Каролина подняла свою ослабевшую руку и коснулась его спутанных волос.
– Дэниел.
Их взгляды встретились в зеркале, и Каролина ощутила такой прилив нежности, что по телу ее пробежала дрожь.
Он обхватил ее руками.
– Каролина, я… – Он замолчат, не в силах продолжать. Что-то похожее на смущение тронуло черты его лица. Затем оно снова приняло обычное теплое и слегка насмешливое выражение.
– Думаю, надо сделать перерыв. На несколько минут.
– Да, на несколько минут, – согласилась Каролина.
– У нас еще вся ночь впереди.
Каролину внезапно охватило беспокойство, и она решительно отбросила вновь нахлынувшую истому, которая угрожала окончательно размягчить ее. Она хорошо знала, к чему ведут нежные чувства, и не могла позволить себе терять бдительность с этим мужчиной. Нежности не должно быть места в их временных отношениях.
Пока она помнит это, все будет хорошо.
Однако когда их взгляды встретились в зеркале, она испугалась, что может забыть о своем зароке.
Глава 19
Я обнаружила, что лучший способ сохранять заинтересованность моего любовника состоит в поддержании атмосферы таинственности – надо дать понять ему, что у меня есть свои маленькие секреты, но никогда не открывать их. Кроме того, занимаясь любовью, необходимо искать новые способы и позиции, чтобы ему не наскучило однообразие.
Из книги "Мемуары любовницы"
Расположившись на одеяле под столетней ивой, тень от которой была испещрена пятнами от лучей полуденною солнца, пробивающихся сквозь трепещущие на ветру листья, Дэниел закрыл глаза и удовлетворенно вздохнул. Он никогда прежде не задумывался, как провести предстоящий день, но сегодня заранее определил, чем заполнить его.
Утром, когда небо окрасилось в розовато-лиловые тона и стало ясно, что пора покинуть постель Каролины, Дэниел осознал, что ему совсем не хочется уходить. Мысль о том, что необходимо расстаться с Каролиной хотя бы на несколько часов, была невыносима. Проведя с ней эту восхитительную ночь в ее уютной спальне, где они могли свободно разговаривать, смеяться и заниматься любовью, он всем сердцем желал, чтобы это никогда не кончалось.
Хотя Дэниел убеждал себя, что сможет увидеться с ней следующей ночью, он не хотел ждать так долго. Он надеялся быть рядом с Каролиной весь день – разговаривать, смеяться, гулять, обнимать ее – вдали от любопытных глаз лондонского общества.
Он хотел, чтобы она принадлежала только ему.
Поэтому, прежде чем покинуть ее постель, он пригласил ее провести с ним день в Медоу-Хилле, в его загородном поместье в Кенте, в трех часах езды от Лондона. Каролина согласилась, и они уехали сразу после завтрака, рассчитывая вернуться в Лондон после обеда. Так начался самый прекрасный день, какой он мог только вообразить.
Он поддерживал Каролину, пока она спала в карете во время путешествия, прижавшись к нему, так что ее голова покоилась на его плече, а рука лежала на его груди – там, где находилось сердце.
Прибыв в Медоу-Хилл, Дэниел показал ей свой дом и не преминул задержаться в спальне, так как прошло бесконечно долгих пять часов, с тех пор как они занимались любовью. Никогда прежде он не приводил женщин в свой загородный дом и не собирался этого делать.
Однако с Каролиной поступил иначе и не пожалел об этом. Войдя в холл, она как бы наполнила дом солнечным светом, прогнав тьму, которая, как казалось Дэниелу, господствовала здесь. С появлением этой женщины все вокруг приобрело новые, яркие краски.
После легкого ленча они направились в конюшню, где Дэниел, пока седлали их лошадей, представил ей своих остальных подопечных.
Животные сразу полюбили Каролину, и было ясно, что эта любовь взаимная. Затем они отправились верхом в обширный парк – самую любимую часть поместья. Спешившись, Дэниел нарвал букет полевых цветов, и Каролина в знак благодарности нежно поцеловала его. Он понял, что до конца жизни полевые цветы будут напоминать ему этот чудесный день и эти мгновения.
После этого они продолжили свою конную прогулку. Дэниел не намеревался останавливаться возле небольшого озера в его владениях, но Каролина, заметив сквозь деревья сверкающие воды, попросила остановиться.
Когда же она предложила устроить пикник на берегу под раскидистой ивой, Дэниел помедлил, но не стал возражать. Он ненавидел это озеро и не хотел располагаться здесь, однако, увидев восторженный блеск в глазах Каролины, не мог отказать ей.
Усевшись спиной к воде, он почти забыл, где находится, и наслаждался вкусной едой и обществом Каролины. Затем, насытившись и расслабившись, прислонился спиной к стволу дерева, играя с локоном шелковистых волос Каролины, которая уютно устроилась на одеяле, положив голову ему на колени.
Мысль о том, что этот день скоро кончится, вызывала у него чувство огорчения и погружала в водоворот незнакомых прежде эмоций, с которыми он отчаянно, но безуспешно боролся весь день.
Он надеялся что здравый смысл наконец возобладает и убережет его от неминуемого погружения в разверзнувшуюся перед ним пучину страсти. Однако оказалось, он не в силах остановить это падение. Он не мог перестать желать Каролину. Не мог запретить себе прикасаться к ней или просто находиться рядом. Но при этом совершенно не знал, как вести себя в прежде незнакомом мире бурных эмоций.
Дэниел посмотрел на Каролину и увидел, что она изучает крошечный желтый цветочек, выглядывающий из травы. Это столь естественное занятие очаровало его. Ее поведение казалось безыскусным, почти по-детски наивным в отличие от большинства аристократок, которые обычно держались надменно. Она сама являлась виконтессой, хотя от рождения и не принадлежала к дворянскому сословию. Однако, несмотря на нынешний статус, сохранила добродушно-веселый нрав, который так пленил его. Удивление, появлявшееся в ее глазах, когда она слышала щебетание, вьюрка или видела бабочку, необычайно трогало его.
– Приятно наблюдать, как волнуют тебя простые радости жизни, – неожиданно сказал Дэниел. Он не хотел произносить эти слова вслух, однако так получилось, и Каролина, приподняв подбородок, посмотрела на него.
Она изучала его несколько секунд с серьезным видом, потом кивнула.
– А как же иначе? Господь даровал мне больше, чем я рассчитывала иметь. Больше, чем я заслуживала. Но я и потеряла немало… – Ее голос затих, и она нахмурилась, глядя на желтый цветочек.
Разумеется, она имела в виду Эдварда, человека, которого глубоко любила и продолжала любить. Дэниел вдруг почувствовал зависть. Интересно, каково быть столь любимым? Чтобы кто-то считал тебя самым дорогим человеком на свете?
На лбу его обозначились морщины. Никогда прежде он не думал о таких вещах. Он полагал, что, должно быть, приятно сознавать, что тебя любят, хотя не имел возможности испытать, что означает ответить на такое чувство взаимностью.
А любил ли по-настоящему кто-нибудь его самого? Или главную роль играли его титул, богатство, положение в обществе?
– Я стараюсь ценить то, что имею, – тихо сказала Каролина.
Ее слова заставили его осознать, как часто он считал свои привилегии и свое положение само собой разумеющимися. Ему стало стыдно.
– Ты побуждаешь меня следовать твоему примеру и быть более признательным судьбе, – сказал Дэниел.
Их взгляды встретились, и от него не ускользнуло удивление, промелькнувшее в ее глазах.
– Ты, в свою очередь, положительно повлиял на меня, Дэниел, – тем, что помогаешь Сэмюелу, Кейти и несчастным животным. – Она бросила на него лукавый взгляд и покачала головой. – Ты даже не представляешь, какой ты удивительный человек, не так ли?
Дэниел воздержался от скептического возражения в ответ на ее вопрос. У него возникло странное чувство, названия которому он не знал, потому что ничего подобного не испытывал прежде. Похоже было, будто его укутали в теплое мягкое одеяло холодной зимней ночью.
Черт побери, она опять смотрит на него как на героя. Дэниел не мог отрицать, что ему приятно чувствовать такое откровение, хотя он испытывал чувство вины, оттого что не возразил ей, поскольку она сильно ошибалась.
Дэниел слабо улыбнулся и провел рукой по ее волосам.
– Я рад, что ты так думаешь.
Каролина улыбнулась, затем поудобнее устроилась на его коленях и закрыла глаза.
– Именно так, – прошептала она.
Дэниел тоже закрыл глаза, решив расслабиться на несколько минут и восстановить душевное равновесие после бурных эмоций.
Однако довольно скоро, учитывая почти бессонную ночь, и он уснул. Сквозь сон Дэниел почувствовал, что спина его онемела и надо сменить позу. Он протянул руку, чтобы коснуться Каролины, но ничего не ощутил. Приподняв отяжелевшие веки, он обнаружил, что ее нет поддеревом.
– Каролина? – Не увидев ее перед собой среди деревьев рощицы, он повернулся к озеру и замер.
Каролина в одной лишь тонкой сорочке стояла спиной к нему в озере и вода доходила ей до бедер. Холодные щупальца страха сковали Дэниела. Из глубины сознания всплыли ужасные воспоминания, которые он давно похоронил. Дэниел наблюдал, как Каролина двинулась вперед и вода поднялась ей до пояса.
Здравая часть его сознания говорила, что с ней все в порядке, однако воспоминания, которые он долгое время держал под замком, не давали ему покоя. Прошлое смешалось с настоящим, и его охватил ужас, от которого все сжалось внутри.
Дэниел с гулко бьющимся сердцем поднялся на дрожащих ногах и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Каролина! – крикнул он хриплым голосом, охваченный паникой.
Она обернулась, и в отличие от того, что было в прошлом, в ответ он увидел солнечную улыбку и радостный взмах руки. Однако в следующий момент его зрение затуманилось и вместо золотистых волос перед ним мелькнула темная коса. И глаза – пустые и холодные.
Дэниел заморгал, и перед его взором снова возникла улыбающаяся Каролина. Ее губы шевелились – видимо, она что-то говорила ему, – но он не слышал из-за шума в ушах. Она снова помахала ему рукой и, повернувшись, погрузилась глубже в воду. Дэниел рванулся вперед на нетвердых ногах и крикнул, чтобы она вернулась. Однако в следующий момент Каролина, потеряла опору и, вскрикнув, ушла под воду.
"Господь всемогущий, не допусти, чтобы это повторилось опять".
Эти слова звучали в его голове, как леденящее кровь заклинание. Внутри у него все похолодело, и в то же мгновение перед его глазами ожила картина прошлого, которую он старался забыть.
– Нет! – заорал Дэниел диким голосом, который, казалось, вырвался из глубины его души, и бросился в озеро. Он изо всех сил плыл к Каролине, отчаянно борясь с воспоминаниями прошлого.
В этот момент на поверхности показалась ее голова. Каролина выплюнула воду и засмеялась, убирая с лица прилипшие волосы. Как могла она так оступиться? Ее ноги на одно мгновение потеряли опору. Посетовав на свою неудачу, она попыталась подняться и лишь только восстановила равновесие, как сильные руки схватили ее за плечи и резко повернули. Заморгав, Каролина посмотрела на Дэниела. У нее невольно вырвался смех, и она снова откинула прилипшие к лицу волосы.
– Представь себе, я…
Ее слова и улыбка увяли, когда она увидела выражение его лица.
Он побелел как мел, и его глаза казались темными пятнами на бледном лице. Губы были плотно сжаты, все тело напряжено.
– Ты в порядке? – спросил он неузнаваемым хриплым голосом.
Прежде чем она раскрыла рот, чтобы ответить, Дэниел резко встряхнул ее.
– Скажи, что ты в порядке.
– Я цела и невредима, только намокла.
Дэниел сжал ее руки.
– Ты оказалась под водой.
Она кивнула:
– Да, я поскользнулась. – Видя его тревогу, Каролина опять улыбнулась. – Я понимаю, что, скорее всего, выгляжу неподобающим образом, но у меня нет под рукой полотенца и расчески.
Вместо того чтобы улыбнуться в ответ, Дэниел резко привлек ее к себе. Он сжал ее словно тисками и со стоном уткнулся лицом в изгиб ее шеи. Каролина чувствовала, как часто бьется его сердце.
Сначала она подумала, что он слишком остро среагировал, когда она скрылась под водой, полагая, что женщины – эфемерные создания, которые могут легко утонуть. Однако вскоре она заметила, что он весь дрожит.
– Дэниел? – Каролина пошевелилась в его объятиях, и он, наконец, поднял голову. Выражение его лица ошеломило и обеспокоило ее. Никогда прежде она не видела такой безысходности в его глазах. И хотя Дэниел смотрел на нее, казалось, он ничего не видел.
Каролина обхватила его бледное лицо мокрыми руками.
– Видимо, я напугала тебя. Прости. Однако нет причины беспокоиться, Я ничуть не пострадала, Дэниел. – Она провела пальцами по его скулам. – Я ценю то, что ты бросился в воду спасать меня, хотя в этом не было необходимости.
Черты его лица немного смягчились, но Каролина продолжала волноваться. Дэниел выглядел так, словно увидел привидение. Взяв его руку, она сказала:
– Давай выйдем из воды.
Он чуть заметно кивнул, и они двинулись к берегу. Когда они вышли на песчаный пригорок, Дэниел сильно дрожал, отчего тревога Каролины усилилась, так как день был солнечным и теплым, а вода – не слишком холодной. Она подошла к иве, взяла одеяло и вывела Дэниела на солнце.
– Посиди здесь, – попросила она.
Он тяжело опустился на траву, словно ноги отказали ему.
Каролина накинула одеяло ему на плечи, затем встала на колени перед ним и сжала его руки. Его пальцы были холодными, как лед, а кожа – смертельно бледной.
– Дэниел. – мягко позвала Каролина. – Что случилось?
Дэниел долго не отвечал, и она подумала, что он не слышит ее.
Он неотрывно смотрел на воду с таким видом, что у нее сжалось сердце. Она нежно потерла его холодные руки своими ладонями. И ждала.
Наконец щеки его слегка порозовели, и он откашлялся.
– Я не люблю воду, – сказал он надтреснутым голосом.
– Извини. Это я предложила устроить пикник на берегу. Если бы я знала, что тебе не нравится здесь, то никогда бы…
– Это не твоя вина. Никто не знает, что я ненавижу воду. Я никогда никому не рассказывал об этом.
Каролина ждала, когда он продолжит, однако снова повисла долгая пауза. Было видно, что Дэниел боролся с чем-то, что причиняло ему глубокую внутреннюю боль. Каролина поднесла его руку к своим губам и поцеловала холодные пальцы.
– Тебе не обязательно рассказывать мне, Дэниел.
Он повернулся и посмотрел на нее с такой печалью в глазах, что у нее сжалось сердце. Блеск его аристократической внешности исчез, и за блестящим фасадом обнаружился человек, испытывающий глубокое горе.
– Она погибла. В воде. – Эти произнесенные шепотом слова, казалось, вырвались из глубины его души. Он судорожно втянул воздух. – Я пытался спасти ее. Но опоздал. Когда я вытащил ее из воды, она была уже мертва.
Каролина затаила дыхание, охваченная сочувствием.
– О, Дэниел. Это ужасно. Я очень сожалею.
Он посмотрел ей в глаза, словно ища понимания, затем заговорил быстро, взволнованно:
– Я приехал на озеро в Сербрук-Мэнор, лег на своем любимом месте на солнышке и уснул. А когда проснулся, увидел ее. Она стояла по пояс в воде. Я окликнул ее, но она двинулась дальше на глубину. Я не мог понять, почему она не отвечает мне. Я закричал громче, умоляя ее остановиться и посмотреть на меня. Наконец она обернулась, и я понял по выражению ее глаз, что она задумала. Не знаю, каким образом, но я догадался. Я бросился в воду, крича и умоляя ее. Я говорил ей, что люблю ее. Что она нужна мне. Больше всех на свете. Но это не подействовало. Она отвернулась от меня и продолжила движение. В середине озера дно резко опускается. Я увидел, как она скрылась под водой. Я был хорошим пловцом и думал, что смогу спасти ее. Но я ошибся. Камни… – Его голос осекся, и он откашлялся. – Она загрузила свою юбку камнями. В конце концов, я нашел ее. Поднял на поверхность. Но было поздно.
Боже, он стал свидетелем того, как любимая им женщина покончила с собой. Он пытался спасти ее, но не смог. И потом всю жизнь винил себя.
Что-то влажное капнуло на руки Каролины, и она поняла, что это слезы. Из ее глаз. Они беззвучно текли по ее щекам.
– Дэниел… мне так жаль.
Он посмотрел ей в глаза.
– Сегодня после еды я уснул, а когда проснулся, тебя не было рядом. Я увидел тебя в воде. Ты шла на глубин, а потом вдруг исчезла… – Он содрогнулся. – Это было похоже на тот кошмар, который преследовал меня по ночам.
Каролина почувствовала угрызения совести и крепче сжала его руки.
– Прости, что напугана тебя. Я тоже задремала, а когда проснулась, ощутила жару. Вода показалась мне очень привлекательной. Ты крепко спал, и я не хотела будить тебя. Решила окунуться, чтобы освежиться. – Она собиралась предложить ему поплавать вместе, если он проснется, не зная о его отношении к воде. Каролина наклонилась и прижалась щекой к их сцепленным рукам. – Я понимаю твое горе, но не знаю, какими словами выразить соболезнование по поводу твоей потери. Это произошло недавно?
Он покачал головой:
– Нет. Мне было тогда восемь лет. Эта женщина была моей матерью.
В течение долгих нескольких секунд Каролина ошеломленно смотрела на него, не веря тому, что услышала. Она полагала, что он уже был взрослым. Что он потерял женщину, которую любил. Какой ужас. Ребенок стал свидетелем самоубийства матери…
– Боже, Дэниел. – Теперь она понимала, что порой омрачало его лицо. Понимала боль, которая таилась в глубине его темно-синих глаз.
– До меня она родила другого ребенка, – сказал он глухим голосом. – Мальчика. Он оказался мертворожденным. В связи с этим она впала в подавленное состояние и не могла полностью оправиться до самого конца. Я появился на свет годом позже. Мне кажется, она пыталась уделять мне внимание, но так и не смогла.
– А как к этому отнесся твой отец?
– Он думал, что мое рождение поможет ей восстановить нормальное душевное состояние, но когда этого не произошло, он совсем забросил меня. В конце концов, снова женился и заимел с новой женой еще двух сыновей. Софи нисколько не заботилась обо мне. Если бы не я, ее старший сын стал бы наследником. По той же причине мои единокровные братья всегда относились ко мне весьма прохладно. В дальнейшем мы крайне редко видели друг друга. Они вспоминали обо мне, когда им было что-то нужно, главным образом деньги.
Его взгляд снова устремился на воду.
– Отец до самой кончины винил меня в смерти матери.
Каролина сочувствовала Дэниелу в связи с выпавшими, на его долю страданиями и одновременно не могла понять его отца, проявившего такое бессердечие. Как он мог винить сына в смерти матери? Между тем Дэниел сам винил себя, как никто другой. Не сумел спасти.
Каролина коснулась его подбородка и ждала, когда он повернется к ней.
– Ты помнишь, я однажды сказала тебе, что мы не можем контролировать поступки других людей – только свои собственные? – Он кивнул, и она продолжила: – Смерть матери – не твоя вина, Дэниел. Горе, которое довело ее до самоубийства, никак не связано с тобой.
Его красивые глаза смотрели на нее с отчаянием.
– Я не смог остановить ее.