- Именно поэтому твое присутствие рядом со мной столь важно. - Джарвис накрыл рукой ее ладонь, лежавшую у него на локте. - Если я знаю своих работников и могу даже назвать по имени большинство их жен, я еще должен узнавать и многих других. В юности я проводил здесь каждое лето и посетил бесчисленное количество праздников, но так как я никогда не думал, что унаследую титул, я не прикладывал усилий, чтобы удержать в памяти имена других людей.
- Ты все делаешь хорошо.
Мэдлин взглянула на него.
- С помощью твоих подсказок, я уверен, у меня отлично получится.
Мэдлин собралась фыркнуть при этом его заявлении, но потом просто рассмеялась. Правда состояла в том, что сама Мэдлин сейчас получала большее удовольствие, чем от предыдущих праздников. Держа Джарвиса под руку, обремененная единственной заботой шепотом сообщать ему нужные имена, она гораздо свободнее впитывала в себя праздничную атмосферу, слушала смех, возбужденную болтовню детей и случайные пронзительные выкрики, вклинивающиеся в ни на минуту не прекращающийся гул разговоров.
Совсем незнакомых посетителей было всего несколько; даже разносчики и разъездные торговцы были уже знакомыми лицами, и Мэдлин представила их Джарвису.
Мэдлин с Джарвисом обошли передний двор и, снова подойдя к нижним ступеням лестницы, увидели на крыльце местного приходского священника, мистера Мейпла, который, улыбаясь, разговаривал с Сибил и миссис Интуистл.
- Кажется, время приступать к своим обязанностям, - заметил Джарвис, взглянув на часы над ведущей к конюшням аркой.
Джарвис и Мэдлин вместе поднялись по ступенькам, вокруг них собрались другие члены комитета, довольные, что до сих пор все шло, как задумывалось, и затем мистер Мейпл зычным голосом, хорошо поставленным за многие годы выступлений с кафедры, призвал всех тех, кто присутствовал в переднем дворе, собраться вместе.
- Друзья мои! - Он сияющим взглядом окинул толпу. - Я счастлив пригласить вас на наш ежегодный праздник лета. Как всегда, я здесь, чтобы поблагодарить всех, кто внес свой вклад в этот праздник, и передать признательность от прихожан и нашей церкви за щедрость, проявленную вами в этот день. И поэтому…
Подвинувшись, Джарвис стал рядом с викарием, но немного позади него. Поняв, что Джарвису предстоит выступать следующим, Мэдлин убрала свою руку, собираясь отойти назад к стоявшим там другим членам комитета, но Джарвис снова поймал руку Мэдлин. Она взглянула на него, но он не отрываясь смотрел на мистера Мейпла, пока этот достойный человек нараспев читал молитву, прося Господа благословить их праздник.
- А теперь я уступаю место нашему новому графу, лорду Краухерсту.
Радостно улыбаясь, мистер Мейпл повернулся к Джарвису и сделал шаг назад, так что Джарвис оказался впереди и в центре их маленькой группы, а Мэдлин рядом с ним.
Ей не оставалось ничего другого, как только беспомощно улыбаться и внимательно смотреть на Джарвиса, который вежливо и, несомненно, искренне пригласил всех собравшихся в имение, затем коротко огласил расписание мероприятий, не забыв отметить многочисленные новые развлечения. Он назвал членов комитета - и все поблагодарили их аплодисментами, - а потом закончил, пожелав от себя, чтобы все наслаждались этим днем и плодами трудов своих товарищей, представленными на прилавках, в палатках и под тентами, заполнившими передний двор.
Затем Джарвис провозгласил праздник официально открытым, и присутствующие ответили ему одобрительным гулом.
Толпа стала редеть, люди расходились и заполняли проходы между палатками и помостами. Повернувшись к Мэдлин и другим членам комитета, Джарвис улыбнулся, явно с удовлетворением и облегчением, и сделал комплимент миссис Интуистл, которая теперь, когда ее планы начинали осуществляться, казалось, совершенно успокоилась. Миссис Джулиард и миссис Катерхем, обменявшись короткими ободряющими словами, заторопились прочь, чтобы проконтролировать судейство первых соревнований.
- Не забудьте, милорд, - окликнула Джарвиса миссис Джулиард, спустившись до середины лестницы, - вы будете нужны нам через полчаса, чтобы вручать призы за вязанье и вышивку.
Джарвис кивком дал понять, что помнит, и, готовясь снова спуститься во двор, решительно положил руку Мэдлин в изгиб своего локтя. Мэдлин сказала себе, что она просто чересчур впечатлительна - никто больше, очевидно, не видел ничего достойного хотя бы малейшего внимания в том, что Джарвис так очевидно удерживает ее возле себя.
Вдобавок к этому он, несомненно, вообще не собирался отпускать ее от себя. Мэдлин не могла сказать, видел ли Джарвис в ней отчасти поддержку или защиту, но он явно был уверен, что ее место рядом с ним. Она немного встревожилась, считая, что под руку с ним должна стоять его графиня… А что, если люди подумают, что она сама претендует на этот титул?
Направляясь к миссис Джулиард и к выставке местного вязанья и вышивки, Мэдлин внимательно следила за реакцией всех - как джентри, так и простых фермеров. Но, несмотря на то что по дороге она встречала многих, никто, казалось, не видел ничего необычного в том, что Мэдлин находится рядом с Джарвисом.
Проходя вдоль выставки и наблюдая, как Джарвис старался изобразить интерес, который никто не принимал за настоящий, Мэдлин, придвинувшись ближе к нему, тихо сказала:
- Очевидно, при первом впечатлении тебе трудно уловить различие между тонким кружевом и грубым.
- Ни при первом, ни при втором, ни при вообще каком бы то ни было. А это имеет значение? - Он взглянул на Мэдлин.
- Просто следи за миссис Джулиард, - усмехнулась Мэдлин, похлопав его по руке.
Она собиралась лишь подвести его к этой достойной женщине, а потом отойти в сторону, но как только она убрала руку с его рукава, Джарвис опять моментально схватил ее.
Джарвис держал Мэдлин возле себя - загнал в ловушку между собой и миссис Джулиард - пока, улыбаясь, вручал призы сияющим дамам и пожимал им руки.
- Я не могу все время оставаться при тебе, - заявила Мэдлин, когда они в конце концов двинулись дальше и ее рука снова оказалась у него на рукаве.
- Почему нет? - Джарвис удивленно выгнул брови.
- Потому.
Взглянув в его янтарные глаза, Мэдлин поняла, что не существует какого-то достойного ответа - того, который он согласился бы принять.
Когда они сделали еще один круг по двору, она обнаружила, что больше, чем когда-либо, наслаждается радостями праздника и его атмосферой. Товары, выставленные в палатках и на длинных стеллажах, были красивыми и привлекательными, продукты, разложенные на различных прилавках, соблазнительными. Мэдлин купила кружево, две пары перчаток и длинный моток ленты. Кружево и ленту она рассовала по карманам прогулочного платья цвета зеленого яблока, а для ее перчаток Джарвис услужливо предложил карман своего жакета.
Часы летели; время от времени кто-либо из членов комитета требовал их к себе, чтобы Джарвис мог объявить победителей и вручить призы участникам различных состязаний. Причем соревнование за самый лучший местный эль ему явно понравилось больше всех остальных.
В середине дня все перекусывали традиционной местной едой - сладкими пирожками, пирогами с мясом и сандвичами, - предоставленной местными булочниками и пирожниками вместе с хозяевами таверн, которые установили навесы и скамьи, чтобы обслуживать проголодавшихся участников праздника. Мэдлин сидела на освещенной солнцем скамье рядом с Джарвисом и проворно поглощала пироге мясом, пока он уничтожал три сладких пирожка. В ответ на его вопрос она должна была признаться, что на самом деле получает удовольствие Мэдлин раньше никогда не чувствовала себя так свободно ни на одном из праздников.
Было ли это воздействие теплого солнца, или облегчение от того, что все идет так гладко, или явное ощущение того, что люди вокруг так искренне радуются такому простому удовольствию, как этот праздник, но Мэдлин вдруг показалось, что она смотрит на мир - знакомый, но другой мир - сквозь розовые очки.
Глава 12
Праздник лета 1816 года имел на полуострове колоссальный успех. Позже в тот же вечер, вместе с Мюриэль и братьями возвращаясь в экипаже обратно в замок на праздничный обед, который Сибил устраивала для членов комитета и их семей, Мэдлин вспоминала прошедший день.
В строгой тайне от всех, кроме служащих замка, Джарвис устроил ошеломляющее, феерическое завершение праздника - троекратный салют из больших орудий, которые долгие военные годы стояли на постаментах вдоль обращенной к морю стены замка, продолжая сторожить бухту. Пригласив мистера Мейпла и таща за собой Мэдлин, как он делал весь этот день, Джарвис поднялся на парадное крыльцо замка, попросил внимания у людей, все еще заполнявших передний двор, поблагодарил их, а затем отдал распоряжение произвести салют в честь всех участников праздника.
Первый выстрел потряс толпу, но еще до того, как замерло эхо, люди стали бурно приветствовать друг друга, кричать и аплодировать, а дети бросились на бастионы, чтобы увидеть следующий залп.
Мэдлин с улыбкой вспоминала те минуты - неповторимое окончание великолепного дня.
Их экипаж был последним, который подъехал и остановился перед лестницей замка. Служащие замка и многие местные добровольцы быстро и успешно расчищали двор, чтобы привести его в обычное состояние, а тускнеющий свет скрывал разорение, постигшее лужайки и бастионы.
Обед прошел прекрасно; Мэдлин нисколько не была удивлена, что ее место оказалось рядом с Джарвисом. Честно говоря, не было никого другого, кто имел бы больше прав сидеть там.
После приятной трапезы, во время которой официальность уступила место менее строгим правилам, обычно царящим на семейных приемах, джентльмены решили подняться вместе с дамами и перейти с ними в гостиную, чтобы продолжить обмениваться различными историями и анекдотами, услышанными за этот день.
Перейдя в гостиную, они пробыли там не более десяти минут, когда Мюриэль коснулась локтя Мэдлин.
- Нет, не вставай, - тихо заговорила Мюриэль, наклонившись к Мэдлин, которая, расслабившись, сидела в огромном кресле, - ты весь день была на ногах, как и мальчики. - Она кивком указала туда, где все трое, сидя на скамейке, клевали носами и делали героические усилия, чтобы не уснуть, так же как и сестры Джарвиса, девочки Катерхемов и младший сын Джулиардов. - Я заберу нашу компанию домой - я и сама не прочь уехать, но ты должна еще ненадолго остаться. Я уверена, - взглянув туда, где в широком кресле сидел Джарвис, она не дала Мэдлин возможности возразить, - его сиятельство с удовольствием позже отвезет тебя домой. Тебе нет необходимости лишать себя этого вечера. Ты заслужила немного удовольствия.
- Да, но…
Почувствовав, что застигнута врасплох, Мэдлин посмотрела на Джарвиса и обнаружила, что он улыбается Мюриэль - улыбается очень любезно.
Он встал и отвесил поклон.
- Я доставлю Мэдлин в Треливер-Парк на своей двуколке, как только закончится вечер.
Луна, тусклая и бледная, затянутая высокими облаками, светила урывками, но все же проливала достаточно света, чтобы Мэдлин, откинувшись назад на сиденье двуколки, могла разглядывать профиль Джарвиса, под ритмичный стук колес по плотно утрамбованной дорожке размышляя о том, что на фоне темной поверхности моря он напоминает изображение на римской монете.
В течение одного дня Мэдлин исполняла роль графини Джарвиса, но она не думала, что не сможет представить себе леди, способную занять это место. Однако ее мозг оставался пустым, безнадежно пустым, и как бы ни старалась Мэдлин сосредоточиться и вызвать в воображении… она уже не могла найти ни одну местную леди соответствующего возраста, подходящего происхождения и, помимо всего остального, способную удержать интерес Джарвиса.
Джарвис придержал вороных, тем самым вернув Мэдлин к действительности. Теперь двуколка двигалась черепашьим шагом, и Мэдлин, взглянув вокруг, поняла, что он свернул на тропинку, ведущую к сараю для лодок. Всего секунда ушла у нее на то, чтобы задать вопрос своим собственным желаниям, и Мэдлин сочла вполне нормальным, что Джарвис, взяв ее за руку, помог спуститься и повел внутрь, а потом вверх по лестнице. В третий раз она была с ним здесь, в его личной обители, и была немного удивлена, как спокойно и уверенно себя чувствовала - безмятежно и уютно, - когда он подвел ее к тахте, а потом, повернув к себе, заключил в объятия.
Через несколько часов, под покровом той же ночи Хелен Хардести отправилась в сарай для хранения садового инвентаря на берегу Хелфорда, чтобы встретиться со своим любовником.
- Я так понимаю, что у тебя нет хороших новостей? - спросила она, увидев, что он мечется в темноте, как тигр в клетке.
- Нет, черт побери! Похоже, что груз растворился в пустоте, но это же бессмыслица! Он не мог исчезнуть. Он должен быть где-то здесь - и кто-то должен знать, где именно.
Она никогда еще не видела его таким озлобленным. Ее первым побуждением было подойти к нему, положить руки ему на грудь и отвлечь его, но она прекрасно понимала, что следует подождать, пока он немного успокоится.
- И никаких известий от разносчиков с праздника?
- Никаких. Никто не видел и не слышал даже о каких-либо самых мелких частях груза. - Он пристально посмотрел на нее в полутьме. - У меня здесь есть свои люди, прочесывающие территорию, и в Фалмуте тоже. Не было никаких разговоров о крушении, и ничто - ни информация, ни сами вещи - не поступало в Лондон.
- А тебе было бы известно? - удивилась она.
- О да! - со злостью ответил он. - Поверь мне, я бы знал. Он снова принялся ходить, а она ждала, наблюдая за ним.
- Я хочу, чтобы ты начала разнюхивать здесь, в округе - только тихо. Мне нужно знать, не слышал ли кто-нибудь чего-нибудь, что каким-то образом может иметь отношение к исчезновению груза; не обращался ли к кому-нибудь кто-то, желающий продать такие вещи, как музейные экспонаты, ювелирные изделия, табакерки, лампы, столовое серебро. - Он бросил на нее еще один пристальный взгляд. - Сосредоточь свое внимание на джентри. У меня уже есть люди, которые занимаются остальными.
Она еще некоторое время смотрела на него, а потом, решив, что он достаточно успокоился, чтобы можно было подойти к нему, приблизилась, положила руку ему на грудь и заглянула ему в лицо.
- Почему тебя так беспокоит этот груз? Я понимаю, это вознаграждение - плата, которая тебе причитается, - но непохоже, чтобы, ты так уж нуждался в деньгах. Ты же очень богат.
На мгновение, пока она смотрела в его спокойное, непроницаемое лицо, ей пришла мысль, не зашла ли она слишком далеко, но когда он заговорил, его голос звучал ровно и спокойно.
- Тебе не обязательно знать, почему он мне нужен, просто знай, что он мне необходим.
- Прекрасно. - Скривившись, она подняла руки и обняла его за шею. - Я буду делать то, что ты просишь, и со всеми необходимыми предосторожностями, и посмотрим, что я смогу узнать.
- Вот именно.
Взглянув вниз на нее и приняв ее откровенное приглашение, он поцеловал ее.
- За мою обычную плату, конечно, - пробурчала она, когда он поднял голову.
- Конечно, - коротко усмехнулся он.
- Идем.
На следующее утро Гарри вел Эдмонда и Бена вниз по скалистой тропинке на севере от мыса Лоуленд.
- Мы можем идти по песку и заглядывать в каждую пещеру, мимо которой проходим.
Он не ожидал найти что-нибудь в пещерах, но эти поиски делали счастливыми Эдмонда и Бена; они оба были уверены, что если просто будут достаточно внимательно искать - если обыщут все пещеры, которыми продырявлены утесы на полуострове, - то непременно найдут спрятанные сокровища.
А кому принадлежали спрятанные сокровища - это не имело значения.
Гарри, бродя по отмелям и наблюдая за ежесекундно меняющимся морем, имел время подумать, поразмышлять, помечтать, проверить собственные взгляды и решить, чего он хочет от жизни - и как этого добиться.
Он начал с того, что наблюдал за Мэдлин в конторе. Гарри почти ожидал, что она посмеется и выставит его - скажет, что ему не стоит забивать себе голову счетами, бухгалтерскими расчетами и вообще всякими вопросами, которые она от его имени решает каждый день. А вместо этого она приняла его предложение учиться и серьезно помогать ей. Теперь он каждый день часть времени проводил с сестрой, изучая свое имение и то, как им управлять.
Гарри предложил свою помощь, так как чувствовал, что должен это сделать. Он никогда не представлял себе, что поля, зерно и урожаи могут так заинтересовать его. Но это случилось, и теперь его главной задачей было удержать свой рабочий энтузиазм в определенных границах - и продолжать изображать некий интерес к поискам братьев.
- Посмотри! - воскликнул Эдмонд.
Гарри обернулся и увидел, что Бен, который гонялся за откатывавшимися волнами и, смеясь и улюлюкая, несся обратно на песок, вдруг споткнулся, не удержался на ногах и упал, а вспенившаяся волна догнала его и окатила.
Когда волна отступила, Бен, насквозь мокрый, сел и отряхнулся, а Гарри и Эдмонд, обменявшись взглядами, расхохотались.
Бен сидел на песке, выбирая из волос тонкие нити водорослей и отбрасывая их в сторону, а Гарри и Эдмонд, держась за бока, покатывались со смеху.
- Твое лицо… - с трудом выдавил из себя Эдмонд.
- Ну и недотепа, - добавил Гарри.
- Я не споткнулся, - обиженно возразил Бен. - Ну, во всяком случае, не по своей вине.
Не собираясь выслушивать мнение братьев по этому поводу, он отполз чуть ниже и начал засовывать пальцы в песок.
- Здесь.
Перестав прощупывать песок, он принялся рыть его.
- Что?
Гарри подошел ближе.
- Это здесь. - Бен рукой раскапывал песок. - То, обо что я споткнулся. Сырой песок задерживается в углублении…
Взглянув на лицо Бена, Эдмонд присел на корточки и руками стал отгребать песок с того места, где копал Бен, Гарри делал то же самое с другой стороны, и они отбрасывали в сторону песок, чтобы он тут же не сползал обратно, туда, где Бен копал все глубже.
- Есть!
Крутя и дергая, Бен вытащил наружу покрытый песком предмет, который обмотавшиеся вокруг него морские водоросли удерживали в песке.
- Смотри!
Эдмонд указал туда, где на берег накатывалась следующая огромная волна, и они все, вскочив, бросились вверх на сухой песок.
Остановившись, Бен стал оттирать сырой слежавшийся песок, облепивший всю его находку. Блеснул металл, и стало видно, что предмет имеет форму вытянутого овала, настолько большого, что он мог занять всю ширину ладони Гарри.
- Ну-ка, дай мне.
Вытащив рубашку из брюк, Гарри взял овал из руки Бена и полами рубашки осторожно протер его, затем постучал по нему, потряс, подул на оставшийся песок - и слипшаяся масса, покрывавшая его середину, наконец отвалилась.
- Вот это да!
Гарри замер, глядя во все глаза. А у Эдмонда и Бена глаза округлились, а рты раскрылись от изумления. Первым пришел в себя Бен.
- Мы сделали это! - закричал он и принялся приплясывать. - Мы нашли зарытое сокровище!
- Ш-ш-ш! - произнес Эдмонд и, схватив Бена, остановил его.
- Тихо!
Гарри оглянулся кругом. То же самое сделали Эдмонд и Опомнившийся Бен. Но, кроме них, на берегу никого не было, и, насколько они Могли видеть, на утесах тоже никого не было.