В этом тандеме было все: быстрота, отточенная техника, темперамент, решающее влияние на ход игры. И наконец, поистине громадный диапазон действий. Кроме того, Петров был левшой и с левой ноги бил по чужим воротам нокаутирующим ударом.
После того как Александр Петров ушел, у Игоря Нетто в сборной появились другие талантливые напарники, но никогда у него уже не было столь замечательного партнера, как Александр Петров в годы его расцвета. Только ему уступал Нетто свое коронное место левого полузащитника в сборной, а сам передвигался на место правого хавбека, где играл с тем же блеском.
Тренировки и режим Нетто могут служить образцом для каждого. Все памятные годы своей блестящей карьеры он был и остается патриотом родного клуба "Спартак". Эту команду он восемь раз провел по кругу почета после пяти побед в чемпионате СССР и трех выигрышей кубка. Причина его рекордного спортивного долголетия - высокая требовательность к себе. Нашу молодежь нужно воспитывать именно на таких примерах.
В футболе есть много приемов, чтобы обыграть соперника. Обычно от противника отрываются, выискивая пространство, где можно свободно распорядиться мячом. Но очень редко пустой участок поля можно найти на главном направлении. Основной проспект по центру поля всегда перекрыт вражеской обороной.
Поэтому атаки идут, как правило, окольными, а значит, более безопасными и легкими путями. Вот отчего мало забивают голов, вот почему болельщики так часто вспоминают блаженные дни выступлений Григория Федотова, Всеволода Боброва и Игоря Нетто.
Тактику большинства смело отвергали эти титаны. Не от противника, а на него. Не один на один, а вторжение с мячом в самую гущу чужой обороны, по самой прямой дороге к воротам. Вторжение неожиданное, дерзкое и потому успешное.
Много таких красивых мячей забил Игорь Нетто. Чаще всего это бывали решающие, особо весомые голы.
...Исчерпаны возможности нападения, бесплодны тонкие по замыслу передачи, неприступными кажутся чужие твердыни. И вдруг Игорь Нетто с мячом в ногах рвется на приступ в одиночку. Обогнан первый, обыгран второй, обманут третий. Взгляд на мяч и здесь же - на вратаря. Мгновение поймано. Удар. Гол!
После этого умиротворенный Игорь торжественно шел к центру поля. Взгляд его добрел, черты лица смягчались.
Игорь умел быть принципиальным и справедливым. У него обо всем - собственное мнение, в привязанностях - постоянство. К футболу он относился как подвижник. В искусстве и музыке тяготел к серьезному.
На вопрос о причинах проигрыша обычно кратко отвечал:
- Много браку допустили, - и замолкал. После драки махать кулаками не любил. Но к следующей игре энергию копил и друзей по команде взбадривал.
Вот почему за пятнадцать лет его капитанства в "Спартаке" команда, как правило, дважды подряд не проигрывала. В вопросах тактики Игорь придерживался взглядов трезвых и ясных. Фантазиями не обольщался. Предпочитал игру в "мелкий перезвон", как именовались быстрые и точные передачи. Но мог ударить и в "большой вечевой колокол" - один ворваться в чужую оборону и изящный почерк своего мастерства скрепить печатью решающего гола.
Популярностью Игорь Нетто пользовался не только в нашей стране. Везде, где знают футбол, было известно его имя. Это позволило спартаковцам в одной из зарубежных поездок близко познакомиться с корридой. Мы увидели бой быков, еще уцелевший в Испании, Мексике и некоторых южноамериканских странах.
В 1959 году команда мастеров московского "Спартака" играла в Южной Америке. В столице Колумбии - Боготе - перед одной из тренировок ко мне в номер зашли Масленкин и Корнеев и попросили взять на стадион знаменитого мексиканского тореадора, который настойчиво ищет знакомства с Игорем Нетто. У автобуса мне его представили. Антонио Лисарасо - так звали тореро - оказался высоким, отлично сложенным парнем лет двадцати пяти. Держится скромно, одет изысканно, со вкусом.
- Антонио, у вас от мяча бедра будут болеть. А свежие ноги вам нужней, чем боксеру, - говорю я ему.
Он отвечает:
- Ничего, я ведь и матадор и футболист с детства.
Вышли на поле. После разминки и тренировки разделились на двое ворот. Тореодор вызвался играть на левом краю и профессионально эти обязанности выполнял.
Интерес к бою быков после этого знакомства еще больше возрос. Коррида была назначена на воскресенье.
Всей командой мы разместились в почетной ложе для гостей. По радио сообщили - в цирке "Спартак". Нас дружно приветствуют десятки тысяч голосов, вчерашних посетителей стадиона. За пять минут до этого все громко требовали снизить цены на корриду (билет от трех долларов и выше). Известие о присутствии советских футболистов отвлекло публику от щекотливого вопроса.
Начинается коррида традиционно - торжественным парадом. Под звуки оркестра появляются в расшитых золотом костюмах, со шпагами в руках все матадоры, за ними бандерильеро и, наконец, пикадоры на лошадях. Они напоминают Дон-Кихота несуразностью одеяния и внешним видом лошадей, защищенных по крупу кожаными матрацами.
Зрелище, когда не утомленный еще бык атакует несчастную лошадь и, несмотря на кожаные щиты, наносит тяжелые раны, оказалось особенно тягостным. Уже тогда многие из наших ребят побледнели, а кое-кто покинул ложу. Фонтан крови, хлынувший из быка вслед за вылетевшей, как пружина, шпагой, доконал прославленных бомбардиров кожаного мяча. Я тоже почувствовал головокружение, но усилием воли заставил себя остаться.
Появляется матадор на арене не сразу. Вначале быка, выпущенного из полутемного стойла, встречает пикадор - всадник, вооруженный копьем, которого сменяет тореадор с большой красной мулетой. Потом бык в исступлении гоняется за пешими бандерильеро. Их двое, и каждый должен всадить в шею животного две бандерильи - деревянных копьеца с металлическим наконечником.
Это очень опасно, разъяренный от боли и крови бык бьет рогами с остервенением. Только недюжинная ловкость и самообладание спасают смельчаков. Один из них на наших глазах взлетел на воздух. Подоспевшие тореадоры спасли ему жизнь, своими мулетами скрыв бандерильеро от глаз быка.
И вот, наконец, животное достаточно утомлено. Пора приступить к развязке. Под аплодисменты появляется матадор. На арене только он с маленькой мулетой и бык. Зрелище достигает апогея. Бык видит единственного врага и кидается на него. Начинается игра со смертью. Матадор в доли секунды успевает увернуться от рогов, отводя животное колебаниями мулеты. Он обязан проделывать это не спеша, изящно, грациозно и очень близко от рогов. Двадцать сантиметров встречаются шиканьем, а вот два - овациями.
Каждый матадор старается блеснуть каким-нибудь особенным приемом. Один ждет быка на коленях, другой становится к нему спиной в самый критический момент, третий медленно поворачивается около торчащих рогов. А зрители, среди которых добрая половина женщины, беснуются и кричат.
Наконец матадору выносят шпагу, и он получает разрешение от президента корриды разить быка. Подобно римскому консулу Сулле, тот опускает большой палец вниз. Матадор делает выпад, стараясь поразить быка в сердце. Животное стоит несколько секунд, затем начинает шататься и падает.
Арена грохочет. Появляется лошадь с лямками. Тушу захлестывают за задние ноги и увозят по песку. На нее стараются взгромоздиться наиболее экспансивные зрители, прыгающие вниз со своих мест.
Затем полиция наводит порядок, следы крови посыпают свежим песком. Пятиминутный антракт, и на арене следующий бык. Его ждет другой матадор.
Антонио Лисарасо выступил блестяще. Почти не двигаясь с места, пропускал он мимо бедра рога животного, весившего более 400 килограммов. Теперь редко кто из матадоров идет на такой риск. Мы с удивлением узнали, что по-настоящему крупный и тяжелый бык - непобедимый противник в схватке с человеком, вооруженным одной шпагой. Узнали мы и другие особенности корриды: если, например, матадор нанес два удара шпагой, а животное устояло, то оно спасено.
Попался среди шести животных, вышедших на арену, и умный бык. Он не захотел гневаться и равнодушно смотрел на красные мулеты, красные платья, шарфы и зонтики неистовавших зрителей. В конце концов его выгнали с арены и заменили другим.
Опустошенными уходили мы с корриды. Жгучий интерес был удовлетворен, а в душе родились протест и отвращение. Впрочем, о вкусах не спорят: не зря Джек Лондон описывает критически бой быков, а Эрнест Хемингуэй с восхищением.
Меня на вторую корриду не тянет. Мне страстно хочется, чтобы футбол переманил с гладиаторских арен на стадионы всех любителей боя быков. Чувства, вызванные корридой, не помешали нам дружески распрощаться с Антонио Лисарасо - мужественным человеком, зарабатывающим свой хлеб в спорте, уцелевшем от средних веков и, по-моему, доживающем свои последние годы. Ведь не случайно Игорь Нетто не смог досидеть до конца корриды, а сам знаменитый матадор так любит футбол. Примечательно - он знал все об Игоре, а спартаковец ничего не слышал о Лисарасо. Вместе с тем Нетто были известны все подробности о латино-американской футбольной звезде ди Стефано.
Да, коррида заставляет восхищаться отвагой человека, она воспитывает огромное мужество и ловкость. Но ради чего рискуют отважные матадоры? Разве их доблесть двигает вперед культуру, науку, технику? Наконец, что воспитывает коррида у зрителей?
Мужество, ловкость, железную выдержку проявляют и футболисты. Защитник Николай Тищенко в полуфинале Олимпийского турнира в Мельбурне играл против команды Болгарии со сломанной ключицей. Рука была прибинтована к телу. И выдержал этот матч до конца.
Не удивительно, что даже на родине корриды - в Испании - спортсмены в бутсах становятся более популярными, чем храбрецы с мулетой и шпагой. Кожаный мяч все больше отнимает зрителей у несчастных быков. Это закономерно. На знамени спорта начертано: "Равенство, благородство и братство". У корриды нет таких высоких девизов, она обречена.
По законам спорта появление выдающихся спортсменов всегда вызывает цепную реакцию: рядом обязательно возникают новые таланты. Так случилось в пятидесятых годах в футболе, когда за место правого полузащитника в сборной разгорелась упорная борьба. О левом речи нет. Здесь неприступно, как пик-восьмитысячник, возвышался долгие годы Игорь Нетто.
Не раз я во время тренировок садился за сеткой ворот, спиной к полю, и на спор старался по звуку определить, кто из игроков нанес удар.
Прослушивалась целая симфония. То мяч при полете гудит, то издает свист, а то слегка подвывает. Разнохарактерны и звуки при соприкосновении мяча с ногой. Иногда это шлепок. Сразу догадываешься - удар нанесен внешней стороной ступни. Слышится легкий звон. Не сомневаюсь - это бьют с прямого подъема. Сила удара здесь такова, что воздух в мяче звенит. А вот мяч послан с пальцев. Четкий щелчок - и даже сетка шелестит по-особенному. Если знаешь, кто и как бьет, то шансов угадать бьющего много.
Юрия Воинова, в частности, распознать было легче других. Сначала звук треснувшего ореха, потом короткое жужжание мяча от сопротивления воздуха и, наконец, как бы вздох сетки. Говоришь оппоненту.
- Юрий!
Оглядываешься - он. Так чисто, сильно и аккуратно бил только этот полузащитник, связавший свое имя с командой киевского "Динамо". Воинов - уроженец Подмосковья. Первые футбольные шаги он делал дома, в Подлипках. Затем - ленинградский "Зенит" и, наконец, столица Украины.
Игрок благородный, с достоинством. В душе пожар, а внешне сдержан. Сам в панику не впадал, суетню других презирал. Команда проигрывает - Юрий не хватается за голову, побеждает - радуется сдержанно, разве только чуть больше мяч в ногах потаскает.
Дебют Воинова в сборной состоялся в 1954 году в игре против венгров на московском стадионе "Динамо". Задача ему выпала сложнейшая: прикрыть Ференца Пушкаша, тогда мировую звезду. Новичок в грязь лицом не ударил. Счет 1:1. Пушкаш выглядел не ахти как. В отчетах говорили, что у Воинова еще оставались силы для атаки чужих ворот.
Было время, когда команда Киева, как дирижера, слушалась своего правого полузащитника. Специально наигрывали комбинации, чтобы вывести на заключительный удар своего капитана. И вот тогда зрители сначала слышали характерный звук треснувшего ореха и через мгновение видели мяч в воротах противника.
Сейчас атакующий правый хавбек Юрий Воинов - тренер. Он перестал играть сам тогда, когда это оказалось нужным. Поэтому для своих почитателей Юрий навсегда останется молодым.
После Воинова место правого хавбека прочно занял Валерий Воронин, полузащитник иного направления, которое возникло с переходом современного футбола к массированной обороне. Это не значит, что Валерий не умеет поддержать нападение и забить гол. Когда надо, он это делает превосходно. Но центр поля не его стихия. Он не челнок, беспрерывно ткущий прочные связи для взятия чужих ворот своими нападающими.
Спортивные комментаторы и журналисты признали Валерия Воронина лучшим советским футболистом 1965 года. ФИФА включила его в состав сборной Европы в играх с Англией и Югославией. На восьмом чемпионате мира 1966 года он был единственным из советских футболистов, прошедшим в символическую сборную мира.
Несмотря на большую известность, Воронин скромен и покладист. Он умеет мобилизовать партнеров на отыгрыш, если дела плохи, и призвать не расслабляться, если все хорошо. И сам он прилежно и темпераментно трудится на поле для победы. Его техника не блещет виртуозностью, но зато обеспечивает прочную и убедительную игру.
Хорошо сложенный, отшлифованный спортом, Валерий подчеркнуто серьезен на поле. Его игра лишила привычной уверенности даже таких чародеев кожаного мяча, как португалец Эйсебио и венгр Альберт. В матчах советской сборной против Португалии и Венгрии на чемпионате мира в Англии Воронин опекал этих асов. Опекал по-новому, на некотором расстоянии, а не примитивно грудь в грудь. Он играл против лучших в мире бомбардиров с редким достоинством. Ни португалец, ни венгр не рисковали индивидуально действовать против Воронина. Он не только лишил их обычной активности, но и свел к минимуму диспетчерские обязанности своих противников.
Именно за эти игры торпедовец попал в элиту мирового футбола. Думается, что своей тактикой Валерий решил проблему красивой персональной опеки на поле.
Воронин - воспитанник московской футбольной школы. Семнадцатилетним юношей он был принят в команду "Торпедо", в которой бессменно выступает вот уже более десяти лет. Его верность команде помогла автозаводцам после ухода из их рядов в 1962 году шести игроков основного состава снова сцементировать коллектив, занять второе место в 1964 году, а в 1965 - добиться звания чемпиона. Жаль, что Валерий не избежал срывов. Были дни, когда звон футбольного мяча он менял на другую музыку. Дружеские руки вернули его на верную дорогу. Сильному на футбольном поле не положено проявлять слабоволие в жизни.
На год моложе Воронина украинец Йожеф Сабо. Это надежный полузащитник, отлично владеющий отбором мяча.
По национальности Сабо венгр, родился в Закарпатье, футболистом он стал в Ужгороде, а затем был приглашен в лучшую украинскую команду - киевское "Динамо".
- Наш лучший солдат, - говорят о нем тренеры. И Сабо всегда оправдывает это звание. На мировом чемпионате в Англии он заслужил самые похвальные отзывы прессы.
Большой запас сил, ярость в борьбе и скорострельный уверенный удар с правой ноги делали Йожефа опасным противником. Обычно Сабо любит припугнуть своего подопечного, предлагая ему физические поединки. Такой метод помог киевлянину восторжествовать в играх с Италией и Венгрией. В полуфинале против команды ФРГ фортуна изменила нашему полузащитнику. В одной из схваток с Францем Беккенбауером Йожеф неудачно пошел на таран. В борьбе за мяч нога немца оказалась предусмотрительно приподнятой, и вся сила удара нашего игрока попала в подошву чужой бутсы.
Те, кто играл, знают, что это такое: сразу вспухает подъем, обычно бывают повреждены и ахилловы сухожилия. Сабо с грехом пополам до конца игры дохромал, но из дальнейших соревнований чемпионата выбыл. Только через месяц начал Йожеф восстанавливать свою форму в киевской команде и внес свою лепту в ее победы 1966 года.
Интересна судьба другого киевлянина - Андрея Бибы. Долго он играл нападающего. Четкий удар и хорошая ориентировка создали ему славу настоящего дирижера на поле.
На эластичном шаге Биба возмещает отсутствие рывка быстрыми и точными передачами. Каждый сезон Андрей в своей команде киевского "Динамо" входил в тройку лучших бомбардиров. Частенько появлялся он в олимпийской сборной, но дотянуться до уровня лучших национальных игроков так и не сумел. При подготовке к первенству мира 1966 года Андрей снова оказался в сонме избранных, а испытания на агрессивность и выносливость так и не сдал. Просматривали его теперь уже по рангу полузащитников. Биба не обнаруживал особого тяготения к тому, чтобы отбирать мяч. Как правило, он охотнее старался предугадать направление чужой атаки, чтобы сыграть на перехватах. Старшему тренеру сборной Морозову такой тактикой Биба явно не угодил.
После мирового чемпионата в центре внимания снова оказалось всесоюзное первенство. И тут выяснилось, что киевские динамовцы, ведомые своим капитаном Андреем Бибой, далеко вырвались вперед, получили золотые медали, да еще и кубок в придачу.
Заслуги капитана в этом оказались настолько велики, что Андрею Бибе спортивные комментаторы советской прессы в конце года присвоили звание лучшего советского футболиста 1966 года. Так лучшим оказался игрок, не защищавший честь сборной в Англии.
Налицо грубая ошибка. Чья же?
Видно, надо сделать такой вывод: право на вкус - не право на диктатуру. Ум хорошо, а два лучше. Недаром тренерский совет федерации футбола определил 33 лучших 1966 года так, что среди первых одиннадцати оказались только шесть из тех, кто выступал за основной состав в Англии. Сдается, что правильнее всего сборную составлять коллективно, пользуясь советами ведущих игроков. Ведь теперь это люди с высшим образованием, искушенные в современной технике и тактике, прошедшие горнило мировых соревнований.
Даже в дублирующие составы команд мастеров не берут юношей без среднего образования. Большинство основных игроков либо учатся в вузах, либо окончили их. Тренеру есть на кого опереться, есть с кем посоветоваться, есть кому доверить.
...В течение двух лет, предшествовавших чемпионату, спартаковец Галимзян Хусаинов, вошедший в состав сборной, постепенно и незаметно переквалифицировался из крайнего нападающего в полузащитника. В новой роли он несколько матчей сыграл столь красиво и результативно, так оживил их тактически, что все признали его игру откровением.
Галимзян из славного племени маленьких гигантов. Алек Джеймс в Англии, аргентинец Сивори в Италии, Петр Дементьев, Владимир Степанов, Владимир Демин и Сергей Ильин в Советском Союзе - вот знаменитые футболисты, рост которых не достигал 165 сантиметров, а мастерство было огромным.
Широкоплечий Галимзян весит 64 килограмма при росте 163 сантиметра. Рельефный торс и крепкие ноги свидетельствуют о больших запасах силы и здоровья. В игре Галимзян неутомим. Когда-то в "Крыльях Советов" он играл правого инсайда и привык все девяносто минут беспрерывно гоняться за мячом от своих до чужих ворот и обратно.