- Я убил много людей. - В голосе Майкла прозвучала горечь. Он провел пальцами по ее лицу, как бы прорисовывая его черты. - Это ты проводила дни и ночи у моей постели, когда я был болен?
- Да.
- Я чувствовал, что это была ты.
- Майкл, я хотела дать тебе свободу, потому что наш брак нельзя считать настоящим. Я смотрю на твоих родителей, на лорда Уоррика и понимаю, что я - другая. Ну что я могу тебе дать?
Он коснулся губами ее лба.
- Когда ты почувствуешь, что можешь дать мне то, что я хочу, приходи. Я буду ждать.
- Я тебя не понимаю. Он грустно улыбнулся.
- От этого мне не легче.
Он повернул ее спиной к штурвалу и, не выпуская из объятий, управлял кораблем в течение часа. Мэллори казалось, что она стала частью морской стихии, сердце ее тревожно билось. Майкл крепко прижимал ее к себе, как в ту первую брачную ночь, когда он овладел ею. Сейчас ей страстно хотелось, чтобы он отвел ее к себе в каюту, где она могла бы отдаться ему, забыв обо всем на свете.
Откинув голову назад, она взглянула Майклу в глаза.
- Я хочу быть твоей женой, Майкл.
- Почему, Мэллори?
Она приподнялась на цыпочках и поцеловала его в губы. Он жадно вдохнул воздух и ответил ей долгим поцелуем. Затем, слегка оттолкнув ее от себя, крикнул:
- Макнаб! Можешь сменить меня!
Пришел матрос, и Майкл повел Мэллори к себе в каюту. Было темно. Она лишь чувствовала силу его объятий и жар его губ.
31
Майкл нежно провел рукой по ее волосам.
- Какие они мягкие, какие чудесные, - шептал он.
- Майкл…
- Да, Мэллори?
- Ты сказал, что я могу дать что-то очень нужное тебе. Я подарила тебе свое тело, дала свободу, чего же ты еще хочешь от меня?
- Ты не знаешь?
- Нет. Я думаю и не могу понять, чем еще я обладаю, что могла бы отдать тебе?
- Почему ты бросила меня в Калдое?
- Во-первых, потому, что я убила человека и не хотела, чтобы ты узнал об этом. Во-вторых, потому, что… когда ты был болен, ты называл имя какой-то женщины.
Он взял ее руку и погладил по плечу.
- Правда?
- Да. Мне кажется, что если мужчина в забытьи зовет женщину, значит, он любит ее.
Майкл пытался догадаться, чье имя он произносил в бреду, но не смог.
- Может, ты мне скажешь это имя?
- Саманта.
В темноте Мэллори не заметила, что он улыбнулся.
- И что же я говорил о Саманте?
- Я не поняла, ты говорил сбивчиво. Что-то о цыганке, о любви, измене… Не помню точно. Майкл притянул ее к себе.
- Смею ли я надеяться на то, что ты ревнуешь?
Ей хотелось раствориться в его страсти и своем желании, поскорей испить полную чашу любви, но она лишь едва слышно прошептала:
- Я не имею права ревновать. Сжимая Мэллори в объятиях, он сделал шаг к постели, на которую падал свет из иллюминатора.
- И ты хочешь остаться наедине со своей свободой?
Она хотела только одного - чтобы он не выпускал ее из своих рук, никогда не выпускал. Но чуть слышно произнесла:
- Я… да.
Майкл нежно целовал ее шею.
- Почему?
- Когда ты целуешь меня, я не могу больше ни о чем думать.
Он крепко обхватил жену за талию, но она высвободилась.
- Зачем ты это делаешь?
- Что делаю, Мэллори? - прошептал он, целуя ее пальцы.
- Майкл, не надо. Ты знаешь, я не…
Его губы нежно касались ее губ, потом все сильнее и сильнее, и наконец они слились в долгом страстном поцелуе. Он расстегивал ее платье и целовал лицо, шею, мочки ушей… Она больше не сопротивлялась.
- Теперь ты знаешь, что мне нужно?
Голова Мэллори прояснилась. Она вдруг все отчетливо поняла, но почему-то ей стало горько.
- Ты хочешь сына, - тихо проговорила она. Если бы она видела сейчас лицо Майкла, то заметила бы на нем тень разочарования.
- Мэллори, я хочу много сыновей. Ты сможешь мне их дать?
- Так вот почему ты женился на мне так поспешно…
Все встало на свои места. Как же она раньше не поняла такой простой вещи?
- Значит, ты женился на мне не потому, что хотел сохранить мою честь. Ты хотел иметь наследника, зная, что тебя могут убить?
Он снял с нее платье и сказал с глубокой нежностью:
- Разве так важно, почему я женился на тебе. Я хотел тебя тогда, хочу и сейчас.
- Я подарю тебе сына, Майкл. Это мой долг. Он целовал ее плечи, шею, его руки тонули в шелке рыжих волос.
- Что же я смогу подарить тебе, ненаглядная Мэллори?
- Семью. Ты подаришь мне семью, которая станет моею, - ответила она.
Майкл поднял ее, как пушинку, и усадил на постель. Его руки дрожали, когда скользили по ее бедрам, снимая ненужное белье и погружаясь в глубины ее тела.
- А теперь иди ко мне! Иди, я наполню тебя моими сыновьями…
- Майкл, я…
- Молчи, - прошептал он, - не прогоняй меня! Ты будешь отдаваться мне каждую ночь, и когда мы приедем в Англию, ты понесешь от меня сына.
Она мечтала совсем о других словах, но не могла больше сопротивляться его ищущим рукам, его губам, покрывавшим ее поцелуями. Голова кружилась, и, послушное его воле, тело Мэллори двигалось в такт телу мужа.
О, как хотелось ей иметь от него сына, частичку его самого! Она хотела и могла подарить ему наследника.
- Моя рыжекудрая волшебница, ты сводишь меня с ума, - простонал он.
Мэллори задыхалась от нарастающего возбуждения, захлестнувшего все ее существо. Со всей силой вжимаясь в Майкла, она словно парила в воздухе, пока наконец тело ее, содрогнувшись от внутреннего толчка, не упало в изнеможении.
Майкл потерся ртом о ее губы.
- Я был прав в выборе матери для своих сыновей, - проговорил он. - У тебя горячая кровь, Мэллори. С тобой я готов провести в постели всю жизнь.
Она медленно возвращалась к реальности, голова снова заработала, и первой же мыслью было то, что она для него - всего лишь инструмент деторождения, вместилище его семени.
- Знаешь, я хочу от тебя кое-что еще, - произнес Майкл, повернув ее голову к свету и пристально глядя ей в глаза. - Пожалуй, это самое главное.
- Не понимаю, что тебе нужно.
- Ты обязательно скажешь мне, когда наконец поймешь.
"Все-таки он странный человек, - подумала Мэллори. - Понять его до конца невозможно". Она погладила его спину, иссеченную шрамами. Со слезами на глазах девушка поцеловала длинный шрам, протянувшийся через все плечо.
Притянув ее к себе, Майкл дотронулся до мокрых ресниц Мэллори.
- Ты плачешь обо мне? Она отвернулась.
- Я оплакиваю потерю невинности.
- Своей или моей?
- По-моему, ты никогда не был невинным.
- Ты даже не представляешь, до чего я был невинен! Если бы нам довелось встретиться раньше, до Египта, ты знала бы, что теперь я совсем другой.
Его руки снова стали блуждать по ее телу, возбуждая в ней желание и притягивая к себе. Он знал, что сейчас она захочет его снова.
Мэллори страстно отдавалась мужу. Пока она для него желанна, он не бросит ее. Она запретила себе думать о будущем - о том дне, когда родится сын, и она станет ему не нужна.
Кэссиди сняла платье и повесила на стул. Рейли, лежа в постели, наблюдал, как она раздевается.
- Ты знаешь, Рейли, между Майклом и Мэллори что-то происходит. Они не похожи на влюбленных.
Он смотрел, как она вынимает шпильки из волос, как златокудрая волна накрывает ее плечи.
- Что ж, не всем так везет, как нам, Кэссиди. И не забывай, что ты тоже не любила меня, когда мы поженились.
Она повернулась к нему спиной, чтобы он расстегнул ее жемчужное ожерелье.
- Меня больше беспокоит другое. Мэллори - очаровательная девушка, но она ни разу не улыбнулась. А Майкл - я просто не узнаю своего сына! Иногда, когда он думает, что его никто не видит, в его глазах такая… печаль. В чем причина?
Рейли небрежно кинул ее ожерелье на постель и, откинув копну волос, стал целовать шею жены.
- Не будем сейчас об этом! Она села на постель и посмотрела на него встревоженным взглядом.
- Мне все-таки хотелось бы знать, что произошло с моим сыном в Египте. Я не имею в виду побои, нанесенные ему Сиди. Я хочу знать, почему в его взгляде появились цинизм и жесткость, чего никогда раньше не было.
Рейли ждал этого неприятного разговора, он слишком хорошо знал свою жену. Ей, конечно, больно за сына. Но женщина никогда не поймет того, что очевидно мужчине: его сын прошел войну. И этим все сказано. Разве сможет он забыть, пусть безымянных, пусть незнакомых ему, людей, которых он убивал?
Он взял ее руки в свои.
- Пойми, Кэссиди! Майкл заглянул в глаза смерти. Он убивал и поэтому уже никогда не станет прежним. Ты - его мать, и никогда, слышишь, никогда не спрашивай Майкла о том, что произошло в Египте. Наш сын - сильная натура. Он сильней, чем я думал. Он совершил невозможное и победил. Но даром ничто не дается! Ему еще долго придется расплачиваться, и потребуется немало времени, чтобы душевные раны затянулись.
- Мы поможем ему в этом, Рейли. Но меня беспокоит другое: я не никак не пойму, почему он женился на Мэллори? Бедная девочка, она выросла без родительского тепла, и я не уверена, что Майкл любит ее. С каждым днем она мне нравится все больше, но я вижу, как ей одиноко. Мне очень хочется, чтобы она почувствовала себя членом нашей семьи, но ведь главное для нее - любовь Майкла.
- Поверь, она не такая слабая, как тебе кажется. И почему бы Майклу ее не любить? Она очаровательна, красива. У нее есть все, что мужчина хотел бы видеть в своей жене.
Кэссиди засмеялась и обняла мужа.
- А что ты искал во мне, когда собирался жениться?
Он улыбался, вдыхая аромат ее волос.
- Во-первых, я был сражен твоей красотой и, конечно же, нежностью. Нет, скорей чем-то совсем другим, моя неугомонная половина.
- Рейли!
- Ну какая женщина, кроме тебя, пустилась бы в плаванье, достигла Египта, пересекла пустыню и была готова отразить натиск любого противника?
- Мэллори! Только она сделала гораздо большее - спасла тебя и Майкла.
Кэссиди положила голову ему на грудь, умиротворенно прислушиваясь к равномерному биению его сердца.
- Господи, Рейли, если бы с тобой что-то случилось, я бы этого не пережила!
Он крепко прижал ее к себе, и они молча смотрели друг на друга, понимая все без слов. Рейли нежно поцеловал Кэссиди, подумав, что никогда не расскажет ей, что пришлось ему пережить в казематах Сиди. Если бы он потерял надежду снова держать ее в своих объятиях, он бы просто сошел с ума.
В иллюминатор светила полная луна. Мэллори, разнежено лежа в постели, любовалась мерцающим отражением волн на потолке. Окружавшая ее роскошь убаюкивала и отгоняла мрачные мысли.
С тех пор как Майкл привел ее в свою каюту, она так и оставалась здесь.
Завтра "Соловей" войдет в Темзу и направится по ней к Лондону - путешествие закончится.
Неожиданно дверь отворилась и на пороге появился Майкл. Он молча прошел к иллюминатору, потом назад - к двери, но Мэллори окликнула его:
- Майкл, что-нибудь не так?
Она быстро набросила на себя халат.
- Да нет, - ответил он, стоя возле двери. - Спи, я не хотел тебя будить.
Она встала и подошла к нему.
- Я не спала. Может быть, тебе что-то нужно?
Мэллори ласково положила руку ему на плечо, но он резко отстранился, снова пересек комнату и застыл у иллюминатора, уставившись в ночное небо.
- Мне надо побыть одному, Мэллори. Может быть, тебе лучше пойти в спальню Эрриан?
- Если ты так хочешь… - Она направилась к двери, но он схватил ее за руку.
- Право, не знаю, что со мной, Мэллори. Я так долго был вдали от цивилизации, а завтра на меня все обрушится вновь, как прежде.
- Не понимаю, что ты имеешь в виду, Майкл.
- Я сам ничего не понимаю. До отъезда в Египет я был другим человеком, и теперь мне ясно, насколько я изменился. Я уже не смогу жить так, как жил когда-то.
- Прости, если в этом есть доля моей вины! Он поиграл ее рыжим локоном.
- У тебя ведь нет подобных мыслей, правда? Ты не раздваиваешься?
- Нет, Майкл, я ни в чем не уверена.
- Ты - моя жена.
- В этом я тоже сомневаюсь.
- Тебя по-прежнему тревожит то, что ты не поняла слов, которые звучали во время нашей брачной церемонии?
- Да, не стану отрицать.
Одной рукой он обнял ее, а другой гладил шелковистые волосы.
- Обязанность мужа - сделать свою жену счастливой. А что касается твоих сомнений, то я попытаюсь их разрешить.
- Да, но…
- Иди в свою каюту и жди. Я скоро приду за тобой.
- Но…
Он повел ее в спальню Эрриан.
- Улыбнись. Не все так плохо, как кажется.
Мэллори смотрела ему вслед, недоумевая, что еще пришло ему в голову. Потом, не зажигая света, села на краю постели и стала ждать.
Майкл постучал в дверь родительской каюты.
- Мама, папа, проснитесь! Мне нужно поговорить с вами!
Рейли зажег лампу на ночном столике, Кэссиди торопливо надела халат.
- Который час? - с тревогой спросила она.
- Кажется, первый час ночи. Рейли открыл дверь. На пороге стоял улыбающийся Майкл.
- Ты знаешь, сколько времени?
- Мне все равно. У нас с Мэллори свадьба.
- Какая свадьба? Ты о чем?
- Папа, я уже договорился с капитаном Норрисом. Он совершит церемонию бракосочетания. Поскольку Норрис - капитан корабля, а мы находимся в море, он имеет все полномочия совершить обряд. Мама, ты поможешь Мэллори одеться так, как подобает невесте? Не знаю, что ты придумаешь, но уверен, что для тебя нет невозможного.
- Майкл, будь любезен объяснить, что происходит, - потребовал Рейли. - Если не ошибаюсь, вы с Мэллори уже женаты?
- Человек, сочетавший нас браком в Камар-Гинине, не говорил ни слова по-английски. Ты ведь знаешь женщин - Мэллори не верит до конца, что мы - муж и жена.
Кэссиди радостно захлопала в ладоши.
- О, Майкл, как это романтично! Свадьба в море! А я втайне жалела, что мне не придется присутствовать на свадьбе единственного сына.
Она раскрыла чемодан и стала выбрасывать на пол платья и рубашки. Наконец в ее руках оказалась белая шелковая мантилья, принадлежавшая еще ее матери. Кэссиди расправила ее и, поворачивая в разные стороны, удовлетворенно произнесла:
- Именно то, что нужно!
Рейли смотрел на жену и сына, как на сумасшедших.
- У меня есть еще белое шелковое платье, как будто специально для этого случая, - возбужденно говорила Кэссиди.
Собрав все необходимое и бросив на ходу: "Помогу Мэллори одеться!" - она выбежала из комнаты.
Майкл вопросительно посмотрел на отца.
- Объясни мне, пожалуйста, почему женщины придают такое значение бракосочетанию?
- Трудно сказать, сынок. Но поверь, лучше пойти им навстречу, потому что они все равно добьются своего. Зато, уступая им в чем-то, мы выглядим щедрыми и великодушными, не оказываясь при этом в дурацком положении.
32
Церемония должна была проходить в гостиной, куда перенесли все имевшиеся на яхте цветущие растения. Атмосферу сказочного празднества создавало огромное количество зажженных свечей. Капитан Норрис, весьма элегантный в своей белой форме, водил пальцем по страницам книги. Он явно нервничал.
- Вот уж не думал, что придется заниматься таким важным делом, милорд, - сказал он вошедшему Уоррику, одетому в соответствии с предстоящим торжеством.
- Не стоит волноваться, капитан. Поскольку они уже женаты, вам лишь остается соблюсти определенные формальности. Для Мэллори, насколько я понимаю, самое главное - нужные слова.
- Мне хотелось бы, чтобы все было как можно торжественнее. Ведь я помню лорда Майкла еще ребенком. Но что именно мне придется его женить, этого я и представить себе не мог.
Лорд Уоррик заглянул через плечо капитана в книгу.
- Ничего! Побольше уверенности, и делайте особое ударение на словах о супружеской любви и повиновении мужу.
Кэссиди покрыла голову Мэллори мантильей. Шесть белых атласных роз, которые она сняла еще с какого-то платья, должны были играть роль свадебного букета.
- Вы просто прелесть, дорогая. Майкл рассказал мне о вашем бракосочетании в Египте, поэтому я полностью разделяю ваши чувства. Безусловно, свадьба должна состояться так, как требуют английские традиции.
- Я… никогда бы не подумала, что Майкл…
- Столь сентиментален?
- Да.
- Мужчины гораздо более сентиментальны, чем мы думаем. А женщине приходится притворяться, будто она сама скромность и воплощение наивности. Ничего не поделаешь! Мужчине нравится воображать, что он в семье самый умный, а если женщина не глупа, она всегда найдет способ, как поддержать в мужчине это заблуждение.
Мэллори рассмеялась.
- Как бы мне хотелось сделать Майкла таким же счастливым, каким вы сделали его отца!
- Не сомневаюсь, что вам это удастся.
Майкл никогда так не нервничал, даже во время каирского бракосочетания. Глядя на него, Уоррик сочувственно улыбался.
- Кстати, у твоей сестры тоже не было официальной свадьбы. Боюсь, что, узнав о твоей, она потребует, чтобы и нас сочетал браком капитан Норрис.
В дальнем углу комнаты в торжественном ожидании собралась вся корабельная команда. Вдруг дверь широко распахнулась, и Майкл увидел свою мать - ослепительно красивую, в изумрудно-зеленом платье. За ней шествовал отец, ведя под руку Мэллори. У Майкла перехватило дыхание.
Он стоял как зачарованный, глядя, как она медленно направляется к нему. В блестящем шелковом белом платье, в мантилье, из-под которой выбивались огненно-рыжие локоны, она была восхитительна! Сердце Майкла распирала гордость: это чудо принадлежало ему.
Он взял руки Мэллори в свои и подвел ее к капитану Норрису. Когда старые как мир слова были наконец торжественно произнесены, девушка подняла глаза и чуть не заплакала от счастья - так все было красиво. Майкл надел на ее палец кольцо с изумрудом, взятое, скорей всего, у Кэссиди, и капитан Норрис провозгласил их мужем и женой.
Рейли и Кэссиди стояли, взявшись за руки, вспоминая свою свадьбу и радуясь счастью двух влюбленных, как будто созданных друг для друга.
Майкл повернул Мэллори к себе и, глядя в ее влажные от слез глаза, поцеловал в дрожащие губы.
Вдруг кто-то выхватил жену из его объятий.
- Я настаиваю на своем праве поцеловать невесту! - воскликнул улыбающийся Уоррик и чмокнул ее в щеку. - Должен заметить, Мэллори, что тебе не удастся опротестовать этот брак, поскольку в качестве свидетелей выступает вся команда корабля.
Рейли притянул к себе Мэллори.
- Дочь моя, фея с огненными волосами! Дай Бог, чтобы ты всегда манила моего сына - пусть он вечно охотится за тобой!
Мэллори уже успела полюбить герцога, а сейчас ее чувство к нему выросло еще больше.
Обняв сына, Кэссиди прошептала ему на ухо:
- Ты поступил с Мэллори, как настоящий мужчина, чуткий и любящий.
Но взгляд, каким он ответил на эти слова, словно стрелой пронзил ее материнское сердце. В нем читалось страдание. Или она ошибалась? Что все это значит?
- Любящий? Чуткий? Боюсь, мама, я уже забыл смысл этих слов. Мне хотелось лишь одного - чтобы мои дети родились в законном браке.