* * *
Нельзя сказать, чтобы вожди не понимали опасности. Карл Маркс много места в своих работах отвел изучению бюрократии. И, если не считать "классового подхода", подошел к вопросу серьезно и обстоятельно. У него много интересных мыслей и ценных наблюдений по этому поводу. Его главный оппонент и критик, анархист Михаил Бакунин, предсказывал: после революции "по Марксу" появятся "революционные" чиновники, которые все подгребут под себя. Бакунина Ленин и Троцкий тоже читали. Так что большевики как из теории, так и на практике, видя происходящее вокруг, попытались начать борьбу.
В 1920 году ЦИК (Центральный исполнительный комитет) издал постановление о так называемом партмаксимуме. Этот документ устанавливал единую фиксированную тарифную сетку зарплаты для всех "служивых" коммунистов - партийных, советских, профсоюзных и хозяйственных руководителей. Смысл этого документа - размеры окладов ПАРТИЙНЫХ руководителей и чиновников не должны превышать заработную плату высококвалифицированного рабочего. А непартийных - пожалуйста! Так, в 1924 году директор завода - коммунист получал 187,9 рублей, а такой же директор-беспартийный - 309,5 рублей.
Высокооплачиваемые коммунисты должны были в обязательном порядке отчислять определённую часть зарплаты в фонд взаимопомощи остронуждающимся членам партии. Постановлением ЦК ВКП(б) от 7 мая 1928 года партмаксимум был определён в размере 2700 руб. в год.
Это, однако, не означало, что член партии не мог зарабатывать больше этой суммы, например, в случае получения авторских гонораров. Но он был обязан сдавать в партийную кассу 20 % "с первых 2700 руб. излишка" (т. е. с суммы, превышающей партмаксимум), 30 % - с суммы излишка от 2700 до 5400 руб. и 40 % - с суммы излишка, превышающего 5400 руб. Типичный прогрессивный налог.
Идея очевидна. Это была попытка перекрыть дорогу в партию, а значит, и кратчайший путь к карьере тем, кто шел в ВКП(б) в расчете на получение материальных благ. В те времена еще сильна была вера в "сознательность". Предполагалось, что коммунист, работающий за идею, а не за зарплату, не будет "бюрократом".
Кстати, именно с фельетонов двадцатых годов это слово на долгие годы приобрело резко негативный оттенок. Считалось, что "сознательный" советский служащий (слово "чиновник" тоже было ругательным) будет работать правильно и хорошо.
Но мы уже видели, что дело тут не в личных качествах, а в системе. Ведь и солдат может быть гуманистом, но, попав на войну, он вынужден убивать. Тем более что все, кто жил при советской власти, знают: тогда размер зарплаты определял далеко не все.
Вот и в двадцатых годах чуть ли не на любом предприятии и в каждом учреждении имелся собственный распределитель, где распределялись продукты и товары либо повышенного спроса, либо со скидкой. Тогда этим занимался местный профсоюз.
Разумеется, в управленческих учреждениях возможностей достать что-либо слева было больше.
Не говоря уже о коррупции, которая расцвела бурным цветом. Вспомните роман "Золотой теленок", в котором описывается снабженческая контора "Геркулес". Какие дела крутил ее директор! Ильф и Петров, профессиональные журналисты, знали, о чем писали. Множество их фельетонов посвящены той же теме.
* * *
В общем, партмаксимум не помог. И тогда пытались зайти с другого бока. Появилось Письмо ЦК от 27 июля 1921 года "Об очистке партии", с которого началась эпоха так называемых партийных чисток. Часто под этим словом понимаются репрессии. Но это неверно.
В общем-то, очистка своих рядов от нежелательных или сомнительных элементов - право каждой партии или общественной организации. Вот и в упомянутом Письме упоминалось, что за время революции ВКП(б) разрослась с 80 до 600 тысяч человек. Если отрешиться от коммунистической "фени" вроде "мелкобуржуазных элементов", то смысл прост - необходимо избавиться от тех, кому в наших рядах не место. ЦК выражал надежду, что "каждая организация и каждая ячейка найдут достаточно понимания и такта, чтобы действительно честных и преданных партии советских служащих и выходцев из буржуазной интеллигенции оставить в наших рядах. Но по отношению к сколько-нибудь сомнительным элементам из этой среды мы должны быть беспощадны".
Декларируемый классовый подход - это дань времени. Дело в том, что ряды советской бюрократии, особенно средней и низшей, в первые годы советской власти пополнялись, в основном, не выходцами из рабочих и крестьян. Либо старыми чиновниками, либо другими людьми "из образованных". Более того. Мы уже видели, что в чиновничьих структурах на самом деле руководит не обязательно начальник.
Смысл чистки был в следующем. ВКП(б) декларировала себя как рабочая партия. Что, вообще-то забавно, если учесть, что первыми лицами в ней в тот период были дворянин Ленин и сын крупного коммерсанта Троцкий. Но, в конце концов, их партия была, что хотели, то и декларировали. В силу "пролетарской" специфики, рабочих в ВКП(б) после революции брали достаточно легко, а вот с выходцами из других слоев было куда сложнее. Поэтому многие желающие туда попасть шли на обман и фальсификацию. Это было просто, благодаря особенностям системы делопроизводства в первые годы советской власти. Так, можно было свободно поменять имя и фамилию без всяких причин, просто из прихоти. Потом человек "забывал" об этом факте. Помогало и то, что в различных административных документах первых лет советской власти фамилии ставились без имени и отчества. Поэтому можно было приписывать себе любые подвиги. И поди проверь. Так, к примеру, посылают запрос: участвовал ли товарищ Петров в борьбе против Колчака в Новосибирской губернии? Сами понимаете, Петровых, воевавших в бесчисленных красных партизанских отрядах, было полно. Поэтому попадались совершенно анекдотические анкеты. Вроде происхождение - из крестьян, родилась в Москве, на Арбате, образование - домашнее, знание языков - пять европейских в совершенстве.
Но это стало ясно позже. Расчет "чисток" был в том, что если человек что-то привирает, то это явно нехороший человек. Вначале процесс чистки проводился следующим образом. На человека собиралась максимальное количество информации. Потом ему предлагали рассказать свою биографию и ответить на вопросы, ежели такие возникали. Чистки некоторых высших руководителей происходили публично, присутствовать могли все желающие члены ВКП(б). Так, когда данной процедуре подвергался нарком просвещения Анатолий Луначарский, зал был набит битком, как на хорошем шоу. Стояли даже в проходах. Еще бы! Кроме того, что Луначарский был "знаковой фигурой" и яркой личностью, в его биографии имелись сомнительные с точки зрения партийной девственности факты. К примеру, увлечение так называемым "богоискательством", оккультизмом и прочими "ересями". Нарком все честно рассказал, и, разумеется, получил "отпущение грехов". Но так везло далеко не всем. В некоторых регионах цифра "вычищенных" достигала 15 %. Позже чисткам подверглись и беспартийные чиновники. "Вычищали" по трем категориям. Первая, самая страшная, когда выяснялось, что человек исказил свое социальное происхождение, была, по сути, "волчьим билетом". То есть на завод-то все равно взяли бы. Но где вы видели чиновника, который пойдет на завод?
Партийные и "беспартийные" чистки бюрократического аппарата продолжались до середины тридцатых годов. Особого положительного эффекта они не принесли. И дело даже не в том, что в этом случае шла борьба не с явлением, а… Черт его знает, с чем. Тогда считалось, что чиновник может быть "не бюрократом". Забавно, кстати, как это понималось. Все советское время в карикатурах бюрократ часто изображался в параграфах на глазах вместо очков. Предполагалось, что чиновник должен не прикрываться инструкциями, не зарываться в бумажки, а действовать исходя из интересов дела. Но в том-то и проблема, что хороший бюрократ видит интересы дела в соблюдении параграфов и служении бумажке! Иначе и быть не может. Работник канцелярии больше ничего и не может видеть на своей работе. Но тогда этого в упор не понимали. Предполагалось, что каждый горит общим энтузиазмом социалистического строительства и должен "держать в уме" общую картину. Это, конечно, было полной утопией.
Так что чистки, возможно, вывели на чистую воду какое-то количество проходимцев. (Если человек перевирает биографию, вступая в политическую партию, он проходимец по определению). Но реально ничего изменить они не могли.
Но проблема заключалась даже не в чудовищном росте бюрократии. Хуже всего что партия, особенно ее элита, стремительно превращалась черт-те во что…
* * *
Тут надо оговориться. Как известно, партия являлась основой советского общества. Соответственно, история советской бюрократии неразрывно связана с историей ВКП(б) - КПСС. Собственно партийная бюрократия - это еще далеко не все. Но все управленческие структуры находились под контролем все той же организации. Поэтому слово "партия" я буду употреблять как синонимом понятия "бюрократия". Разумеется, на самом-то деле множество коммунистов занимались и другими делами - работали на заводах, пахали и сеяли, строили, служили в армии и милиции. Но все равно жизнь-то направляли люди, сидящие в высоких кабинетах…
Так вот, в двадцатых годах с руководящей партийной прослойкой вышел полный швах. Практически все ключевые должности в административном аппарате занимали так называемые "старые большевики". То есть те, кто вступил в партию до 1917 года. Их было меньшинство, но они являлись плотно сплоченной замкнутой кастой. Разумеется, внутри ее кипели противоречия, свары и прочие взаимные разборки, но что касается людей со стороны… Тут старые большевики были едины. Не пущать!
И это бы еще ладно. Главная беда заключалась в том, что представители партийной элиты абсолютно не соответствовали месту, которое они занимали. Попросту говоря, они были профнепригодны. И это понятно. Стержнем жизни большевиков дореволюционного разлива была борьба с существовавшим общественным строем. На это дело они были нацелены всерьез и надолго. К примеру, еще в 1912 году большевики, будучи непоколебимо уверенными в правильности своих идей, тем не менее, полагали: победу социалистической революции им доведется наблюдать, в лучшем случае, в очень преклонном возрасте. А вот так уж сложились обстоятельства, что власть свалилась им на голову.
Суть проблемы в том, что человек, нацеленный на ниспровержение, на разрушение, сделавший это веселое ремесло сутью своей жизни, редко может перестроиться - и включиться в созидательную работу. Последнее требует совершенно другой психологии. Это, кстати, было заметно и в период перестройки. Куда делись диссиденты, которые за свои убеждения порой получали длинные сроки? Лично мне их взгляды глубоко противны, но мужество всегда вызывает уважение. В этом-то диссидентам не откажешь. Ну так где они оказались? Правильно - в том самом месте. И дело тут вовсе не в чьей-то злой воле. Просто люди, привыкшие разрушать, как правило, оказываются неспособными строить.
Вот и главной бедой молодого советского государства было именно в то, что разрушители засели во власти. Самыми отмороженными были сторонники товарища Троцкого, мечтавшие во что бы то ни стало замутить мировую революцию. Россия для них была всего лишь плацдармом, на котором они временно окопались. С их подачи возник Коминтерн - огромная бюрократическая структура, которая вообще непонятно чем занималась. То есть формально они должны были заниматься именно разжиганием мировой революции. Но уже примерно с 1922 года стало понятно: история идет не так, как представлял Карл Маркс и никакого мирового пожара не будет. Но кому какое дело? В Коминтерне продолжал существовать огромный аппарат, в который вбухивали немереные средства из бюджета разоренной страны. Отчитываться в их расходовании, Коминтерн не обязан был ни перед кем. Даже перед партией. Потому что подразумевалось - Коминтерн - объединение всех мировых коммунистических партий. Российская им не указ. Об этой структуре можно написать отдельную книгу. Здесь я привел этот пример для того, как руководили страной "старые большевики".
* * *
Бюрократия двадцатых годов до слез похожа на приказную систему допетровской Руси. Такой же хаос различных ведомств и канцелярий, во главе которых сидят красные "бояре". В двадцатых годах влияние партийного деятеля зависело от того, сколько и каких "приказов" он контролирует. Вопрос, что понимает начальник в том деле, которым его поставили руководить, вообще не стоял. Предполагалось, что большевик умеет все. Между тем в подготовленной специально к февральско-мартовскому (1937 г.) Пленуму записке зав. отделом кадров ЦК ВКП(б) Г. Маленков констатировал, что среди секретарей обкомов высшее образование имели 15,7 процента, а низшее - 70,4 процента; еще более удручающими были эти показатели для городского (9,7 и 60,6 процентов соответственно) и районного (12,1 и 80,3 процента соответственно) звена. В итоге руководили так, что глаза бы не глядели.
Но и это не самое плохое. Самая главная беда заключалась в том, что вчерашние несгибаемые борцы быстро, как тогда говорили, "обуржуазились". Они дорвались до власти и до всех связанных с ней благ - и принялись оттягиваться на полную катушку. Психологически это понятно. Люди считали главным делом своей жизни ниспровержение существовавшего режима. Дело это они сделали. Как говорилось в анекдоте застойного времени: "Революцию мы совершили. А теперь - дискотека!". Так оно и было. Партийная элита стала откровенно жить в свое удовольствие. Лидия Гинзбург, которая вообще-то относилась к "старым большевикам" с большим сочувствием, вот как описывает члена партии с 1912 г. М. Разумова. "При несомненной преданности партии, при больших организаторских данных он был очень склонен к культу собственной личности". Познакомившись с Разумовым в 1929 г., она была поражена тем, как он "овельможивался" буквально на ее глазах. Еще в 1930 г. он занимал всего одну комнату, "а проголодавшись, резал перочинным ножичком на бумажке колбасу". В 1931 г. Разумов уже возвел на базе обкомовской дачи специальный отдельный коттедж для себя, а когда в 1933–1934 годах за успехи в коллективизации Татария была награждена орденом Ленина, "портреты Разумова уже носили с песнопениями по городу, а на сельхозвыставке эти портреты были выполнены инициативными художниками из самых различных злаков - от овса до чечевицы". Ильф и Петров отдыхают. Заметим, кстати, что в те годы культа личности Сталина еще не было. Тенденция уже существовала до него.
Впоследствии Сталин критиковал "людей с известными заслугами в прошлом, людей, ставших вельможами, людей, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них, а для дураков".
Но и это бы ладно. И не то в России бывало - в смысле беспредела самодовольных временщиков. Ладно бы, если эти все старые большевики, допустим, возвели бы себе особняки и оттягивались там как хотели. Но они, кроме всего прочего, развлекались борьбой за власть.
К 1925 году коммунистической партии, как единой структуры, по сути, уже не существовало. Ленин ценой чудовищных усилий объединял эту команду - а после его смерти все пошло вразнос. Партия превратилась в сообщество противостоящих друг другу кланов. Каждый из коммунистических вождей - Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин - имел за собой сторонников, окопавшихся на разных уровнях советской бюрократической пирамиды. Высылка в 1929 году Троцкого из СССР и разгром его сторонников ничего принципиально не изменили. Просто немного поменялась расстановка сил внутри касты "старых большевиков".
Каждый из коммунистических вождей работал на себя. Они очень быстро вошли во вкус хорошей жизни - и начали жить…
Итог этого был очень печален. Заколебалась основа, на которой стояла эта власть - коммунистическая партия. Вот в этом случае я имею в виду не бюрократическую прослойку, а тех трудящихся, которые являлись основой партийной структуры. Из партии начали выходить. Так, за 1925–1927 гг. выбыло из партии 87 тысяч членов, из них рабочих от станка - 52 тысячи. В общем, народ сообразил: данная партия - не то, что им нужно.
А между тем задачи перед страной стояли очень серьезные. И тут вышел на передний план товарищ Сталин. Он эти задачи очень четко сформулировал: "Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут".
Коммунистические "бояре" к решению поставленных задач были совершенно непригодны. Их требовалось устранить. Любыми способами. И Сталин принялся за дело.
Методы Сталина
Действовал вождь чисто бюрократическими методами. В начале двадцатых годов Сталин возглавлял Секретариат ЦК. Должность вроде бы не видная, не дающая внешней власти. Однако именно от Секретариата зависело назначение на те или иные средние должности. Сталин не торопился и рассуждал правильно: кое-кто из чиновников среднего уровня через некоторое время выдвинется наверх. А это уже свои люди… Иосифу Виссарионовичу принадлежит бессмертная фраза "Кадры решают все".
Одним из самых важных шагов Сталина на этом пути был так называемый ленинский призыв в партию. После смерти Ленина Сталин протащил идею принять в партию тысячи новых членов. Их и приняли. Это были уже совершенно иные люди, с иной психологией, отличающиеся не только от "старых большевиков", но и от тех, чей характер сформировался во время Гражданской войны. То есть тех же разрушителей. Никакой особой любви к старым большевикам новые коммунисты не испытывали. Но самое главное - эти люди хотели не разрушать, а строить. "Ленинская гвардия" последнего просто не умела. Сегодня как-то не принято вспоминать, что репрессии начал отнюдь не Сталин. Хватало других товарищей, которые умели только одно - бороться с врагами. Когда основных реальных внутренних врагов постреляли, а перспектива мировой революции все более терялась в тумане, стали искать супостатов в своей среде. Первая половина тридцатых - это история грызни между большевистскими кланами. А Сталин выжидал, пока все они пожрут друг друга. Он ловко маневрировал, сводя влияние своих противников к нулю. А потом и сам стал наносить удары.