О некоторых аспектах китайско-французских отношений
Франция была первой из крупнейших западных держав, установивших с коммунистическим Китаем дипломатические отношения. Это произошло в 1964 году по инициативе президента Франции де Голля, вопреки сильной оппозиции США. По мере роста китайской экономической мощи, рос и интерес французских лидеров и французского бизнеса к этой огромной стране.
Новоизбранный в 2007 году президент Франции Н. Саркози в ноябре того же года совершил свой первый визит в Китай, где были подписаны ряд крупных контрактов. Однако по объемам торговли Франция серьезно отстает от Германии, не говоря уже о США и Японии. Более того, в торговле с Китаем у Франции крупный дефицит. Определенную сложность добавляет активная деятельность Китая в бывших французских колониях, которые Франция продолжает считать зоной своих интересов. Китай вкладывает серьезные средства в эти страны, в разработку полезных ископаемых и развитие инфраструктуры, особо не утруждая себя размышлениями о "диктаторских режимах" и "правах человека".
Двусторонние отношения были серьезно испорчены после встречи Н. Саркози с духовным лидером Тибета Далай-ламой в 2008 году. Китай даже отказался встречаться с французским президентом в рамках встреч Евросоюз – Китай, когда там председательствовала Франция. Конфликт был исчерпан в 2010 году во время визита французского президента в Китай. Как писала пекинская газета "Чайна дейли", "Медовый месяц между Францией и Китаем, начавшийся во время президентства Ж. Ширака, закончился. Комплименты заменены политически рациональными переговорами во имя прагматизма и взаимных интересов".
Отношения Китая с Евросоюзом
Отношения между Китаем и Евросоюзом остаются крайне нестабильными и во многом противоречивыми. До середины 2000-х годов, в результате значительного роста товарообмена, возникла иллюзия взаимного сближения, но после 2006 г. наметился спад, не в последнюю очередь вызванный расширением ЕС, – что серьезно затруднило принятие сбалансированных решений этой организацией по отношению к внутренней политике Китая и проблеме "прав человека", что всегда вызывало резко негативную реакцию Пекина. До кризиса 2008 года ряд европейских лидеров пытались подключить Китай к собственной политике, пытаясь создать треугольник ЕС – США – Китай, где Китаю, естественно, отводилась роль "младшего" партнера. Но финансовый и экономический кризис привел к значительному изменению баланса сил между Евросоюзом и КНР.
Дефицит ЕС в торговле с Китаем достиг в 2008 году 170 млрд. евро, и китайцы уже не скрывают, что Китай больше нужен ЕС, а не наоборот. Китай уже не согласится быть ничьим "младшим" партнером, а по отношению к Евросоюзу уже сам готов выполнять функции "старшего брата". Призывы стран Евросоюза к Китаю скупать европейские долговые обязательства свидетельствуют об их крайней заинтересованности в китайских инвестициях. Помимо прочего, развитию отношений ЕС – КНР мешают также постоянные нравоучения со стороны европейских стран относительно соблюдения прав человека и "общечеловеческих ценностей".
Периодические визиты в Европу Далай-ламы также подливают масла в огонь, периодически приводя к охлаждению отношений ЕС и Китая. Китай всегда очень жестко отстаивает свою позицию о невмешательстве кого бы то ни было во внутренние дела КНР. Евросоюз периодически начинает антидемпинговые расследования и вводит дополнительные пошлины на китайские товары. В отношении Китая до сих пор действует введенное в 1989 году эмбарго на поставки оружия из ЕС и передачу новейших технологий.
Китайско-российские отношения на современном этапе
Политика "прагматизма" привела и серьезному улучшению российско-китайских отношений, что нашло свое отражение и в двусторонних договоренностях и, в частности, в подписанном в июле 2001 года Договоре о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. Это действительно исторический договор, на многие годы определяющий вектор развития двусторонних отношений. Этот договор закрыл все темы, которые могли вызывать непонимание сторон в будущем. Одним из принципиальных в этом договоре является пункт о том, что стороны "прилагают совместные усилия по поддержанию глобального стратегического баланса и стабильности в мире". В ст. 9 договора говорится, что "в случае возникновения ситуации, которая, по мнению одной из сторон, может создать угрозу миру, а также в случае возникновения угрозы агрессии против одной из сторон договаривающиеся стороны незамедлительно вступают в контакт друг с другом и проводят консультации в целях устранения возникшей угрозы". Конечно, этот документ нельзя рассматривать как договор о военно-политическом союзе, тем более договаривающиеся стороны и не ставили перед собой такой задачи, но он заложил основу для реального глобального сотрудничества между Россией и Китаем.
Будучи самостоятельными культурно-цивилизационными пространствами мирового масштаба, Россия и Китай выступают партнерами в усилиях по обеспечению цивилизационного разнообразия мира, в противодействии попыткам загнать мировое сообщество в рамки однополярного англосаксонского мира с доминирующей культурой потребительского типа. Позиции России и Китая совпадают по наиболее важным международным проблемам. Обе страны выступают за справедливый международный экономический и политический порядок. По самым важным вопросам, обсуждаемым в Совете безопасности ООН, две страны выступают с общих позиций и, как правило, голосуют одинаково.
Развитием отношений с Соединенными Штатами Россия не ставит под сомнение свои стратегические связи с Китаем. Для России категорически неприемлемо участие в каких-либо коалициях, направленных на "сдерживание" Китая.
О мифической "китайской угрозе"
В период сложных и противоречивых отношений с Китаем мы неоднократно слышали о китайской угрозе, "нависшей" над нашим Дальним Востоком в связи со все возрастающей китайской экономической мощью. Вся эта "угроза" сводится, по сути, к трем составляющим: территориальным претензиям, заселением китайцами наших территорий и "агрессивной китайской внешней политики". Нередки эти высказывания и в наши дни. По этому поводу хотелось бы сказать следующее.
1. Миф о "территориальных претензиях"
У нас нет взаимных территориальных претензий. Договор 2001 года поставил окончательную точку в этих спекуляциях. У нас и не было с Китаем проблемы "территориальных претензий". У нас была проблема "разграничения границ".
В начале 60-х годов XX века китайский лидер Мао Цзэдун поднял вопрос о якобы "захваченных царской Россией 1,5 миллиона квадратных километров китайской территории" – с целью еще более обострить отношения между Советским Союзом и Китаем, которые начали постепенно ухудшаться сразу после смерти Сталина в 1953 году. Поэтому эту проблему, а также проблему так называемых "неравноправных договоров" между Россией и Китаем, а также СССР и Китаем необходимо рассматривать в общем контексте советско-китайских отношений того периода. Именно в эти годы китайский лидер, активно способствуя ухудшению межпартийных отношений между КПСС и КПК, и на фоне личной неприязни к Н. С. Хрущеву, начал закладывать основы для разрыва отношений между двумя странами. Естественно, лучшим предлогом для таких действий и стала проблема якобы "захваченных русскими китайских территорий" и навязывание сначала Российской империей, а затем и Советским Союзом "неравноправных договоров" Китаю.
Мао Цзэдуну необходимо было окончательно подавить внутреннюю партийную оппозицию, которую формально "возглавлял" второй человек в Китае Лю Шаоци, всегда выступавший за поддержание добрососедских отношений с Советским Союзом. Появился даже термин "советские ревизионисты", которым китайские коммунистические лидеры начали именовать своих товарищей из КПСС, намекая на то, что они "извратили" суть марксистско-ленинской теории.
Красноречивым примером резкого ухудшения советско-китайских отношений стала реакция китайского руководства на запуск в космос первого советского космонавта Ю. Гагарина. Министр иностранных дел Китая, маршал Чэнь И в день полета советского космонавта заявил: "Сегодня произошли два события. Первое, главное событие – это победа сборной КНР на чемпионате мира по пинг-понгу, и второе – это новое научно-техническое достижение Советского Союза".
В ходе развернувшейся, в середине 1960-х годов "культурной революции" Мао Цзэдуну удалось окончательно уничтожить партийную оппозицию. Другой причиной появления в это период разговоров о советско-китайской границе и "неравноправных" договорах с Россией и Советским Союзом стало желание Мао Цзэдуна вывести Китай из состояния военного противостояния с американцами и пойти на установление контактов с США. Мао всерьез рассматривал возможность подталкивания американцев к совместным действиям против СССР и надеялся получить гарантии помощи со стороны американцев в случае вооруженного конфликта с Советским Союзом. Американцы в то время проводили политику "двух Китаев" и активно поддерживали Тайвань. Даже место Китая в ООН занимали представители Тайваня как… "Республика Китай".
Идя на прямую конфронтацию с СССР, Мао Цзэдун хотел доказать американцам, что СССР более не является для КНР "старшим братом" и что впредь Китай намерен проводить независимую внешнюю политику. В конечном итоге, уже после кровавых столкновений на советско-китайской границе и гибели сотен российских и китайских военнослужащих, Мао Цзэдун добился своего. В конце 1969 года в Польше состоялись первые контакты между китайцами и американцами на уровне глав дипломатических представительств, которые впоследствии привели к установлению дипотношений между КНР и США и к отказу США от политики "двух Китаев".
Таким образом, так называемая "проблема оккупированных территорий" и "неравноправных договоров" была лишь предлогом для разрыва союзнических отношений с СССР, для начала борьбы с внутренней оппозицией и решением ряда внешнеполитических задач.
Дальневосточные территории России, о которых теоретически могла бы идти речь, никогда не входили в состав собственно китайской империи. На этой территории жили в основном с кочевники, которые в разные периоды могли находиться в вассальной зависимости от Китая. Но здесь никогда не жили собственно "китайцы-хань" и здесь никогда не было китайской администрации.
2. Миф о "заселении китайцами"
Очередной миф о несуществующей угрозе. Китайцы в основном южный народ, и их ареал расселения – центральные и южные районы Китая. Они никогда не стремились на Север ввиду наличия там диких и свирепых кочевников: джурдженей, киданей, маньчжур, от которых китайцы веками отбивались, они даже построили Великую китайскую стену в надежде поставить надежный заслон от северных диких кочевников.
Китайцы всегда были хорошими, трудолюбивыми работниками и умелыми торговцами. Наличие китайских граждан на российских стройках, на сельхозугодьях и на рынках городов еще не свидетельство "массового переселения" китайцев, а является результатом развивающегося на всех уровнях российско-китайского сотрудничества.
3. Миф об "агрессивной" внешней политике и стремлении к территориальной экспансии
Вся многовековая история Китая свидетельствует, что даже в периоды расцвета Китай особо не стремился к территориальной экспансии, а если и предпринимались подобные попытки, то они, как правило, были и не очень удачными. Китай покорил лишь малонаселенный Тибет, мусульманский Синдзянь, да в разные периоды в вассальной зависимости от китайской империи находились Бирма, Вьетнам и Корея.
Китай всегда плохо воевал с внешними врагами. Гораздо более ожесточенно проходили внутренние гражданские войны, в которых гибли миллионы китайцев и страна неоднократно в своей истории, доходила до абсолютной разрухи.
Нет никаких оснований считать, что Китаю нужны чужие территории. У него и так есть три внутренние проблемы, которые представляют угрозу национальной безопасности. Этими проблемами являются действия сепаратистов, которые выступают за "независимость Тибета", за "независимость Восточного Туркестана" и за "независимость Тайваня".
Китаю, в первую очередь, нужны ресурсы, а он их и так получит благодаря прагматичной внешней политике в рамках экономических отношений с другими государствами.
Китай – древняя страна, которая будучи древней уже никуда не торопиться. Многие события Китай знает наперед, так как они или очень похожие события уже имели место в китайской истории в течение последних тысячелетий. У Китая хорошая историческая память. И китайцы ничего не забывают. И они никогда не забудут тех зверств, преступлений и унижений, которые принесли китайцам британцы и японцы в войнах XIX и XX веков.
Характерным примером в этой связи является и история с захоронениями русских солдат на территории Китая. Там с должным уважением относятся к могилам советских солдат, погибших во время военных операций против императорской Японии с 1938 по 1945 г. Вместе с тем, захоронения солдат русской императорской армии, погибших во время русско-японской войны 1904–1905 годов, неоднократно подвергались надругательствам, актам вандализма со стороны китайцев. Дело в том, что части русской императорской армии в Китае считаются "оккупационными" – со всеми вытекающими последствиями. Лишь относительно недавно удалось урегулировать с китайцами и вопрос о захоронениях солдат царской армии.
Учитывая "долгую память" китайцев, можно предположить, что японцы и британцы навсегда останутся для китайцев персонами "нон грата" в том, что касается политически обязывающих взаимных договоренностей. Но этот факт не мешает китайцам с максимальной для себя выгодой использовать их в своих экономических интересах.
Идеологическое "наследство" Дэн Сяопина как негативный фактор в развитии российско-китайского сотрудничества
Все мы привыкли к тому, что любое упоминание о Дэн Сяопине неизбежно сводится к определению "отец экономических реформ в КНР" или "автор экономического китайского чуда", который задал принципиально новый вектор развития Китая на столетия вперед. Однако нас больше интересуют не его экономические реформы, а его внешнеполитические приоритеты, которые во многом и определяют внешнеполитический курс современного Китая.
Если проследить жизненный путь Дэн Сяопина, проанализировать его выступления, речи и поступки, то можно сделать вывод, что он являлся последовательным сторонником политики Мао Цзэдуна. Единственное, что серьезно отличало его идеологию от идеологии Мао – это принципиально другие подходы к развитию экономики и экономических отношений, чему мы собственно и стали свидетелями после прихода к власти Дэн Сяопина. Даже тот факт, что Дэн пострадал от репрессий во время "культурной революции", не дает оснований считать, что он был противником политики Мао.
Компартия Китая как новая китайская "династия"
Призыв "отца" китайских реформ Дэн Сяопина "освободить мышление", сделанный еще в 1978 году, остается актуальным и сегодня. Важнейшей задачей коммунистической партии Китая в соответствии с новыми веяниями, вытекающими из концепции "освобождения мышления", стало изменение приоритетов партии – переход с классовой борьбы на экономическое развитие. Начало реализация теории "социализма с китайской спецификой" и первые экономические успехи позволили китайской компартии сформулировать свое отношения и к "западной демократии", и к "буржуазному либерализму".
Дэн Сяопин в 1987 году в своей статье "Основополагающие проблемы современного Китая" подчеркнул следующее: "Демократия может развиваться только постепенно, и мы не можем копировать западную систему. Если бы мы это делали, то только бы все испортили. Наше социалистическое строительство может успешно выполняться только под руководством лидеров страны, организованным путем и в условиях единства и стабильности общества. Буржуазная либерализация снова ввергла бы страну в хаос. Буржуазная либерализация означает отказ от руководящей роли партии. В таком случае ничто не объединяло бы наш многомиллионный народ, и сама партия утратила бы силу, необходимую для борьбы". За время, прошедшее с начала экономических реформ, Китай на деле доказал, что модернизация вовсе не означает слепое копирование "западного" и, прежде всего, американского опыта. Модернизация не значит "американизация" – основной вывод, который можно сделать, познакомившись с "социализмом с китайской спецификой".
Всего лишь за два десятилетия Китай сделал гигантский шаг вперед. В экономическом плане страна изменилась до неузнаваемости и продолжает изменяться темпами, которых не знала ни одна страна в мире. Стабильная внутриполитическая обстановка оказывает самое благоприятное воздействие на ход реформ. Основным гарантом этих реформ является компартия Китая, которая также меняется вместе со всей страной, пропуская "мимо ушей" разного рода нравоучения, периодически высказываемые представителями стран "укоренившейся демократии". Характерным примером этих политических изменений является наличие в правительстве Китая министров, которые не являются членами компартии. Они получили свои должности не за принадлежность к партийной номенклатуре и не за преданность ее вождям, а за неоспоримые личные успехи в своей деятельности в Китае и за границей. С каждым годом увеличивается количество возвращающихся на родину китайских ученых и предпринимателей. Для многих Китай стал "окном" колоссальных возможностей, позволяющим реализовать самые смелые идеи и начинания.
"Богатым быть незазорно", – объявил Дэн Сяопин, и миллионы китайцев, которые работают не покладая рук, становятся миллионерами. По количеству миллионеров Китай вошел в первую пятерку стран мира. И в Китае есть коррупция, но власти с ней ведут самую беспощадную войну, вплоть до расстрелов виновных. Правда, в Китае нет "олигархов" – этого гнусного порождения российской действительности середины 1990-х годов прошлого века.
Надо сказать, что компартия Китая сделала серьезные выводы, наблюдая за процессом развала Советского Союза. Теперь они знают, как делать нельзя. И понимают, что иногда нужно применять насилие, чтобы избежать гораздо большего насилия.
В международных отношениях китайская компартия старается проводить сбалансированную внешнюю политику. Но когда речь заходит об ущемлении внешнеполитических интересов Китая или вмешательстве во внутренние дела, тогда китайцы реагируют очень жестко; независимо от того, идет ли речь о Тибете или Тайване, или когда кто-то начинает читать китайцам лекции о "правах человека". Основной задачей внешней политики Китая на данном этапе, как представляется, является недопущение создания каких-либо антикитайских коалиций по периметру его государственных границ и создание максимально благоприятных внешних условий для дальнейшего экономического развития.
Принимая во внимание циклический характер развития китайской цивилизации, в соответствии с которым Китай, от династии к династии, неизбежно проходил одни и те же этапы от расцвета до упадка, необходимо, чтобы современная китайская "династия" – коммунистическая партии Китая – как можно дольше сохраняла свое непререкаемое центральное место в китайском обществе. В противном случае, те беды и невероятные страдания, через которые прошел наш народ после развала Советского Союза, покажутся лишь мелкими неприятностями по сравнению с океанами крови, которые захлестнут Китай в случае ускоренной западной "демократизации". И вся многовековая история Китая является тому ярчайшим подтверждением.