– Ну, наконец! – воскликнула Гея. – Ты понял! Господь остался Господом, стоящим отдельно от своего творения. И в то же время Он "разделил" себя на бесчисленное количество сил, которые обслуживают созданное Им творение. Хотя человек и связан с Господом, но большей частью взаимодействует с Ним посредством Его же сил – посредников. Называются они… ангелами или демонами. Ангелы душу обслуживают, а демоны – тело. Самоконтроль человека заключается в том, кого он пригласит в свое тело-дом, ангелов или демонов.
Петровичу вспомнилась выдержка из неканонического евангелия от Иоанна, где Иисус сравнивал человека с домом, которым завладели демоны, привлеченные дурными привычками. Обслуживая их, демоны превысили меру физиологической нужности и вызвали разрушительный процесс – болезнь. Но они бежали, когда человек стал жить разумно. Духовное начало – это хозяин, занимающий подобающее ему место в доме.
– Как глубоко сказано! И как трудно постичь смысл этой простоты, лежащей перед глазами.
Солнце садилось за горизонт. Петрович смотрел на Гею восхищенными глазами: освещение стало таким, что в наиболее выгодном свете показывало телесную красоту и грациозность женщины. Сквозь собранные наверху волосы просвечивали закатные лучи, образуя сияние.
"Вот такой и должна быть женщина – ангелообразным созданием, воплощением грации, красоты, разумности, запредельного желания, безграничной любви и тайного знания".
– Ты ощущаешь красоту? – спросила она. – Каждое мгновение суток наполнено комбинацией самых различных сил, которые исходят от Бога. Их игра неповторима, хотя день сменяет ночь, но дважды ничего не бывает. Научись слушать, видеть, а главное – чувствовать эту красоту. Живи чувством и "слушай", как Бог говорит с твоей душой. Слушай, как посланные Им силы взаимодействуют с тобой, и постигай через это себя, окружающий мир, учись им управлять.
Гея взяла Петровича за руку и прижалась к нему. Возбуждение волной накрыло мужчину.
– Отпусти себя. Пусть все будет естественным и не сдерживаемым никакими условностями.
Над океаном была глубокая ночь. В черной бархатной вышине неба блестели огромные звезды небывалой красоты. Петрович с Геей любовались этим зрелищем. Вдруг начался звездопад – разноцветные вспышки рассыпались по небу.
– Звезды салютуют нашей любви, – сказала женщина.
* * *
Петровичу не спалось. Он столько узнал, столько почерпнул, что требовалось немало времени, чтобы все разложилось "по полочкам", образовало новые связи с уже известными сведениями.
– Днем мы получаем, накапливаем жизненный опыт, а ночью идет совершенно иная работа, даже если человек спит. Ночь – время осмысления и усваивания накопленного за день. Этому способствуют тишина, покой и тьма.
"Тьма" – слово какое неприятное. С тишиной и покоем ясно, а зачем нужна тьма?
– Тьма нужна для того, чтобы ничего нового в твое сознание не поступало, – услышал Петрович свой внутренний голос. – Тишина не отвлекает, и в покое твоего сознания приобретенное за день знание "оседает" и становится частью тебя.
Мысли продолжали неторопливо литься в ночной тишине, будто он беседовал с давно знакомым хорошим другом.
– Да, люди не любят тьму, хотя именно с ее помощью они могут понять и оценить, что такое свет. Человек, подобно Богу, лучезарен. Ему необходим свет и цвет во всех проявлениях: свет духовного мира и цветовая палитра физического мира. Свет и цвет – энергии, непосредственно подпитывающие человека. Потому ночью, если человек не спит, он остро ощущает, как ему необходим свет. Отсутствие солнечного света делает человека слабым, тревожным и пугливым. Еще серьезней отсутствие духовного света в душе человека. Это уже не тьма, а мрак! Человек без духовного света беззащитен. Он становится легкой добычей собственных же порочных сил.
Предрассветные часы сковали природу, спящих людей сладчайшим покоем и умиротворением. Казалось, сама мать-Природа сомкнула веки и расслабленно отдыхает, готовясь к новому дню. И вот первый вестник нового дня – светлеет небо на востоке, словно робкая вера в юную жизнь.
Умиротворенно посапывают дети, теплое дыхание Геи касается плеча Петровича. А новый день властно отвоевывает у тьмы пространство. Сначала светлеют облака. Из непроглядно-черных они превращаются в пепельно-серые с едва различимыми краями.
Завозились в ветвях деревьев птицы и их робкие попискивания постепенно сменяются мелодичными трелями.
Гея потянулась и открыла глаза. Их глаза встретились и… они почувствовали, как две любящие души улыбнулись друг другу.
– Пойдем встречать восход солнца, – предложила Гея. – Мы так всегда делаем. – И добавила: – С восходом встаем, гимн Солнцу поем!
При этом она так мило улыбнулась Петровичу, что у него тоже расплылось лицо в улыбке.
Дети и взрослые поспешили на берег океана.
Солнца еще не видно, но красное, а потом и оранжевое свидетельствуют о его скором появлении.
– Ощущай, как из малого возникает большое, – шепнула Гея Петровичу на ухо. – Лови и впитывай в себя эти моменты ожидания Солнца!
Казалось, природа замерла и преклонилась пред Тем, Кто дает ей жизнь и надежды нового дня.
И вот когда ожидание достигло наивысшей точки, появился краешек солнечного диска. В этот момент Петрович услышал чудесную музыку, потом красивейший мужской голос. Это был гимн Властелину и Жизнедателю планеты, Его Величеству Солнцу.
Петрович оглянулся: музыкантов не было!
Вслед за голосом мужчины вступил хор голосов – пели не только все. Пело всё! Собравшиеся здесь люди, животные, растения, океан, земля, воздух!
Петрович опять оглянулся – рты у всех собравшихся были закрыты, глаза блестели, а лица необыкновенно одухотворены.
Мужской голос солировал, хор усиливал и посылал не звуки, но чувства в пространство, навстречу восходящему Солнцу. А оно потоками нежных лучей отвечало поющим, вызывая еще большее умиление и восхищение в их сердцах.
Было пропето несколько куплетов, затем мужской голос прочитал стихи, после которых вновь зазвучала мелодия, и неподражаемый женский голос закончил гимн.
Если мужской голос поразил Петровича, то женский… слезы выступили на его глазах. Петровичу показалось, что его душа плачет – плачет от счастья, которое можно выразить только обильными, беззвучными и сладкими слезами.
– Ты слышишь голос нашей планеты, матери всех живущих на ней существ, – сказала Гея, посмотрев на Петровича. – Именно поэтому он так красив.
В его памяти всплыли слова одной женщины, которые он где-то прочел или слышал.
"Всем существом природа поет: аллилуйя! И я, наблюдая это действо, вторю ей. Огонек веры и надежды во мне, полыхая, разгорается в костер. Губы шепчут: "Господи! Какая красота!". Невозможно оторвать глаз. Через них вся мощь, превратившая тьму в свет, проникает в меня, она преобразует мою тревогу в умиротворение, радость растекается по телу вместе с кровью, и вот в каждой клеточке, как в моих глазах, отражается свет Бытия. Самый белый, самый чистый. Но что это? На горизонте появляется тонкая оранжевая линия. Небо ликует, птицы поют. Нам является сам Творец. Он облачен в чудеснейшие ризы. Его свет заставляет меня прищурить глаза, ибо он так Велик и Светел, что мне, маленькому созданию, невозможно устоять пред ним. Мгновение, еще одно… идет великое шествие. Кульминация. Волшебный шар как символ вечности возвысился над Землей. Ночь и тьма побеждены. Все освещено. Все свято! Все мое существо рождает великую благодарность. Она появляется где-то в груди как теплота. И мои губы сами шепчут: "Благодарю тебя за свет, за теплоту, согревающую всех. За подаренную жизнь, за то, что ты не покидаешь нас и освещаешь каждодневно. Спасибо за все. Я люблю тебя. Я люблю тебя!!!"".
– Теперь ты почувствовал, что такое религиозный экстаз, – пояснила Гея. – Ведь все идет от Бога, а Он нам это может показать только через явления природы, нас самих, саму жизнь. Ты живешь и понимаешь, что делать можно, а что нельзя. Религиозные предписания нужны человеку для того, чтобы он изначально уважал мир, в котором он живет, а через него уважал и Создателя этого мира. Понимаешь?
Петрович кивнул.
– Без соблюдения религиозных предписаний ты не получишь никакой реальной силы. Тебя никто не будет слушать. Кстати, послушание и благословение – одни из самых важных религиозных предписаний. – Гея, улыбаясь, смотрела на него. – Послушание необходимо для того, чтобы человек своей необдуманной волей не навредил миру, в котором он живет. Потому что, навредив окружающей природе, через нее он вредит себе. Представь, если одна клетка в организме заявляет всем остальным: "Я буду жить вот так!" В какую она превращается?..
– В раковую.
– Вот чтобы этого не происходило, – продолжала Гея, – нужно благословение на ту или иную деятельность. Если ты его получаешь "оттуда", – и она показала пальцем вверх, – значит, твою деятельность одобряют. А раз одобряют, то и дают силы на ее выполнение. В итоге все у тебя получается само собой. Благоприятно складываются обстоятельства, тебе идут навстречу, помогают, даже время ждет, чтобы чем-то тебе не помешать. Сейчас ты был свидетелем того, как проявляет себя соблюдение религиозных предписаний. Мы настолько уважительно и бережно относимся к планете – живому и высокоразумному духу, что она вместе с нами поет гимн еще более высокому духу – Жизнедателю Солнцу.
– Так это Ее голос был слышен в конце гимна?
– Да, ее, – ответила Гея. – Удивительный, не правда ли! Живя в единстве и созвучии со всем, мы получаем доступ к высокоразумным силам. Они охотно откликаются на наши мысленные просьбы. Но мы никогда не направляем их кому-либо или чему-либо во вред, – продолжала женщина. – Нас охотно слушаются деревья, давая нам свои плоды. Травы с готовностью отдают свою силу. Кстати, прежде и ваши травы сообщали, как они могут помочь при том или ином заболевании, об этом свидетельствуют их названия.
Петровичу вспомнился рассказ о преподобном отце Феодосии, который учил при начале всякого дела испрашивать благословения у старшего, памятуя слова Писания: "сей с благословением, с благословением и пожнешь". Когда приходили к нему по своей нужде благочестивые люди, преподобный, преподав Божественное наставление, отпускал им из монастырских запасов хлеб и горячую пищу. Однажды сам князь, попробовав у него монастырского кушанья, сказал: "Ты знаешь, отче, что мой дом наполнен всеми благами мира, но я никогда не ел такой вкусной еды. Мои рабы хотя и приготовляют различные дорогие кушанья, но они не так вкусны, как эти. Молю тебя, отче, скажи мне, почему?"
Преподобный Феодосий ответил: "Если, благий владыко, ты хочешь знать, почему это, послушай – я тебе скажу: когда наши братия собираются готовить горячую пищу или печь хлебы, они соблюдают такой порядок: прежде всего приходит инок к игумену и берет у него благословение. Потом, поклонившись перед святым алтарем три раза до земли, зажигает свечу от алтаря и этим огнем разжигает дрова в поварне. А когда нужно вливать воду в котел, инок говорит старшему: "Благослови, отче". Последний же отвечает: "Бог благословит тебя, брат". Всякое дело, таким образом, начинается у нас с благословения, поэтому и сладость бывает в кушаниях. А твои рабы, думаю, работают, бранясь, ропща и клевеща друг на друга, может быть, даже часто принимая побои от своих начальников. Поэтому и дело их, не без греха совершаемое, бывает не в сладость".
Весь день они беседовали с Геей о религиозных предписаниях, разбирая их виды, значения, пока не наступил вечер. Вместе с Петровичем слушали женщину ее сын и дочь.
Они сидели на белом песке пляжа. Гея смотрела на заходящее солнце и говорила, обращаясь к детям.
– Закат солнца – это показатель окончания дня, завершения дневных дел. В закате солнца, как и в его восходе, заключена маленькая тайна. Неспроста на восходе и закате необычайно тихо и спокойно, природа переживает перемену. Солнце весь день дарило нам свой свет, освещало наш путь, наши сердца и души. Солнце есть проявление высшей любви. Каждый день оно светит плохим и хорошим, давая всей планете и ее обитателям частицу себя. В закате я вижу расставание с чем-то дорогим и удивительно прекрасным. Не прощание, а расставание. В момент когда солнечный диск погружается за горизонт океана, наступает время подведения итогов дня. И это касается также духовных ценностей, приобретенных нами в течение дня. Еще немного, и тьма ночи покроет все своим бархатным пологом и зажжет звезды. Сможете ли вы во тьме сохранить свет дня, разглядеть его вечное присутствие в блеске звезд? Не сойдете с пути под покровом тьмы и предлогом отсутствия света? Сохраните ли вы его частичку, огонек внутри себя, согревая окружающих? Или как только тьма ночи гасит дневной свет, так слабовольные отрекаются от него?
Дети с горящими глазами слушали Гею. Петрович мирно спал, и ему снилось, что он провожает солнце на запад. Любуется заходящими лучами, которые окрашивают облака. Чем ниже клонилось солнце, тем волшебнее и красочнее становилась картина. Каждый луч разделялся и… превращался в прекрасную женщину-силу. Их были мириады и все походили на Гею.
Солнце опускалось за горизонт, и поток лучей таял. Наконец светило скрылось полностью, последний лучик, превратившись в светлую фигурку Геи, плавно летел по направлению к Петровичу. Все ближе и ближе. Вот он уже рядом… и входит в его сердце.
Ранее у Петровича были небольшие проблемы с сердцем, аритмия, слабость. Едва только лучик-Гея вошел в его сердце, оно, получив новую энергию, стало биться все сильнее и сильнее, наращивало обороты, подобно мотору. Будто сама жизнь прорвалась через какую-то преграду в сердце, могучим разливом заполнила все его тело.
– Светись добром и радостью, даже когда вокруг тьма, – говорила между тем Гея. – Не переставай быть светлым человеком ночью, когда вся природа погрузится в сон. Человек – наилучшее создание Творца. Его высшее и любимое создание. Не забывай об этом! Верь в Свет. Когда его не видно, нужно просто верить, что он есть. Везде и повсюду, и в тебе в том числе.
Петрович открыл глаза, было раннее утро, сердце билось ритмично и мощно. Это было здоровое мужское сердце в теле здорового мужчины. Новый день вступал в свои права. Ночь кончилась. А вот и веселые солнечные лучики, такие родные, такие знакомые и напоминавшие о чем-то самом дорогом.
Глава 8
Близится время, когда "обходной путь" к Силам Природы, Космоса выведет к ним напрямую. И тогда вы поймете, что все ваши науки ничто против истинных религиозных предписаний, своего рода Вечной Космической Этики, норм нравственного поведения человека в природе, обществе себе подобных, в планетарном и космическом масштабе.
– Вот мы и подошли к йогическим позам – асанам, – удовлетворенно сообщила Гея. – Что ты знаешь об асанах?
Он вспомнил, что читал у Патанджали, и выпалил:
– Асана есть неподвижная и удобная поза.
– Ну, это внешняя, видимая сторона. Но есть и внутренняя, невидимая сторона, которая имеет несколько уровней. Для того чтобы понимать, как работают те или иные асаны, нужно знать "тонкую" анатомию и физиологию.
– Что это такое?
– Тебе же известно анатомическое устройство организма. Из чего он состоит – костей, связок, мышц, органов и прочего, – начала объяснять Гея. – Знаешь ты и как организм работает. Но это все внешнее – видимое, осязаемое и исследуемое с помощью физических приборов.
– Да, это все я прекрасно знаю, как и любой образованный человек, – ответил Петрович.
– Но за видимым и исследуемым человеком стоит невидимый – тонкий, "информационно-энергетический", – продолжала Гея. – Он имеет свою анатомию и физиологию. Потому, говоря об асане, нужно прежде всего иметь в виду ее. Внешнее тело лишь отражает те процессы, которые происходят внутри.
– Но об этом трудно судить – ведь мы ничего не видим и не ощущаем, что там у нас внутри происходит, – возразил Петрович.
– Это так, пока человек не научится тонкому восприятию и видению. Я тебе помогу все это увидеть и понять. Сядь ко мне ближе.
Он подвинулся.
– Ты, наверное, слышал о том, что колдуны могут передавать свою силу другим людям?
– Слышал.
– Ты не можешь видеть и ощущать тонкие информационно-энергетические предметы потому, что у тебя нет достаточной энергии. А проще говоря, личной силы, – поясняла Гея. – Сейчас я с тобой ею поделюсь, и ты начнешь совершенно по-другому воспринимать все, что тебя окружает.
Гея взяла его за левую руку правой рукой. Петрович почувствовал прохладную волну очень быстрых вибраций – будто гул шел через его руку и заполнял собой тело. Началось энергетическое насыщение всего организма. Тело стало легким, воздушным, все чувства обострились. Его взгляд случайно упал на траву. Высокие травинки с листиками, стебельками и цветами… светились! Он видел энергию, которая, подобно туману, окружала их, только цвет "тумана" был разным и очень ярким. Причем все это двигалось, переливалось – удивительно красивое зрелище! Петрович поднял глаза и посмотрел на недалеко стоящие деревья – они… горели, словно факелы, такой яркий серебристый цвет их окружал!
Видимо, лицо выдало его чувства, потому что женщина рассмеялась.
– Они не горят, это так блестят их ауры, – ответила она. – Ты лучше взгляни на свою кожу.
Петрович уставился на руки. Из каждой поры кожи било крохотное "северное сияние", которое, сливаясь, покрывало кожу тончайшей "пленкой".
– Видишь, какая на коже защита – энергетическая, – пояснила Гея. – Именно она отталкивает и сжигает все вредные микробы. Как только она слабеет, говорят о слабости иммунной защиты. А теперь смотри! – И Гея отошла от Петровича на несколько шагов.
Вот это да! Потрясающее зрелище! Прежде всего в глаза бросился нимб вокруг ее головы. Он был глубокого синего цвета, который плавно переходил в фиолетовый.
– Постарайся смотреть не мигая. И не о чем не думай, – велела она. – Смотри не на меня, а сквозь меня.
Не сразу, но взгляд расфокусировался. Силуэт исчез, и вместо него Петрович увидел большой яйцеподобный кокон, насыщенный золотистым цветом. Он был явно больше Геи и покрывал ее всю. Потом ему удалось рассмотреть кокон еще большего размера, но образующие его энергии были едва заметны, хотя граница просматривалась четко.
От того места, где у Геи должно быть солнечное сплетение, выходили золотистые лучи, движение которых и образовывало золотистую ауру. Петрович пригляделся и увидел световой стержень посредине ауры, соответствующий позвоночнику женщины. На этом стержне располагалось семь больших "цветков". Что-то в них вращалось, искрилось, пульсировало, даже издавало звуки и запахи.
– Ух ты, какая красота! – не удержался он.
– У тебя то же самое, – ответила Гея. – Ты видишь тонкую анатомию и отчасти физиологию. Продолжай смотреть.
Вокруг центрального энергетического стержня обвивались два других – поменьше. Начинались они на уровне ноздрей женщины.
– Видишь два энергетических канала вокруг центрального? – уточнила она.
– Вижу! – ответил Петрович.