Сейчас, когда инвазия России на Украину вскрыла слабость Запада, появились новые проблемы. Обещания НАТО и ЕС о солидарности сейчас стали актуальными как никогда до сих пор, особенно для стран, которым грозит большой риск.
Некоторые из них, опасаясь угрозы со стороны России, думают о новых возможностях сотрудничества и связях, которые обеспечат безопасность в регионе. Организация Nordefco (сотрудничество между северными и балтийскими странами) становится все более важной. В нее входят Швеция и Финляндия, не являющиеся членами НАТО.
Организация наблюдает за странами Балтии и Польшей, ее поддерживают Америка и Великобритания. А Россия оценивает эту организацию очень неблагоприятно.
Страны, находящиеся между Балтийским и Черным морем, никогда не были оптимистично настроены по отношению к России. Даже тогда, когда РФ возглавлял Борис Ельцин и поддерживал отношения с США и Западной Европой, эти страны беспокоились.
Они замечали тонкие дипломатические хитрости России, видели, как многочисленна, активна и действенна российская разведка.
Западные страны чувствовали себя опекунами по отношению к восточным странам и игнорировали их беспокойство. Россия - ничто по сравнению с СССР, или что-то в этом роде, - представляли себе Брюссель, Лондон, Париж, Берлин и Вашингтон. Они думали, что глупо бояться того, чего нет. Запад думал, что восточноевропейцы - особенно эстонцы, латыши, литовцы, поляки и чехи - склонны паниковать, поскольку они получили историческую травму.
Такое отношение царило и большую часть эры Владимира Путина. Не думали о защите территории Европы. Считали, что Россия не представляла и не представляет опасности.
Даже когда Путин явно перешел к конфронтации, НАТО и ЕС по-прежнему утверждали, что все в порядке.
Стратеги американской политики не осознавали, что ПРО в Польше против Ирана жизненно важна как символ обязательств Америки в отношении региона. Когда администрация Барака Обамы отозвала эти планы, она, кажется, не осознавала, что "перезагрузка" отношений должна проводиться параллельно с успокаиванием верных союзников в Европе.
Стратеги западной политики сейчас нехотя, но все же замечают, что люди, которые лучше знакомы с россиянами, - это как раз те паникующие восточноевропейцы, они всегда были правы.
За последние 10 лет расходы на армию в Россию увеличились в два раза.
Экономика страны, несмотря на коррупцию, слабые стороны и узкий спектр природных ресурсов, оказалась достаточно устойчивой. Россия купила союзников и влияние на Западе и создала такую взаимную экономическую зависимость, что сейчас сложно применить в отношении нее жесткие санкции.
(Politico, 28 мая 2014 г.)
Путин попался в капкан
(интервью Э. Лукаса для литовского телеканала LRT, 8 августа 2014 г.)
Положение в Украине ухудшится - можем ожидать большей российской интервенции, так называемый "гуманитарный коридор" и российских "миротворцев". Так считает британский журналист и редактор The Economist Эдвард Лукас.
- Как вы оцениваете санкции Путина в отношении Евросоюза и США? Кто, по Вашему мнению, пострадает больше - Запад или сама Россия?
- Думаю, что россиянам западная продукция нужна больше, чем Западу продажа ее России. Есть много других мест, в которых можем продать свою продукцию. Российский рынок большой, но не огромный. Санкции могут представлять проблемы для индивидуальных компаний, которые большую часть продукции продают России.
Я несколько лет назад предупреждал и ваши и западные компании, чтобы они не были слишком зависимыми от российского рынка, поскольку рано или поздно случится что-либо другое. Если говорить о санкциях запада в отношении России, думаю, мы не должны настраиваться оптимистически. Я их поддерживаю, однако не думаю, что в ближайшее время мы увидим большие перемены в политике Кремля, к примеру, возвращение Крыма или прекращение боев в Восточной Украине. Думаю, что последующие несколько лет будут очень неприятными.
- Как это скажется на мировой экономике?
- Отрицательно. Как видим, оживление еврозоны довольно слабое. Сегодня об этом свидетельствует пример Италии. В страну, как ни странно, возвращается рецессия. То есть все, что уменьшает доверие и инвестиции, нежелательно. Я убежден, что Путин это понимает и надеется, что как санкции Запада, так и санкции России спровоцируют давление некоторых стран, которые будут требовать, чтобы с Россией вели себя мягко. У меня это вызывает беспокойство: думаю, Путин надеется на такой сценарий.
- Что потом, какие действия последуют?
- Думаю, положение в Украине ухудшится - можем ожидать большей российской интервенции, так называемый "гуманитарный коридор" и российских "миротворцев".
Путин попался в капкан своей же пропаганды и риторики. Ему трудно повернуться, вернуться назад или поменять направление, поэтому он застрял со своей ксенофобией и агрессивной внешней политикой, при помощи которой пытается замаскировать плачевную внутреннюю политику.
Думаю, что в ближайшие несколько месяцев, а может, и дольше, его дела будут неважными…
Кремль начинает раздавать тумаки Снисходительность Запада к России плохо кончится
(из интервью Э. Лукаса для газеты "Lithuania Tribune", 21 января 2009 г.)
Э. Лукас считает, что последний конфликт с Украиной показал, что проблемы с газом могут постигнуть и Литву. Россия, доходы по нефти которой сократились, стала все менее прогнозируемой, поэтому вряд ли "расстроенные сумасшедшие гангстеры" в этой стране в будущем станут более вежливыми.
- В прошлом году перед выборами Сейма вы утверждали, что Россия может воспользоваться успехом партии "Порядок и справедливость" и Партии труда. Для этих политических сил выборы не были очень успешными. Состав правящей коалиции порадовали?
- Я знаю Андрюса Кубилюса почти 20 лет и рад, что он пришел к власти. Ситуация в парламенте достаточно стабильна.
Думаю, что подготовленный правительством антикризисный план - очень жесткий. Но важно говорить о решениях, а не только их принимать. Я всегда говорю политикам - надо объяснять свои решения людям.
Если бы Литва была в 20–50 раз больше, она могла бы себе позволить другую политику. В учебниках по экономике говорится, что накануне такого кризиса следует "ослабить" фискальную политику. Следующий шаг - девальвация национальной валюты. Но Литва - слишком маленькая страна для независимой монетарной политики. Думаю, что важно сохранить привязку лита к евро и стремиться к введению евро, поскольку это снижает риск девальвации.
- Недавно начал работу новый министр иностранных дел Литвы Вигаудас Ушацкас, которого уже критикуют в связи с его планами придерживаться прагматичной политики в отношении России. Кто прав?
- Идеальная внешняя политика основана на принципах и ценностях. Я слушал фантастическое выступление В. Ушацкаса в одной из гостиниц Лондона перед тысячей человек, в которой была и леди Маргарет Тэтчер. О свободе и надежде он говорил так, как, мне хотелось бы, чтобы звучала дипломатия администрации Дж. Буша.
В. Ушацкас - блестящий дипломат. У него есть право быть прагматичным. Проблема внешней политики Литвы в последнее время была другой. Вы занимали смелую и принципиальную позицию, но она часто формировалась в узком кругу без обдумывания последствий. Бессмысленно быть принципиальным, если ты принципиален неправильно.
Прекрасный пример подает Польша - ее министр иностранных дел Радослав Сикорский умеет оппонировать России таким способом, который разоружает некоторых критиков. Польша создала себе имидж страны, ненавидящей Россию и Германию. Р. Сикорский, я считаю, одна из самых замечательных фигур в европейской политике. Он вел себя вежливо с Россией и жестко с Германией, или наоборот. Это - не Качиньские, которые были несговорчивыми, жесткими и некомпетентными.
- Литву из-за критической позиции по отношению к России часто обвиняют в паранойе, однако грузино-российский военный конфликт и прекращение поставок газа в Украину подтвердили, что опасения подтверждаются.
- Я с этим не согласен. Очень легко обвинять Литву в паранойе из-за России, если ты португалец. Я был здесь, когда Литва была оккупированной страной. Помня историю, другие страны должны прислушиваться к мнению стран Балтии, которые понимают Россию так, как не понимает западный европеец.
- Литва полностью зависит от российского газа. Это больно отразится в 2010 году, после закрытия Игналинской АЭС. Наша власть сделала все, чтобы избежать этого?
- Вовсе нет. Это скандально. Когда я впервые приехал в Литву в 1991 году, то говорил с премьер-министром Гядиминасом Вагнорюсом. Представители его правительства утверждали, что в энергетике надо что-то срочно предпринять, построить терминал в Бутинге. Я сказал: отлично, но это - только начало, нужен электромост в Польшу. Они обещали: да, построим.
Прежде всего, важно экономить энергию. Вы покупаете газ в России, который стоит огромные деньги. Вы используете газ для отопления зданий. Тепло уходит в окна. У вас неэффективное отопление помещений. Это роскошь - говорить о строительстве АЭС, прежде всего, надо беречь то, что у вас есть. Каждое окно - угроза энергетической безопасности Литвы.
Необходима диверсификация источников - надо проводить мосты в Швецию, Польшу и обеспечить поставки электроэнергии на тот случай, если ее не будет хватать.
И новая АЭС, если вы ее построите. Но этот проект запаздывает не только по вашей вине. Это совместный проект. Это скандал - повторяю, скандал, что политики Литвы, Латвии, Эстонии и Польши не могут по этому вопросу договориться. Одни слова, слова, как было и о дороге Via Baltica, никакой конкретности.
- Как вы оцениваете планы белорусов и россиян по строительству АЭС под боком Литвы?
- Я бы очень удивился, если бы их построили. Российскому режиму не везет с инфраструктурой. Посмотрите, какие успехи у Путина по проведению и ремонту дорог, строительству больниц, электростанций, железных дорог - вы увидите, как мало в этом было успеха.
В исторической перспективе мы побеждаем…
(из интервью Э. Лукаса для газеты "День", 13 декабря 2010 г.)
Так же как и британский журналист Ланселот Лоутон в 1930-х годах, сегодня Эдвард Лукас говорит о том, что "Украина - самая важная страна для будущего Европы", а также предупреждает о губительном влиянии на Запад и его ценностный "хребет" российских грязных денег.
Собственно, именно об этом с Эдвардом Лукасом и беседовал корреспондент "Дня".
- В фотоотчетах об октябрьской встрече в Довиле улыбающиеся Дмитрий Медведев, Ангела Меркель и Николя Саркози крепко пожимают друг другу руки. Во время той же встречи президент Франции сказал: "Мы живем в новом мире, мире дружбы с Россией". В своей книге "Новая холодная война…" вы пытаетесь убедить Европу, что ей стоило бы ослабить рукопожатие с Кремлем. Но, тем не менее, это рукопожатие все прочнее. Где та черта, которую Европа никогда не переступит, допуская Кремль, как выражаетесь вы, "к сердцу своей экономики и политики"?
- Главный аргумент моей книги подтвердили события в Грузии, доказавшие, что в Европе нет единства, что НАТО разъединено, равно как и ЕС. Страны не способны были прийти к общей позиции относительно войны в Грузии тогда, и до сих пор они не способны прийти к общей позиции относительно России в целом. Но думаю, что теперь самым "слабым звеном" в этом смысле является Франция. Во время написания книги меня преимущественно беспокоила Германия из-за Шредера, который, по моему мнению, приложил значительные усилия к тому, чтобы подтолкнуть Германию в пророссийском направлении. Политика Меркель тоже не очень сбалансирована: она видит, что ей важно вести диалог с Россией, но одновременно она также понимает, что Германии не следует прекращать торговлю со странами Центральной Европы. Ведь объемы торговли, например, с Польшей, втрое превышают соответствующие показатели относительно России, которые ориентировочно достигают уровня объемов торговли Германии и Чехии. Политика ориентации немецкой промышленности, главным образом, на Россию - уже в прошлом. И это хорошо. Меркель лично не любит Путина, чекистов, коммунистов и в целом все эти советские вещи.
Думаю, значительно большей проблемой является Франция. Саркози - очень эгоцентричный и импульсивный политик. Он решил заключать соглашения с Россией, которая, понимая все, играет на нем, как на скрипке. Продажа кораблей "Мистраль" (а это оружие Россия может использовать лишь для запугивания своих соседей) - это новый путь обороны. "Мистраль" используют в Прибалтике или на Черном море, против стран Балтии, Грузии или может даже Румынии и Болгарии. Для меня поразительным является тот факт, что Франция может все-таки продать это оружие России.
А несбалансированный подход Германии имеет сегодня позитивное влияние на положение вещей. Большую обеспокоенность вызывают Франция и Италия. Благодаря "Викиликс" мы видим, как близко Берлускони к этой перспективе.
Две важнейшие европейские страны становятся на сторону России. И это ужасно.
- А как насчет ценностного поля? Европа во многом нарушает те ценности и принципы, которые сама декларирует. "Их главное оружие - наша главная слабость: деньги", - пишете вы. Что этому оружию может и должна противопоставить Европа? Какие ценности и качества ей необходимо вырабатывать, чтобы противостоять новым вызовам?
- В XXI веке Европа вынуждена будет "сокращать" свою демократию и капитализм. Мы были слишком мягкими и покладистыми в начале 90-х, потому что решили, что идеологическое противостояние завершено. Мы были очень довольны собой по этому поводу, и это было ошибкой. Кризис доказал, что финансовая система имеет немало недостатков. Мы слишком открыты к потоку грязных денег. Огромный поток коррумпированного российского капитала был направлен в Европу. Безусловно, это нужно менять.
По моему мнению, один из позитивных моментов заключается в том, что энергетическое оружие России уже не так эффективно, как раньше. Люди понимают, что Россия - это дорогой и ненадежный поставщик энергии, что вследствие наших энергетических связей с Россией к нам проникает коррупция. Думаю, это понимание является значительным достижением за последние три года, с тех пор, как я написал книгу.
Также благодаря "Викиликс" мы увидели, что, по крайней мере, в кулуарах государственные деятели четко утверждают, что Россия - коррумпированная автократическая страна и что эта коррупция просачивается в другие страны.
Теперь Европе надлежит пройти серьезное испытание делом Магнитского, который был до смерти замучен в тюрьме. Этот адвокат представлял наибольшего британского инвестора в России. Он обнаружил преступную схему, к которой были причастны ФСБ и другие связанные с ней службы, в результате деятельности которой в бюджет не поступило 230 миллионов долларов налогов. Дело очень четкое и понятное, ему не присуща такая моральная двусмысленность, как, например, делу Литвиненко. Поэтому перед Европой стоит вопрос: будем ли мы запрещать выдачу виз людям, убившим Магницкого, которым была выгодна разоблаченная преступная схема. Речь идет о шестидесяти чиновниках, работавших в разных подразделах ФСБ, пенитенциарной системе, министерстве финансов. Их имена известны. США уже готовы запретить выдачу виз этим преступникам и, возможно, их семьям, чтобы они никогда не смогли попасть в Америку. То же мы должны сделать и в Европе, в частности, в Британии. Это очень серьезный шаг, и именно над этим мы сейчас очень усердно работаем.
- О том, что Россия будет терять свои позиции, вы писали недавно в своей статье, посвященной прогнозам на ближайшие 10 лет. Вы также доказывали то, что Центральная Европа, наоборот, будет усиливаться. А как относительно Украины?
- Пятьдесят на пятьдесят. Если в Украине все сложится правильно, она сможет повторить путь развития стран Центральной Европы. У вас есть одно огромное преимущество: вы не были искалечены нефтегазовой системой.
Наибольшее поражение России за последние десять лет заключается в том, что ей не удалось диверсифицировать нефтегазовую промышленность и ликвидировать коррупционные лазейки, которые не дают стране двигаться вперед. Ведь легче красть, чем расти…
В Украине меня беспокоят бюрократические лазейки, через которые зарабатывают деньги. Во главе этой бюрократической схемы - политики. Это также тормозит ваше развитие. Центральноевропейским странам преимущественно уже удалось преодолеть это, у них меньшие бюрократические лазейки и, соответственно, больше возможностей зарабатывать на честном бизнесе. Сейчас Украина, судя по всему, склоняется к российскому пути, который я называю "зимбабвефикацией", когда элита применяет давление, чтобы вернуть страну на прежние позиции и урвать еще больший кусок от все более уменьшающегося пирога. Украина пойдет вперед, только реализовывая европейский путь развития. Четыре или пять лет тому назад я был более оптимистично настроен относительно Украины. Теперь, я думаю, все может измениться.
- Недавно во время своего визита в Киев экс-премьер Бельгии Ги Ферхофштадт говорил о концепции постнационального пространства, к которому стоит двигаться Европе. Как воспринимаете эту идею вы? Каким вы видите формат Европы в будущем? Какое место, по вашему мнению, там должна занять Украина? И как необходимо выстраивать отношения с Россией?
- Думаю, страны-нации в той или иной степени будут сохранены. Но мы живем в эпоху взаимозависимости, когда ни одна страна не может выжить без других стран. Это создает как ограничения, так и возможности. Никогда до сих пор мы не имели столько возможностей повлиять на процессы, происходящие внутри других стран. Но и у других стран никогда до сих пор не было столько возможностей, чтобы влиять на то, что происходит в нашей стране.
Думаю, в Европе и в дальнейшем будут существовать разные нации, но так как сейчас живут шотландцы, ирландцы, баварцы, корсиканцы, которые имеют сильную идентичность и могут быть частью государства-нации, а могут встречаться в нескольких странах-нациях, так как сейчас, к примеру, фламандцы живут в двух странах, а немецкоязычное население - в четырех. Поэтому, я думаю, правильным будет отделить культурный этнос и политический демос. Этнос имеет право общаться на своем языке, хранить собственную культуру, но он не обязательно должен образовывать отдельную политическую систему. Политическая система, как в случае Европы, больше касается земли, промышленности, энергетики. А есть вещи, которые должны быть более локальными. Лично мне бы хотелось, чтобы у моего родного региона в Англии было меньше зависимости и от Лондона, и от Брюсселя.