- Болит, - простонала она. - Очень болит.
И она выгнулась ему навстречу, прижав сосок к его жаждущим губам.
Он взял в рот возбужденный пик и принялся ласкать его, сначала нежно, потом все более жадно. Пандора застонала, и, ощутив ее реакцию, он накрыл ладонью вторую грудь и принялся водить большим пальцем по соску, пощипывая его.
- О, святые небеса! - Пандора придвинулась еще ближе к нему, их бедра соприкоснулись, и Руперт ощутил аромат ее возбуждения, сладкий, с привкусом соли, такой будоражащий.
Тяжело дыша, он немного отодвинулся назад.
- Обхвати своими ногами мои ноги, Пандора.
- Я не… - моргнула она.
- Вот так. - Он взял одну ее ногу и поставил с другой стороны своего бедра, потом проделал то же самое со второй. Теперь она практически сидела на нем, а он, ласково поддерживая ее снизу, придвинул к себе так, что нежные складочки тайного местечка оказались прямо на его восставшей плоти. Их разделяла только ткань его панталон. - О да… - простонал он и потерся о набухшие шелковистые складочки, вновь взяв в горячий рот ее сосок, дразня языком и покусывая, пока не услышал, как из ее груди вырвался протяжный стон.
Пандора изогнулась, еще теснее прижимаясь к нему грудью, ее пальцы впились в золотые кудри. Она и не подозревала о существовании подобного экстаза, не представляла, что мужчина может проделать такое губами, языком, руками…
Нет, это неправда. За годы своего безрадостного брака она не раз представляла, как занимается любовью, но ее мечты не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас. Так интимно! Так неистово! Такое несказанное удовольствие!
Такого наслаждения она никогда не знала, между ног все увлажнилось, ритмичные движения были невыносимо сладкими, пока она не изогнулась, желая куда большего…
- Пожалуйста! - Голос ее оборвался. - О, Руперт, прошу тебя!
Она чуть не зарыдала от отчаяния, когда его рука оставила ее грудь, но тут же задохнулась от нового наслаждения, теперь его пальцы находились между ее распахнутых бедер, гладили их, ласкали, пока не подобрались к лону и не нащупали заветный бугорок и нежно, настойчиво стали будоражить его. Пандора закричала от упоения и инстинктивно задвигалась в такт его движениям. Вновь задохнулась от наслаждения, когда его длинный палец проник внутрь ее, медленно вращаясь, потом к нему присоединился второй, большой палец продолжал ласкать и давить на бугорок. Пальцы опять и опять проникали в нее, наполняя и подталкивая к краю пропасти.
Он оторвался от ее груди и прохрипел:
- Давай же, Пандора! Я хочу, чтобы ты кончила прямо сейчас!
Пандора не обратила особого внимания на его слова и не пыталась понять их смысл. У нее внутри словно взорвалось что-то, волны экстаза накрыли ее с головой и понесли в океан блаженства.
Руперт жадно поглощал красоту ее разгоряченного лица, продолжая погружаться в нее пальцами и щекотать бугорок, пока она не упала без сил на его плечо, ее волосы накрыли его золотым потоком.
Он прижался лбом к ее влажному плечу, тяжело дыша и стараясь совладать с собой, но безуспешно.
Его белье неприятно намокло. Господь всемогущий, одно прикосновение Пандоры, и он готов взорваться прямо ей в руку, словно какой-то юнец! Ничего подобного Руперт давно не испытывал, если вообще такое когда-то было.
Это все она конечно же. Прекрасная, лакомая и соблазнительная Пандора. Даже ожоги не портили ее прелестной попки, он не помнил, чтобы когда-нибудь с таким удовольствием дотрагивался до столь обольстительных полушарий, груди, потаенного местечка между ног!
Боже милостивый, если он не покинет эту комнату в ближайшее время, он кончит прямо в панталоны от одних размышлений о ее прелестях!
Именно эти прелести забрали в плен Мейбери и Стэнли год тому назад? И погубили их обоих, доведя до такого безумия, что они отняли друг у друга жизнь в алчной попытке оставить страстную Пандору только себе?
Неужели подобная судьба уготована и ему?
Пандора медленно приходила в себя, каждый мускул болел, она чувствовала такую слабость и блаженство, что не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Но она должна двигаться. Не может же она всю ночь провести у него на коленях.
Однако важнее понять другое. Естественно ли то, что произошло с ней сейчас? Ее глаза широко распахнулись, и она уставилась в лицо Руперта, пока неведомые ранее волны удовольствия прокатывались по ее телу, горячие, неконтролируемые. Страсть захватила с головой, она не могла остановиться, снова и снова поднимаясь и опускаясь на ласкающие пальцы.
Но на лице Руперта было написано такое страдание, словно он испытывал боль, а не экстаз, в который целиком и полностью погрузилась Пандора.
Она тоже это заметила, когда медленно подняла голову и посмотрела на него.
Глава 12
- Спокойно. - Руперт первым нарушил повисшее в воздухе молчание, мягко отпуская Пандору и помогая ей подняться с его колен. Он наслаждался ею, пока она наклонялась за его рубашкой, упавшей на пол.
Стоя к нему спиной, она натянула одежду, вытащила волосы из-под воротника, и они вновь каскадом рассыпались по ее спине.
Такой напряженной спине. Она повернулась к нему с отстраненным видом и заговорила как ни в чем не бывало:
- Я… Это очень импульсивный и немудрый поступок, и я… я думаю, что вам лучше оставить меня теперь.
"Да, так действительно будет лучше", - удрученно подумал Руперт. Удалиться, и чтоб глаза его ее не видели. Подальше от соблазна, ведь его копье до сих пор вздымалось и пульсировало сладостной мукой.
Он вскочил и произнес:
- Всегда оставляете мужчин неудовлетворенными, такова ваша тактика, да, Пандора?
Она резко обернулась на него, в потемневших глазах плескалась боль.
- Я… вы… у меня не было таких намерений!
Руперт вздохнул, прекрасно понимая, что злится не на нее, а на себя самого. Он просто собирался насладиться видом ее тела, купая и поглаживая, и никак не ожидал, что его настолько заворожит ее красота и ответная реакция на его ласки, теперь ему серьезно грозило стать одержимым одной мыслью - обладать ею. Целиком. Безраздельно. Снова. И снова. Пока она не забудет всех своих прежних любовников.
Не очень приятное чувство для мужчины, который всегда брал любую понравившуюся ему женщину, а потом так же легко, без каких-либо душевных страданий оставлял ее.
- Прости за глупое высказывание, грубое и оскорбительное. - Он взял ее руку в свою ладонь и поднес к губам. - Мне не следовало так торопиться. Ты устала, обожжена и определенно не в том состоянии, чтобы… - Он оборвал себя на полуслове, неодобрительно покачал головой, отпустил ее пальцы и выпрямился. - Тебе требуется что-то еще?
Требуется ли ей что-то еще?
О, много чего. Несколько добрых слов. Даже любовь. Что угодно, только не эта напряженная неловкость, которая встала между ними непробиваемой стеной.
Она окинула взором Руперта, его растрепанные золотые волосы, в которые она впивалась руками и пропускала сквозь пальцы в порыве страсти, губы, казавшиеся более полными оттого, что он прикасался ими к ее груди, выбившуюся из панталон рубашку.
Краска бросилась ей в лицо, и она поспешно отвернулась, заметив его вздыбившееся естество, явно просматривающееся через панталоны.
- Нет, не думаю, что мне сегодня потребуется что-то еще.
Она выдавила из себя улыбку. Никогда в жизни не чувствовала себя настолько неловкой и смущенной.
Никто и никогда не касался ее столь интимно, как сделал это Руперт. Никто не доводил ее до возбуждения. Не заявлял на нее свои права. Не доводил ее до вершины блаженства, о существовании которой она даже не подозревала. И все это время она была абсолютно голой, тогда как Руперт оставался в рубашке, хитро завязанном шейном платке, жилете, панталонах и сапогах!
Что он теперь подумает о ней? Учитывая, как она полностью потеряла над собой контроль? Нет, не о такой близости мечтала она. Лежать в объятиях друг друга, нашептывать всякие глупости, а уж потом отдаваться плотским утехам - вот как она себе это представляла.
Но что она знает о плотских утехах? Вплоть до сегодняшнего дня весь ее опыт сводился к унижению, которое она испытала в первую брачную ночь.
Возможно, эта отстраненность, холодность между мужчиной и женщиной, не состоящих в браке, обычное явление, когда страсти немного улеглись?
Выходит, все эти годы Пандора думала о физической близости, жаждала ее, лишь затем, чтобы теперь понять - все на самом деле не так, как она себе напридумывала. О, удовольствие было даже восхитительнее, чем она представляла, но стоят ли эти несколько волшебных минут того, чтобы между ними возникла непреодолимая дистанция и появился холодок?
- Поговорим утром. - Ее улыбка стала еще более вымученной, но она продолжала улыбаться, пока он не скрылся в смежной гардеробной и не закрыл за собой дверь.
Пандора тяжело опустилась на край кровати и закрыла лицо руками, из глаз потекли слезы, грозившие пролиться с того самого мгновения, как она пришла в себя и Руперт стал для нее чужим.
Женевьева не права, нет ничего забавного в том, чтобы иметь любовника. Это вообще не весело! О, акт любви стал для нее настоящим откровением. Но последствия… последствия оказались настолько ошеломительными, настолько болезненными, что она вряд ли когда-нибудь захочет повторить…
- Какого дьявола ты делаешь?! - рявкнул за спиной Пандоры Руперт.
Она так сильно вздрогнула от неожиданности, что чуть не упала со стула, на котором стояла, стараясь выудить из шкафа кружевную перчатку, упрямо прятавшуюся в самой глубине.
Она ухватилась за полку, удерживая равновесие, и только после этого обернулась через плечо. Он стоял такой модный и элегантный посреди ее сгоревших покоев, в дорогущем сюртуке цвета кобальта, серебряном жилете, бледно-серых панталонах и черных ботфортах. Его лицо было, как обычно, чертовски красивым, золотые локоны в беспорядке спадали на лоб, брови насмешливо приподняты.
Пандора облизнула пересохшие губы.
- Я полагаю, открытый сундук говорит сам за себя.
Руперт набычился.
- Может, сундуки и разговаривают с тобой, Пандора, но со мной еще не беседовали.
Она прищурилась, отпустила полку и повернулась к нему.
- Я имею в виду то, что вещи, уложенные в сундук, явно означают, что я уезжаю.
Да, Руперт и сам это прекрасно понял. Как и то, что по возвращении в Страттон-Хаус час назад нашел свою спальню пустой. Пандора исчезла. Это подтвердил и его дворецкий, заметив, что ее милость, герцогиня Виндвуд, послала утром за своей каретой и горничной и некоторое время спустя отбыла в этой самой карете и с вышеназванной горничной. Очевидно, в Хайбери-Хаус.
Факт подтвердился, когда он приехал сюда и был встречен у дверей Бентли. Черные круги под глазами старика намекали на бессонную ночь и пережитый шок, который он испытал, вытаскивая хозяйку из огня. Убедившись, что Пандора в самом деле находится наверху, в своей спальне, Руперт потратил несколько минут на то, чтобы еще раз поблагодарить дворецкого за своевременное вмешательство и спасение Пандоры.
Во время беседы с Бентли Руперт не мог не заметить, что число коробок в холле выросло со вчерашнего дня. Выходит, она продолжает паковать вещи.
Леди, стоящая на стуле в бледно-лимонном платье и с желтой лентой в белокурых волосах, выглядела такой юной и беззащитной, что у Руперта мгновенно перехватило дыхание. Он никак не мог сопоставить элегантно одетую даму с обнаженной красоткой, которую держал в объятиях вчера ночью и которую довел до экстаза.
Глядя в ее прекрасное, но холодное лицо, он поверить не мог, что всего несколько часов назад занимался любовью с этой девушкой.
- Ты уехала, не попрощавшись.
Руперт совсем не то собирался сказать, однако теперь был рад, что произнес именно эти слова. Он был… обеспокоен, что Пандора оставила его, ушла, исчезла, даже не намекнув, куда собирается и вернется ли обратно.
Пандора отвернулась от обвиняющего взгляда серых глаз.
- Я думала, ты ждешь от меня именно этого.
- Откуда такие мысли? - прищурился он.
Она пожала плечами:
- Служанка, которая принесла мне завтрак, сказала, что ты уехал.
- И?..
Она удрученно покачала головой и повернулась к нему, нахмурившись.
- Но ведь все и так ясно?
Он вновь насмешливо приподнял брови.
- Только не для меня.
- В таком случае вы бесчувственный пень, сэр! - высокомерно заявила Пандора.
- Потому что я решил заняться делами, пока ты спишь?
- Делами? - моргнула она.
- Делами, - заверил ее Руперт. - Не будешь ли ты так любезна сойти с этого стула, я уже шею себе свернул, глядя на тебя.
Нет, не боль в шее доставляла ему неудобства, он просто не привык смотреть на людей снизу вверх!
- Я еще не нашла свою перчатку. - Она, вздохнув с облегчением, с удвоенной энергией предалась своему занятию. Пусть хоть на несколько минут, но она получила возможность отвернуться от холодных серых глаз.
- Нынче утром я не настроен играть в игры. О, черт бы его побрал! - Руперт протянул было руки с намерением взять ее за талию и спустить со стула, но, оборачиваясь к нему, она наступила на подол платья, потеряла равновесие и с криком сама упала к нему в руки. - Тоже неплохой вариант, - сухо буркнул он, прижимая ее к себе.
Злая и покрасневшая, она метала в него глазами громы и молнии, безуспешно пытаясь вырваться.
- Отпустите меня, пожалуйста.
- Разве не следует поблагодарить меня за спасение от падения? - поддел он.
- Если бы вы меня не напугали, я бы не упала!
- Боюсь, со дня нашего знакомства я только и делаю, что выручаю тебя из неприятностей. - Руперт прикусил губу, стараясь не рассмеяться над ее недовольным выражением лица.
- Немедленно поставьте меня на пол! - Если бы Пандора стояла, непременно в отчаянии топнула.
Руперт закрыл глаза, досчитал до десяти, потом еще раз до десяти в попытке сдержать веселье и не разозлить ее еще больше.
Час, нет, даже десять минут назад он был в ярости оттого, что она сбежала в его отсутствие, но теперь, когда он держал ее в своих объятиях, ему хотелось смеяться!
Пандора затихла и подозрительно уставилась на него.
- Вы ведь не собираетесь расхохотаться, Страттон?
Как может она, как может вообще женщина так дерзко обращаться к мужчине, в чьих объятиях находилась всего несколько часов назад, обнаженная и возбужденная?
А Пандора Мейбери может. В ее компании Руперт ни разу не заскучал. Да и как тут заскучаешь, когда она так и притягивает к себе несчастья?
Это слишком, и вся она слишком, Руперт более не мог сдержать смеха.
Пандора смотрела, как он веселится. Не улыбается и не сухо хихикает, заливается громким смехом, запрокинув голову. То был безудержный хохот, который лишает человека сил, и этот оказался не исключением. Он отступал назад, пока не натолкнулся на стул, с которого она чуть не упала, и плюхнулся на него. Но и тогда не прекратил смеяться, глядя на нее и качая головой.
Пандора чуть со стыда не сгорела, когда служанка в Страттон-Хаус принесла ей поднос с едой и на вопрос о местонахождении герцога объявила, что господин покинул дом час тому назад, не известив прислугу, когда его ждать обратно.
Руперт прекрасно знал, что она ни на минуту не захочет остаться наедине с Патрисией Стерлинг, и она без промедления послала Хенли записку с требованием прислать в Страттон-Хаус чистую одежду и карету.
А он вдруг является сюда и обвиняет ее в том, что она с ним не попрощалась!
- Ты холодный, бесчувственный, высокомерный грубиян…
Веселье так же быстро оставило Руперта, как и нахлынуло.
- Был ли я холодным и бесчувственным вчера ночью? - прохрипел он. - Был ли я высокомерным? Или грубым?
Пандора замерла в его руках, щеки ее порозовели.
- Ты…
- Прошу прощения за вмешательство, ваша милость… э-э-э… ваши светлости. - Бентли неловко топтался на пороге комнаты. - Мистер Джессоп желает видеть ее милость.
Руперт ответил старику, не отрывая от Пандоры прищуренных глаз:
- Попроси его обождать в голубой гостиной, хорошо, Бентли?
- Ты…
- А теперь не оставите ли нас, Бентли, - вежливо попросил Руперт, понимая, что Пандора сейчас взорвется от возмущения.
- Да, ваша светлость.
Руперту не надо было оборачиваться, чтобы понять, что дворецкого как ветром сдуло.
- Мистер Джессоп? - вопросительно посмотрел он на Пандору, не выпуская ее из своей крепкой хватки.
- Он мой поверенный… - раздраженно бросила хозяйка дома.
- Я прекрасно это помню, мы уже были представлены друг другу, Пандора, - напомнил он ей. - Мне хотелось бы знать другое: почему он снова явился сюда нынче утром?
Дыхание Пандоры стало тяжелым.
- Потому что я послала за ним!
- Зачем?
Она вновь попыталась высвободиться:
- Отпусти меня, Руперт.
- Нет.
Ее фиалковые глаза потемнели.
- Ты и так уже поставил меня в неловкое положение, продолжая обнимать перед дворецким, теперь хочешь опозорить и в глазах поверенного? - в гневе говорила она срывающимся голосом.
- Вовсе нет, если, конечно, ваш поверенный не обзавелся привычкой подниматься прямиком в спальню.
- Это вы обзавелись привычкой врываться ко мне в спальню!
Он равнодушно пожал плечами:
- Я приму ваше замечание к сведению.
- Да вы!.. - Глаза Пандоры сверкали, щеки алели. - Немедленно отпустите меня и удалитесь из моего дома и не говорите опять "нет", Страттон, - предупредила она, увидев, что он открыл было рот. - Или я за себя не отвечаю!
Руперт понятия не имел, что она могла сделать, находясь в его крепких объятиях, но ее смелость заслуживала уважения. Кроме того, как это ни соблазнительно, нельзя заставлять мистера Джессопа весь день мерить шагами голубую гостиную, пока Руперт на практике демонстрирует Пандоре, почему он имеет полное право находиться не только в ее доме, но и в ее личных покоях.
Он был готов отложить эту демонстрацию, но не отказаться от нее вовсе…
- Мистер Джессоп. - Пандора тепло поприветствовала юриста, входя в голубую гостиную. Может, чуть теплее, чем она сделала бы, не находись рядом с ней спесивый Руперт!
Заявление, что ему нет причин сопровождать ее, ни к чему не привело, он лишь одарил ее самоуверенной улыбкой, выводящей из себя, и прошествовал следом. Словно она была простушкой вроде Хенли и не вела дела самостоятельно вот уже год после смерти мужа.
- Пандора, ваша светлость. - Энтони Джессоп вежливо поклонился ей, но его внимание явно привлекал стоявший рядом мужчина.
- Очень любезно с вашей стороны сразу же откликнуться на мою просьбу приехать. - Пандора широко улыбнулась Джессопу, продолжая игнорировать насупившегося Руперта.
- Я в любом случае собирался навестить вас нынче утром, - успокоил ее поверенный.
- Неужели? - удивилась Пандора. - И по какому поводу?
- Вернемся к этому через несколько минут. Ваш дворецкий только что сообщил мне, что прошлой ночью у вас случился пожар? Надеюсь, никто не пострадал?
- Я…