Охота на сборную СССР
2 мая 1990 года, когда киевское "Динамо" (игроки этого клуба составляли костяк советской сборной, готовившейся к чемпионату мира) выиграло в Москве финальный матч розыгрыша Кубка СССР у "Локомотива" со счетом 6:1, руководство итальянской контрразведки СИСМИ получило депешу, в содержание которой не могло поверить.
Агент СИСМИ сообщал из Бейрута, что палестинские террористические группы Абу Нидаля, Джебриля, а также исламисты "Хезболлаха" готовятся к покушению на советскую футбольную сборную на чемпионате мира в Италии в качестве акта возмездия за попустительство Михаила Горбачева в отношении эмиграции советских евреев в Израиль.
В штаб-квартире СИСМИ в Форте Браски, расположенной за западной окраине Рима, к ливанским источникам информации относятся как к наиболее достоверным, однако в этой ситуации, учитывая исключительную важность полученных сведений, было принято решение немедленно перепроверить их в других точках, в частности, в Тунисе и на Кипре. Агентам в Тунис и Никосию были отправлены по секретным каналам срочные телеграммы, в которых предлагалось незамедлительно сообщить все, что они смогут узнать относительно подготовки террористических актов против советской команды.
Тунис и Кипр подтвердили информацию Ливана. Возглавлявший тогда СИСМИ адмирал Фулвио Мартини счел ситуацию настолько угрожающей, что принял решение, судя по всему, после консультаций с премьер-министром, поставить в известность резидентуру Первого главного управления КГБ СССР в Риме. Руководство СИСМИ использовало для передачи советским чекистам предложения о возможной встрече преференциальный канал, созданный к визиту в Италию Михаила Горбачева. Беспрецедентные контакты между представителями ПГУ КГБ и СИСМИ состоялись в середине мая 1990 года в центре Рима в одном из защищенных от прослушивания кабинетов министерства внутренних дел Италии.
Почему контакты эти можно назвать беспрецедентными?
СИСМИ (служба военной информации и безопасности), указ о создании которой был подписан 24 октября 1977 года, в отличие от другой итальянской контрразведывательной организации – СИСДЕ, занимающейся прежде всего защитой демократических институтов государства от внутреннего терроризма, действует внутри страны против иностранных разведок и террористов. КГБ – одна из основных организаций, на предотвращение деятельности которой в Италии направлены усилия людей из СИСМИ. Именно поэтому решение руководства СИСМИ о контактах со своими "клиентами" считается итальянской стороной беспрецедентным. Впрочем, и советской, наверное, тоже.
Я работал тогда в "Московских новостях" и, готовя вместе с римским корреспондентом АПН Лешей Хазовым материал для еженедельника, обратился в пресс-бюро Службы внешней разведки России с просьбой посодействовать в получении дополнительных материалов о сотрудничестве КГБ с СИСМИ весной и летом 1990 года. Представителем пресс-бюро было подтверждено, что "итальянская контрразведка СИСМИ по своим каналам обратилась к руководству ПГУ КГБ с просьбой сообщить имеющуюся, возможно, у советской стороны информацию о готовящихся террористических актах со стороны экстремистских мусульманских организаций против футболистов, собиравшихся принять участие в чемпионате мира. Исходя из гуманных соображений, советская разведка передала информацию о том, что ряд экстремистских мусульманских организаций, выступающих против политики Израиля на Ближнем Востоке, действительно готовит серию террористических актов в отношении спортсменов СССР, США и Израиля и некоторых восточноевропейских стран и планирует приурочить их к чемпионату мира по футболу".
Наверное, КГБ что-то знал от своих агентов на Ближнем Востоке о готовившихся палестинцами "мероприятиях". Наверное, сведения из СИСМИ во многом подтверждали то, что КГБ было уже частично известно, но известно, быть может, не до такой степени, чтобы бить тревогу. Так или иначе, но сотрудничество КГБ и СИСМИ началось в середине мая 1990 года на сверхсекретной встрече представителей обеих спецслужб в Риме.
Нам с Хазовым из достоверных источников стало известно, что на первой же встрече после обмена имеющейся информацией за традиционным для Италии кофе была достигнута договоренность о разделении функций. СИСМИ взяла на себя обеспечение безопасности сборной СССР на итальянской территории. КГБ же передал СИСМИ прекрасно изданный альбом с набором фотографий большой группы палестинских террористов с приложениями в виде списка террористических организаций, их отделений в разных странах, номеров паспортов – алжирских, ливийских, иранских, других стран, – по которым террористы могли попасть на территорию Италии во время чемпионата мира. Изготовить альбом с подобными фотографиями и сведениями для КГБ было несложно, особенно если учесть, что огромное количество палестинских боевиков прошло обучение на базах Комитета госбезопасности в Советском Союзе, а также в центрах по подготовке террористов, располагавшихся в ряде восточноевропейских стран.
Сразу же после первой встречи офицеров СИСМИ и КГБ каждый шаг сборной СССР по футболу стал тщательно контролироваться.
С того момента как ТУ-134 с советской футбольной делегацией, состоявшей из сорока человек, среди которых впервые за долгие годы не было традиционного спецприкрепленного "заместителя руководителя" из КГБ, приземлился в 11.50 местного времени в аэропорту Пизы, в дело вступили подразделения СИСМИ, тесно взаимодействовавшие с полицией и карабинерами. Спецподразделения круглосуточно охраняли все виды транспорта, на которых передвигалась по Италии футбольная сборная СССР. Как только команда появлялась в Бари или Неаполе, ее встречала довольно многочисленная группа хорошо вооруженных людей, сопровождала до выбранных заранее грандотеля "Д’Арагона" и спортивного центра "Парадизо" и охраняла там до тех пор, пока она не возвращалась в базовый лагерь в Чокко.
Внешне территория Чокко по сценарию СИСМИ выглядела доступной для посетителей. Действительно, на базу регулярно приезжали многочисленные гости советской команды, в том числе и вербовщики из различных клубов Западной Европы. Но никто из них и предположить не мог, под каким контролем контрразведки находится. О сложившейся ситуации не знали тогда не только советские футболисты. Вообще никто ничего не знал, кроме небольшой группы офицеров СИСМИ, руководивших операцией. Вряд ли в курсе дела был и специально созданный в середине января 1990 года комитет по безопасности – под чемпионат мира – под председательством заместителя министра внутренних дел. В СИСМИ полагали, что чем меньше людей знает о сути разработанных специалистами по антитерроризму мероприятий, тем лучше.
"Если бы что-то такое было, я бы обязательно об этом знал, – говорит Вячеслав Колосков, руководитель советской Федерации и вицепрезидент Международной федерации футбола (ФИФА). – Помимо всего прочего, я входил в оргкомитет по проведению чемпионата мира. У ФИФА была прямая связь с итальянскими организациями, отвечавшими за безопасность. Полагаю, спецслужбы обязательно бы проинформировали нас, если бы вдруг случилось что-то из ряда вон выходящее.
Словом, на чемпионате мира-90 была вполне нормальная обстановка и не наблюдалось никаких попыток нарушить ее".
Попытки, тем не менее, были, но пока сведения о них находятся в секретных папках СИСМИ, работники которой, по информации достоверных источников, не только предотвратили въезд в Италию некоторых зафиксированных в альбоме КГБ палестинцев, но и арестовали кое-кого из сумевших просочиться сквозь воздвигнутые на границе барьеры.
Валерий Лобановский, вместе с которым мы занимались сбором дополнительных материалов для переиздания его книги "Бесконечный матч", сказал, прочитав в "МН" статью "Агент передает из Бейрута": "Прочитав статью, я тут же вспомнил о количестве охранников в Чокко, и те меры, которые вооруженные до зубов люди принимали в момент нашего вылета из Пизы и прилета в Бари и Неаполь. Тогда мы, понятно, и думать не думали, что нам что-то – или кто-то – угрожает. Считали, что охраняют так, сопровождая на матчи и в отели, все сборные, приехавшие в Италию. И хорошо, к слову, что не думали и о возможных террористических актах ничего не знали. Можно только представить наше состояние, если бы нас вдруг проинформировали: мы, конечно, вас охраняем, но имейте в виду, что в любой момент вас могут взорвать в вертолете, самолете, автобусе или в отеле".
Заметки на полях
У знаменитого спортивного врача Олега Белаковского поинтересовались, как было с анаболиками в то время, когда он работал со сборными командами СССР. Белаковский ответил: "Я всегда был против допинга. Считаю, что футболистам и хоккеистам он не нужен. О моем отказе давать ребятам анаболики доложили председателю Спорткомитета Сергею Павлову. Он меня вызвал: "Вы отсталый человек. Вот немцы своим пловчихам вводят мужские половые гормоны, и они плывут, как торпеды. А наши отстают от них на 15–20 метров". Я ему сказал: "Сергей Павлович, у вас хорошая 15-летняя дочь. Если ей колоть мужские гормоны, будет низкий голос и борода вырастет". Он изменился в лице. Моя судьба была решена. На следующий день я уже не был врачом сборной".
* * *
Из историй Никиты Павловича Симоняна. "Спартак" играет в Италии товарищеский матч с "Миланом" и сразу же пропускает гол. Николай Петрович Старостин сокрушается: "Это надо же – пропустить гол на первой минуте!" Тогдашний старший тренер "Спартака" Николай Алексеевич Гуляев отличался запредельным педантизмом. "Нет, – поправил он Николая Петровича, – на второй: на секундомере была минута и двенадцать секунд". "Спасибо, обрадовал", – проворчал в ответ Старостин.
* * *
Анатолий Коршунов считался в "Динамо" любимчиком Михаила Иосифовича Якушина. Его даже называли "сынком" тренера. Когда Коршунов оказывался в запасе, у Якушина спрашивали: "А почему вашего сынка нет в стартовом составе?" "А потому, – отвечал Якушин, – что сегодня сильный ветер, боюсь, как бы он не снес Коршунова с поля – весит-то он всего-навсего 61 килограмм. А вот во втором тайме, по прогнозам синоптиков, ветер стихнет, и Толя обязательно выйдет".
* * *
Игорь Захаров, один из лучших российских арбитров, однажды удачно снял напряжение, висевшее над сложным матчем ЦСКА – "Спартак" и грозившее перерасти в стычку между игроками. На лужниковское поле выбежала дворняга. Судья матч остановил и показал сей желтую карточку. Обе команды и десятки тысяч зрителей грохнули хохотом.
Коллега Захарова – Георгий Марамыгин – работал как-то на матче команд второго дивизиона в Пскове. И там на поле появилась собака. Один футболист ударил ее ногой. Марамыгин показал игроку красную карточку. Инспекторский комитет решение судьи поддержал.
* * *
Олег Сергеев, краек из торпедовского состава 60-х годов, на сборах в Сочи обратился к тренерам с просьбой разрешить ему после занятий возвращаться со стадиона в гостиницу не на автобусе вместе с партнерами, а – бегом. Конечно же, Сергееву пошли навстречу и нарадоваться не могли – дополнительная пробежка должна была пойти игроку только на пользу. Команда садилась в автобус, уезжала, Сергеев бежал. Так продолжалось несколько дней. Однажды автобус сломался, понадобилось время, чтобы справиться с поломкой. Когда поехали, увидели в окно, как на одном из этапов сергеевской "дистанции" нападающий тихо-мирно стоит у винного киоска, коих в Сочи было в те времена – не счесть, и пропускает стаканчик: денежку он всегда брал с собой.
* * *
Игравший за "Торпедо" защитник – трудяга Саша Мушковец (по завершении карьеры игрока он стал судьей, очень рано ушел из жизни – не было и пятидесяти) – рассказывал мне, как однажды, в середине 60-х годов (торпедовцы тогда, к слову, регулярно обыгрывали спартаковцев), его настолько в матче со "Спартаком" "накормил" ГалимзянХусаинов, против которого Мушковец действовал персонально, что после завершения встречи он, словно зомбированный, пошел за соперником в подтрибунном помещении и вслед за ним зашел в раздевалку "Спартака". В себя его привел только вопрос кого-то из спартаковцев: "Санек, ты чего это к нам? Переходишь, что ли?"
* * *
Как-то сборная СССР возвращалась из зарубежной поездки. На таможне в "Шереметьево-2" Юрий Дегтярев, вратарь донецкого "Шахтера", стоял в очереди за Василием Жупиковым, торпедовским защитником. Таможенник о чем-то спрашивал Жупикова, а у того немного дергалась щека, тик, и он время от времени – с коротким интервалом – отклонял голову в сторону Дегтярева, словно подмигивая проверяющему: я-то, мол, что, вот у него – да!.. Жупиков был быстро отпущен, а за Дегтярева взялись всерьез, вплоть до личного осмотра. Выходя из специальной для такого осмотра комнаты и поправляя галстук, Дегтярев по-доброму предупредил Жупикова: "Если ты, черт кривой, еще раз встанешь на таможне передо мной…"
* * *
Владимир Стрельченко, мэр Химок, в бытность свою президентом подмосковного клуба "Химки" настраивал игроков на матч просто: "Бей в девятку – будет гол, вот тебе и весь футбол".
* * *
На 9-е мая Бесков всегда приезжал на базу в Тарасовку в полковничьем кителе с орденами. Его поздравляли, устраивали чаепитие с тортом. И вот во время этого мероприятия приходит в столовую, едва проснувшись, игравший тогда в "Спартаке" Михаил Месхи-младший. Видит Константина Ивановича при параде и после паузы восторженно произносит: "Генералиссимус!"
* * *
Поэт Александр Ткаченко, в молодости выступавший за различные команды, рассказывал, как он играл в составе севастопольского СКЧФ (спортивный клуб черноморского флота). Матч был с кем-то из соседей – Керчью или Феодосией. На трибуне восседал командующий черноморского флота. После первого тайма СКЧФ проигрывал 01. Почти сразу после перерыва моряки пропустили еще один гол. На командующем нет лица. И в этот момент со скамейки запасных поднимается главный тренер СКЧФ, строевым шагом направляется к ложе командующего, отдает честь и выпаливает: "Товарищ командующий! Разрешите начать решающий штурм!" Адмирал автоматически: "Разрешаю!" После этого в ворота СКЧФ влетели еще два мяча.
* * *
"Спартак" регулярно участвовал в зимних мини-турнирах за границей. Двойная выгода: и подготовка к сезону, и премиальные в случае победы. В одном матче спартаковцы проиграли 4:6, ведя по ходу встречи 3:0. В раздевалке царит раздражение – потеряли по 300 долларов, причитавшихся за выигрыш. Как водится – разборки: кто куда и когда не добежал, кто виноват в четвертом голе. Все, словом, как обычно. В сторонке стоит Николай Петрович Старостин. Достает блокнот и ручку и негромко, но так, что все слышат, говорит:
– Костюм вельветовый. Внуку Мишке… Вычеркиваю.
* * *
Чем советские лозунги, агитки, нагнетание истерии перед крупными спортивными событиями отличаются, скажем, от того, что говорил 14 октября 2009 года телекомментатор Георгий Черданцев перед репортажем из Лужников со стыкового матча к чемпионату мира 2010 года в ЮАР между сборными России и Словении:
– В Москве плюс пять сегодня. Это значит, что мы в Африке, чувствуем ее запах. У нас есть когтистый и клыкастый мишка (это о баннере с медведем, растянутом во всю трибуну), гимны … Пойте (это – нам, тем, кто у телевизора) вместе со стадионом!
* * *
Известный наш биатлонист, двукратный олимпийский чемпион Дмитрий Васильев, огорченный выступлением команды в 2010 году, поведал в своем блоге на популярном сайте sports.ru о том, как мотивировали спортсменов в те советские годы, когда он сам выступал: "В свое время было еще жестче: не выступите хорошо – поедете в Афганистан снайперами. Помню, ощущения после таких слов оставались не самыми радужными. И мотивация была 100-процентной! О квартирах или о машинах никто даже не задумывался. Вот тогда было как на войне. Просто надо было выжить".
Надо отдать должное Васильеву. Он не призывал вернуться к советской системе мотивации биатлонистов. Да и в Афганистане уже много лет находятся войска других государств.
* * *
Федор Черенков – редкий для футболиста случай – учился не в институте физкультуры. В горном. Учился, причем, по-настоящему, без дураков. Экзамены и зачеты всегда старался сдавать вовремя. Константин Иванович Бесков Федору доверял и на экзамены отпускал прямо с предматчевых сборов, иногда – даже в день игры.
Как-то на экзамене профессор не узнал Черенкова, гонял его по полной программе. Потом профессору, поставившему студенту четыре балла ("Ближе к пятерке", – сказал профессор, заполняя зачетку), рассказали, кто перед ним был. Он не поверил. На следующий матч "Спартака" студенты взяли профессора с собой. Еще во время разминки профессор, взглянув на поле, воскликнул: "Так это же студент Черенков!" "Сам ты, дядя, студент, – обернулся к преподавателю болельщик. – А Черенков – профессор!"
* * *
Тбилисское "Динамо" играло в Кардиффе. Было это еще в советские времена, когда валюты у игроков почти не было. Если и была, то ее количество можно было сравнивать с тем, что было у обычных граждан, а у обычных граждан ее не было вовсе. Как-то раз таможня обнаружила у выезжавшего с донецким "Шахтером" руководителя делегации 10 долларов, спрятанные в носке.
Тбилисцы тогда еврокубковый матч выиграли. На банкете после игры один из хозяев "Кардиффа" решил, намекая на бедность советских игроков, поиздеваться над ними. Он эффектным жестом вытащил из бумажника пятифунтовую банкноту и не менее эффектным жестом протянул ее лучшему футболисту матча Давиду Кипиани. Не на того напал! Дато, ни на секунду не задумавшись, попросил ручку, расписался на банкноте и – под хохот очевидцев – вернул ее в момент растерявшемуся владельцу купюры.
* * *
За победу на Олимпийских играх 1952 года в Хельсинки Юрию Тюкалову, превзошедшему всех в соревнованиях по академической гребле, выдали три метра драпа на пальто и разрешили остаться до конца Игр. А это – суточные: 36 тысяч тогдашних финских марок. Отцу Тюкалов купил в подарок свитер, маме – чернобурку, а себе – граверный инструмент: олимпийский чемпион был неплохим гравером. Советские таможенники, увидев такое богатство, устроили Тюкалову самую тщательную многочасовую проверку, задавая на протяжении многочасовой экзекуции один и тот же вопрос: "Куда спрятал бриллианты?"
* * *
На весенний товарищеский матч со сборной Бразилии в Москву в марте 2006 года приехал швейцарский судья Массимо Бузакка. Он и без того Россию не переваривает, а тут и вовсе распоясался: засчитал гол, который – все, кроме арбитра, видели! – Роналдо забил рукой, и не засчитал чистый – что тоже все, кроме него, видели! – российский гол.
На следующий день после игры Александр Бородюк, исполнявший тогда обязанности главного тренера сборной России, пришел в международный отдел РФС к Екатерине Ф. и поинтересовался: "Кому в голову пришло пригласить этого Бузакку?" "Мне", – сразу призналась Екатерина и объяснила, почему это сделала. Она просматривала в компьютере базу данных на рефери, и Бузакка ей приглянулся как мужчина. У нее муж был итальянец, а Бузакка – из итальянской части Швейцарии. Симпатичный. Вот и приглянулся.