А поскольку дурак убежден, что правда бывает одна-единственная, он агрессивно стремится навязать ее другим людям. Если же отдельные граждане дурацкую правду добровольно не приемлют, значит, нужно совершить над ними насилие, запретив поступать так, как им хочется. Ведь это же так просто: стоит только что-нибудь запретить, как все тут же чудесным образом наладится! Для этого нужен Надзиратель. Поэтому прямым следствием дурацкого взгляда на жизнь является потребность в сверхопеке и вытекающая отсюда безответственность. Человек в понимании дурака – это не отвечающее за себя создание, за которым нужен непременный присмотр. Роль Надсмотрщика может выполнять государство, царь-батюшка, господь-надзиратель или барин, который приедет и рассудит. И поскольку хозяин дурака всегда находится вне дурака, дурак никогда ни в чем не виноват.
Ярким примером такого дурацкого общества был Совок… Кто виноват в том, что Ванька-алкаш украл колбасу? Общество! Коллектив! Куда мы все смотрели, пока он катился по наклонной плоскости? Кто из нас предложил ему руку помощи? Молчите, глаза опустили? Стыдно, товарищи!..
Наивность, которую отмечали в советских людях буквально все приезжающие из-за бугра, как раз и есть то самое дурачество. Признак деревенской глуповатости. Естественное следствие воспитания в среде, не требующей принятия экономически самостоятельных решений. Полнейшая атрофия самостоятельности. Вернее, не атрофия, а недоразвитие.
Однако помимо перечисленных есть еще несколько ярких признаков интеллектуальной недоразвитости: агрессивность, нетерпимость, отсутствие чувства юмора, обидчивость, стадность. Все они в совокупности или каждый в отдельности – веское свидетельство умственной неполноценности человека и его близости к нашим животным предкам. Это тоже стоит запомнить, в дальнейшем пригодится.
…Ну а каковы же характерные черты людей умных и развитых? Их легко вывести от обратного. Толерантность, то есть терпимость к иному мнению. Развитая ирония, чувство юмора и готовность посмеяться, в том числе и над собой. Отсутствие "авторитетов по жизни". Малая задеваемость – такого человека трудно обидеть или вывести из себя просто потому, что он не позволяет вести себя на поводу тем, кто желает простым набором слов-отмычек разомкнуть его эмоциональную сферу и вызвать негативные эмоции.
Умный человек понимает, что правд столько, сколько мнений. Поэтому, если ему лично не нравится, скажем, коррида, он просто не покупает на нее билет. А не бегает, как дурак, по улицам с плакатами против корриды.
Умный – человек самостоятельный и ответственный. Он хозяин сам себе и не любит, когда ему указывают, как ему жить и что делать со своей жизнью. Яркий индивидуалист и потому остро ощущает и ценит личную свободу.
Что вообще такое индивидуализм? Это производная экономической самостоятельности, готовность предпринимать действия в одиночку и отвечать за себя самому. А что такое хваленый коллективизм? Болезненная привязанность к общине, боязнь оторваться от нее и проявить независимость поведения и мышления. Веревка коллективизма держит человека в стае, не давая вырваться и сделать глоток воздуха в свободной экономике. А если вырвался, отстроил дом получше или прикупил команду "Челси", так сразу завистливые скоты пустят тебе красного петуха или разнесут твои кости в прессе, определив врагом народа. И между строк будет читаться: "в тюрягу паразита!"
Вот сейчас за моей спиной в телевизоре Задорнов в расчете на дурака шутит про арест Абрамовича и срывает аплодисменты в зрительном зале. Весьма показательно. Богатых дураки ненавидят. Эта ненависть – от зависти.
Коллективизм всегда порождает любовь к слабым и ненависть к сильным…
Наша страна сегодня напоминает "старые мехи, в которые влили новое вино". Мехи – это нравы миллионов людей, которых сформировала планово-феодальная социалистическая экономика. А вино – рыночные отношения, которые требуют совсем иной нравственной парадигмы. Отсюда и все проблемы…
Впрочем, не только наша страна искрит буксами на этом пути, даже в зрелом мире еще достаточно велик процент граждан недоперекованных. Трудно вытравить деревню из человека!..
Тем не менее в мир постепенно приходит человек новой морали. Настоящий горожанин без примесей. У него нет национальности. Он устроен сложнее человека старой версии, потому что допускает существование многих моделей правды. И отсюда же вытекает его равнодушие к религии, которая имманентно старается правду монополизировать. Новый человек легче относится к сексуальности, для него сексуальность не сакральна. "Секс – не грех, а прикольное развлечение, главное не забывать о гигиене" – таков императив новой морали.
Еще одно тонкое наблюдение: в отличие от дураков, слово "секс" и все с ним связанное, не ассоциируется у умных людей со словом "пошлость". Запомните, кстати, на будущее – если кто-то, услышав шутку про секс, произносит слово "пошлость", значит, вам нужно насторожиться: скорее всего, перед вами дурак. Этот дурак может быть дураком не во всех смыслах, но какое-то количество дури в нем определенно есть!
Далее… В отличие от провинциалов, которые привыкли наезжать друг к другу целыми семьями и гостить неделями ("да мы вас не стесним, мы вот тут на полу устроимся"), человек новой, мегаполисной, морали приходит в ужас от одной мысли о подобном коллективном наезде провинциальных родственников.
Если старая мораль говорит: "многодетная семья – это хорошо", то новая ей категорически возражает: "многодетная семья – это плохо". И она права: брать нужно качеством, а не количеством, а в многодетной семье в расчете на одного ребенка материальных благ приходится меньше, соответственно, падает качество жизни, возможность дать детям образование и т. д.
Если старая патриархальная мораль, по факту не ценящая жизнь человека ни в грош, ханжески визжала при этом "не убий", на самом деле имея в виду "убей только того, на кого попы укажут, и за это без проблем обретешь царствие небесное", то новая мораль гуманна в гораздо большей степени. Она больше ценит человеческую жизнь де факто (ибо та дорога), но при этом не абсолютизирует ее столь же ханжески. Даже напротив: если вы, обороняясь или защищая свое имущество, кого-то пристрелили, новая мораль не будет налагать на вас епитимьи за невольное душегубство. Наоборот, вы герой, ибо завалили на своей частной земле или в приватном пространстве своего дома проникшего туда явно не с доброй целью непонятного ханурика. Если и есть что по-настоящему святое для новой морали, так это приватность – Ее Величество Частная Собственность. Время, потраченное приличным человеком на зарабатывание собственности, ценится новой моралью гораздо больше, чем целая жизнь грабителя, пришедшего эту собственность отобрать. И в отличие от сердобольных деревенских старух, жалеющих и рыдающих над несчастной судьбой бредущих по деревне кандальников-душегубцев, человеку новой морали преступного дерьма не жалко: вор должен сидеть в тюрьме, а приличный человек – кататься на карусели.
Цементом общества может быть либо насилие, либо монета. Третьего (пути) не дано, и это понятно: либо вы делаете что-то добровольно, в результате личной заинтересованности, либо вы работаете потому, что вас заставляют.
Конечно, можно встать в позицию демагога и написать книгу – что-нибудь вроде "Дисциплинарного санатория", где сравнить западное общество с тюрьмой, в которой вместо кнута – доллар. Типа люди не хотят, но вынуждены ходить на работу и вкалывать без продыху на нелюбимой службе, чтобы соответствовать ожиданиям общества. А жизнь-то проходит!.. Некоторые зиновьевы-лимоновы даже договариваются до того, что современное западное общество гораздо жестче рабовладельческого, ибо всем промывает мозги и загоняет на всю жизнь в рабство кредитов – за жилье, машину, обучение…
Что ответить вышеупомянутым авторам-душелюбам, нападающим на капитализм в пользу всеобщего братства? Что сказать, когда вам в лицо заявляют, будто гнет доллара ничуть не слаще гнета насилия и так же заставляет людей корячиться на нелюбимой работе? Можно, конечно, ответить, что никто никого корячиться совершенно не заставляет, и на том же Западе полно людей, которые совершенно не боятся потерять работу и живут так, как им хочется – ночуют на скамейке, одеваются на помойке. Но я предпочту для ответа блистательные слова Айн Рэнд: "Негодяй, утверждающий, что не видит разницы между силой доллара и силой кнута, должен почувствовать эту разницу на собственной шкуре…"
Вот так с ними и надо. Ты считаешь, что быть нищим кандальником и современным менеджером с автомобилем и посудомоечной машиной – одно и тоже? Пошел в бомжи, гнида!..
Тем и прекрасен капитализм, что он дает людям свободу. Свободу предпринимать и свободу бомжевать. А уж из свободы предпринимать естественным образом вытекают – как инструменты – все прочие свободы и права человека. "Работай, как можешь, и живи, как работаешь!" – самый благородный из всех придуманных людьми лозунгов. Деньги, эта овеществленная свобода, пронизывают все в нашем лучшем из миров…
Вот ведущий одной из американских программ, похожей на "Сам себе режиссер", обращается к американским зрителям с призывом присылать им в программу смешные сюжеты, снятые на бытовые видеокамеры:
– Шлите нам свои сюжеты – заработаете немного зелени, поможете своей стране!
И он прав, поскольку в правильно устроенном государстве личная выгода гражданина обогащает страну в целом. Некоторые наши граждане в этом сомневаются. Они недоумевают над методами подсчета ВВП в развитых странах. Мол, что это такое: "Ты меня постриг, и я дал тебе 10 долларов. Потом я тебе сделал маникюр, и ты мне заплатил 10 долларов. Ничего в стране не прибавилось, но к ВВП страны экономисты прибавили 20 баксов. Весь этот капитализм – дутый! Он существует, только пока на него работает несчастный Третий мир!"
К Третьему миру мы еще вернемся, а пока разберемся с "дутьем". Наши постсоветские граждане, переболевшие "чугунными чушками на душу населения", чересчур абсолютизируют материальное производство. Им кажется, что кирпич, произведенный на заводе – без разницы, капиталистическим рабочим или социалистическим полурабом – это реальный вклад в экономику. Вот он лежит! Его можно в стену дома заложить!.. А услуга что?.. Услугу можно и бесплатно оказать. По дружбе. Ты меня попросил, я тебя постриг, а завтра ты мне поможешь дом построить по-соседски… Так и жили, как в деревне – натуральным хозяйством. Зато по-братски, без денежного оборота. Да и какие расчеты, если все люди – братья?!
Но в нормальной экономике продажа услуг ничем принципиально не отличается от продажи товаров. Потому что обмен деньгами – это и есть, собственно говоря, экономика. Продажа услуги – будь то услуга парикмахера, проститутки или художника – это нормальная экономическая транзакция, если с нее заплачены налоги. В нашем примере произошел не просто бессмысленный обмен десятью долларами туда-сюда. Нет, с каждой транзакции через налоговые вычеты малой толикой оплачена аренда парикмахерской и производство бензина, если парикмахер и клиент приехали к парикмахерской на машинах. Оплачена работа строителей, дорожных рабочих, металлургов, энергетиков, машиностроителей, шинников… Вот почему экономисты с полным правом вносят в ВВП 20 долларов. Чем больше и чаще таких транзакций производят люди, тем крепче экономика в целом.
Тратя на себя, ты объективно помогаешь обществу!..
Городской мир капитализма целиком сшит нитями денежных транзакций, поэтому психология и мораль людей не могли в нем не измениться и не уйти от формулы "какие деньги, мы же друзья" в сторону формулы "дружба дружбой, а табачок – врозь". Многим неприятно это слышать, но такова новая реальность.
– А как же благотворительность, как же человеческое милосердие? – спросят меня девушки-волонтерки с растрепанными волосами и лихорадочным блеском в темных, как сливы, глазах. – Не все продается и покупается за деньги!
Да, девушки. Не все продается. И не все покупается. Но все имеет цену…
Новая мораль вовсе не запрещает благотворительность. Напротив, именно новое время с его холодной и разумной моралью дало необыкновенный всплеск благотворительности. Это объясняется просто: благотворительность основывается на двух вещах… На нашей чисто животной, присущей всем приматам (и не только им) эмпатии к особям своего вида. Это условие необходимое, но недостаточное. А условие достаточности – сытое брюхо. Только имея высокий уровень общественной сытости, можно заниматься благотворительностью в тех масштабах, в которых ею занимается Запад. Причем, что любопытно, эта благотворительность отлично встроилась в капиталистические механизмы и прекрасно продается.
Пусть 30 % особей в популяции довольно жестоки, 30 % весьма сопереживающи, остальные – так себе. Среди жестоких есть небольшой процент патологических садистов, а среди эмпатичных – такой же небольшой процент поведенческих уродов с обратным знаком. Последние настолько болезненно, анормально эмпатичны, что едут в Африку в миссией милосердия и тратят всю свою жизнь на лечение спидоносной голытьбы. Причем совершенно бесплатно. Садистов мы не любим, но сверхмилосердие – уродство столь же великое по модулю, только иного знака – современным обществом весьма поощряется. На словах. Потому что нормальные люди в ущерб собственной семье в Африку ради негров не поедут. И не будут по поводу голодающих особо париться, поскольку один из главных принципов новой морали звучит так: никто никому ничего не должен .
Подать из милости вам могут. Это красиво и благородно. Это душевный подвиг. Но, будучи нищим, требовать от других людей подвига, настойчиво тыча им под нос свое нищенское рубище, голодных детей и рваные боты, никто не вправе. Такая социалистическая наглость производит неприятное впечатление. Однако наглые люди существуют и искренне полагают, что более благополучные члены общества просто обязаны им помогать – на том простом основании, что они ленивы, или бесталанны, или настрогали огромное количество детей. Именно про таких требовательных нищих писала Айн Рэнд: "…пресмыкающиеся в темных углах людишки, полуумоляющие, полуугрожающие, кичливо выставляющие напоказ свои открытые язвы в качестве единственного обоснования права на жизнь и своего единственного достоинства".
Халява развращает. Один раз дашь таким на халяву, второй… А потом они уже будут выходить на улицы и стучать поварешками в пустые кастрюли, переворачивать автобусы и жечь автомобили. И горе попавшимся на их пути!.. Однажды на излете Древнеримской империи в столице случились перебои с хлебом, и толпа плебеев окружила вышедшего к ним римского императора, гневно орала и кидалась корками. Император пережил пару неприятных минут. Что же, интересно, они орали? А известно, что всегда орут плебеи – что они тоже люди и потому должны есть на халяву.
Да, люди рождаются свободными и юридически равными. Но потом… Потом, в результате социальной обработки, из них получаются совершенно разные "изделия". И, в отличие от старой, новая мораль четко осознает: ценность людей – разная. И при прочих равных, ценность хозяина выше ценности вора, ценность академика выше ценности слесаря, ценность пилота выше ценности пехотинца, а ценность семьянина-домовладельца выше ценности бомжа. Это и так ясно практически каждому на интуитивном уровне, но… Но христианские наслоения в душе современного человека поставили столь мощную помеху здравому рассудку, что душа его изо всех сил сопротивляется естественному выбору.
В своем блоге я как-то проводил очередной эксперимент на людях. Задал им старую задачку: гибнут двое – Эйнштейн и слесарь. Кого будете спасать, если спасти можно только одного? Времени на рассуждения нет. Задача, как вы понимаете, чисто теоретическая, поскольку в реальности никто не тонет. Причем я максимально облегчил задачу гражданам, подчеркнув, что слесарь Вася – пропойца и семейный тиран. Но дерьма в мозгах у большинства людей оказалось столько, что они предпочитали убить обоих – и Эйнштейна, и слесаря – лишь бы не принимать никакого решения самим! Смотреть за этим умственным стриптизом граждан было чрезвычайно забавно.
Одни затыкали глаза и уши и начинали спорить: "Да не может быть, чтобы можно было спасти только одного!.."
Другие работали под дурака: "Нет, в задаче недостаточно условий для решения. Дайте больше! Еще больше! Еще больше!.."
Третьи торговались: "А я не знаю, может быть, Эйнштейн этот ваш жену бьет?.."
Четвертые начинали выкручиваться: "А какой это Эйнштейн – который уже открыл свою теорию относительности или еще нет? Потому что если уже да, то в его спасении меньше смысла. А у слесаря, может, двое детей, которых надо еще растить". (Априорно заданного условия "при прочих равных" люди упорно не хотели замечать.)
Пятые начинали фантазировать: "А ведь мы не знаем, что будет с этим слесарем и пропойцей дальше! Быть может, он исправится и станет Буддой?" Иными словами, уже готового "Будду" – Эйнштейна – люди готовы были променять на возможного, вероятность возникновения которого из слесаря стремилась к нулю…
В общем, люди лепили любую дурь, лишь бы не принять того решения, которое самым естественным образом подсказывали им мозги. Но мозгами думать не хотел почти никто.
И пока они болтали, гибли оба персонажа… Гибли два человека вместо одного – только для того, чтобы граждане могли потешить свой ложный гуманизм, который на деле выливался в полную свою противоположность.
…Так всегда бывает при абсолютизации тезиса – он превращается в свою противоположность.
Порой, чтобы не принимать никакого решения, люди отдавались на волю случая – решали бросить монетку. То есть снимали собственную голову и вместо нее ставили рулетку.
Повторюсь: никто не тонул. Нужно было, сидя дома у компьютера, просто дать правильный ответ, но некристаллизованная деревенская муть в головах настолько затемняла сознание, что читать ответы граждан порой было просто забавно.
Одна девушка, например, в своих пространных рассуждениях договорилась до того, что заявила: "А ведь слесарь тоже нужен! Что я буду делать, когда у меня засорится канализация? Эйнштейна позову? Кто придет чинить кран, если слесарей не будет?" Баба, конечно, дура, но ее бесхитростный полудетский мозг наглядно продемонстрировал следующее: она совершенно непроизвольно положила на одну чашу весов Эйнштейна, а на другую всех слесарей планеты. Вот вам случайно выданный, сидящий в ее подсознании курс обмена. Вот реальное соотношение стоимостей. Оно и понятно: гений – штучный товар, а слесарей за небольшие деньги можно наготовить целый фронт.
Надеюсь, среди моих читателей не найдется дурака, которого поставит в тупик вопрос: кто при прочих равных превосходнее (ценнее, дороже, первосортнее, лучше) – слесарь или академик, гениальный полководец или солдат, дворник или топ-менеджер…