В марте 2005 года Зурабов сообщил о начале реализации масштабной программы по замене на местном и районном уровнях врачей–специалистов (педиатров, терапевтов, офтальмологов и других) на врачей общей практики - так называемых семейных врачей. Это вызвало негодование общества и врачей, так как "врач общей практики" все равно, как правило, отправлял больного к специалисту: новация заключалась, по сути, в замене обычной медсестры в регистратуре получившим полноценное образование врачом, существенном удорожании за счет этого медицинской помощи, ростом врачебных ошибок (так как врач "общей практики", да и врач–специалист, занятый прежде всего оформлением бессмысленных форм бюрократической отчетности, просто не имел времени вдумываться в жалобы больного) и резком увеличении времени от обращения пациента за медицинской помощью до постановки диагноза (что в ряде случаев, например, в онкологии имеет критический характер и даже ведет к смерти пациента).
При этом, поскольку "врач общей практики", не имея специализации и будучи практически диспетчером, тем не менее получал, как правило, больше врачей–профессионалов, возникла нехватка последних, так как они стали отказываться от своих профессий и переквалифицироваться во "врачей общей практики".
Реализация данной идеи, насколько можно судить, существенно снизила доступность здравоохранения в России и сдержала позитивный демографический эффект второй половины "нулевых" и начала десятых годов, вызванный ростом уровня жизни населения и повышательный фазой демографического цикла, а затем способствовала ухудшению демографической ситуации.
Однако со схоластически–менеджерской точки зрения реформа была правильной: рост объема отчетности создавал иллюзию управляемости, красивые термины создали ощущение заимствования западной практики (и она действительно была заимствована - в худших своих аспектах), а дело укрепления здоровья нации на глазах превращалась в дело извлечения из болезней нации частныхприбылей (при этом врач, превращенный в бизнесмена, объективно заинтересовывался в как можно более долгом, как можно более дорогом и как можно менее результативном лечении).
Поэтому уже в октябре 2005 года Зурабов стал членом президентского совета по реализации приоритетных национальных проектов (придуманных для придания Медведеву авторитета, достаточного для превращения его в преемника В. В. Путина), а с января следующего года возглавил межведомственную рабочую группу по нацпроекту "Здоровье" и демографической политике.
Высокотехнологичный медицинский бред
Возможно, возвышение Зурабова осенью 2005 года было вызвано не только проведением им людоедской "монетизации льгот", но и новой красивой идеей, которой он сумел очаровать руководство страны. В сентябре 2005 года президент В. В. Путин объявил, - скорее всего, с подачи Зурабова, - о намерении создать ряд высокотехнологичных медицинских центров, чтобы сделать общедоступными сложные дорогостоящие операции. То, что общественное здоровье прежде всего зависит от профилактики заболеваний и их лечении на ранних стадиях, никого, похоже, не интересовало: благодаря Зурабову на горизонте замаячил новый грандиозный "распил".
Зурабов, как он умеет это делать, публично дал торжественное обещание построить первые шесть таких центров уже в следующем, 2006 году. Это было в принципе невозможно (учитывая, что проект сложного сооружения только разрабатывается,
даже без учета согласований, не менее года), - но какое это имело значение, если под заявление Зурабова в федеральном бюджете было заложено 12,6 млрд, руб.?
Существенно, что, дав обещание, Зурабов и не думал торопиться, чтобы выполнить его: конкурс на проектирование и строительство медицинских центров Минздравсоцразвития провел лишь в сентябре 2006 - через год после поручения В. В. Путина, причем на начало 2007 года ни по одному из этих центров еще не было разработано даже совершенно необходимой проектно–сметной документации.
Возможно, это было связано с тем, что в условиях развития резонансного уголовного дела руководства ФОМС (о нем будет рассказано ниже) Зурабову не удалось передать заказы на строительство этих центров аффилированным с ним структурам.
Вероятно, для решения этой проблемы (а заодно для объяснения неисполнения собственных обязательств) Зурабов выдвинул поистине гениальную идею: он объявил, что медицинские центры будут строиться специальным, уникальным, никому доселе не известным и не понятным способом - собираться из неких "медицинских модульных блоков" с уже установленным в них оборудованием. Как можно установить высокоточное, требующее тонкой настройки оборудование в конструктивные блоки здания до их сборки, равно как и чем являются эти "медицинские блоки" на самом деле, специалисты не могли себе даже представить. Зато было четко указано, что поставлять эти блоки будут в основном из Германии, стоимость их составит 80 % от всей стоимости медицинских центров (18 % приходились на все строительные работы, а о расходных материалах и комплектующих порой за–бывали, что в значительной степени обесценивало даже построенные центры), а проверить адекватность цен в силу уникальности оборудование и метода строительства нельзя в принципе. И. о. главы Росздрава Хасанов, вероятно, с гордостью указал в официальном документе: ‘‘…не представляется возможным определить стоимость объектов по существующим федеральным расценкам".
В результате строительство первого из 15 обещанных центров высокотехнологичной медицины (Центра сердечно–сосудистой медицины в Пензе) было закончено лишь в 2008 году, уясе после отставки Зурабова.
Единственный провал: коррупционный скандал в ФОМС
Несмотря на большое число разнообразных обвинений в адрес Зурабова, он оставался неуязвимым на протяжении всей своей карьеры. Более того: даже в его окружении за все время его деятельности произошло одно–единственное крупное раскрытие коррупционной деятельности, - правда, следует отметить, что до приговора руководителю "Рособоронсервиса" Васильевой в мае 2015 года это был едва ли не единственный случай реального наказания высокопоставленных коррупционеров в нашей стране за все постсоветское время. Что же касается массового наказания членов высокопоставленной коррупционной группы, этот случай так и остается единственным.
Летом 2006 года группа Счетной палаты во главе с аудитором Владимиром Гореглядом проверяла документы Фонда обязательного медицинского стра–хования (ФОМС) за 2005 год и обнаружила "нарушения финансовой дисциплины". По итогам проверки представления о необходимости устранить выявленные нарушения были отправлены в ФОМС и Зурабову, курирующему его работу, а генпрокуратура возбудила уголовные дела - сначала в связи с нецелевым использованием бюджетных средств, а затем в связи с дачей взятки и получением взятки организованной группой (соответственно, 285, 290 и 291 статьи Уголовного кодекса).
Проверка Счетной палаты завершилась 8 сентября, а уже через два с небольшим месяца, 16 ноября были арестованы (а не задержаны, что свидетельствовало о серьезности обвинений) директор ФОМС, трое его заместителей и главный бухгалтер, - практически все руководство Фонда. При этом в дистрибьюторских компаниях, являвшихся партнерами ФОМС по реализации программы дополнительного лекарственного обеспечения, одной из основных программ Зурабова на посту Министра здравоохранения и социального развития, были проведены обыски.
Принципиально важно, что директор ФОМСа Андрей Таранов был деловым партнером Зурабова и вместе с ним (а также со своим первым заместителем в ФОМС) входил в число учредителей компании "МАКС", в которой в 1994–1998 годах был заместителем Зурабова. По некоторым данным, назначение Таранова на пост главы ФОМС в 1998 году было пролонгировано Зурабовым, перешедшим тогда на госслужбу первым "профильным" заместителем Министра здравоохранения.
20 ноября, менее чем через неделю после ареста руководства ФОМС, депутаты Госдумы от "Единой России" потребовали от Зурабова взять отпуск на время расследования и предложили провести специальный "правительственный час" для обзора его деятельности. Однако уже через день фракция "Единой России" проголосовала за его перенос на весеннюю сессию - якобы из–за большой загруженности.
Руководство ФОМС было обвинено в вымогательстве взяток у фармацевтических компаний и региональных фондов обязательного медицинского страхования: они выделяли регионам деньги на лекарства и закупали лекарства у их продавцов только при условии крупных "откатов".
За доказанные взятки на общую сумму в 28 млн. руб. председатель ФОМС Таранов был в августе 2009 года осужден на 7 лет заключения в колонии строгого режима и штрафу в 1 млн. руб., его первый заместитель Яковлев - на 9 лет колонии строгого режима и штраф в 1 млн. руб., его заместитель Климова - на 9 лет колонии общего режима и штраф в 1 млн. руб., его заместитель Усенко - на 7 лет колонии строгого режима и штраф в 700 тыс. руб., его заместитель Шиляев - на 7 лет колонии строгого режима, начальники контрольноревизионного управления Марченко и финансово- экономического управления Фролова - на 4 года колонии общего режима, главный бухгалтер Быкова - на три года колонии общего режима.
Депутат Госдумы Александр Хинштейн отметил по этому поводу в "Московском комсомольце": "Это уже не первый случай, когда министр здравоохранения приносит своих людей в жертву. Точно так же с позором был изгнан глава Росздрава Вячеслав Прохоров; глава Росздравнадзора Рамил Ха- бриев… Всякий раз Зурабов, как пономарь, твердит одно и то же: он, дескать, не знал; его подставили".
Между тем тот же Хинштейн подчеркивал: "Мне доводилось общаться и с Зурабовым, и с Тарановым не раз, и я имел возможность воочию наблюдать, сколь жестким и авторитарным руководителем является министр здравоохранения: без его ведома не пролетит и муха."
Однако следствие по делу руководства ФОМС, насколько можно судить, пришло к иному выводу, - и Зурабов продолжил свою блистательную и, вероятно, смертельную для многих россиян с ослабленным здоровьем, карьеру.
Дополнительное лекарственное обеспечение: личный Клондайк?
Руководство Фонда обязательного медицинского страхования попалось на массовых злоупотреблениях рамках так называемого "дополнительного лекарственного обеспечения". Оно было связано с тем, что часть пенсионеров и других льготных категорий населения, нуждающаяся в дорогостоящих лекарствах, не согласилась принимать в обмен на них незначительные денежные подачки и сохранила права на соответствующие льготы. Однако эти лекарства поставлялись не только по завышенным ценам, но и в недостаточных масштабах, что создавало периодические дефициты и вело к постоянному социальному напряжению, а в ряде случаев, насколько можно судить, - и к гибели людей.
Это представляется результатом не каких–то отдельных случайных ошибок, а системных пороков механизма, вполне сознательно и рационально сконструированного Зурабовым. При его разработке официально заявлялось, что компании, поставляющие лекарства "льготникам", будут отбираться на конкурсной основе. Казалось, как же еще? - но, насколько можно судить, этого сделано не было: первоначальная директива Зурабова навязывала регионам пять компаний, которые должны были снабжать льготными лекарствами всех федеральных "льготников" и которые были отобраны по не то что произвольным, но и вовсе никому не известным критериям.
Обеспечением лекарствами региональных "льготников", которых было значительно больше, должны были, по мысли Зурабова, заняться страховые компании. Их должны были отбирать по своему усмотрению региональные чиновники, однако Министерство ввело для них специальную дополнительную лицензию. В результате, как минимум, в ряде регионов работу с "льготниками" на первом же этапе монополизировали страховая компания "МАКС" или ее дочерние структуры. Цены льготных лекарств (оплачиваемых государством), несмотря на все скандалы и разоблачения, уверенно превышали цены коммерческих аптек.
После ареста руководства Фонда обязательного медицинского страхования проблемы дополнительного лекарственного обеспечения усугубились (это могло быть как естественным результатом дезорганизации работавшей, пусть и коррупционной, системы, так и попыткой сознательного давления на следствие). В январе–феврале 2007 года льготники по программе дополнительного лекарственного обеспечения получили в 2–3 раза меньше лекарств, чем за то же время 2006 года. В некоторых регионах выписка лекарств, - в том числе против тяжелых заболеваний, - была сокращена вчетверо или прекращена вообще. По сообщениям СМИ, непосредственной причиной кризиса стали непонятно кем и как допущенные "ошибки" в планировании бюджета дополнительного лекарственного обеспечения, из–за чего долг государства перед поставщиками лекарств (в том числе и из–за завышения цен на них) составил 40 млрд. руб., и те прекратили их предоставление.
В начале марта представитель "Единой России" в Госдуме пригрозил Зурабову отставкой, если тот за две недели не преодолеет острый дефицит лекарств. В установленный срок тот встретился с председателем Госдумы Грызловым и сообщил о намерении создать особую программу для льготников, страдающих наиболее тяжелыми заболеваниями и нуждающихся в наиболее дорогих медикаментах, - для 300 тыс. чел. из 9 млн. Эта программа должна была обеспечить лекарствами больных диабетом, гемофилией, рассеянным склерозом и онкологическими заболеваниями. Основная часть денег тратилась именно на их обеспечение; остальные выдавливались из программы дополнительного лекарственного обеспечения, так как, не имея возможности гарантированно получать лекарства, предпочитали брать деньги и покидать ее.
Через две недели после встречи Зурабова с Грызловым, 4 апреля 2007 года, в преддверии парламентских выборов, Госдума направила премьеру Фрадкову обращение "О кризисной ситуации, сложившейся в сфере обеспечения населения лекарственными средствами". Парламент признал деятельность Зурабова неудовлетворительной и предложил отказаться от искусственного объединения разнородных функций в одном ведомстве, вернувшись к традиционным Министерствам здравоохранения и социального развития. Однако от требования отставки Зурабова "Единая Россия", доминировавшая в Госдуму, отказалась, - и Фрадков, похоже, попросту не обратил внимания на трепыхания парламентариев: вероятно, Госдума обладала существенно меньшим политическим влиянием, чем оказывавшие Зурабову протекцию (среди них, по всей видимости, продолжал оставаться Волошин).
Между тем Зурабов консолидировал ненавистью к себе почти все общество и почти все политические силы страны, включая "Единую Россию", представители которой как члены правящей партии были вынуждены в ущерб своей личной политической репутации поддерживать людоедскую "монетизацию льгот", даже видя ее пороки с самого начала.
С заменой Фрадкова на премьерском посту Зубковым в конце сентября 2007 года Зурабов потерял должность Министра. Однако уже в октябре он стал советником президента В. В. Путина по вопросам социальной политики, - причем, если о его отставке было объявлено публично (что поначалу, до активных действий его преемницы Голиковой, вызвало подлинное ликование), то о назначении, насколько можно судить, долгое время не сообщалось вообще. Его имени не было в справочнике администрации президента и на официальных сайтах, Указ президента о его назначении не публиковался, информационные агентства не сообщали о назначении. В результате общество ошибочно полагало, что Зурабов наказан на свою разрушительную деятельность хотя бы изгнанием с административных высот. Лишь в январе 2008 года российские СМИ заговорили о назначении Зурабова советником президента, - но не смогли добиться от власти ни подтверждения, ни отрицания, ни каких бы то ни было комментариев.
Медведев, став президентом, в мае 2008 года переназначил Зурабова своим советником, несмотря на смену значительной части команд (точнее, обмен ими между Кремлем и Белым домом), а в августе 2009 года назначил его взамен Черномырдина послом на Украине.
Могильщик российских интересов
Путаница, сопутствовавшая назначению Зурабова послом на Украине, по всей вероятности, ярко характеризует профессионализм и в целом дееспособность Медведева как руководителя. По официальной версии, президент Медведев подписал Указ о назначении Зурабова послом 5 августа, не дожидаясь официального согласия украинской стороны (нота об этом была вручена только на следующий день), что было бы беспрецедентной демонстрацией пренебрежения украинским суверенитетом, если бы не было, по всей видимости, столь же беспрецедентной демонстрацией собственного невежества и неорганизованности. Правда, если судить по номеру Указа, он был подписан самое раннее 12 августа, "задним числом", чтобы Медведев не попал в неловкую ситуацию после своего письма Ющенко 11 августа.
В этот день президент Медведев направил президенту Ющенко, занимавшему последовательно антироссийскую позицию, открытое послание, обвинившее его в "отходе от принципов дружбы и партнерства". Надо отметить, что свою позицию Ющенко на деле проявил за год до этого, когда режим Саакашвили при информационнополитической поддержке США и их сателлитов по НАТО напал на Южную Осетию, предпринял повторную после 1992 года попытку геноцида южных осетин, расстреливал "Градами" мирный город и убивал российских миротворцев: тогда с российской армией воевали в Грузии и украинские военные, а все четыре российские самолеты были сбиты украинскими специалистами, заранее, перед нападением Грузии на Южную Осетию, предоставленными ее властям вместе с установками ПВО.
Отправив послание, Медведев отложил приезд посла России на Украину на неопределенный срок; Зурабов приступил к исполнению своих обязанностей только в январе 2010 года, после первого тура выборов, когда стало ясно, что Ющенко не будет переизбран на второй срок (он занял лишь пятое место, получив немногим более 5 % голосов). Поскольку победа Януковича, считавшегося сторонником развития отношений с Россией, представлялась очевидной, Зурабов был назначен не только послом, но и специальным представителем президента по развитию торгово–экономических связей с Украиной.
Зурабов прибыл на Украину до второго тура выборов и вручил копии верительных грамот не формально остававшемуся президентом Ющенко (хотя грамоты были выписаны на его имя), а Министру иностранных дел Порошенко. 2 марта он вручил оригиналы этих грамот свежеизбранному президенту Януковичу, - и, насколько можно судить, на несовпадение фамилий адресатов никто предпочел не обратить внимание.
В одной из депеш Госдепартамента США, опубликованных WikiLeaks, говорилось, что именно
в 2010 году Порошенко называл Зурабова человеком, который может обеспечить "перезагрузку" российско–украинских отношений.
Лояльность Зурабова Порошенко породила даже предположения о том, что он стал его младшим партнером по некоторым коммерческим проектам на Украине.
Под его руководством российское посольство не только продолжило, но и кардинально усугубило общую линию внешней политики нашей страны в отношении Украины, направленной на взаимодействие на уровне крупных корпораций и в лучшем случае олигархов, но не политиков, не экспертов, не молодежи и тем более не широкой общественности.
Разнообразные попытки углубления социально- экономической интеграции, предпринимавшиеся Россией в президентство Януковича, в лучшем случае не получали реальной поддержки Зурабова, а то и прямо саботировались им, что, как представляется, стало одной из ключевых причин их провала.