Научно-технический прогресс и качество. Возможности ускорения НТП и повышения качества продукции будут зависеть от конкретных направлений государственной политики, с одной стороны, и перестройки хозяйственного механизма - с другой.
Обновление основных фондов на новой технической основе, которое служит одновременно и результатом и предпосылкой НТП, идет в большинстве отраслей народного хозяйства СССР пока еще недостаточно быстро для того, чтобы переломить тенденцию нашего прогрессирующего отставания по техническому уровню, производительности и надежности оборудования и приборов от США и других развитых капиталистических стран.
Узким местом в обеспечении экономически целесообразного обновления производственного аппарата остается машиностроение. По большинству видов машин и оборудования существующий парк в 25-30 раз превышает объемы их годового выпуска машиностроением СССР.
В сложившихся условиях даже при последовательной и энергичной реализации курса на ускоренное развитие машиностроения и повышение качества его продукции вряд ли можно ожидать быстрого ощутимого эффекта в плане технического перевооружения других отраслей народного хозяйства и, соответственно, вывода выпускаемой ими продукции на уровень требований мирового научно-технического прогресса.
Между тем сами по себе возможности успешной реализации указанного курса вызывают сомнения. Очевидно, что эти возможности в решающей степени будут зависеть от того, будет ли советское машиностроение выпускать технически передовую и совершенную продукцию. Однако по расходам на НИОКР в машиностроении мы сейчас заметно отстаем от развитых капиталистических стран. В США указанные расходы на протяжении последних 20 лет заметно (на 10-20%) превышают среднегодовые объемы капиталовложений. В машиностроении же СССР затраты на НИОКР в 1985 г. составляли лишь не более 10% объема капиталовложений, то есть были в 5- 10 раз ниже американских. Подобные пропорции планируются и на перспективу. Трудно представить, как при подобном положении можно выйти на мировой уровень и обеспечить адекватное западным странам обновление продукции машиностроения.
В. Фалин
Приложение 9
Докладная записка В.М. Фалина М.С. Горбачеву.
14 апреля 1988 года
Уважаемый Михаил Сергеевич!
Ни о каком предмете, ни о какой истине нельзя высказаться полно, если не произнести о них два противоположных суждения. Так полагал человек неординарный по имени Гегель, которому многим обязана диалектика. Марксистская, добавлю, ибо возникли еще теологическая, вульгарная и другие разновидности диалектики, ставящие свои собственные задачи и цели.
Недавно мы с вами имели возможность лицезреть пример контрастно разных подходов, казалось бы, в одном совместном деле. Кое-кто хотел даже постфактум уверить - в одном общем строю. Позвольте на сей счет собственный взгляд иметь и без излишней драматизации, ненужного сгущения красок откровенно поделиться с Вами некоторыми мыслями.
"Искренность в политике, то есть в той области человеческих отношений, которая имеет дело не с единицами, а с миллионами, - отмечал В.И. Ленин, - искренность в политике есть вполне доступное проверке соответствие между словом и делом" (ПСС, т. 32, с. 259). Это верно особенно сегодня. Это безошибочный метод для оценки всего, что было вчера. Это безотказный критерий для выверки курса в день грядущий. Нет, не только курса, но каждого конкретного шага.
Начиная революцию в революции, мы четко понимали - работа предстоит адовая. Каждый, кто присягал перестройке сознательно и честно, брал на себя частицу ответственности за исторические без преувеличения решения, за сделанный бескомпромиссный выбор. Да, в определенном смысле проверялись и проверяются моральные, политические и деловые качества каждого партийца. Кто и что стоит? Где глаза у него, на лбу или на затылке? Насколько открыто его сердце заботам и боли ближнего? Вступил человек в партию, чтобы служить народу или по карьерным, а может быть, хуже того - корыстным мотивам?
Заранее было ясно - не у всех достанет убежденности, выдержки и характера, чтобы твердо пройти отмеренную реалиями дистанцию. Немало, наверное, будет и впредь таких, кто отвернется от перестройки при столкновении его личных удобств с социальной справедливостью на практике. Еще долго будут давать себя знать въевшаяся привычка двигаться по наезженной колее, скверный обычай хвататься за административный рычаг, когда возникает дефицит права и аргументов, или самое затрапезное малодушие, вызывающее дрожь в коленях в ожидании грозы и жгучее стремление обкорнать перестройку, свести ее к перестановке слагаемых.
Нет, полуперестройка, полудемократия, полугласность партии не нужны. Так же, как ей не нужна полуправда, полугуманизм, полусоциализм. Возможно, есть глухие на ухо, кто до сих пор это не расслышал. Проставим точки над "i": пороки приказного метода управления не компенсировать никакой новейшей технологией. Этот метод должен быть отвергнут и в экономике, и в социальной сфере, и в деятельности Советов, и не в последнюю очередь в жизни партии.
Ни при каких обстоятельствах нельзя на смену одним догмам тащить другие - осовремененные, прихорошенные, округлые, но тоже догмы. Ни в большом, ри в малом мы не можем допустить противопоставления социализма и демократии, к чему нас толкают приверженцы "золотой середины", приговаривая - хоть какой-никакой социализм при нас и как бы чего не вышло, если будем рисковать.
Вдумайтесь: зарубежные наши недруги пророчествуют - ничего с перестройкой не выйдет, пока не отречетесь от социализма. Доморощенные "скептики" наводят тень с другого конца. А итог схожий. Знаете что - они не очень-то не правы, если предположить, будто социализма без культа и культиков, без презумпции всеобщей виновности и неладов со здравым смыслом быть не может.
В условиях войны, когда подчас любое решение было лучше, чем никакое, когда на волоске висела судьба страны и "нужно" считалось непререкаемым понятием, командный стиль руководства являлся меньшим злом. Но превращать навязанную нам форму правления в способ существования - в тот самый "реальный социализм" - не гоже. Это значило бы обкрадывать марксизм-ленинизм, низводить его до еще одного политического театра, коими в изобилии отмечен наш XX век.
Или впрямь социализм не в состоянии накормить досыта людей, обуть и одеть их, дать жилье, позаботиться о здоровье, обеспечить наилучшим образованием? Неужто стерлись в памяти первые послеоктябрьские годы, буквально перевернувшие Советскую Россию и материально, и социально, и духовно? Ресурсов у Республики Советов было-то всего Ничего. Но ресурсы эти сплавились воедино с раскрепощенным духом и волей народа, с его интеллектом, и дело пошло, да еще как пошло!
Сегодня в нашем распоряжении потенциал огромный - почти необъятный. Соедините духовные и материальные начала, и вы обретаете базис, не уступающий никому и превосходящий многих. Так и не как иначе надо ставить вопрос. Базис - не каталог машин, не только триллионы квч электроэнергии, сотни миллионов тонн угля, нефти, стали. Важнейшей его составной является интеллект нации, оплодотворяющий материю и ставящий ее на службу социальной цели. Противники перестройки не видят этого или не хотят понимать.
У К. Маркса, совсем молодого между прочим, есть изумительная по глубине мысль: "Отнимите... общественную власть от вещей, и вы должны будете дать эту власть (одним) лицам над (другими) лицами" (Архив Маркса и Энгельса. 2-е изд. М., 1939, т. IV, с. 89). Удивительно емко и прозорливо. Создайте человеку условия, делающие его человеком, и вы получите личность. Кому же, спрашивается, этим заняться, как не партии, написавшей на знамени своем - все во имя человека, все для блага человека?
Путь в неизведанное предполагает мужество. Много мужества - не на одну лихую атаку и уж совсем не на пару пылких заклинаний. Не каждого природа наградила терпением, без которого здание солидное во всех его конструкциях от фундамента до конька крыши не возведешь. Многие свыклись с психологией временщиков - на скорую руку, лишь бы как бы, для отчета под очередное торжество.
Быть, а не казаться. Во всем докапываться до сути. Слушать не эхо, а рождающий его звук. Никогда не терять из поля зрения человека - живого, а не некоего усредненного, статистического. Будущее станет именно таким, каким мы его сделаем. Каким мы его делаем теперь. Поэтому очень важно, крайне важно определиться, что есть наш идеал.
Могут ли нас удовлетворять достижения прошлых десятилетий и безразлична ли нам цена, которая за них заплачена? Достойно ли уходить от неудобных и тяжелых вопросов, прикрывая срам так называемыми "историческими реликвиями"? Социализм - не реликварий, и никакие "высшие соображения" не оправдывают низостей и преступлений. Ничто в мировоззрении социализма не предполагает вождизма, принижения роли масс, стирания индивидуальности человека. Не приняв это за политический и нравственный императив, мы не оградим себя должным образом от культистских рецидивов в будущем.
Советское общество совершает самую сложную из революций - революцию в сознании. Конечно, речь не идет о нахождении антитезы каждому из тезисов, который был в ходу вчера. Требуется нечто совсем другое - перейти от знания-постулата к знанию-мышлению. Опять-таки к мышлению не догматическому, а творческому. Последнее предполагает дискуссии и споры, в том числе споры с самим собой.
Хочешь не хочешь, придется признать, что правда нашего учения не в заученных формулах, но в постоянной и неразрывной связи с живой жизнью, в умении и желании видеть ее во всем неисчерпаемом многообразии и вечном движении, в готовности чутко откликаться на перемены, чтобы не оказываться на обочине.
Обозначил ли XXVII съезд подходы ко всем мыслимым и немыслимым переменным? Съезд сделал главное. Он констатировал - так, как было, продолжаться не может, и объяснил почему. Съезд наметил общий маршрут. Остальное надо додумывать в процессе претворения энергии замысла в энергию дел. Равным образом и от XIX партконференции не следует ждать чуда. Она не изобретет философского камня, что избавит нас от забот на будущее. Конференция выполнит свое назначение, если, подводя промежуточный итог перестройке, отдалит семена от плевел, если, опираясь на уже накопленный опыт, поможет целесообразнее расставить силы на решающих направлениях.
При наличии концепции, не умозрительной, абстрактной, аморфной, но опробованной в деле и обеспеченной ресурсами, все зависит от людей. Отсюда особый спрос с каждого. Особая ответственность каждого за то, чтобы его усилия органично вписывались в усилия партии. На языках многих народов запечатлена древняя как мир мудрость: в гору семеро тащат, а с горы и один столкнет. Сектантство не просто уполовинило бы наши возможности. Оно в состоянии поставить всю работу на холостой ход.
Давайте спорить. Ни одна оригинальная идея не должна пропасть. Партия зовет коммунистов и беспартийных - берите перестройку в свои руки, делитесь сокровенными вашими мыслями. Вслед за Сократом я повторяю - говори, чтобы я мог познать тебя. И добавляю, говори, чтобы я мог поучиться у тебя. Но не говори ради говорильни.
Когда все обговорено, принято во внимание и решено - действуй. И не пытайся на ближайшем перегоне рвать стоп-кран из-за непривычного ощущения - вокруг все пришло в движение. Сколько раз в прошлом благие порывы захлестывались в пустомельстве, перестраховка брала верх над трезвым расчетом. Этого не может быть позволено никому. Принцип демократического централизма не знает и не должен знать исключений. Если в партии утвердится несколько дисциплин, она потеряет себя.
Это в полной мере применимо к руководителям средств массовой информации. Или, правильнее сказать, ко всем, кто причастен к работе СМИ. Газета, радио, телевидение обрели невероятную власть. Они самым непосредственным образом влияют на поведение миллионов людей, на их восприятие происходящего, на представления о будущем.
В период становления перестройки наши СМИ сыграли активную и полезную роль. Разумеется, не обошлось без перекосов, перехлестов, издержек. Не без этого, но в целом партийная пресса оказалась на высоте. Вопрос, который я ставлю сейчас, в другом - подготовлены ли советские СМИ к решению более трудной и комплексной задачи: через отрицание отрицания, через критику и самокритику, через бичевание недостатков прийти самим и привести читателя, слушателя, зрителя не в состояние растерянности и опустошенности, но к верной гражданской позиции.
Факт, писал М. Горький, еще не вся правда. Он только сырье, из которого следует выплавить, извлечь настоящую правду. Вот в предельно сжатой форме программа для нашей прессы. За частным помочь распознать общее, за общим не потерять человека. В переводе на практическую грамоту данного этапа перестройки это значит, прежде всего, скрупулезно собирать, осмысливать, селектировать все новое, что заслуживает распространения, что нуждается в поддержке и внимании общественности, что требует, как всякое нарождающееся, тепла, света, ухода.
Совсем лишне ждать благословления починов сверху. Снизу часто виднее. Это - первое. Во-вторых, часто во вред разводить вокруг локального явления общесоюзную пропагандистскую канитель. Может быть, достаточно скромно сообщить о нем. Умный да заметит, а нерадивому никакие решения ЦК не впрок. В-третьих, большой резерв в дифференциации подходов. Огромные тиражи газет и журналов, необъятная аудитория ТВ - это и сила, и наша слабость. Почему бы, например, не задуматься: верно ли, если программа "Время" идет по всем каналам? Или есть преимущества в том, чтобы разные группы делали различные информационные варианты, которые учитывали бы специфику аудитории. Это - не рекомендация, еще меньше приказ. Только мысль вслух.
Плюрализм в подаче новостей, информации вообще, в отражении различных течений в культуре и искусстве нам не помеха, а существенная помощь. Но когда в порядке "дискуссионного мнения" фактически открывается кампания за перегруппировку кадров на идейной платформе, которая лишь по названию созвучна с перестройкой, это - оппортунизм. Не перегруппировка сил для достижения наилучших результатов, но элементарная группировщина. Я бы не сказал - беспринципная. Наверное, очень даже принципиальная, только принципы у нее не те, что ведут нас, начиная с апрельского пленума, и восторжествовали на XXVII съезде.
Редакционная статья в "Правде" выразила отношение руководства ЦК к сути. В спокойном, взвешенном ключе, без истерики сказано то, что надо было сказать партии, народу, нашим друзьям и недругам за рубежом. Трагедии не произошло и с учетом поддержки, которая оказывается народом курсу на революционную перестройку, и не могло произойти. Но все же, будем честными перед собой, это - сигнал. И вместе с тем показатель: перестройка входит в решающую фазу размежевания с прошлым. Не на словах, которые могут толковаться по-разному. На деле, которое не подцается переиначиванию. В этот момент истины все встает на свои места, спадают маски. Каждый свидетельствует сам, что он стоит и за что стойт.
В. Фалин
Приложение 10
Докладная записка В.М. Фалина М.С. Горбачеву. 3 мая 1988 года
Уважаемый Михаил Сергеевич!
Для размышления два отрывка из работ Ф. Энгельса и К. Маркса.
"...Если до конца прошлого столетия естествознание было преимущественно собирающей наукой, наукой о законченных предметах, то в нашем веке оно стало в сущности упорядочивающей наукой, наукой о процессах, о происхождении и развитии этих процессов и о связи, соединяющей эти процессы в одно великое целое... Но то, что применимо к природе, которую мы понимаем сегодня как исторический процесс развития, применимо также ко всем отраслям истории общества..." (Ф. Энгельс. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, с. 303, 305).
А К. Маркс, совсем молодой (1843 г.): "Управление религии, как иллюзорного счастья народа, есть требование его действительного счастья. Требование отказа от иллюзий о своем положении есть требование отказа от такого положения, которое нуждается в иллюзиях" (Соч., т. I, с. 415).
Мне представляется, здесь выражена суть наших внутренних и внешних проблем. Применительно к Ф. Энгельсу с одной, понятно, поправкой: на каком-то этапе наше общество порвало с системным подходом при анализе процессов и вернулось к собирательству до кучи, к пресловутому валу и бездонному равнодушию с их неизбежными следствиями - утратой позитивной цели, смешением действительно важного и третьестепенного, притуплением чувства не только возможной выгоды, но и реальной опасности.
В сущности, СССР на каком-то этапе стал терять во внешней политике родовые признаки общества принципиально нового типа с качественно отличными от прошлых эпох идеалами. Исподволь, де-факто мы не просто втянулись в подражание военным технологиям, создававшимся на капиталистическом Западе, но в немалой степени инфицировались его психологией, чуждой нравственности верой в силу как конечный аргумент в споре, недооценкой роли народных масс - наших естественных союзников. В итоге Советский Союз шаг за шагом подрастерял огромный моральный капитал, который он приобрел благодаря решающему вкладу в разгром нацизма, и вынужден был перейти на главных направлениях развития к позиционной обороне.
Кризис нашей политики в конце 70-х - начале 80-х гг. в какой-то мере закономерен. Это была сугубо утилитарная и во многом догматическая политика, завязанная на девять десятых, если не больше, на сотрудничество с США и тем поставившая себя в зависимость от Вашингтона. Это была, далее, политика, дошедшая в волюнтаризме до крайней черты, ибо игнорировала воздействие конфронтации, особенно обременительной для советского общества как экономически менее развитого и географически более уязвимого, на жизненные условия народа, на наше социальное развитие. Это была, наконец, в чем-то авантюристическая политика, поскольку она руководствовалась не реалиями, а абстрактными видениями, обрекавшими капитализм на неотвратимый упадок и социализм на неизбежное торжество.
Опыт двух с половиной лет перестройки есть очевидное свидетельство того, насколько мы сами без всякой видимой нужды урезали в прошедшие годы себе крылья, в какие испытания позволили себя втянуть, какие дополнительные угрозы на себя навлечь. Ни от чего не отступившись, ничем не пожертвовав из наших интересов или интересов наших друзей, КПСС совершила новую революцию в представлениях людей о войне и мире, когда решительно потребовала качественного обновления мышления, вернула величие ленинскому декрету о мире, предавшему анафеме войны между государствами. Встав на твердую почву фактов, только фактов и всех фактов, партия строго спросила прежде всего сама себя, что в наших представлениях истинно и что ложно, что по сути согласуется с социализмом и что лишь при насилии над здравым смыслом может быть соединено с ним.
При всей важности конкретных инициатив и договоренностей, достигнутых за последние пару лет, наиглавнейшее наше завоевание в том, что новое мышление, предложенное КПСС и выразившее назревшие потребности цивилизации, подняло всю мировую политику на более высокую ступень, перевело ее в соответствующее времени качество, открыло перед народами позитивную перспективу. Люди не могут жить вчерашним или только сегодняшним днем. Лишенные будущего, они деградируют духовно, и с ними тяготеет к упадку любой строй.