Вот это самое случилось и с секшл хэразмент. Желание давать отпор начальнику-нахалу довольно скоро перешло в возмущение любым мужчиной, предлагающим интимные отношения. Что, конечно, тоже не очень здорово, если не вызывает взаимности. Но феминистки не остановились и на этом. Теперь они осуждают, не просто осуждают, но гвоздят к позорному столбу любого, кто осмелится сделать комплимент, игриво заговорить на улице, предложить чашечку кофе незнакомой женщине.
Миша Аснин, молодой врач из Риги, человек обаятельный, с хорошей внешностью и, кстати, престижной работой, жаловался мне, что знакомство с американкой для него дело сложное. "У нас с ними разная кодовая система, - сформулировал он проблему. - То, что в Риге для меня не составляло никакого труда - познакомиться с девушкой, которая понравилась, тут - целая история". Среди нескольких его историй мне особенно запомнилась одна.
- Стою у бензоколонки. Заправляюсь. Подъезжает серая "хонда", точь-в-точь как моя. Из нее выходит симпатичная девчонка. Я поворачиваюсь, улыбаюсь, говорю: "Привет". - "Привет, - отвечает. - Как вы поживаете?" - "Отлично, - говорю, - у нас, между прочим, одинаковые машины". - "Точно", - улыбается она. - "Может быть, мы попробуем найти еще кое-что общее?" Растерянно молчит. Потом: "Что вы имеете в виду?" - спрашивает. "Может, зайдем вон в то кафе, посидим, поболтаем". - "Нет, сейчас я спешу на лекцию". - "Ну, тогда встретимся вечером". Физиономия вытягивается. Улыбки как не бывало. Сухо так: "Нет, спасибо. Очень сожалею". Загадка.
- Слушай, Миша, - говорю я ему. - Ну что же тут непонятного. Просто не понравился ты ей. Вот и вся загадка.
- Да в том-то и дело, что понравился. Это ведь не конец истории. Через месяц встречаю ее на вечеринке у приятеля. Она подсаживается, начинает болтать. "Теперь, - говорю, - я тебе, кажется, начинаю нравиться". - "А ты мне понравился с самого начала. Только мне показалось, что ты меня домогаешься".
И еще Миша привык не скрывать своего восхищения женской красотой. Но реакция на это его убивает. ""Посмотри, - говорю я приятелю так, чтобы проходящая мимо девушка это услышала, - глаза в пол-лица!". Она поджимает губы, а я чувствую себя беспардонным нахалом и чуть ли не насильником".
Миша уверен, что многие мужчины в Америке становятся геями именно от страха перед женщинами. О гомосексуалистах разговор впереди. Но в Мишиных словах, мне показалось, есть доля истины.
И все-таки они, конечно, где-то знакомятся. Социология показывает, что около одной трети супругов встретились впервые на работе или в учебном заведении. То, как это происходит на первом же студенческом вечере танцев (здесь он называется балом), я наблюдала несколько раз.
Танцуя, ребята и девушки, кто со скрытым жадным интересом, а кто и откровенно, присматриваются друг к другу. Здесь уже знакомиться сам бог велел - они ведь члены одного братства, студенческого. Тут определяются симпатии. Парочки удаляются в многочисленные университетские кафешки или в ресторан (кафетерий), садятся за столик и предаются важнейшему для их будущего разговору, так сказать, ознакомительному.
Другие парочки выходят на улицу и разбредаются по университетскому кампусу, обычно имеющему парковый ландшафт. Здесь много скамеек, где можно в темноте уединиться. Третьи уже деловито направляются решительным шагом под какую-нибудь крышу. Чаще всего - университетского общежития. Живут студенты по двое. Так что договориться с соседом не приходить сегодня ночью труда не составляет.
Познакомиться можно и на дискотеке. И на вечеринке у друзей - обычно тех, кто побогаче и имеет возможность снимать квартиру. Жить с родителями в студенческие годы не принято. Даже если они и живут неподалеку. Друзья охотно приглашают своих друзей, памятуя о том, что перед сверстниками стоит серьезная социальная задача - обрести новое знакомство.
Сразу найти партнера, конечно, удается не всем. Но если пара определилась, то теперь они будут ходить вместе в компьютерный зал, в библиотеку, в кафетерий. Вечером, возможно, в кино или на дискотеку. Ходят они за руку, и их отношения в чем-то напоминают супружеские. Не только сексуальной составляющей (ее, кстати, может и не быть), но и постоянством. Это не значит, что сменить партнера нельзя, до свадьбы можно все. Однако сделать это уже не так просто: в глазах окружающих вы - уже пара. Встречаться одновременно с двумя-тремя не принято. Более того, при первом же знакомстве считается вполне нормальным спросить: "Are you single?" ("Ты не занята?"), то есть у тебя нет постоянного партнера? Ну, тогда можно начинать любовную игру.
Так это происходит по месту учебы. Определенные возможности для первой встречи представляют собой и клубы. "Страсть создания всякого рода сообществ в Америке очень сильна: ни в одной другой стране вы не найдете такого количества клубов. Они объединяют в своих рядах по меньшей мере 20 миллионов членов" (Макс Лернер). Это, я думаю, только общенациональные объединения, не считая студенческих.
В каждом университете есть от нескольких до нескольких десятков сообществ, где можно найти того, кто тебе близок по интересам и склонностям. Это важно в первую очередь для обретения друзей. И там, конечно, можно встретить Ее или Его. Есть и еще одно из самых распространенных мест, удобное для знакомств, - храм. Независимо от того, к какой конфессии вы принадлежите или если вы даже вообще человек неверующий, вы можете прийти в церковь, мечеть, синагогу, костел - просто, чтобы познакомиться. Кстати, именно обстановка протестантской церкви с ее очень эмоциональной атмосферой всеобщей любви, доходящей порой до болезненного экстаза, располагает к влюбленности, облегчает процесс знакомства.
Секс
Если вы читаете английские романы в оригинале, вы, конечно, знаете слово "dating". По-русски мы говорим - "встречаться". Они встречаются, то есть регулярно приходят на свидания. Я много раз интересовалась, включает ли этот термин отношения сексуальные или только платонические. Потому что следующая стадия после дейтинг - так называемый boy/girlfriendship. He уверена, что американцы употребляют такое слово, просто мне так удобнее переводить - как бы "любовные отношения". Во всяком случае, бойфренд - это любовник, соответственно герлфренд - любовница. А вот "date" - есть и такое существительное - это вроде бы поклонник, что ли. Он может быть и платоническим другом, и вовсе даже не платоническим.
По данным журнала "Севентин", 51% американцев начинают половую жизнь в школе. Много это или мало? Школу ребята оканчивают в 18 лет, и, значит, половина из них девственники. При нашем представлении об американской свободе отношений это несколько неожиданное открытие. Более того, социологи наблюдают и такую тенденцию - повышается возраст первого полового контакта: в среднем вместо 14,5 в 60-е годы - 15-15,5 лет сейчас.
К сексу у американцев отношение тоже несколько особое. Я бы сказала, чересчур деловитое и трезвое. Это отмечают многочисленные исследователи. Московский психолог, профессор МГУ Г. М. Цуккерхман, работавшая некоторое время в Америке, пришла к такому неожиданному выводу: "Американская молодежь в большинстве своем асексуальна". Вот как она рассказывает о своих впечатлениях после психотренинга со студентами Иллинойского университета в Чикаго: "Группа состояла из девушек и юношей, пополам. Обычно в таких случаях возникают естественные симпатии, некий намек на слабый флирт, это помогает установить более непринужденную атмосферу. Но здесь - ни признака какого-либо интереса, ни улыбки, ни заигрывания, ни кокетства. Люди вроде бы живые, но вроде бы и бесполые. Нет того нерва, который обычно возникает в смешанных группах и облегчает работу психолога".
А вот пример из моего личного опыта. Утренняя лекция в университете. Аудитория вялая, еще не очухалась от сна. Я обращаюсь к студенту на первом ряду:
- Ник, ты явно сегодня недоспал. Чем, интересно, ты занимался всю ночь?
- Делал проект, - серьезно отвечает он.
- Да ладно, как говорят в России, расскажи эту сказку своей бабушке.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду, что в твои двадцать лет ночи можно проводить и поинтересней.
Пауза. Все такое же серьезное лицо:
- Вы имеете в виду секс? Я сегодня сексом не занимался. Я писал проект.
Я ожидаю смешков окружающих. Но - нет. Не только никакого смеха, даже ни одной улыбки.
Каждый, кому приходилось хоть раз оказаться в молодежной среде, хорошо чувствует и знает эту специфическую атмосферу - некоего накала: заинтересованные, оценивающие взгляды, искры вспыхивающих симпатий. Вот именно этого накала я здесь не ощущаю. Даже легкое кокетство считается вроде бы неприличным. Впрочем, это вовсе не значит, что секс - запретная тема. Отнюдь. О нем говорят много, подробно и трезво. Не цинично, а именно трезво, проговаривая все внятно и подробно, как в кабинете сексопатолога. Я долго не могла к этому привыкнуть.
...Лекция моя называлась "Проблемы молодой семьи", слушателями были студенты-филологи, историки и лингвисты. После окончания, как и положено, вопросы. Первые такие:
- А как часты половые контакты между молодоженами?
- По чьей инициативе возникает сексуальный акт?
- Сколько времени в среднем он длится?
- Какие средства контрацепции они применяют? Кто чаще предохраняется - мужья или жены?
И наконец:
- На какой минуте половой акт прерывается у партнеров, если таким образом они предохраняются от беременности?
И все это без малейшего смущения, с серьезнейшими лицами. И ведь не какие-нибудь сексопатологи или вообще медики, для кого это может представлять профессиональный интерес. Нет, повторяю, просто студенты-гуманитарии. В Москве своим студентам МГУ я рассказала эту историю. Кто-то смутился, кто-то отвел глаза в сторону. Кто-то, наоборот, таращил глаза, делая вид, что ему все нипочем, чтобы не было заметно, как ему неловко. И я облегченно вздохнула.
Об этом деловитом отношении к сексуальной стороне жизни мне рассказал и один аспирант из Москвы, Антон. "У них слишком договорные отношения", - так он это определил. "А завел ли ты себе здесь за два года девушку?" - поинтересовалась я. "Нет, - сказал он, - не получается. Понимаете, они, по-моему, не умеют влюбляться, ну, знаете, как у нас - чтобы голову потерять. Сначала выясняют все обстоятельства твоей жизни: не женат ли ты, нет ли у тебя девушки, какие у тебя материальные средства, каковы планы в отношении карьеры. А потом предлагают вступить в интим с такого-то числа. А иногда даже назначают и дату предполагаемого окончания "эксперимента"".
Возможно, мой молодой соотечественник слегка преувеличил расчетливость своих пассий. Может, они были с ним осторожнее, чем с американскими сверстниками, - кто их знает, этих иностранцев, особенно русских... И все-таки я думаю, что в принципе подмечено верно: секс и здравый смысл (чтобы не употреблять жесткое слово "расчет") у современного американца понятия неразделимые. Об этом феномене несколько отстраненного, охлажденного отношения к сексу я говорила со многими американцами. И вот что выяснилось.
Сексуальная революция, охватившая Европу в 60-70-е годы, довольно скоро перекинулась и в Америку. "Цветы жизни" хиппи уходили из родительских домов, кочевали большими коммунами и предавались любви. Любовь предполагалась свободной, то есть без каких-либо обремененностей и обязательств. Долгая привязанность почиталась скорее за грех, чем за добродетель. Они были вместе ровно столько, пока это им доставляло удовольствие. И - ни днем больше. Общие жены, общие дети... Хиппи, правда, считали, что это они первыми открыли принципы свободолюбия.
А на самом деле нечто очень похожее происходило в России в 20-х годах прошлого века. Знаменитая "теория стакана воды", провозглашенная красавицей революционеркой Александрой Коллонтай, проповедовала те же постулаты. Семья - это мещанство, тормозящее развитие личности. Постоянные привязанности ограничивают возможности свободной любви. Двое могут и должны быть вместе только пока живы чувства. Соответственно любовь не должна быть более значима, чем стакан воды. Если у тебя есть жажда - выпей. А утолив ее, просто забудь о стакане.
В России довольно скоро стала понятна смехотворность такой "р-р-революционности" в любви, долго она не просуществовала. В Америке движение хиппи получило широчайшее распространение и, как и все здесь too much, шарахнулось от просто свободы любви к полной вседозволенности. Частая смена партнеров, случайные контакты, групповой секс не просто разрушали нормальные человеческие отношения. Они еще и дали вспышку страшнейшей инфекции, смертоносного СПИДа.
И вот в середине 80-х началась новая волна: как говорят американцы, "эпидемия супружеской верности".
В 1994 году чикагские ученые провели исследование, которое показало, как за два десятилетия изменилось отношение американцев к сексу. Национальный центр по изучению общественного мнения при Чикагском университете под руководством профессора Эдварда Лоумана провел опрос 3,5 тысяч мужчин и женщин в возрасте от 18 до 59 лет и пришел к таким результатам: "Типичный американский мужчина имеет в среднем за всю свою жизнь шесть партнерш. Типичная женщина - двух партнеров.
Любовников имеют только 15% жен, а любовниц - меньше четверти мужей.
Групповой секс (характерный для коммун хиппи) или секс с незнакомым человеком характерен для ничтожного меньшинства".
"А как же американские сериалы, испепеляюще-страстные американские фильмы?" - воскликнет удивленный читатель. "Все это ложь, - отвечу я, - или, по крайней мере, сильное преувеличение".
Корреспондент "Литературной газеты" в Нью-Йорке Эдгар Чепоров писал: "Кажется, никому не сравниться с секс-символами, демонстрирующими свое превосходство с экранов и со страниц прессы. Если судить по этим источникам познания жизни, то Америка не выползает из-под одеяла". Однако Чепоров, наблюдавший жизнь американцев из Нью-Йорка, уверен, что "американцы - пуритане больше, чем хотелось бы авторам эротических фильмов и романов".
Бушуют страсти, любовники сливаются в экстазе каждые четверть часа, сексуальные порывы сотрясают героев, но... героев сериалов и фильмов. Жизнь же реальная очень сильно отличается от той, что на экране. Вот ее характеристика цифрами строгого научного исследования: "Из всех опрошенных 83% имели за прошедший год только одного партнера либо не имели такового вовсе". Или еще: "У половины американцев был один сексуальный партнер на протяжении пяти последних лет". Не общество, а пансион для благородных девиц!
И все эти изменения произошли именно тогда, когда в жизнь американцев вошла чума XX века - СПИД.
Уроки сексуального просвещения входят в обязательную школьную программу. Сексологи и сексопатологи регулярно выступают с лекциями в различных клубах и всевозможных молодежных аудиториях. О нормах и правилах интимных отношений говорят со страниц журналов и с экранов телевизоров. При этом, на мой взгляд, опять-таки слишком откровенно судят о таких тонких и сложных материях, как отношения между двумя. Откуда эта трезвость, эта "проговариваемость до конца" глубоко интимных проблем, о которых обычно принято говорить более деликатно?
С Люси Давенпорт, председателем Женского клуба в Мичиганском университете, мы немножко поспорили на эту тему.
- Говорить о сексе надо прямо и открыто, ничего не скрывая, - считает она. - Сексуальная дисгармония, случайная беременность происходят от невежества. И девушки, и молодые люди стесняются спросить, как правильно заниматься сексом, им необходимо все разъяснять в деталях.
- Да кто же спорит, Люси, - отвечаю я. - Сексуальное просвещение нужно. Тут только одна опасность - как бы за чересчур откровенными разговорами, когда, так сказать, сбрасывается одеяло, не забыть бы его положить обратно. Ведь секс, любовь - это все-таки тайна...
- Нет, нет, - быстро перебивает она меня. - Никакой тайны тут быть не должно. Все нужно называть своими именами. Тогда и ошибок будет меньше...
- Но и открытий, вообще радости тоже уменьшится. Ведь так можно все заболтать, - не сдавалась я.
- Ну и что, пусть лучше дефицит романтизма, чем нежелательные беременности и венерические болезни. И не забывайте о СПИДе!
Любовь
После всего сказанного может сложиться впечатление, что для любви у американцев остается мало места. А вот и нет. Как это ни парадоксально, но "больше, чем любой другой народ, американцы верят в любовь, делают из нее культ", - пишет Макс Лернер. Ученый как будто удивляется этому феномену. Ведь на этот цветок - романтическую любовь - велось да и сейчас ведется наступление с разных сторон. Сначала расцвету свободных и сильных чувств мешала церковь с ее религиозными канонами. Потом на романтизм в любом его виде стала наступать технизация, вовлеченность человека в мир механизмов, власть машин. И все-таки... "Ни завещанному пуританской традицией чувству греховности, ни технизации американской жизни - двум величайшим врагам романтической любви - не удалось разрушить этот идеал. Наследие пуританизма - стыд, тайна, наслаждение украдкой, в страхе перед суровым общественным наказанием - отозвалось усилением романтического культа. Технизация же в этот машинный век лишь усилила старую романтическую традицию".
А как же трезвость и расчет по поводу секса? Складывается впечатление, что в американской ментальности секс и любовь - это два разных понятия; они далеко не всегда совмещаются. Собственно, так происходит в реальной жизни во многих странах. Но в США это уж очень широко распространенная практика: секс - отдельно, любовь - отдельно. О первом можно и нужно говорить прямо, откровенно, без обиняков. Любовь же - ее еще иногда называют "романтическая любовь" - это нечто овеянное тайной и возвышенное.
В разговорах супругов между собой, родителей с детьми слово "любовь" повторяется часто. Во многих домах я слышала на самом будничном уровне: "Любовь моя, какие у нас планы на сегодняшний день?" На футбольном матче женщина, по-видимому, мать, в ажиотаже кричит своему сыну на поле: "Бей, бей, Бобби! Я люблю тебя!" На международном симпозиуме физиков в Вашингтоне в отеле "Мариотт" выступал молодой ученый. Выступление было неудачным. Один за другим на сцену поднимались коллеги и довольно резко критиковали его доклад. Он растерянно посмотрел на ряды зрителей. Встретился глазами с женой, тоже физиком. И та вдруг сказала громко, на весь зал: "Держись, Фредди! Я люблю тебя!". Я наслушалась здесь романтических историй, похожих на рождественские сказки и умилявших меня своей бесхитростной сентиментальностью. Вот одна из них.
Дочь моих друзей, Чака и Розалинды Каролек, Мариса, молодой дизайнер, отправилась в свою первую заграничную командировку, в Италию. Там она встретила Рона, художника и искусствоведа из Нью-Йорка. Обоих я знаю лично. Она - изящная голубоглазая блондинка. Он - пылкий брюнет, живой, остроумный. Сам Бог велел им влюбиться, что они при первом же знакомстве и не преминули сделать.