-то не так. Если бы кому-нибудь понадобился инструмент, я бы дал его без всяких разговоров. Почему он не хочет одолжить мне молоток, что я, съем его, что ли? Да и вообще я не понимаю, как можно отказывать людям в такой пустячной просьбе? Вот такие-то люди и отравляют нам жизнь… Может, он решил, что если у него есть молоток, а у меня нет, то я у него в руках? Ладно, сейчас я ему прочищу мозги".
Наш герой вскакивает, в ярости мчится к квартире соседа и звонит в дверь. Ничего не подозревающий сосед открывает дверь, но не успевает произнести и слово "здравствуйте", как на него обрушивается крик нашего героя: "Подавись ты своим молотком, ты, кретин!"
Надо признать: Московия делает все необходимое, чтобы стать несчастной без посторонней помощи. Она несет исключительно самое хорошее, а ей подло отказывают в праве осчастливить соседей. Окружающие отравляют ей жизнь и не дают ей своих молотков. А Новгород к тому же воображает, что если он член Ганзы - то и Москва у него в руках. Приступы неврастении в духе: "Мы им… А они же нас ненавидят!! А за что?!" наверняка слышал каждый, они очень характерны для русского имперского сознания.
А ведь в основе - архаичные представления московитов. Сначала московиты в своем захолустье придумывают незыблемые правила жизни… причем не только для самих себя, но и для всего человечества. Потом они пытаются навязывать их всем окружающим народам… В глубине души московиты и сами чувствуют, что делают какую-то глупость… Отсюда и попытки любой ценой приписать соседям собственную агрессивность и упертость. У них получается: княжества Руси, а потом поляки и немцы никак не хотят позволить себя осчастливить. А еще они никак не дают себя наконец завоевать, что с их стороны тоже нехорошо.
Первый поворот к Европе задом
При Симеоне Гордом начинается и противостояние Москвы с Западной Русью. Пока - на территории Северо-Востока. В начале XIV века Великое княжество Литовское пытается присоединить Можайск. Вспыхивает война и за Можайск, и за все верховья Оки. Вскоре Тверское и Суздальско-Нижегородское княжества, а затем и другие начинают искать поддержки против усиления Москвы у литовских Великих князей.
Увы! Даже очень сильные историки не могут порой отойти от вбитых с детства стереотипов. Я питаю глубочайшее уважение к высказываниям И. Ионова, но и у него прочитал, костенея от изумления: "Московские князья, начавшие как подручные татарского хана, превратились в защитников Руси от литовской агрессии".
"Агрессия" Литвы - Западной Руси, включившей в себя 70 % всех земель и всего населения Киево-Новгородской Руси? Против кого? Против других русских княжеств? Тогда что же называется "собиранием русских земель"? А от кого защищает Москва свой дикий Северо-Восток? От русских подданных Великого князя Литовского? Спасители они наши!
Но Литва, Великое княжество Литовское и Русское (так оно полностью называлось), у И. Ионова русским государством не признается. Попытка присоединить к себе Можайск, Тверь и Суздаль рассматривается только как попытка "захвата" русской земли некими внешними врагами. Для Ионова "Русь" - это Московское княжество, и только оно; это государство и полномочно собирать русские земли.
Удивительно, но даже позиция Твери и Суздаля, пытающихся опереться на Литву против Москвы, Ионова ни в чем не убеждает. Он достаточно умен и культурен, чтобы не называть действия этих государств "предательскими", но логика ведь именно такова.
Получается вопиющий парадокс: 15 % русских земель - это и есть вся' Русь. 70 % - никакая не Русь. Стремление Твери и Суздаля стать частью государства, включающего 70 % Руси, - это откол от Руси… Почти по Оруэллу: "Мир есть война" и "Правда - это ложь". А Русь - это не Русь соответственно.
С этого времени, с середины XIV века, и начинается конфронтация Великого княжества Литовского и Московского княжества.
К этому времени относятся и документы, в которых трудно понять, про москалей речь идет или про татар. Я совершенно согласен с А.А. Бушковым в одном из его предположений (но только в одном!) - что для жителей и Европы, и конкретно Западной Руси часто оказывалось не очень важно, имеют они дело со степняками или с жителями Восточной Руси. Правда, А.А. Бушков тут же делает вывод, что Восточная Русь - это и были монголы. Что татары - это попросту войско, а орда - государство. Ну, и что Батый - это и есть Александр Невский. Вот с этими выводами я категорически не согласен.
Давно, в глухом Средневековье, философ Оккам сказал, что "не надо множить сущности сверх необходимого". "Переводя" с научного жаргона, высказаться можно так: нет необходимости выдумывать сложные объяснения там, где можно обойтись самыми простыми. И самое простое объяснение, как правило, самое верное. У философов есть даже такой термин: "Бритва Оккама". Принцип, отвергающий все чересчур сложные, слишком натужные объяснения чего-либо. "А теперь, мужики, поработаем бритвой Оккама".
Так вот, нет никакой необходимости предполагать тождество Бату-хана и Александра Невского. У нас достаточно фактов, свидетельствующих: и сам Александр Невский, и его потомки, московские князья, активно помогали монголам, были не только их данниками, но и их верными вассалами и соратниками. Мы также знаем, что европейцы изображали на картах "Великую Татарию" и "Великую Тартарию" там, где находились большие русские города (прекрасно известные европейцам). Вполне достаточно предположить, что московиты воспринимались в Европе как часть татарского войска? Примерно так же, как мадьярские части вермахта или как испанская "Голубая дивизия", шедшая в 1942 году на Петербург-Ленинград? Или как Войско польское в 1944 году воспринималось всеми (и самими собой) как часть Советской армии. Допускаю я и то, что московитов с татарами могли путать - особенно те, кто редко видел одних и ни разу не видел других.
Александр Александрович Бушков хорошо пишет о противостоянии Западной и Восточной Руси, делая из этого куда как далеко идущие выводы. Но ведь само-то противостояние вовсе не свалилось с потолка, само собою. Взаимная вражда, естественно, возникает, когда Западная Русь оказывается союзником и проводником политики монголов. И когда Москва оказывается носителем nVioro принципа общественного и государственного устройства, чуждого Европе и большей части Руси.
Там, где сходятся войска Великого княжества Литовского и Русского и Великого княжества Московского, рубятся между собой русские люди. Это одна печаль.
Там, где воюют Москва и Литва, воюют Европа и Азия. Не зря же граница этих частей света с XV века и до сих пор упорно проводится через территорию Руси. Выбор Суздалем и Тверью между Великим княжеством Литовским и Москвой - это не просто выбор вассала между двумя сюзеренами и не просто решение, в какое государство войти, побольше и посильнее. Это выбор между Европой и Азией. Причем под Азией имеется в виду не богатый просвещенный Китай, не цивилизованные мусульманские государства Переднего Востока и Египта, а глубокая внутренняя Азия, первобытные монгольские ханства. По сравнению с этими ханствами даже Булгария на Волге и среднеазиатские государства кажутся центрами цивилизации.
Именно з это время, во второй половине XIV века, русский король Польши и Великий князь Литовский и Русский Ягайло оказывается союзником татарского хана Мамая. С трудом могу представить себе столь противоестественный союз, воистину порожденный Москвой. Но он был, этот союз 1380 года: союз Мамая, рязанского князя и Великого князя Литовского. Тот самый вариант, когда сбываются самые страшные (они же - и самые сладкие) московские мифы: "Все против нас!"
Москва тянет в Азию, а русский человек далеко не всегда так уж стремится в нее попасть - даже на Северо-Востоке. Если же говорить о Западной Руси, тот там цивилизационный выбор как бы уже сделан. Всякое торжество Азии там - это отказ от уже достигнутого уровня сложности. В записках некого М. Литвина в XV веке очень четко объединяются "татаре и москвитяне", имеющие сходные обычаи.
А для московитов сама эта сложность - выпендреж, предательство, раскол "должного быть" единства и вообще попытка "быть шибко умными". Удивляться ли взаимному ожесточению?
Лидер Северо-Востока
Ну вот, кажется, уже и можно предположить, почему же именно Московское княжество стало собирателем земель всего Северо-Востока, почему возникла именно Московия, а не Тверия, не Владимирщина и не Серпуховия.
Московские князья более последовательно, чем другие, строили тяглое государство. Не потому, что были "хуже" остальных и не были способны ни на что другое, как на тяглое государство. Не потому, что были "лучше" остальных и сумели понять то, до чего остальные не додумались. Другие князья других княжеств Северо-Востока тоже двигались в ту сторону. Но последовательнее Москвы тяглого государства никто не строил. Никто не использовал особенностей русского Северо-Востока так полно, так совершенно, как московская ветвь княжеской династии Рюриковичей.
Насколько я могу судить, и сам Александр Невский, и его потомки на троне Московских князей вовсе не заслуживают, чтобы их называли не особенно умными, не чересчур глупыми, не героическими и не трусливыми. Они, как говорят разлюбившие дамы, "такие же, как все". Если уж нужен для них специальный эпитет, я выбрал бы для них: решительные. Они очень решительно, гораздо решительнее остальных, разрывают с европейской частью славянского наследия. С тем, что роднит славян с Европой.
Они последовательно сделали опору на самые допотопные, самые архаичные традиции русского Северо-Востока. В том числе и на общинность, на племенные мифы. На представления о славянах как о племени, у которого непременно должен быть один вождь-князь.
В Московии сложился тип государства, который порой считают вообще типичным для славян, но которого в других славянских землях практически нигде не было. Нигде власть князей не была такой абсолютной и всепроникающей, настолько ничем и никем не ограниченной, как во Владимире и Суздале, позже - в Москве.
В XIX веке русские интеллектуалы не выдержали соблазна счесть "восточную" деспотию Московского государства неким татарским заимствованием. Тем, что принесло Руси нашествие монголов и подчинение ее Золотой Орде. Но Андрей Боголюбский и в домонгольское время был типичным "восточным владыкой". А Киев и Галич, хоть и были завоеваны монголами и уплачивали дань, развивались по совершенно другому типу.
Если бы никаких монголов не появилось и в помине, а на Северо-Востоке Руси возникало самостоятельное государство на основе только местных княжеств, оно неизбежно оказывалось бы тяглым. Потому что тяглое государство, не отягощенное европейскими традициями, соответствовало и способам ведения хозяйства, и мировоззрению местного населения.
Но тут есть три варианта событий.
1. Долгое переживание отдельных княжеств. Княжества дикие, без веча, с деспотической властью князей, но каждое - само по себе. Тогда эти княжества неизбежно остались бы только периферией более цивилизованного Запада и Юго-Запада. Вероятно, тогда княжества Северо-Востока и были бы постепенно включены в орбиту более культурных стран. Литва ведь и протянулась уже к Можайску, Твери и Суздалю. Не поднимись бледной поганкой Москва, уже к XV веку Русский Северо-Восток уходил бы с исторической арены, так и не сыграв никакой самостоятельной роли.