Она пошла домой вздремнуть и, вернувшись, увидела, что Свифт и сестра все еще сражаются на площадке. – Вы весь день шипели друг на друга, как два кота, а теперь выясняете, кто победил! Если не положить этому конец, вы до полуночи будете пререкаться. Дейзи, ты вся в пыли, а на голове у тебя не прическа, а воронье гнездо. Отправляйся в дом и приведи себя в порядок.
Сейчас же.
– Не нужно кричать, – мягко сказала Дейзи и пошла за сестрой.
Оглянувшись, она посмотрела на Мэтью Свифта... дружелюбнее, чем когда-либо, и ускорила шаг. Свифт начал собирать деревянные шары.
– Оставьте, – сказал Уэстклиф. – Слуги наведут порядок. Лучше подготовьтесь к ужину, который будет приблизительно через час.
Бросив шары, Мэтью пошел к дому с Уэстклифом. Он смотрел на хрупкую, похожую на сильфиду Дейзи, пока она не скрылась из виду.
Уэстклиф не пропустил зачарованного взгляда Свифта.
– У вас уникальный подход к ухаживанию, – заметил он. – Я быне додумался победить Дейзи в игре, чтобы вызвать у нее интерес. Но похоже, уловка сработала.
Мэтыо пристально смотрел себе под ноги. Его ответ прозвучал спокойно и беззаботно:
– Я не ухаживаю за мисс Боумен.
– Тогда я неверно истолковал вашу явную страсть к игре.
– Признаюсь, я нахожу мисс Боумен занятной, но это не означает, что я хочу жениться на ней.
– Сестры Боумен в этом отношении довольно опасны. Когда одна из них привлекает ваше внимание, вам известно лишь, что она самое задорное, и запальчивое создание, какое вы только встречали. Постепенно вы понимаете, что она буквально сводит вас с ума, и с нетерпением ждете очередной встречи с ней. Это похоже на неизлечимую болезнь, которая незаметно захватывает весь организм. Вас охватит страстное желание. Все женщины покажутся бесцветными и скучными. Вы не сможете перестать думать...
– Не понимаю, о чем вы говорите, – побледнев, перебил его Мэтью.
Он не собирался уступать и умирать от неизлечимой болезни. У человека в жизни есть выбор. Не важно, что думает Уэстклиф, это всего лишь физическое влечение. Отвратительное, мощное, выворачивающее нутро, доводящее до безумия вожделение, но... с ним можно справиться усилием воли.
– Коли так, ладно, – сказал Уэстклиф. Но похоже, убедить его не удалось.
Глава 6
Глядя в стоявшее на туалетном столике зеркало, Мэтью тщательно завязывал накрахмаленный вечерний галстук, укладывая его замысловатыми складками. Он проголодался, но от мысли, что придется присутствовать на долгом официальном ужине в большом зале, ему делалось неловко. У Мэтью было такое чувство, будто он идет по натянутой на большой высоте проволоке. Один неверный шаг, и он погибнет.
Не надо было принимать вызов Дейзи и часами играть в эти чертовы шары.
А все оттого, что Дейзи прелестна, а во время игры ее внимание было приковано исключительно к нему. Против такого искушения не устоишь. Дейзи – самая вспыльчивая, задорная и непредсказуемая женщина из всех, что он встречал. В этом миниатюрном создании мирно уживались грозы и радуги.
Черт побери, как же он хотел уложить ее в постель. Мэтью изумляло, что Лландриндон и другие мужчины способны оставаться в обществе Дейзи здравомыслящими и рассудительными.
Пора взять ситуацию под контроль. Он намерен сделать все необходимое, чтоб подтолкнуть Дейзи к Лландриндону. По сравнению с другими холостяками шотландский лорд превосходный вариант. У этой пары будет спокойная, размеренная жизнь. И хотя временами Лландриндон, как и большинство праздных людей, станет сбиваться с пути истинного, Дейзи будет слишком занята семьей и книгами, чтобы заметить это. А если и заметит, то научится закрывать на это глаза и найдет прибежище в грезах.
А Лландриндон так никогда и не оценит, какой невероятный подарок сделала ему судьба.
В дурном настроении Мэтью спустился вниз и присоединился к толпе элегантных гостей, собравшихся в ожидании званого ужина. Мужчины в строгих черных костюмах и белых сорочках служили контрастным фоном для прекрасных дам в изысканных туалетах, отделанных вышивкой, бисером и кружевом.
– Свифт, – дружески окликнул Мэтью Томас Боумен, – идите сюда. Я хочу, чтобы вы объяснили этим парням последние калькуляции.
На взгляд Боумена, для обсуждения деловых вопросов неподходящего места и времени просто не существовало. Мэтью послушно подошел к группке мужчин, собравшихся в углу, и изложил взгляды своего шефа.
Одним из талантов Мэтью была способность держать в голове огромное количество чисел. Он любил цифры, их стройную систему, законы, которым они подчиняются. В мире цифр сложное можно свести к простому. В отличие от жизни в математике всегда есть решение, точное и ясное.
Но, говоря о бизнесе, Мэтью краем глаза заметил Дейзи, стоявшую рядом с сестрой и подругами, и у него захватило дух.
На Дейзи было желтое платье, туго стянутое в талии. Низко открытый атласный корсаж, украшенный рюшами, поднимал маленькую, чудесной формы грудь. Замысловатое переплетение желтых атласных лент на плечах удерживало корсаж, не позволяя ему сползти. Черные волосы подняты вверх, несколько локонов спиралями опускаются на шею и плечи. Дейзи выглядела хрупкой и прелестной, как чудесные сахарные куколки на торте, которые никто не отваживался съесть.
Мэтью хотелось потянуть за корсаж, так чтобы атласные ленты, скользнув вниз, сковали движения ее рук, мешая сопротивляться. Он хотел провести губами по ее нежной светлой коже, найти розовый бутон соска, заставить ее задрожать...
– Вы действительно думаете, что можно занять все ниши рынка? – вернул Мэтью к реальности голос мистера Мардлинга. – Ведь мы обсуждаем низшие классы. А всем известно, что независимо от национальности эти люди не любят мыться.
Мэтью взглянул на высокого холеного джентльмена. Его белокурые волосы блестели в ярком свете канделябров. Прежде чем ответить, Мэтью напомнил себе, что в вопросе скорее всего не было злобы. Привилегированные классы часто искренне заблуждаются относительно бедняков, если вообще их замечают.
– Расчеты показывают, – спокойно ответил Мэтью, – что как только мыло будет производиться в массовых количествах, его цена станет доступной, и объем продаж вырастет на десять процентов в год. Люди всех классов хотят быть чистыми, мистер Мардлинг. Проблема в том, что мыло высокого качества всегда было предметом роскоши и, значит, далеко не всем доступно.
– Массовое производство, – наморщив лоб, рассуждал Мардлинг. – Есть в этой фразе что-то спорное... Похоже, это поможет низшим классам подражать высшим.
Оглядев кружок мужчин, Мэтью заметил, что лысина Боумена покраснела. Это дурной знак. Уэстклиф хранил молчание, безразлично глядя перед собой.
– Именно так, мистер Мардлинг, – мрачно сказал Мэтью. – Массовое производство мыла и одежды даст беднякам возможность жить по тем же стандартам, что и многие из нас.
– Но как тогда определить, кто есть кто? – не унимался Мардлинг.
– Я вас не понимаю, – вопросительно посмотрел на него Мэтью.
В дискуссию вмешался Лландриндон.
– Кажется, я догадался, о чем говорит Мардлинг, – сказал он. – Как отличить продавщицу от состоятельной дамы, если они обе чистые и похоже одеты? И если джентльмен не может по виду понять, кто перед ним, то как ему себя вести?
Ошеломленный снобизмом вопроса, Мэтью тщательно обдумывал ответ.
– Я всегда считал, что к женщинам нужно относиться с уважением независимо от их положения.
– Хорошо сказано, – резко вставил Уэстклиф, когда Лландриндон открыл рот, чтобы возразить.
С графом обычно никто не спорил, но Мардлинг стоял на своем:
– Уэстклиф, вы не видите вреда в том, чтобы поощрять бедняков замахиваться выше? В том, чтобы позволить им думать, что между ними и нами нет никакой разницы?
– Я считаю вредным, – спокойно сказал Уэстклиф, – что людям, которые стремятся стать лучше, препятствуют из страха потерять сознание превосходства.
После этих слов граф понравился Мэтью еще больше, чем прежде.
Мысль о гипотетической продавщице, видимо, не давала Лландриндону покоя, и он обратился к Мардлингу:
– Не беспокойтесь, Мардлинг, джентльмен всегда заметит улику, которая выдаст истинное положение женщины. У леди голосок нежный и мелодичный, а продавщица разговаривает резким, скрипучим тоном с вульгарным акцентом.
– Конечно, – с облегчением согласился Мардлинг. Передернув плечами, он добавил: – Разряженная продавщица, говорящая на кокни... это как изящные ухоженные ноготки рядом с грубой черепицей.
– Да, – со смехом сказал Лландриндон. – Или как простая маргаритка, воткнутая в букет роз.
Замечание, конечно, было неумышленным. Когда Лландриндон сообразил, что ненароком оскорбил дочь Боумена, а вернее, ее имя, повисла неловкая тишина.
– Маргаритка – чудесный цветок, – нарушил тишину Мэтью, – прелестный своей свежестью и простотой. Я всегда думал, что она прекрасно смотрится в любом букете.
– Да-да, действительно. Совершенно верно, – послышались со всех сторон торопливые возгласы.
Лорд Уэстклиф с одобрением посмотрел на Мэтью. Было ли так запланировано с самого начала или изменения в расстановку внесли в последний момент, но Мэтью за большим обеденным столом оказался рядом с Уэстклифом, слева от хозяина дома. На лицах многих гостей отразилось изумление, когда они заметили, что почетное место отдано ничем не примечательному молодому человеку.
Скрывая собственное удивление, Мэтью увидел, что Боумен, сияя, смотрит на него с отцовской гордостью... Лилиан бросила на мужа такой взгляд, от которого у не столь мужественного человека ужас сковал бы сердце. После небогатого событиями ужина гости разбились на группки. Некоторые мужчины отправились на террасу выкурить сигару и выпить портвейна, дамы пожелали чаю, остальные собрались в гостиной поболтать и затеяли игры.
Мэтью направился было на террасу, но кто-то легко тронул его за плечо. Оглянувшись, он увидел озорные глаза Кассандры Лейтон. Она была игривым созданием, главным ее достоинством было умение привлекать к себе внимание.
– Мистер Свифт, – сказана она, – я настаиваю, чтобы вы присоединились к нам. Я не позволю вам отказаться. Мы с леди Мирандой задумали несколько игр, которые, я уверена, вы найдете весьма занимательными. – Кассандра лукаво подмигнула. – Понимаете, мы затеяли интригу.
– Интригу?– опасливо повторил Мэтыо.
– Да, – игриво хихикнула мисс Лейтон. – Мы решили сегодня вечером немного пошалить.
Мэтью не любил салонные игры. Они требовали легкомыслия, которым он никогда не обладал. Больше того, широко известно, что в снисходительной атмосфере британского общества фантами в таких играх часто служили почти скандальные выходки. У Мэтью было врожденное отвращение к скандалам. И если он решится на участие в скандале, то для этого потребуется очень веская причина. А не глупая салонная игра.
Не успев ответить, Мэтью краем глаза заметил желтую вспышку: Дейзи под руку с лордом Лландриндоном направилась в гостиную.
Логическая часть его ума напомнила Мэтыо, что если Дейзи намерена дать себе волю в предосудительных выходках с Лландриндоном, то это ее личное дело. Но другая, более примитивная часть сознания властно заставила его ноги двигаться.
– Чудесно, – колокольчиком прозвучал голос Кассандры. – Мы замечательно повеселимся. – Она подхватила Мэтью под руку.
Для него стало неприятным открытием, что первобытное вожделение взяло верх над его телом. Нахмурившись, Мэтью пошел в гостиную с мисс Лейтон, которая без умолку щебетала всякую чепуху.
Собравшаяся в гостиной молодежь болтала и смеялась. Царила атмосфера предвкушения чего-то необычного, предчувствия, что им придется принять участие в озорстве и шалостях.
Стоя у порога, Мэтью тут же нашел взглядом Дейзи. Она сидела у камина. Лорд Лландриндон прислонился к подлокотнику ее кресла.
– Сначала будет игра "Животные", – с улыбкой объявила леди Миранда. Подождав, пока стихнет смех, она продолжила: – Для тех, кому неизвестны правила, повторю их. Они очень просты. Каждая леди выбирает себе партнера. Джентльмену поручается изобразить какое-нибудь животное – собаку, осла и так далее. Дамы выходят из комнаты с завязанными глазами, а когда вернутся, то должны Попытаться найти своего партнера, не снимая повязки. Джентльмен должен помогать своей даме, подражая крику выбранного животного. Та леди, которая найдет своего партнера последней, должна заплатить фант.
Мэтью застонал про себя. Он ненавидел игры, основной целью которых было выставить участников болванами. Дурацкое положение, добровольное или нет, не доставляло ему удовольствия, и он всячески избегал подобных ситуаций.
Взглянув на Дейзи, он заметил, что она в отличие от остальных дам не смеется. Вид у нее был решительный. Для нее участие в этой глупой игре – попытка быть такой, как все, и не отличаться от окружавших ее пустоголовых куколок. Черт возьми! Неудивительно, что она не пользуется успехом у кавалеров, если от мечтающих о замужестве девушек требуется такое глупое поведение.
– Вы будете моим партнером, мистер Свифт! – воскликнула мисс Лейтон.
– Почту за честь, – вежливо ответил Мэтью, и Кассандра рассмеялась, словно он сказал нечто чрезвычайно остроумное.
Мэтью никогда не встречал женщины, которая смеялась беспрерывно. Он начинал опасаться, что если Кассандра не успокоится, с ней сделается припадок.
Шляпа с заданиями пошла по кругу. Вытащив бумажку, Мэтью развернул ее.
– Корова, – с каменным лицом прочитал он, и мисс Лейтон снова хихикнула.
Чувствуя себя круглым идиотом, Мэтью отошел в сторону. Леди, завязав глаза, потянулись к двери. Мужчины рассредоточились по комнате, фыркая от смеха и заранее предвкушая забавные столкновения с дамами.
Потом тут и там послышались пробы голоса:
– Ку-ка-ре-ку!
– Мяу-у-у!
– Тр-тр-тр!
Вслед за этим раздались взрывы смеха. Когда дамы с завязанными глазами вернулись в комнату, гостиная огласилась криками животных. Все это походило на небольшой зоопарк. Дамы пытались найти партнеров, натыкаясь на кричащих и фыркающих мужчин.
Мэтью молил Бога, чтобы Уэстклиф, Хант или, не дай Господь, Боумен не увидели его за этим занятием. Он этого не переживет.
Его достоинству был нанесен смертельный удар, когда он услышал голосок Кассандры Лейтон:
– Мистер Корова, где вы? Мэтью тяжело вздохнул.
– My! – мрачно сказал он.
Смех мисс Лейтон колокольчиком зазвенел в комнате. Она продвигалась вперед, ощупывая мужчин, на которых натыкалась.
– Мистер Коро-о-ва! – позвала она. – Мне нужна ваша помощь!
– Му-у, – нахмурился Мэтью.
– Еще раз! – буквально пропела она.
Кассандре Лейтон повезло, что у нее повязка на глазах. Если бы не этот щит, взгляд Свифта сразил бы ее наповал.
– Му-у-у!
Смех. Смех. Смех. Распахнув руки, мисс Лейтон хватала пальцами воздух. Дотянувшись до партнера, она обхватила его за талию, ее руки двинулись ниже. Схватив Кассандру за запястье, Мэтью твердо отвел ее руку.
– Я нашла мистера Корову? – лицемерно поинтересовалась партнерша, прислонившись к нему.
– Да, – решительно оттолкнул ее Мэтью.
– Ура! – воскликнула мисс Лейтон, снимая повязку.
Другие пары тоже воссоединились. Крики животных постепенно стихли. Наконец остался только один звук, отдаленно напоминающий голос насекомого. Кузнечик? Сверчок?
Мэтью повернулся взглянуть на товарища по несчастью. Вокруг раздавались веселые возгласы и дружеский смех. Гости расступились перед снимавшей повязку мисс Боумен. Лорд Лландриндон виновато пожимал плечами.
– Сверчок совсем не так поет, – сквозь смех протестовала раскрасневшаяся Дейзи, – У вас был такой звук, будто вы старались откашляться!
– Лучшего я придумать не смог, – беспомощно развел рукам Лландриндон.
О Господи! Мэтью прикрыл глаза. Значит, фант придется платить Дейзи, Кассандра Лейтон, казалось, чрезвычайно обрадовалась.
– Очень плохо, – заметила она.
– Не ссорьтесь, – весело сказала леди Миранда. Подойдя, она встала между Дейзи и Лландриндоном. – С вас фант, дорогая!
Улыбка Дейзи дрогнула.
– Какой?
– Исполнить роль не пользующейся успехом девушки, – объяснила леди Миранда. – Вы встанете у стены и вытащите из шляпы бумажку с именем джентльмена. Если он откажется поцеловать вас, вы вытащите следующую бумажку, и так до тех пор, пока кто-нибудь согласится.
Дейзи снова улыбнулась, но лицо ее побелело, только на щеках горели два алых пятна.
"Черт бы вас всех побрал!" – выругался про себя Мэтью. Это была серьезная дилемма. Пойдут слухи, которые легко могут перерасти в скандал. Он не мог этого допустить. Ради семьи Дейзи и ради нее самой. И его тоже... но об этом он не хотел думать.
Он машинально шагнул вперед, но мисс Лейтон схватила его за руку.
– Не вмешивайтесь, – предупредила она. – Все участники игры должны соблюдать правила.
Мисс Лейтон улыбалась, но ее взгляд был холодным, и Мэтью это не понравилось. Она намеревалась упиваться каждым мгновением позора Дейзи.
Женщины – опасные создания.
Оглядев комнату, Мэтью заметил на лицах мужчин ожидание и предвкушение. Ни один не собирался упустить возможность поцеловать Дейзи Боумен. Мэтью хотелось столкнуть их лбами и вытащить Дейзи из гостиной. Но ему оставалось лишь наблюдать, как ей подали шляпу и Дейзи нетвердой рукой перебирает бумажки.
Вытащив одну, Дейзи, сдвинув брови, про себя прочитала написанное имя. По комнате пробежал шорох. Не одно сердце встрепенулось в надежде... Дейзи, не глядя в бумажку, назвала имя:
– Мистер Свифт. – И снова бросила бумажку в шляпу, не дожидаясь проверки.
У Мэтью сердце сжалось. Он не знал, что будет дальше, – ситуация переменится к лучшему или катастрофически ухудшится.
– Это невозможно, – прошипела мисс Лейтон. – Это не могли быть вы.
– Почему? – Мэтью посмотрел на нее почти рассеянно.
– Потому что я не бросала в шляпу бумажку с вашим именем!
– Значит, это сделал кто-то другой, – с непроницаемым лицом ответил Мэтью и вырвал руку из ее цепких пальцев.
Нервный гул прошел по гостиной, когда Мэтью направился к Дейзи. Потом послышались сдавленные смешки. Дейзи восхитительно владела собой, но ее лицо переливалось всеми оттенками пурпура. Стройное тело вибрировало как натянутая тетива. Она сумела беззаботно улыбнуться, но Мэтью видел, как неистово бьется голубая жилка на ее горле. Он хотел прижаться к ней губами, ласкать языком.
Остановившись перед ней, Мэтью впился в нее взглядом, пытаясь прочитать ее мысли.
Кто хозяин положения в этой игре?
Внешне он, но именно Дейзи назвала его имя.
Она выбрала его. Почему?
– Я слышала вас во время игры, – сказала она так тихо, что никто, кроме Мэтью, не мог разобрать слов. – Похоже, ваша корова страдала несварением.
– Судя по результатам, моя корова лучше, чем сверчок Лландриндона, – заметил Мэтью.
– Сверчок у него совсем не получился. Его звуки походили на сухой кашель.