Нахмурившись, Диона дрожащими пальцами начала тереть лоб. Господи, она что, никогда не освободится от Скотта, от того, что он сделал с ней? Гнев Блейка вызвал воспоминания о другом времени, и, хотя эти двое мужчин не перепутались у нее в голове, она реагировала на Скотта, не на Блейка. Блейк не причинил ей боли. Он вышел из себя, но не причинил ей боли.
- Ди? С тобой все в порядке?
Слышать любимый взволнованный голос оказалось большим, чем она могла вынести.
- Нет, - приглушенно из-за поднятых ладоней сказала Диона. - Не уверена, что когда-нибудь буду в порядке.
Она ощутила руки Блейка на своих, он медленно притягивал ее к себе. Когда Блейк обнял ее, Диона не могла не заметить, как он напряжен.
- Конечно, будешь, - заверил любимый, целуя ее в висок. - Вернемся в постель, ты замерзла.
Неожиданно ей стало холодно - все ее обнаженное тело прочувствовало ночную прохладу. Вместе с Блейком Диона дошла до кровати, позволила ему уложить себя и укрыть одеялом. Он обошел вокруг, выключил лампу и лег рядом. Осторожно, словно стараясь не спугнуть, Блейк потянулся к ней и крепко прижал к себе.
- Я люблю тебя, - произнес он в темноте, и слова, вибрируя, отдались во всем теле. - Клянусь, Ди, я никогда больше не прикоснусь к тебе в гневе. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы заставить вновь пройти через подобное.
Горячие слезы жгли ей веки. Как он мог извиняться за то, что на самом деле было ее собственной слабостью? Сколько времени пройдет, прежде чем он начнет негодовать из-за этого ее изъяна? Блейк не сможет вести себя с ней естественно, и напряжение проложит между ними пропасть. Нормальные пары спорят и кричат друг на друга, зная, что злость не разрушит их любовь. Блейк же, боясь очередной сцены, станет сдерживать себя. Возненавидит ли он ее из-за ощущения, что она ограничивает его? Блейк заслуживает кого-то цельного и такого же свободного, как и он сам.
- Наверное, мне лучше уехать, - выдавила Диона, ее голос дрожал, несмотря на все попытки заставить его звучать ровно.
Рука под ее головой напряглась, и Блейк приподнялся на локте, неясной тенью нависнув над Дионой.
- Нет, - твердо сказал он, переполненный уверенностью - уверенностью, к которой она стремилась, но не могла достичь. - Ты именно там, где должна быть. И никуда не поедешь. Мы собираемся пожениться, помнишь?
- Именно это я и пытаюсь объяснить, - запротестовала Диона. - Как ты сможешь вести хоть сколько-нибудь нормальную жизнь, если постоянно будешь следить за тем, что говоришь и делаешь? Ты возненавидишь меня, и я себя тоже!
- Ты волнуешься о пустяках! - отрезал Блейк. - Я никогда не возненавижу тебя, так что забудь об этом!
Резкость в его тоне полоснула по ней, словно бритва, и Диона замолчала, не понимая, как так случилось, что она поглупела настолько, чтобы действительно поверить в это - в то, что они смогут жить как все нормальные люди. Ей бы уже следовало выучить на зубок, что любви не суждено стать частью ее судьбы. Блейк не любит ее. И разве здравый смысл не кричал об этом с самого начала? Она вскружила ему голову. Причинами стали тот вызов, которым она для него была, и тепличная оранжерейная атмосфера, созданная напряженной программой восстановления. В оранжереях распускаются яркие цветы, но ей надо бы помнить, что такие растения не выживают в настоящем мире. Им требуется изоляция и защита, оказываясь в зачастую недружественной обычной среде, они сохнут и увядают.
Сила влюбленности Блейка уже слабеет. И убивает ее не влечение к другой женщине, как опасалась Диона, а ежедневное столкновение с реальной жизнью.
Глава 12
Знать, что это произойдет, - одно, а самой подготавливать неизбежное - совсем другое. Каждый раз, когда Диона ловила взгляд Блейка, задумчиво наблюдающего за ней, приходилось отворачиваться, чтобы скрыть боль, корчащую ее изнутри. Очевидно, он уже раскаивался в своем предложении руки и сердца, но гордость не позволяла ему отступить. Вероятно, Блейк так никогда и не попросит избавить его от обязательств, ей придется взять разрыв на себя. Диона ощущала, что он пока не готов признать свою ошибку, поэтому не пыталась что-либо предпринять, чтобы отменить помолвку немедленно. Когда настанет подходящий момент, она поймет и окончательно освободит Блейка.
Новый год прошел, затем, как и планировалось, Блейк начал трудиться полный день. Диона посмеялась над его постоянным стремлением вырваться из дома, и он стал возвращаться пораньше с портфелем, набитым бумагами. Диона поинтересовалась, не берет ли он работу на дом, чтобы иметь предлог запираться в кабинете и избегать ее компании, тогда труженик объяснил, что Ричард принял предложение отправиться в месячный отпуск, и она почувствовала себя виноватой. Блейк действительно оказался погребенным в документах, в отсутствии Ричарда приняв на себя дополнительную нагрузку.
Как-то ночью Блейк добрался до кровати уже после двенадцати и устало застонал, когда тело расслабилось от напряжения долгого дня. Диона повернулась и коснулась его щеки, проведя пальцами по коже и ощутив покалывание щетины.
- Хочешь массаж? - тихо предложила она.
- Если ты не против, - вздохнул он. - Шею и плечи постоянно сводит, потому что часами не разгибаюсь над столом. Боже мой, не удивительно, что у Ричарда с Сереной возникли проблемы: он два года пробыл на этой каторге, достаточно, чтобы любого свести с ума.
Блейк перевернулся на живот, и Диона, подтянув на бедра длинную ночную рубашку, оседлала его спину и подалась вперед, колдуя над натянутыми мышцами. Безжалостные пальцы зарылись в плоть, и он приглушенно вскрикнул от боли, а потом блаженно зарычал, когда мучившие узлы исчезли.
- Ты видела Серену в последнее время? - поинтересовался Блейк.
Диона на мгновение замерла, а затем возобновила движения.
- Нет, - ответила она. - Серена даже не звонила. А ты с ней разговаривал?
- Нет, с того вечера, когда она ужинала здесь и заявила, что они с Ричардом разошлись. Постараюсь связаться с ней завтра. Ах, как хорошо. Именно в этом месте. Чувствую себя избитым.
Диона костяшками прошлась по позвоночнику вверх и вниз, уделяя особое внимание области, судя по реакции пациента, требующей дополнительной обработки. Блейк тихонько покряхтывал каждый раз, когда она касалась чувствительной зоны, и Диона рассмеялась.
- Хрюкаешь, как поросенок, - поддразнила она.
- Ну и что? Я наслаждаюсь. Пришлось пропустить не один сеанс массажа. Несколько раз я собирался позвонить и попросить тебя приехать в офис, чтобы размять меня, но посреди напряженного дня мысль казалась не слишком уместной.
- Отчего же? - спросила Диона едко, слегка досадуя, что он приравнял ее к массажисткам по вызову, и не на шутку раздраженная, что он не последовал своей идее.
Блейк хохотнул и перевернулся, ловко сохранив позицию между ее бедер.
- Из-за того, - пробормотал он, - что обычно происходит со мной во время твоего массажа. Позволь сказать, что для меня было адской мукой скрывать от тебя действительное положение вещей, когда ты верила, что я импотент, и так мило пыталась возбудить меня, чтобы доказать мою мужскую состоятельность.
Диона слетела с него, как ракета, покраснев с головы до пят.
- Что? - завопила она в бешенстве. - Ты раскусил мои намерения и разрешил зайти так далеко, выставив полной дурой?!
Блейк рассмеялся, потянулся и сграбастал ее в объятия.
- Мне не потребовалось много времени, чтобы догадаться, - признался он, продолжая смеяться. - Ты совсем не нуждалась в сексуальной одежде, чтобы склонить меня к… но я не позволял тебе заметить, как ты воздействуешь на меня, чтобы не отпугнуть. Милая, не ты соблазняла меня, это я обольщал тебя, заставляя думать, что все наоборот.
Диона горела от смущения, вспоминая об уловках, к которым прибегала, об откровенных нарядах, которые носила. Затем она почувствовала его ладонь на груди и запылала, но не от стыда. Блейк уже несколько дней не занимался с ней любовью: возвращался поздно, ложился и засыпал, как только голова опускалась на подушку; Диона истосковалась по его прикосновениям.
- Ты ведь не возражаешь, не так ли? - нежно спросил он, стягивая через голову ее ночную рубашку. - Зачем ты это надеваешь?
- Я мерзну, когда тебя нет в постели, - объяснила она, потягиваясь в его руках, упиваясь ощущением шероховатой кожи с жесткой растительностью.
С рычанием Блейк опрокинул ее на спину и зарылся лицом между грудей.
- Но сейчас-то я здесь, значит, обойдешься, - пробурчал он голосом, приглушенным ее плотью. Блейк стремительно овладел ею, не в силах сдерживаться после периода воздержания. Диона прижималась к возлюбленному, даже когда он уснул, ее сомнения развеялись в урагане страсти.
На следующее утро позвонила Серена.
- Я только что разговаривала с Блейком, - бодро начала она. - Он практически приказал отвести вас куда-нибудь пообедать. Заявил, что вы слегка психуете из-за его занятости на работе. Неужели он надеется, что я в это поверю?
Диона усмехнулась.
- Он думает, что вы скучаете в одиночестве, и надеется вытащить вас из дома на какое-то время. Согласны ли вы его осчастливить и отправиться на обед?
- Почему бы нет? Я заеду за вами в двенадцать.
- Я совсем не скучаю, - твердо сказала Серена несколько часов спустя, хрустя свежей редькой. - Ричарду понадобилось время, чтобы прийти в себя, и я оставила его в покое. Мы не спорили и не ссорились, ничего подобного. Сейчас он в Аспене. Муж любит кататься на лыжах, а я никогда не училась этому… Он не был на горных спусках с тех пор, как мы поженились, потому что не хотел заниматься чем-то, не доставляющим мне удовольствия. А я совсем не спортивная, - пояснила она с улыбкой.
- Так вы вовсе не расстроены?
- Конечно, иногда бывает грустно, но штудирую страничку из вашей книги и удерживаю эмоции под замком. - Серена слегка пожала плечами. - Перед отъездом Ричарда у нас состоялся долгий разговор, мы откровенно высказались обо всем. Впервые для него. Он так привык скрывать мысли, что мне порой хотелось кричать. Мы решили, что он слишком долго находился в стрессовой ситуации, и лучше всего пока расстаться, чтобы дать ему время расслабиться, выспаться и отдохнуть. А потом мы еще раз все обсудим.
- Вы связывались с ним после того, как он уехал?
- Нет, это часть договоренности. Когда он вернется, мы раз и навсегда все выясним.
Серена сильно изменилась в течение нескольких месяцев с момента их первой встречи, стала уверенной в себе женщиной. Пусть обстоятельства складываются не в ее пользу, она упрямо вскидывает подбородок и с надеждой смотрит в будущее. Диона могла только надеяться, что окажется способной сделать то же самое. Когда Блейк ласкает ее, она легко забывает о его отчуждении, но невозможно провести остаток жизни в постели. Рубиновое сердечко пригрелось в ложбинке между ее грудей; он сказал, что это его сердце, и она не будет эгоисткой и вернет ему этот щедрый дар.
- Знаю, чем мы займемся, - радостно предложила Серена. - Давайте отправимся по магазинам! Поищем свадебное платье для вас.
Шопинг являлся для Серены панацеей от всех бед, и Диона следовала за ней, хотя не испытывала особого воодушевления по поводу какого-либо из увиденных нарядов. К чему ей платье для свадьбы, которая никогда не состоится?
Вечером Блейк вернулся домой таким уставшим, что хромота стала очень заметна, но на протяжении всего ужина он дотошно допрашивал Диону, заставляя слово в слово повторять все произнесенное Сереной и описывать, как сестра выглядела и казалась ли волнованной или огорченной. Диона пыталась его успокоить, но ее рассказ встревожил Блейка.
Страсть предыдущей ночи не повторилась. Добравшись наконец до кровати, он положил на Диону тяжелую руку и забылся, не успев пробормотать "спокойной ночи". Она долго слушала его ровное дыхание, не желая спать, чтобы не упустить ни счастливой минутки подле любимого.
Смирившись с неизбежной разлукой, Диона строила планы на следующий день и на будущее: она свяжется с доктором Норвудом и примет новое предложение, затем забронирует билет на самолет в Милуоки. Очередной пациент пока госпитализирован, но через три недели будет в состоянии начать курс физиотерапии, что позволяет ей еще немного побыть с Блейком.
Каждый день он понемногу отдалялся от нее, все активнее погружаясь в работу, все меньше нуждаясь в опеке. В моменты слабости Диона пыталась убедить себя, что причиной отчуждения является запредельная загруженность, но не могла верить этому долго. Она реагировала тем же способом, что и всегда, заталкивая боль и невзгоды на задворки сознания и обнося их непроницаемой стеной. Пусть это убьет ее, но она покинет Блейка, расправив плечи, не досаждая слезами из-за разлуки. Ему бы это не понравилось, да и в любом случае она не сентиментальна. Не стоит сразу огорошивать его окончательным решением, лучше сначала признаться, что сомневается относительно их брака и считает полезным провести некоторое время порознь. Заявить, что займется лечением нового пациента, а по окончании курса они обсудят сложившееся положение. Таким образом совесть Блейка будет спокойна, и он освободится от стесняющих обязательств, чего она и добивается.
Диона узнала, что Ричард снова в городе, когда он позвонил ей и попросил о приватной беседе. Она заколебалась, и он заверил насмешливым тоном:
- Серена знает, что я здесь. Она сама предложила мне поговорить с вами.
С чего бы Серене направлять мужа к Дионе?
Что она может поведать ему такого, чего не скажет Серена? Но третья сторона иногда видит более четко, чем участники, поэтому Диона согласилась.
Ричард приехал тем же днем. После недель в Аспене под зимним солнцем он словно помолодел, явно загорев и расслабившись. Напряжение, искажавшее его черты, исчезло, сменившись улыбкой.
- Вы еще прекраснее, чем прежде, - сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку.
На этот раз Диона не отпрянула от него, Блейк доказал ей, что не всех мужчин следует бояться. Она улыбнулась:
- Вы сами замечательно выглядите. Полагаю, вы встречались с Сереной?
- Мы вместе ужинали вчера вечером. Она послала меня к вам.
- Но почему? - удивилась Диона. Они вышли во внутренний дворик и сели на солнце. Стены дома закрывали их от ветра, и прохладный январский воздух доставлял удовольствие, даже свитер не требовался.
Ричард откинулся на бетонную спинку скамьи, закинув лодыжку на колено. Диона праздно отметила, что он в джинсах - первый случай, когда она видела его одетым столь неформально, - и синем вязаном пуловере, который заставлял его серые глаза казаться голубыми.
- Потому что она умная женщина, - заметил он. - Серена с самого начала догадалась, что меня влечет к вам, и наш брак не может состояться, пока вы между нами.
Глаза Диона распахнулись.
- Что? - еле слышно воскликнула она. - Но… но Серена так дружелюбна, так откровенна…
- Как я уже сказал, она умная женщина. И понимает, что вы не разделяете мой интерес. Вы никогда не замечали никого, кроме Блейка. Мои чувства к вам - исключительно моя проблема.
Диона покачала головой.
- Это нелепо. Вы не влюблены в меня. И никогда не были. Вы без ума от Серены.
- Конечно, - легко признал Ричард, лукаво улыбаясь. - Но какое-то время я был сбит с толку. Серену не заботило, есть ли я рядом или нет, а вы явились такой чертовски красивой, что больно смотреть, такой сильной и уверенной в себе. Вы знали, к чему стремитесь, и не позволяли ничему встать на вашем пути. Контраст вышел разительным.
Так вот, какой он ее видел? Сильной и целеустремленной? Неужели он не понял, что она такова только в своей профессии, что как личность она искалечена и любому отказывает в излишней привязанности? Странно, что столь проницательный Ричард не разобрался, какова она на самом деле.
- А теперь? - поинтересовалась Диона.
- Я всегда буду восхищаться вами, - усмехнулся он. - Но этот визит лишь для душевного спокойствия Серены. Вы правы во всем: я люблю ее и наказывал за то, что она цеплялась за Блейка вместо меня. Добровольно признаю неразумность этого, но влюбленные не руководствуются логикой.
- Серена захотела, чтобы вы определились, прежде чем вернуться к ней.
- Совершенно верно. И я ни в чем не сомневаюсь. Мне нравятся лыжи, но все это время в Аспене я мечтал, чтобы она была рядом. Попробуйте заняться частной практикой в качестве психолога, - посоветовал Ричард, смеясь, и положил руку на плечо Дионы в дружеском объятии.
Диона дошла с Ричардом до двери и попрощалась, радуясь, что он преодолел свои трудности, и одновременно огорчаясь, что невольно оказалась вовлечена во все это. Она вернулась в патио и села на прежнее место. Она устала, слишком устала от целых месяцев эмоционального напряжения. Прикрыв веки, Диона подняла лицо к зимнему солнышку, позволив мыслям свободно дрейфовать.
- Как долго он здесь пробыл?
Резкий голос рассек воздух, и она, подскочив, поднялась на ноги, повернувшись к Блейку.
- Ты рано, - пробормотала Диона.
- Знаю, - согласился он тоном столь же жестким и холодным, как и его глаза. - В последние дни я не мог проводить с тобой много времени и, когда мне удалось разобраться с делами на сегодня, решил устроить сюрприз. Не собирался мешать чему бы то ни было, - закончил Блейк с гримасой, имитирующей улыбку.
Болезненный спазм в желудке заставил ее сглотнуть прежде, чем ответить.
- Ты ничему не помешал, - возразила она кратко, вздернув подбородок. Внезапно Диона осознала, что этот случай он мог бы использовать как предлог, чтобы порвать взаимные обязательства, но она не выдержала бы несправедливых упреков, которые разобьют ей сердце. Они расстанутся так или иначе, когда она уедет, однако не хочется хранить в памяти жестокие слова.
- Ричард не провел здесь и пяти минут, - пояснила Диона отстраненно и взмахом руки оборвала Блейка, когда тот открыл рот. - Они с Сереной уладили свои разногласия, и он приехал поговорить со мной. Фактически это Серена отправила его сюда. Ты можешь позвонить сестре, если мне не доверяешь.
Блейк моргнул и шагнул к ней, протягивая руки. Диона попятилась. Это следовало сделать теперь, прежде чем он дотронется до нее. Пусть Блейк не любит ее, но, без сомнения, желает, и прикосновение неизбежно приведет к сексу. Еще одно действо, которое невозможно вынести - заниматься с ним любовью, зная, что это в последний раз.
- Сейчас как раз подходящее время, чтобы сказать тебе, - продолжила она тем же безразличным тоном, лицо застыло, словно маска. - Я согласилась лечить другого пациента и уеду через несколько дней. По крайней мере, таковы были мои первоначальные планы, но при сложившихся обстоятельствах, полагаю, будет лучше, если я отправлюсь завтра, не так ли?
Кожа на его скулах болезненно натянулась.
- Что ты говоришь?! - ошеломленно проговорил Блейк.
- Что разрываю нашу помолвку, - отрезала Диона, возясь с застежкой на шее. Сняв рубиновое сердечко, она протянула украшение Блейку.
Он не принял и уставился на нее с побелевшим лицом.
- Почему? - с трудом выдавил он, его губы еле шевелились.
Она обреченно вздохнула, потирая лоб.
- Неужели ты до сих пор не понял, что не любишь меня?
- Если ты так убеждена, почему назначила дату свадьбы? - прохрипел Блейк.
Диона ответила вежливой улыбкой.