Ванга… Ванга знала про всех понемногу. Нострадамус, чьи пророчества прошли через столетия - и тот знал лишь ключевые моменты в истории. А что бы сделал ты, зная свою жизнь наперед - каждую секунду, каждый зубчик грабли на своем пути, каждую подножку, которую подставит тебе жизнь? Ты мог бы подмять под себя весь мир, стать Богом в своей крошечной вселенной на крошечный отрезок времени, коим в масштабах вселенной и является твоя жизнь… или же сосредоточить все силы, всю мощь этого знания, чтобы сохранить любовь одной единственной женщины, без которой весь мир - нет больше, чем карта с разноцветными кляксами. Сложный выбор!
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 4
Глава 3 7
Глава 4 9
Глава 5 12
Глава 6 15
Глава 7 17
Глава 8 19
Глава 9 21
Эпилог 23
Примечания 24
Константин Александрович Костин
Подрядчик
Время течет - мы остаемся собой.
Все описанные события - вымышленные. Любое совпадение персонажей с реально существующими людьми - чистая, и, даже, непредвиденная случайность.
Глава 1
Жизнь… жизнь - удивительная штука! Еще вчера я был на волне - мог пройтись по клубам, оставив в каждом по полторы-две штуки баксов, мог купить новый Porsche Cayenne только потому, что Lexus как-то приелся, мог снять двух шлюх на ночь и заставить их "прыгать в ширину", пока третья строчит мне минет… да что там! Я мог сгонять в Германию на полуфинал Чемпионата Европы - так, на денек. Мог прокатиться на "Синей птице" по соляной корке Бонневиля. Мог взять пару бутылочек коллекционного Шато и прикончить их вечером перед телевизором… да потому что именно этим вечером влом куда-то идти. Вообще, лень - это когда видишь необходимость что-то делать, но не хочется, а влом - это когда хочется, но не видишь необходимости. Я мог все, в том числе и позволить себе и "лень" и "влом" - самое дорогое удовольствие.
Но это было вчера. А сегодня я стоял перед руинами, занимающими площадь в полторы сотни тысяч квадратных метров. Полтора гектара руин, еще вчера бывших цехом… почти достроенным, надо сказать, цехом! А сегодня от него остались лишь искореженные балки, куски железо-бетонных изделий, не поддающихся идентификации… хотя нет, вру! Вот это - плита П5Б, а то - перемычка 1-ПБ-16… или 14?
- Сэкономили… - прошептал Виктор.
Старосельцев - куратор строительства от завода. Уж, кто-кто, а он то до миллиметра знал, где я сэкономил и на чем. И до копейки тоже. А то как же - подписать акты скрытых работ, и не знать, что сваи забиты на глубину шесть метров, но никак не двенадцать, как наивно предполагал проектировщик, и как думало его начальство, оплачивая счета. Десять тысяч свай! Причем, то, что забиты они на глубину, меньшую в два раза, отнюдь не означает, что и их стоимость меньше в два раза. Да нифига подобного. Каждый последующий метр обходится чуть ли не в три раза дороже предыдущего. Так что здесь не только мой Cayenne, но и Impreza дочери Старосельцева, и еще много иных материальных благ.
- Сколько лет строю, еще ничего не упало, - вспомнил он мои слова. - А это что? Что, я у тебя спрашиваю? Теперь ответишь по полной! За все!
- Здрасти, Виктор Алексеевич, приехали, - едко усмехнулся я. - А не ты ли, когда бабки получал, заверял меня, что ответственность пополам?
- Так это если бы не ебнулось - то на здоровье, - нашелся куратор. - А так - я умываю руки. Расхлебывайте дальше сами, господин директор!
А так и живем, да! Вот задачка не для среднего ума - ставим монолитно-каркасную свечку, обкладываем ее кирпичом, всего - три тысячи шестьсот кубов кирпича. От заказчика получаем по две тысячи рублей за куб, рабочим платим по тысяче двести. Вопрос - сколько заработает моя компания? Два миллиона восемьсот восемьдесят тысяч? Ничего подобного! Три с половиной миллиона! Почему так? Да потому что для субподрядчика кубов - три четыреста, по формам - три восемьсот. Плюс откат тому, кто подписывает акты.
Так и живем, да! Миллиметр здесь, сантиметр там. Крошечные деления на рулетке складываются в копейки, копейки в рубли, а уж рубли… о! в миллионы! Хочешь жить - умей вертеться, вот лозунг мой и солнца. Только, кажется, на этот раз я довертелся. И, черт побери, как я ни прикидывал, полутора триллионов, чтобы отстроить цех заново у меня не было. Вот же напасть…
- Витя, - повернулся я к куратору.
Но его уже и след простыл. Смотался, зараза. Сейчас, поди, копается у себя в бумажках, выбирая из них наиболее противозачаточные. Да-да, в строительстве лучшее противозачаточное средство - бумага. С печатями и подписями.
- Эй, начальника! - образовался рядом бригадир таджиков. Кадам, кажется.
Всегда удивлялся - как это у них получается? Как работать - хрен кого найдешь, а как деньги получать - тут как тут.
- Начальника, аванса кончились, деньги кушатьма нада, - улыбаясь произнес чурка.
- Какие еще деньги? - отмахнулся я.
- Ай, ты работа говориль? Говориль! - начал загибать пальцы Кадам. - Мы работа делаль? Делаль! Деньги кушатьма оченьна нада!
- На, - я извлек из кармана фиолетовую пятисотенную купюру. - Кушайте.
Никогда, наверно, не пойму, как бригада из двадцати таджиков умудряются прожить на пятьсот рублей целую неделю. Хотя… самое время перенять опыт.
Развернувшись на каблуках, я отправился к проходной, где припарковал своего "Кайена". Оставаться здесь не только не имело смысла, но, еще и, достаточно опасно. Причем, это "здесь" означало далеко не этот конкретно взятый завод, даже не этот город. Скорее всего, даже не эту страну. Да кто его знает, возможно, и не эту планету… Тикать, тикать. Тикать как можно дальше. Для того чтобы отмыться моих сбережений явно недостаточно, но, чтобы залечь на дно где-нибудь в Гоа, должно хватить. Да какого черта! Хватит даже чтобы купить половину Гоа, а, может, и все. Только сначала надо до туда добраться.
Пролетев проходную, я похолодел. Несмотря на тридцатиградусную жару меня пробил озноб. Нет, такого не бывает! Там, где я оставил "Турбо С", под подозрительным углом к дороге стоял полуприцеп-панелевоз, а вокруг - толпа зевак. НЕ ВЕРЮ!!! Да не бывает же такого!
Оказалось - бывает. Мой замечательный Штутгардский жеребец, на который я даже не успел получить номера, превратился в месиво из метала и пластика, прижатый к забору полуприцепом КамАЗа. Круп "Кайена" задрался под острым углом, и неудивительно - двадцать пять тонн прижали морду автомобиля к асфальту. Пожалуй, самая частая, самая тривиальная авария с участием полуприцепа - не подрасчитал в повороте (или не заметил?), и смял легковушку рамой. Но то легковушка - Бог с ней, а здесь - джип, размером в половину троллейбуса. Водитель панелевоза - парень лет тридцати в промасленном комбинезоне, мертвецки бледный, с отсутствующим взглядом, смолил сигарету, сидя на корточках перед машинами.
- Напокупали машин, буржуи, - покосился на меня дедок в спецовке, один из тех, что еще Ленина живого видели - совок до мозга костей. - Людям жрать нечего, а они жируют!
- Молодец, сынок, - подбадривала камазиста старушка. - Так им и надо.
Парню же от их солидарности легче не становилось. Он пытался попилить в голове те сто двадцать кусков, что оплатит страховка, но, как ни пыжься - на восстановление немца их не хватит - к гадалке не ходи. Даже мне - человеку, далекому от автопрома, понятно, что на возмещение ущерба таких страховок штук пять надо.
- Твою ж мать! - выдавил из себя я, подойдя поближе.
- Ваша? - поднял глаза шофер. - Сам не знаю… первая авария за пятнадцать лет!
- Качество превыше количества, - покачал я головой. - И что мы делать-то будем?
- Я не спорю - мой косяк, - развел руками камазист. - Да вы не беспокойтесь, я заплачу… на крайняк - его продам, - он махнул в сторону грузовика. - Семью только не трогайте.
- Да кому ты нужен, - буркнул я.
- Эх, трахома, - водитель в сердцах пнул заднее колесо полуприцепа. - Пятнадцать лет - и ни одной аварии, а тут…
Скрипнул металл. Не знаю, каким чувством - шестым, десятым или двадцатым, но внезапно я понял… нет, такие вещи не понимаются, а чувствуются… "почувствовал" - вот правильное слово. Почувствовал, что сейчас произойдет. Схватив парнягу за воротник, я резко дернул его на себя. И как раз вовремя. Плита, стоявшая на раме, словно смеясь над законами физики, встала на ребро, и, замерев на какой-то миг, ухнула на крышу "Кайена". Все произошло за какую-то ничтожно малую долю секунды. Вот он - был пол-"Порша", и вдруг - резкий хлопок, и две с лишним тонны сдавили автомобиль как яичную скорлупу. Нетронутой осталась лишь нижняя часть крышки багажника с хромированной надписью "Cayenne Turbo S". Толпа, поносящая на чем свет стоит "буржуев", затихла, оборвавшись на полуслове. Даже птицы замолчали. Легкий ветерок, дувший все это время - и тот затих.
- Вот тебе два, - прошептал я.
- Я… я… я… - заикался камазист.
Проигнорировав его попытки, я развернулся и зашагал к стоянке такси. И без того времени потерял много. Слишком много.
Если раньше весь план спасения самого дорогого, что у меня есть - моей шкуры - сводился к одному - драпать, драпать, как можно скорее, то теперь, сидя в такси в пробках, когда времени собраться с мыслями было предостаточно… сказывалось еще и что я отошел от первоначального шока. В общем, голова стала трезвее рассуждать. Звенья разрозненных соображений складывались в одну цепочку, не мешало даже гундение таксерика.
Значится так. Захожу домой, забираю всю наличку из сейфа, собираю вещи, беру "Лекса", валю к Семенову. А дальше… у Сашки - друга детства, моего одноклассника, где-то в области, в какой-то глухой деревни под одним из закрытых городов, которой даже на карте нету, был домик, доставшийся в наследство от черт знает сколько раз "пра" бабки. Хрен кто когда меня там отыщет. Отсижусь, а дальше - видно будет.
- А там посмотрим, - произнес я вслух.
- Чего? - навострил ухи водила.
Мы как раз проезжали мимо шестнадцатиэтажной свечки, стянутой швеллерами по периметру. Помню, еще учась в школе, я недоумевал - зачем нужны на здании эти железяки? Теперь то я знаю - геология хреновая. Высокий уровень грунтовых вод, вот фундамент и поплыл, а дом стянули, чтобы по швам не разошелся. Еще два квартала - и я дома.
- Да ты продолжай, - кивнул я. - Я внимательно слушаю.
- Аха, я и говорю, - оскалился таксист. - Прежний-то был что надо. Чекист - сразу власть чувствуется. И одевался нормально - костюм, галстук, плащ. А этот… в кожаной куртке!!! Ты подумай, а! В кожанке, как байкер какой-нибудь!
- Знаешь… - протянул я. - Здесь налево, во двор. Сдается мне, что этот вопрос согласован на самом высоком уровне. Направо поверни… опять направо…
И вот я дома. Видавшая виды 24Т остановилась перед моим блестящим лаком Lexus IS300. Расплатившись с водилой, закрыв с третьего хлопка дверь, я зашел в подъезд. В груди что-то екнуло. Очередное предчувствие, или уже паранойя? Я прислушался к своим ощущениям. Беспокойство лишь нарастало. Да нет, не бывает так, чтобы в третий раз за день какая-нибудь фигня случилась. Подгоняемый недобрыми подозрениями, не дожидаясь лифта, я пулей взлетел по лестнице на четвертый этаж, достал из кармана ключницу, отработанным движением отщелкнул кнопку и откинул нужный ключ. Вставил его в скважину, глубоко вздохнул, и открыл дверь.
Я видел наводнения - приходилось. И в Германии, и в Польше, и в Луизиане. В Краснодарском крае - тоже. По телевизору, но видел. Так что имел некоторое представление. Но чтобы у себя в прихожей!
Пол скрывался за равномерным слоем воды. Хм! Как будто слой воды неравномерный бывает… Два белых парохода с лейблом "adidas" дрейфовали в сторону балкона. Чуть поодаль из-под воды торчала корма красных босоножек, а дальше плыл огромный айсберг пены. Где-то в глубине квартиры грохотал водопад.
- Бля… - прошептал я. - Это какая-то уличная магия.
Осторожно ступая по болоту, придавив ботинком к грунту розовые стринги, я продрейфовал в ванную. Каждый год поздней осенью наступает такой момент, когда я выглядываю в окно и тихо офигеваю. Земля, которая еще вечером была нормального цвета грязи, за одну ночь становилась белая, как простыня. На самом деле - величественное зрелище! Вот и сейчас я офигел, когда увидел ванную, еще утром бывшую цвета морской волны, а теперь - в белых перьях пены. Нет, пена не висела гроздями и не сбивалась в кучу - она просто растеклась по всей комнате, и порывалась сбежать за ее пределы.
- Твою ж мать! - уже в который раз за день произнес я, закручивая краны.
Кто-то мне за это ответит. Уже наплевав на сохранность штанин, я прошлепал в спальню. Здесь, как и ожидалось, натянув одеяло до самого подбородка, на кровати сидела вчерашняя шалава. Невинно хлопая ресницами, она подняла на меня свои большие удивленные глаза.
- Так, - рыкнул я.
- Леша, я нечаянно! - залепетала она. - Хотела набрать воды искупаться, и уснула.
- Так, - повторил я. - Ты кто?
- Я? - тон девушки моментально изменился. - Я - Роксана, - произнесла она, грациозно потянувшись.
- Роксана??? - усмехнулся я. - А между ног - Маруся Марусей. Деточка, ты как за все это расплачиваться собираешься? Твоих десяток за ночь здесь знаешь, сколько надо?
- А никак!
- Здрасти, Маруся, приехали! С чего это никак-то?
- А мне еще восемнадцати нету! - ответила пиглица.
- Чего? - удивился я. - Вчера же двадцать два было?
- Мне шестнадцать… с половиной.
- То-то и заметно, - протянул я. - К двадцати двум пора бы сиськи и побольше отрастить.
- Слушай, ты! - воскликнула Роксана, не забыв ладонями смерить размер своего бюста. - Я, знаешь, с кем трахалась?
- Да мне до апельсина. Проваливай.
- Как? Не искупавшись, не накрасившись? - испугалась девочка.
- А ну быстро! - проорал я.
Сообразив, что шутки кончились, малолетняя шалава, схватив в охапку свои вещи, вылетела из комнаты. Еще через секунду ее топот смолк, и о девочке напоминал лишь чулок, свисающий с бра.
Это звездец какой-то! Взяв с тумбочки полупустую бутылку Baccardi, щелчком большого пальца отвинтив пробку, я приложился к горлышку. Через несколько глотков стало заметно лучше. Отдышавшись, я посмотрел на бутылку. До дна оставалось всего пара сантиметров - чего уж там? Задрав к потолку донышко, я влил в себя остатки, и почувствовал себя совершенно замечательно.
Из коридора донесся всплеск воды. Неужели, рискнула за чулком вернуться? Взвесив в руке бутылку, развернувшись, я приготовился метнуть снаряд в лоб надоедливой шлюхи.
Но в дверях стоял совершенно незнакомый плюгавый мужичонка в потертом совдеповском костюме, с очками диоптрий на пять, лысиной, окаймленной редкими волосами и совершенно заурядным, совершенно обычным, невыразительным лицом. Его скулы ритмично работали, перемалывая жвачку, а в руке он держал нечто, завернутое в грязную рваную тряпку.
- Алексей Сергеевич? - уточнил он.
- Я, - согласился я. - А ты - сантехник?
- Не совсем.
Пришедший развернул тряпицу, и на тумбочку, с громким грохотом вывалился ТТшник.
- Здесь, - он указал на шпалер. - Одна. Здесь, - гость распахнул полу пиджака, демонстрируя рукоятку заткнутого за пояс пистолета. - Пятнадцать. Вопросы есть?
- Э-э-э-э…
- Значит, нету. У вас пять минут. Я подожду там, - он кивнул головой на подъезд.
Иху мать! Как быстро сработали! Чтоб я так строил! Я перевел взгляд с лежащего на тумбочке ствола на спину удаляющегося "сантехника". А чего я, собственно, теряю? Размахнувшись, я запустил четырехгранный снаряд в удаляющийся затылок киллера. Проклятие, наступающее мне на пятки с утра, или кончилось, или отошло пообедать. Так или иначе, но бутылка, с костяным звуком, шмякнулась точно в темечко неудавшегося убийцы. Тот, по инерции сделав шаг вперед, споткнулся о невидимую подножку и мешком рухнул в лужу.
Еще не до конца веря в свое счастье, я, схватив с пола гантелю, тигриным прыжком преодолел разделяющие нас пять метров, и добавил по затылку. Раздался хруст, и из раны полилась кровь вперемешку с какой-то грязно-серой массой. Готов.
- Мнда, - задумчиво изрек я. - Неудачный я выбрал год, чтобы бросить курить.
Взяв киллера за предплечье, я перевернул его на спину. Трупешник, зараза, оказался не из легких. Пена, плывущая под ногами, окрасилась в красный цвет. Похлопав его по карманам, я нашел, что искал - пачку сигарет. Разорвав отсыревший картон, достал сигарету. Она промокла насквозь. Впрочем, как и все остальные. Наклонив пачку, я вылил под ноги воду вперемешку с табачной трухой. Не везет - так не везет!
Ладно - сейф! Скользя по мокрому паркету, я добрался до края кровати. Нащупав нужную плитку в полу, надавил ее. С щелчком, приглушенным слоем воды, открылась потайная ниша. Улыбнувшись, я набрал на кодовом замке "5555". Никакого эффекта! Еще раз. Снова тишина. Черт побери! Замок-то электронный, и явно не предназначен для работы на глубине! В отчаянии я дернул ручку сейфа. Десятимиллиметровая сталь, как это ни странно, не поддалась. Деньгохранилище успешно накрылось. Нет, конечно, можно смотаться до магазина, купить болгару, пару десятков дисков, и убить часа три-четыре, чтобы распилить дверцу. Но что-то подсказывало, что моего мертвого друга скоро начнут искать. Да еще и соседи снизу, не ровен час, вернуться с работы, и, попав под водопад, непременно наведаются ко мне в гости. Дорога каждая секунда.
- Здрасти, приехали! - прошипел я, садясь прямо в лужу.
Да и Бог с ним! Даже того, что у меня в бумажнике, хватит чтобы прожить в какой-нибудь Хацапетовке года два, а там - что-нибудь придумаем. Пора сваливать. Проходя мимо жмурика, я, на всякий случай, достал из-за его пояса петарду. Пригодится. Кажется, ничего не забыл. Я глубоко вздохнул…
… а выдохнул уже в кресле своего ярко-алого "Лекса". Сиденье, в котором я прожил почти два года, которое успело продавиться под меня, обняло, казалось, не только со спины, но и спереди. По телу разлилось спокойствие. Но расслабляться рано.
Я достал из кармана коммуникатор и набрал Сашин номер. Годок. Еще гудок. Пятый, десятый. Да где же ты пропал? Пятнадцать. Черт побери! Жил королем, а подохну, похоже, нищим. Да еще и не своей смертью. И все потому что Семенов развлекается с какой-то телкой! Восемнадцать, девятнадцать, двадцать…
- Возьми трубку, скотина! - проорал я в микрофон.
- Ты чего кричишь? - спокойно ответил Саня.
- А раньше ответить западло было? - поинтересовался я.
- Извини, Лешка. Оборудование шипело - звонка не слышал.