Джульетта торопливо опустила глаза, опасаясь, что какие-то ее мысли отразятся в них или проявятся на лице, но тут же она не удержалась и снова посмотрела. Тот же самый трепет возбуждения вновь охватил ее. Пальцы Эймоса крепче сжали ее талию.
Джульетта поняла, что они непроизвольно приблизились друг к другу. Она с трудом контролировала свое дыхание.
Джульетта вырвалась от него, лихорадочно соображая, чем бы объяснить свое странное поведение.
- Вы уже сами повели меня.
- Что? - Эймос посмотрел на нее в замешательстве, словно никак не мог понять смысл сказанных Джульеттой слов.
- Вы уже умеете танцевать. У вас все быстро получается.
Он покачал головой.
- Вовсе нет. Хотя когда-то я немного танцевал, но очень давно. Это было… да, в общем, ничего хорошего у меня не получалось.
Джульетта перевела дыхание. Ей казалось, что ее чувства выдают ее.
- Не говорите глупостей. Вы все сделали очень хорошо. Я уверена, что очень скоро вы будете танцевать как заправский танцор. - Ее улыбка при этом была вымученной и скорее походила на гримасу. Она повернулась к Итану. - И Итан тоже.
- А можем мы учиться этому каждый вечер? - пылко воскликнул Итан.
- Да. Почему бы и нет. Но сейчас мне пора заняться посудой.
Они начали расходиться. Эймос понес Франсэз в ее комнату, Итан вышел на улицу, а Джульетта вернулась к кухонным делам. Потом спустился Эймос и прошел через кухню к входной двери. Он ничего не сказал при этом. Джульетта же старательно сосредоточила внимание на раковине и своих руках, погруженных в мыльную воду, и не обернулась в его сторону.
На следующий вечер за ужином Джульетта чувствовала себя нервозно, а когда все поели и она уносила посуду к раковине, все ее внимание было обращено на дверь. Она ожидала, что Эймос пойдет, как обычно, к себе в сарай. Но он продолжал сидеть за столом. В желудке Джульетты что-то заныло от предчувствия.
Эймос продолжал сидеть и смотрел, как Джульетта танцевала с Итаном.
Звуки музыки, доносившиеся из резного ящичка, разлетались в воздухе хрустальным звоном, чистым, мелодичным и прекрасным. Когда они с Итаном остановились, Джульетта заколебалась, но ее глаза сами по себе обратились к Эймосу.
Он медленно поднялся и подошел к Джульетте. Она не могла прочесть ничего в его темных глазах. Не говоря ни слова, Эймос потянулся к ней, положил руку ей на талию, взял другую ее руку в свою. Ладонь ее пылала жаром в его руке. Они начали танцевать. На этот раз они двигались более естественно и в такт музыке. Вблизи Эймос казался просто огромным, она остро ощущала его мужскую силу. Но это вовсе не пугало Джульетту; странным образом это чувство даже как-то успокаивало ее. Эймос был как скала - устойчивый и сильный, рядом с ним она чувствовала скорее защищенность, чем робость. Джульетта подумала, как изумительно легко было бы сейчас прильнуть к нему, позволить ему поддержать ее и укрыть исходившей от него силой. Джульетта остановилась и отступила от Эймоса.
- Я думаю, что вы уже делаете все па правильно.
Какое-то мгновение Эймос собирался с ответом, затем произнес:
- Кажется, есть еще другие шаги, которые нужно изучить, не так ли?
- Конечно, есть еще повороты. Вы хотите попробовать и их?
Он пристально посмотрел на нее.
- Да, - вымолвил он наконец. - Давайте пойдем дальше.
ГЛАВА 10
- Как чудесно вы выглядите! - от восхищения Франсэз даже всплеснула руками, увидев как Джульетта протанцевала перед ней в пируэте. Пятна румянца на скулах Франсэз ярко выделялись на бледном лице. Джульетта была довольна, что пришла к Франсэз показаться, как выглядит перед отъездом на сельский праздник постройки сарая. Казалось, Франсэз больше волновалась перед этой поездкой, чем сама Джульетта. - Вы берете второе платье для танцев?
- Да, как вы и сказали мне, - улыбнулась Джульетта. Франсэз удостоверилась, что Джульетта в полной мере подготовилась к предстоящему событию. - Вы действительно не хотите поехать с нами? Эймос мог бы донести вас до фургона, а я бы устроила вам в нем сзади постель. Вы могли бы посидеть в тени или полежать в доме у Метца и самой увидеть весь праздник.
Всю эту неделю по вечерам Франсэз просила Эймоса приносить ее на кухню, чтобы наблюдать за уроками танцев. Ей это так нравилось и она настолько сильно интересовалась предстоящей вечеринкой, что Джульетта решила предложить Франсэз присоединиться к ним. Франсэз отрицательно покачала головой и печально улыбнулась.
- Нет. Я не могу. Очень заманчиво, но я слишком устала. Да и к тому же мне совершенно не хочется, чтобы все видели меня такую.
- Да нет же. Сегодня утром вы выглядите совсем хорошо, - возразила Джульетта, чувствуя болезненный укол от сказанного, ибо она знала, что говорит неправду.
- Спасибо вам. Вы видите меня каждый день, вы знаете как скверно выгляжу я уже много недель. А вот другие совсем не видели меня еще с тех дней, когда у меня было все в порядке. Мне совсем не хочется ловить на себе их сожалеющие взгляды.
- Я вас понимаю. Но я думаю, что ваши соседи были бы рады вас увидеть.
- Спасибо.
В коридоре послышались шаги, и Эймос заглянул в дверь. На нем был комбинезон и клетчатая рубаха. В руке он держал небольшой узелок с одеждой.
Эймос посмотрел на Джульетту и на мгновение задержал на ней свой взгляд, оценивая ее бледно-голубое платье, которое смотрелось выгоднее, чем повседневные привычные юбки и блузы. Джульетта подумала, кажется ли она и ему хорошенькой в этом платье. Сейчас она очень бы хотела уметь читать мысли Эймоса. На этой неделе она каждый вечер занималась танцами с ним и с Итаном. Хотя Джульетта нервничала и немного волновалась во время каждого их танца, ей так и не удалось выяснить для себя, оказывает ли это занятие какое-нибудь влияние на Эймоса. Не раз бывало так, что его руки казались ей неестественно жаркими или же внезапно в его взгляде появлялось какое-то необычное выражение, но полной уверенности в этих ощущениях у Джульетты не было.
- Скоро надо отправляться, Джульетта. Они там начинают рано.
- Да, я уже готова. Пришла только попрощаться с Франсэз. Наша провизия внизу на кухонном столе.
- Итан уже положил ее в фургон. - Он подошел к кровати Франсэз и взял ее руку. - Ты уверена, что сможешь немного побыть здесь одна? Глэдис Снайпс сказала, что приедет сюда примерно в одиннадцать и днем побудет с тобой.
- Со мной все будет в полном порядке, - ответила Франсэз несколько резким тоном. - Ты так со мной обращаешься, словно я дитя. Как будто я не смогу без вас обойтись одно утро и один вечер! Слушай, я вообще не понимаю, зачем заставлять Глэдис сидеть тут целый день и смотреть, как я сплю. Джульетта мне оставила кувшин с водой и стакан возле постели и немного холодной еды на тот случай, если Глэдис не придет к полудню. Все у меня будет нормально.
Эймос улыбнулся, довольный тем, с какой энергией сестра высказала ему все это.
- Ну, ладно.
- Так вот я хочу, чтобы ты забыл обо мне и чудесно провел время. Я хочу, чтобы ты танцевал, обещай мне, что будешь.
- Ладно. Буду танцевать.
- Хорошо. Я буду представлять, как ты это делаешь, - Франсэз улыбнулась и еще ярче проступили красные пятна на ее щеках, а глаза заблестели. Она выглядела почти бодрой. - Я всегда любила танцевать.
- Я и не знал, что ты умеешь.
- Я танцевала только, когда не было отца. А вообще меня научила Генриетта.
- Это на нее похоже.
- Мне так нравилось, когда вы танцевали. Я очень бы хотела поехать с вами. Я просто мечтаю потанцевать еще всего разочек.
От проявившегося в этот момент выражения на лице Эймоса у Джульетты заныло сердце. Внезапно он наклонился и поднял Франсэз с постели.
- Ты сможешь это сделать.
- Что? Ты шутишь надо мной.
- Вовсе нет. Джульетта, где наша музыкальная шкатулка? Заведите ее.
Шкатулка стояла на комоде Франсэз. Джульетта поспешила выполнить просьбу Эймоса. Когда звуки полились из шкатулки, повисая в воздухе хрустальными каплями, Эймос стал танцевать со своей сестрой. Ее волосы, собранные косой, свободно повисли за спиной, одета Франсэз была только в ночную рубашку, а ноги были босые. Она была необычайно бледная и худая, и Эймос двигался с ней медленно, не столько увлекая ее за собой в танце, сколько поддерживая на ногах.
Но Джульетте их танец казался прекрасной картиной. Глаза ее наполнились слезами.
Спустя несколько секунд Эймос совсем поднял Франсэз в воздух и, продолжая танцевать, носил на руках ее ослабевшее тело. Он завершил танец, сделав два энергичных оборота. Затем он осторожно положил Франсэз обратно на постель и до пояса накинул на нее покрывало.
После этого он повернулся и вышел из комнаты, не говоря ни слова и даже не посмотрев ни на одну из женщин.
- До свидания. Как только мы вернемся, я к вам сразу же приду. - Джульетта взяла руку Франсэз и нежно пожала ее.
Франсэз кивнула ей в ответ, улыбаясь. Она выглядела ужасно утомленной, но счастливой. Джульетта вышла из комнаты и торопливо сбежала по лестнице. Внизу в коридоре она наткнулась на Эймоса, который стоял, обхватив рукой высокую колонну лестницы и уткнувшись лицом в согнутую руку. Всем своим видом он выражал глубокую печаль.
Джульетта порывисто и неосознанно протянула руку и положила свою ладонь на ладонь Эймоса, лежавшую на перилах лестницы, пытаясь как-то утешить его. Он шмыгнул носом и поднял голову, одновременно украдкой вытирая глаза рукавом.
- Извините меня, - прошептала Джульетта, с трудом контролируя охватившие ее чувства.
Он кивнул и его лицо при этом было таким беззащитным, что Джульетта почувствовала острую жалость к этому человеку. Эймос стиснул ее руку и сразу же отпустил.
- Пойдемте. Пора отправляться.
Джульетте самой было удивительно от того, как сильно она стремилась попасть на постройку сарая и насколько весело и оживленно она чувствовала себя, выйдя из фургона и заметив нескольких знакомых женщин. Она видела их в церкви, но кроме этого с ними не было никаких других встреч, так что едва ли можно было их считать приятельницами. Но Джульетте было очень радостно просто видеть других женщин и предвкушать целый день, наполненный визитами и встречами. Она почувствовала, насколько изолированной была ее жизнь на ферме все эти недели. Но в то же время постоянная занятость работой и присутствие Франсэз, с которой можно было иногда побеседовать, не давали ей чувствовать одиночество. И только теперь ей стало ясно, как мало она общается с другими людьми и как приятно будет от души наговориться за целый день.
На какое-то мгновение она почувствовала сомнение. Женщины, с которыми она встречалась и разговаривала в церкви, казались тогда настроенными вполне дружественно к ней, но после случаев с Сандерсоном и с Аурикой Джонсон в городе Джульетта поневоле задумалась, как же люди в действительности к ней относятся. Может быть, это только в церкви они считали себя обязанными быть вежливыми, а на таком общественном событии, как сейчас, начнут презрительно сторониться ее, подобно мисс Джонсон. Не исключено, что они не захотят вообще с ней разговаривать.
Пока Джульетта стояла возле своего фургона, терзаясь этими сомнениями, ее заметила Элен Кейс и замахала рукой.
- Джульетта! Идите сюда. Я вам покажу, куда положить продукты.
Улыбаясь, Джульетта двинулась к ней. Пока Джульетта шла к дому, все знакомые женщины здоровались с ней и она приветливо здоровалась со всеми. Вскоре они уже вовсю оживленно болтали, размещая целые горы еды, привезенной всеми по этому случаю. Когда они покончили с этим делом, то и дальше не захотели сидеть, сложа руки. Они вынесли кусочки стеганой материи и женщины несколькими группами уселись, чтобы сшивать их, пока дети были заняты игрой на улице. За работой они щебетали, и проворные их язычки мелькали столь же быстро, как и серебристые иголки, сверкавшие то тут, то там над подбитой ватой тканью. Джульетта до этого никогда не сшивала такие одеяла, но она была отличной портнихой и без особого труда работала, не отставая от других.
Они устроили перерыв и перекусили за длинными столами рядом с домом. Мужчины тоже прервали свою работу и поели вместе с ними. Потом, когда была перемыта посуда, женщины возобновили прежнее занятие. В доме были распахнуты окна и повсюду гулял свежий ветерок, мягко приподнимая занавески. Через открытые окна доносился смех и крики играющих детей, а также непрерывный стук молотков, которыми мужчины работали на постройке сарая.
Потом был ужин за устроенными на открытом воздухе столами. Неподалеку уже возвышалась коробка почти выстроенного сарая. Вскоре маленьких детей начали укладывать спать на тюфяках в доме или на подстилках фургонов. Одинокие женщины и бездетные жены за это время переодевались в доме. Перед несколькими зеркалами, обнаружившимися в доме, раздавался веселый смех и болтовня, пока женщины наряжались в незамысловатые праздничные платья.
Джульетта взяла с собой белое платье с большим кружевным воротником, украшенное вышивкой "ришелье", и с атласным пояском цвета лаванды. Низ платья был присобран так, что виднелись белые кружевные оборки, и каждая оборка была украшена маленькой лавандовой ленточкой. Это было далеко не самое элегантное или красивое из ее платьев. Этому платью было уже несколько лет, и она его больше не носила, считая слишком девичьим. Оно и оказалось в ее чемодане только потому, что удачно подходило для одной из ее маленьких ролей в пьесе. Джульетта решила, что его простота больше подойдет для такого вечера, чем платье, которое она надела бы для танцев или выхода в театр в городе. И когда сейчас она надела его, украдкой оглядываясь по сторонам на других, то поняла, что ее предположение оказалось правильным. Другие женщины тоже надели хлопчатобумажные платья, в основном с низким, допустимым для праздничных платьев вырезом, украшенные атласными ленточками и бантиками, кружевами и оборочками, но все же довольно-таки скромные и простые по сравнению со многими платьями, которые довелось видеть в своей жизни Джульетте.
Она ждала своей очереди, чтобы подойти к одному из зеркал, и пока ожидала этого, распустила волосы и красиво их уложила. Когда Джульетта, наконец, добралась до зеркала, она присела на высокий стул, стоявший перед ним, и быстро уложила их в гладкую прическу "а ля Помпадур". За ней стояла какая-то женщина и рассматривала себя в зеркале поверх Джульетты. Джульетта закончила причесываться, в последний раз оценила свою внешность и осталась довольна своим видом.
Джульетта вышла на улицу и в ожидании остановилась на крыльце вместе с несколькими другими женщинами, не решавшимися пересечь двор и подойти к сараю, ставшему за этот день территорией мужчин. Пока женщины находились в доме, мужчины за сараем умывались у цистерны с водой, стоявшей под ветряной мельницей, и переодевались в нарядные рубашки и костюмы.
Но когда женщин на крыльце стало уже много и к ним присоединились замужние и старшие по возрасту женщины, заманчивый свет фонарей в сарае, царапающие звуки настраиваемых скрипок и громкий мужской смех подтолкнули женщин сойти с крыльца и двинуться к сараю. Такое же скопление молодых мужчин, постепенно выходивших из сарая, уже образовалось перед его входом. Они стояли и разговаривали, курили сигары, трубки или новомодные сигареты, прислонившись к стене сарая и поглядывая в сторону дома. Всех, наконец, привела в движение миссис Метц, позвавшая своих сыновей прийти за столом, предназначенным для закусок. Несколько мужчин вызвались помочь, и две группы стали смешиваться и постепенно заходить в сарай.
Внутри сарай казался слишком пустым и новым, еще не выветрился сильный запах дерева. Чердак и стойла еще не были сделаны и поэтому внутреннее пространство сарая представлялось огромным и открытым. На землю набросали солому, чтобы не поднималась вверх пыль во время танцев. Фонари висели у обоих концов сарая и на нескольких опорных столбах, но их света было недостаточно для полного рассеивания темноты. В углах лежала густая тень, а крыша была совсем не видна. Свет был теплый и желтоватый, мерцающий, он накладывал мягкий золотистый оттенок на лица присутствующих.
Джульетта осмотрелась вокруг, отыскивая Эймоса, но стараясь, чтобы это не было заметно. Почти сразу она заметила Итана, стоявшего в группе других нескладных на вид мальчиков его возраста, которые громко смеялись и размахивали руками, так как их молодая энергия стремилась выплеснуться наружу. Джульетта также заметила, что Итан частенько отворачивался от своей группы и осматривал помещение ищущим взглядом, и была уверена, что он выискивал Элли Сандерсон.
Отец Элли был тоже здесь. Джульетта увидела Джона почти сразу же, как она вошла в сарай, однако ей удалось избежать прямого взгляда на него. Она не хотела бы столкнуться с ним нос к носу, когда поневоле пришлось бы или вежливо раскланяться с ним, или проигнорировать его и привлечь тем самым интерес окружающих.
В конце концов, Джульетта отыскала взглядом Эймоса, стоявшего у задней стены рядом с Мордесай Гамильтон, прихожанином их церкви. Эймос засунул руки в карманы и от этого полы его пиджака запахнулись назад, широко открывая его белоснежную рубашку. Она еще раз поразилась, каким привлекательным он может быть.
К этому времени скрипки были настроены, а Генри Армстронг уже подыгрывал им на гармонике, и вскоре трое музыкантов начали играть для публики. Почти без промедления на полу рядом с ними начали кружиться в танце несколько пар. За короткое время к ним добавилось много новых пар. Итан подошел к Джульетте и пригласил ее танцевать. Джульетта подумала, что ему, видно требовалось проверить себя в уже знакомом деле и зарядиться смелостью для подхода к Элли. Но она была счастлива сделать ему одолжение и, к тому же, так ей было легче освоиться в этом обществе.
После Итана еще несколько других мужчин приглашали ее потанцевать. Некоторые из них были молоденькие, как Итан, а один или два других уже имели седые головы, и она даже не узнала их имена. Да это и не имело значения. Ни она, ни они не рассматривали эти танцы, как элемент ухаживания. Им просто доставляли удовольствие танцы сами по себе, и они рады были представившемуся случаю расслабиться и немного развлечься после трудного дня, а точнее, после нескольких трудных недель.
Все время, пока Джульетта танцевала, она знала, где находится Эймос. Она заметила, что он не танцевал ни с кем. Он немного поговорил, выпил стакан пунша у стола с закусками и снова направился стоять у стены, по пути остановившись пару раз поздороваться со знакомыми.