Оба ее замужества – за отцом Обамы и за его отчимом индонезийцем – были короткими и неудачными, но она, будучи, по-видимому, феминисткой, не ставила высоко институт брака. Это были времена, когда смешанные браки, а тем более с иностранцами, были сравнительной редкостью, и ее родители отнеслись к этим экспериментальным замужествам отрицательно, но внуков – Обаму и его сестру Майю от индонезийца – признали и полюбили. Имя мамы Барака Обамы – сложное: Стэнли Энн Данхэм Суторо. Мужское Стэнли – потому что ее родители ждали мальчика и заранее решили, как его назвать, а Суторо – фамилия ее второго мужа. Она выходила замуж не просто за людей иной расы, но за иностранцев, и, помимо естественных чувств, ее экзотические замужества объясняются любопытством к людям иной породы. Человек космополитических склонностей, эта женщина с мужским именем ненавидела предрассудки и фанатизм и в аналогичном духе веротерпимости и толерантности воспитала своего малыша – на совместных снимках эта парочка выглядит замечательно: белокожая красотка, а на ее коленях большеголовый мальчик-черныш (хотя грамотнее назвать его мулатиком).
Барак Обама родился в Гонолулу, где познакомились его родители – совсем еще юные (ей не было восемнадцати) студенты Гавайского университета, кстати, на курсах русского языка. После развода с кенийцем она быстро выскочила замуж за следующего иностранца и поехала с ним на его родину, в Индонезию, прихватив с собой Барака. Мальчик рос в иноязычном окружении, а потому мама будила его в четыре утра и заставляла учить перед школой английский. Барак сердился на нее за это, но она была непреклонна: "Если ты думаешь, что для меня вставать в такое время – это собираться на пикник, ты ошибаешься". Несмотря на развод со вторым мужем, Стэнли с двумя детьми осталась жить (и работать) в Индонезии. Что ее огорчало в своем сыне, так это отсутствие амбиций (по-английски "амбиции" положительного значения – в отличие от негативного русского значения этого слова). "Ты можешь поступить в любой колледж, стоит только захотеть, – говорила она ему. – Надо сделать усилие, ты запомнишь это?" Барак Обама вспоминает в своих мемуарах, что его поражало, насколько серьезно и уверенно она относилась к его дальнейшей судьбе. Нельзя было подвести ее, чтобы эксперимент его матери-одиночки с ним окончился провалом.
Она была не только превосходным человеком, талантливым антропологом, но и супермамой, которая определила судьбу Барака Обамы. Ее интересы не ограничивались ее профессией: все, кто знал ее, вспоминают ее серьезные разговоры о философии, о политике, о книгах – вплоть до эзотерических мотивов в индонезийском фольклоре. Эта незаурядная женщина была убеждена, что основное содержание и мера жизни – это работа, будь то ее профессия антропология или воспитание собственных детей. Во все она вкладывала живу душу, страсть, любовь. Перефразируя знаменитые слова Горького, про Бараку Обаму можно сказать, что всем лучшим в себе он обязан матери, от которой унаследовал уверенность, энергию, жизненный драйв, интернациональный взгляд на мир и даже – так говорят – склонность к сильным, принципиальным женщинам. С этим, полагаю, связана его женитба на черной адвокатше Мишель Робинсон. По крайней мере, отчасти.
Характером та походила на его белую мать, но не по взглядам – судя по ее политнекорректным высказываниям, она скорее афроцентристка. Его женитьба – это вопрос не только любви, но и самоидентификации: в детстве Барак пытался убедить своих однокашников, что он белый со смуглой кожей, но женился он на женщине из замкнутого афроамериканского клана. Это Мишель сказала, когда пара штатов на праймериз проголосовали за ее мужа, что впервые горда за Америку, за что получила втык и в дальнейшем держала язык за зубами. Я уж не говорю о священнике церкви, где Барак Обама женился и крестил двух своих девочек. Тому вообще следовало бы отрезать язык за нецензурные высказывания о белых и евреях. Барак Обама уже отмежевался от него и осудил, а то стали было припоминать общеизвестное мотто: скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Что верно, но только отчасти, да и то не всегда. Нести ответственность за своих друзей, а тем более за их высказывания – нет уж, извините! В нашем случае больше подходит вариант: скажи, кто твоя мать, и я скажу, кто ты.
Скажи, кто мама Обамы, и я скажу, кто Обама.
Многие свои качества он впитал, что называется, с молоком матери, унаследовал генетически. Плюс ее отличное воспитание. Поразительно, как эта работящая мать-одиночка находила время, чтобы сделать из своих детей то, что она сделала. (Майя пошла по ее стопам и стала антропологом.)
Из Индонезии Обама вернулся на Гавайские острова, чтобы, получив сколаршип, продолжать образование в престижной школе на родине, а потом и вовсе улетел на материк – в отношениях между матерью и сыном настали тяжелые времена, между ними пролегли океаны, они скучают друг без друга, между ними оживленная переписка, он украшает свои письма забавными рисунками, и чем реже встречи – в летние и рождественские каникулы, – тем больше они обнаруживают родство душ. Так, по крайней мере, выглядит с его слов, со слов его сестры и общих знакомых. Лишенная личного честолюбия, Стэнли Энн поддерживала его в детях и отодвигала личные чувства на задний план, чтобы дать Бараку качественное образование: школа в Гонолулу – Западный колледж в Лос-Анджелесе – Колумбийский университет – Гарвардская школа права, где он стал первым небелым главным редактором авторитетного издания Harvard Law Review.
В Америке Барак Обама первое время живет у своих белых деда и бабушки. Между ними негласный договор: они не вмешиваются в его жизнь, пока его внутренние противоречия и борьба с самим собой не выходят наружу. Живя в сплошь белом окружении, но вдали от матери, подросток все больше осознает себя афроамериканцем. Противоречит ли это этническое самосознание его полукровству, а тем более американскому гражданству и будущей политической карьере на национальном уровне? Думаю, что нет. Для сравнения возьмем политиков из американских евреев. Одни из них евреи только по происхождению, а некоторые даже предпочитали скрывать его (сенатор Керри, клинтоновский госсекретарь Олбрайт), но другие – скажем, независимый сенатор из Коннектикута Либерман – еврейские ортодоксы, что не мешает им верой и правдой служить Америке. Барак Обама не скрывает ни кто он по матери, ни кто по отцу, но притворяться белым, как это было в его школьные годы, он больше не будет: он преодолел те давние комплексы. К тому же его с головой выдает грязноватый цвет кожи мулата. Да, он пользуется своим цветом кожи и получает большинство голосов черных, но, с другой стороны, он теряет голоса пожилых белых и белых женщин, а с латинос у него и вовсе полный караул, учитывая конфликтные отношения тех с афроамериканцами. Что и говорить, статистика сложная в плавильном котле, именуемом США.
Однако самый монструозный фанатизм этих выборов не на расовой почве, а на религиозной. Ходят слухи – больше и чаще шепотом, чем во весь голос, – что Барак Обама на самом деле мусульманин и даже агент Аль-Каиды, который по тайному замыслу исламистов должен установить в Америке царство Антихриста. Находятся люди, которые во всеуслышание по несколько раз кряду произносят его полное имя, включая данное ему от рождения среднее – Барак Хусейн Обама, а это уже намек, похожий на инсинуацию. Даже Хиллари Клинтон на прямой вопрос журналиста хоть и ответила, что Обама – христианин, но многозначительно добавила: "Насколько я знаю". На самом деле, Обама христианин как по материнской, так и по отцовской линям, и никто из его предков не был муслимом, хотя отец его отца из племени луо и сменил под влиянием миссионеров набедренную повязку на цивильный костюм и принял христианство, принадлежа до этого к одному из многих африканских культов. Суть, однако, не в том. Мартин Лютер (не тот, который Кинг!), не будучи примером толерантности, тем не менее говорил, что предпочел бы, чтобы страной управлял умный турок, чем глупый христианин. Но это к слову. Потому и важно знать подробности о матери Барака Обамы, что он наш потенциальный президент.
Стэнли Энн Данхэм Суторо умерла в Гонолулу в ноябре 1995 года, когда Барак Обама вел свою первую кампанию на выборный пост. После мемориального сервиса в Гавайском университете ее дети взобрались на скалы около Оаху и развеяли прах матери над Тихим океаном в направлении Индонезии, которую она так нежно любила. Барак Обама хранит фотографию этого священного акта как главную реликвию своей жизни.
Обама и евреи
Эта тема носится в воздухе, ее обмусолили в устных разговорах, потом она перекочевала в Интернет, обрушилась в СМИ, пока сам Барак Обама не поднял ее во время недавней поездки во Флориду, где в синагоге городка Бока-Рэтон объяснился наконец с иудеями. Дело в том, что традиционно либеральные евреи Америки были в большинстве своем за Хиллари Клинтон, которая их устраивала и сама по себе, и как жена Билла Клинтона, которого называли "еврейским президентом США" (в его правительстве и в самом деле было рекордное число евреев плюс поддержка влиятельных евреев). Теперь, однако, когда математических шансов у Хиллари на выдвижение кандидатом в президенты фактически не осталось, еврейскому электорату приходится воленс-ноленс присматриваться к вероятному победителю этой необычной предпрезидентской гонки среди демократов – Бараку Обаме. Несмотря на многочисленные предубеждения – от его среднего имени "Хусейн" до его черного пастора Иеремии Райта, который теперь уже известен по всей Америке своими антиамериканскими, расистскими и, само собой, антисемитскими взглядами.
Что касается бесноватого пастора, то Барак Обама пусть с опозданием, но самым решительным образом от него отмежевался, нести ответственность за сказанное нашими бывшими друзьями мы не можем, а имена выбираем, увы, не мы, а за нас наши родаки. Однако въедливые евреи во флоридской синагоге спросили заодно Обаму, почему он не оставил себе английское имя, которым его знали в юности – "Барри" (типа Барри Голдуотера, если читатели еще помнят этого "поджигателя войны"), на что Барак Обама резонно ответил:
– Я решил, что следует признать и принять и другую часть моего наследства, а потому пусть меня будут звать Барак. В лучших еврейских традициях судить о человеке по тому, что он говорит и делает, а не по тому, что у него смешное имя. Давайте по-честному: если возникают вопросы о моем происхождении, то только потому, что перед вами черный парень по имени Барак Обама.
Здесь речистый оратор покривил душой, а потому потребуются уточнения. Барак Обама – не черный, а темный, точнее, серый (по цвету), будучи по происхождению мулатом: мама – белая из Канзаса, папа – черный из Кении. Автор устал талдычить это, как попка дурак! Так что, строго говоря, он вообще не является афроамериканцем, комплексующим по поводу того, что его предки были в цепях вывезены рабами со своей исторической родины (комплекс, скорее всего, измышленный белыми). По-честному, меня удивляет, что никто в его высоколобой компании не подсказал Бараку Обаме так напрямик и сказать в какой-нибудь предвыборной аудитории:
– Ребята, посмотрите на меня. Я такой же черный, как и белый. Ровно пополам. Полукровка!
Тем более, папа-кениец бросил семью, а воспитывался Барак белой мамой-антропологом в Гонолулу и в Индонезии, а потом опять же белыми бабушкой и дедушкой в материковой Америке. И несмотря на среднее имя "Хусейн" и сомнения некоторых избирателей (10 % американцев считают его муслимом, а 32 % затрудняются ответить, к какой конфессии он принадлежит), оба родака Обамы – христиане, и никто из его предков мусульманином не был. В дальнейшем, в школе, в колледже, в Колумбийском университете и в Гарварде, Барак Обама общался в расово "плавильном котле", хотя женился на черной девушке Мишель из тесного чикагского гетто (также с гарвардским дипломом).
В чикагском окружении Обамы, среди его ближайших друзей и сподвижников, всегда было много евреев. Некоторых он перечислил в своем двухчасовом выступлении в синагоге Бока-Рэтона. Достаточно сказать, что его предвыборный штаб возглавляет бывший корреспондент "Чикаго трибюн" Дэвид Аксельрод, речеписцем там некто Френкель, а Пенни Притцер занимается финансами – и с каким успехом: у них на счету три с половиной десятка миллионов долларов, в то время как Хиллари Клинтон в долгу как в шелку! Обама тем временем продолжал перечислять своих еврейских друзей, спонсоров и соратников: член правления Американо-израильского комитета по связям с общественностью Ли Розенберг, бывший конгрессмен и бывший советник президента Билла Клинтона Абнер Миква, который был ментором Обамы в Чикаго.
Этот город стал базовым, стартовым для политической карьеры Барака Обамы. Здесь он познакомился с активисткой-пацифисткой Мэрилин Кац, которая в свою очередь свела его с известной либеральной деятельницей Бетти Лу Залцман, в квартире которой и было решено выдвинуть пригожего и речистого Барака Обаму главным оратором на антивоенном митинге в 2002 году. Речь была блестящей и сделала Барака Обаму известным на всю страну. Организатор митинга Карл Дэвидсон признается теперь, что самое большое, на что он и его друзья рассчитывали, – провести Барака Обаму в Сенат. Это было за пару лет до его коронного выступления на съезде демократов, который объявил Джона Керри кандидатом в президенты. В промежутке Барак Обама заводит дружбу с Джеймсом Крауном, а тот знакомит его со своим отцом Лестером, миллиардером, который не только возглавляет знаменитую инвесторную династию, но и является лидером еврейской коммюнити Чикаго. Джеймс предупреждает Обаму, что у его отца весьма агрессивные произраильские взгляды, что Обаму нисколько не смущает. Будучи прагматиком, он уже успел избавиться от левоцентристских взглядов своих еврейских либеральных друзей и даже съездил разок в Израиль. Крауны и другие еврейские доноры собирают для его сенатской кампании сотни тысяч долларов. Однако более консервативно настроенные чикагские евреи встречают его выступление с прохладцей.
– Если бы тебя звали Хаим Вайцман, как основателя еврейского государства, было бы другое дело, – сказал ему тогда Абнер Миква, его покровитель.
– Зовите меня тогда Барухом Обамой, – отшутился Барак Обама.
У читателя, боюсь, уже пестрит в глазах от еврейских имен. Можно ли на этом основании считать Барака Обаму еврейским ставленником и протеже? В любом случае, он не заслуживает того остракизма, которому подвергается со стороны еврейских сторонников Хиллари Клинтон (евреи-республиканцы – залетные птицы в стане избирателей, если не считать большинство наших русскоязычников).
Уточним также попутно природу еврейского левоцентризма: он касается чего угодно, но только не Израиля. Большинство наших левоцентриков сохраняют лояльность Израилю. Лоялен Израилю и Барак Обама, выпускник чикагской идеологически многополюсной еврейской общины. Ставка чикагских евреев на Барака Обаму – своего рода вызов более влиятельной еврейской общине Нью-Йорка, которая поставила на Хиллари Клинтон и проигрывает. В американском электорате еврейские голоса – капля в море, но влияние их в бизнесе, в политике, в СМИ превосходит в разы их пропорциональный демографический состав. И их влиятельность с годами увеличивается. Не учитывать это будущий президент не может – вот почему кандидат-демократ Барак Обама отправился во Флориду разъяснять свою позицию, отмежевываясь от своих знакомцев, известных критическими наскоками на Израиль. Помимо помянутого бешеного пастора, это еще профессор Колумбийского университета Рашид Халиди, которого Барак Обама попросил из числа своих друзей убрать:
"Вырывать из контекста слова людей, с которыми я знаком, но чьи взгляды радикально отличаются от взглядов 900 моих друзей, а затем строить на основании этого предположения, что я недостаточно произраильски настроен, на мой взгляд, это весьма скользкая дорожка".
В самом деле, мало ли с кем сводит нас жизнь! А тем более политического деятеля, который у всех на виду и всякому доступен. Вот Хиллари Клинтон, к примеру, целовалась с женой Арафата – и никто давно уже не ставит ей это в упрек.
В своем выступлении во флоридской синагоге Барак Обама напомнил об исторических связях евреев и негров в их общей борьбе за гражданские права в 60-е годы:
– Эти связи теснее, чем принято думать. Вы думаете, я не понимаю, что Мартин Лютер Кинг не добился бы того, чего добился, без помощи еврейской общины? Тогда у нас была единая для всех нас цель.
Сенатор из Иллинойса избегал прямоговорения, но это был явный намек, что сейчас у евреев и негров снова общая цель и что он надеется стать президентом США, в том числе при поддержке американских евреев с их огромным влиянием на общественное настроение страны. Он подтвердил непоколебимую верность своей страны безопасности Израиля и отказ вести переговоры с террористическими группами ХАМАС и Хезболла. Заодно Барак Обама прошелся по взглядам республиканского кандидата в президенты Джона Маккейна, который сеет страх среди избирателей и искажает его собственные взгляды на ближневосточные проблемы, в частности на неколебимые американо-израильские отношения. В то же время Барак Обама защищал свой подход к иранской проблеме и свою готовность встретиться с тамошним президентом. Для чего? Чтобы путем переговоров не допустить развития Ираном ядерного оружия и пресечь его антиизраильскую риторику. Барак Обама не видит иного решения этих проблем, кроме дипломатического. Иначе мы окажемся в еще большей изоляции от международного сообщества: "А мы уже и так в нынешнем положении выведены из игры, и у нас все меньше возможностей помогать Израилю".
2016 ДОНАЛЬД ТРАМП о евреях и Израиле:
– У меня множество еврейских друзей. У меня нет никого ближе.
– Единственный тип людей, которым я доверяю считать свои деньги, – это маленькие низенькие парни в ермолках.
– У меня еврейские внуки и еврейка-дочь, и это почетно для меня (о дочке Иванке, принявшей иудаизм). – Израиль – жертва в этом конфликте. Палестинцев приучают к ненависти с двух лет: ненавидеть, ненавидеть, ненавидеть!
– Израиль так важен для Соединенных Штатов, а то, что Обама делал и делает еврейскому государству, это позор. Вообще, в каком тоне администрация Обамы говорит с Израилем – в это трудно поверить…
– Нетаньяху мне очень нравится. Он всегда хладнокровен, силен и уверен в себе. Думаю, что Обама вел себя по отношению к израильскому лидеру из рук вон плохо.
– Обама у власти – это самое худшее, что могло случиться с Израилем. Многие из моих друзей-евреев уже не поддерживают Обаму, но некоторые все еще не отступились от этой поддержки. И вот их я спрашиваю: как вы можете это делать?!
– Если Израиль в конце концов атакует Иран – когда увидит, что иранцы делают атомное оружие, – я тоже буду воевать с Ираном. Стопроцентно я приду Израилю на помощь.