Аплодисменты единственного зрителя сначала вызвали у Минервы ликование, а затем холодное раздражение. Грей, по всей видимости, забавлялся, считая ее изобретение бесполезной чепухой!
– Спасибо, Грей, – изрекла она. – У нас большие планы, но, чтобы осуществить их, предстоит напряженная работа.
– Зато теперь вся конструкция на виду, – спохватился Фергюс. – Что будем делать?
Минерва внимательно посмотрела на подол. Подтяжки были прикреплены к крепкой тесьме, вставленной в петли, пристроченные к лифу и юбке. Едва Айона привела механизм в действие, как воротник сбился, открыв взглядам тесьму.
– Потребуются лишь незначительные изменения, – заметила Минерва. – А теперь садись, Айона.
– Молодец, хорошая собачка, – пробормотал сзади Грей тихо, но довольно отчетливо. Минерва пропустила его слова мимо ушей.
Фергюс тем временем водрузил на платформу небольшой позолоченный стул с прямой спинкой. Айона вновь сосредоточилась и вот заднее полотнище ее юбки с шелестом поднялось. Торжествующе глядя на Минерву, Айона осторожно присела на краешек стула.
– Замечательно! Юбку приподнимать не пришлось! Минерва, ты умница!
Грей вновь зааплодировал.
Минерва коротко поклонилась, не сводя глаз с послушной ассистентки.
– Смотри, у нее от напряжения побелели пальцы, – заметил Фергюс, нахмурившись и подходя поближе. – Но это еще не все. Не знаю, как ты к этому относишься, но лично я бы не рискнул…
– Фергюс, перестань ходить вокруг да около, – решительно прервала его Минерва. – Ты хочешь знать, прилично ли даме на балу показывать ноги до самых колен? А заодно и панталоны? Ни в коем случае!
Айона ойкнула, вздрогнула и отпустила тесемку. Юбка с громким шелестом опустилась. Кузина прижала ладони к груди.
– Минерва, это замечательное изобретение! – Искоса взглянув на Грея, она снова просунула руку под большой воротник. – Честное слово! Напрасно ты беспокоишься. Ты такая умница! Смотри, подтяжки действуют исправно!
И к негодованию Минервы, ее благоразумная кузина принялась дергать подтяжки во все стороны. Сиреневые шерстяные воланы зашевелились и задвигались самым неподобающим образом, то приподнимаясь выше колен, то свисая сзади до самого пола или собираясь в складки, словно венецианские шторы. Последнее действо имело весьма практичную цель – применять его следовало при посещении дамской комнаты.
Минерва напряглась: если Грей посмеет рассмеяться…
Однако он молчал. Впрочем, похвал от нее он все равно не дождется.
– Спасибо, кузина. – Минерва дружески улыбнулась, подавив желание броситься вон из комнаты. – Ты права, подтяжки действуют безукоризненно. Но ты, должно быть, устала. Ладно, на сегодня хватит.
– Ты и вправду считаешь, что мы добились прогресса? – взволнованно спросила Айона, прибегнув к помощи брата, чтобы спуститься с платформы.
– Это просто чудо! – с преувеличенным энтузиазмом воскликнул Грей. – Какое хитроумное приспособление!
– Как ты уже слышал, – отозвалась Минерва, – это экспериментальный образец. Ему еще предстоит претерпеть множество изменений.
– Вот как? Но юбка поднимается и опускается так… оригинально!
Минерва медленно обернулась.
– Пойду переоденусь, – сообщила Айона, проскакивая между Минервой и Греем и успевая удрученно покачать головой при взгляде на кузину.
– Ты полагаешь, я напрасно сержусь, – произнесла Минерва, обращаясь к кузине. – Ты не выносишь ссор. Но Грей не заслуживает твоей поддержки и прекрасно знает это – правда, Грей?
Вытаращив глаза в притворном недоумении, Грей спросил:
– Чем я тебя обидел?
И тут в комнату вошел Брамби Макспорран, как всегда, что-то насвистывая сквозь зубы. Брамби вечно посвистывал – этот приятный, мелодичный звук несколько заглушал неумолчную болтовню его родителей.
– Привет, Брамби! – обрадовался Фергюс. – Где ты пропадал? Мы ждали тебя и вчера, и позавчера…
– Ездил в Эдинбург, – объяснил Брамби, недружелюбно взглянув на Грея. – По одному… весьма деликатному делу.
– Выкладывай! – распорядился Фергюс. – Как ее зовут?
Кивнув Брамби, Айона поспешила к себе, чтобы избавиться от громоздкого наряда.
– Мне нечего ответить, Фергюс. – Брамби устремил взгляд умных карих глаз на Минерву. – Для меня существует лишь одна-единственная женщина в мире, и она живет отнюдь не в Эдинбурге. Тебе это известно.
Брамби унаследовал от своего отца неплохое телосложение и некоторую флегматичность. Говорил он с расстановкой, словно запинаясь, и никакими силами его невозможно было заставить поспешить. Кроме того, он редко проявлял хоть какое-то подобие эмоций.
Однако сегодня Брамби изрек последнее замечание несвойственным ему резковатым тоном. Обычно бесстрастное выражение лица изменилось, глаза вдруг засверкали, пухлые губы сжались. Минерва уже не в первый раз замечала, что Брамби производит впечатление совершенно взрослого мужчины, которому впору обзавестись семьей. Однажды она имела неосторожность высказаться об этом вслух. В ответ Брамби излил ей душу, признавшись, что мечтает только о ней. Каким-то чудом Минерве удалось убедить его, что она до сих пор любит другого. Уточнять имя было незачем, и вот теперь, когда Грей вернулся, Брамби, продолжавший лелеять надежду на взаимность Минервы, впервые продемонстрировал, что он способен на жгучую ненависть.
– Добрый день, Брамби, – учтиво поздоровался Грей, несмотря на явную враждебность давнего знакомого. – Как продвигается твоя сценическая карьера?
Брамби густо покраснел. Его отношение к Грею неприятно удивило Минерву.
– Мне не суждено посвятить себя любимому делу, – сообщил он не своим голосом. – Долг превыше всего. На меня возложено немало обязанностей. Впрочем, о том, что такое долг и честь, знают лишь те, кому чуждо себялюбие.
– Великолепно! – восхитился Фэлконер. Глаза Брамби были холодны, но их мрачный блеск мерк по сравнению с пугающим блеском глаз самого Грея. – Значит, именно долг препятствует твоей карьере?
Брамби драматическим жестом откинул спутанные темные кудри со лба.
– А что ты скажешь, узнав, что я увлекся фехтованием? Как тебе это понравится?
Минерва затаила дыхание. Еще до злополучной поездки в Вест-Индию Грей прославился в качестве искусного фехтовальщика на всю Шотландию.
После недолгих размышлений Грей ответил:
– Могу только поздравить тебя с удачным выбором изысканного увлечения. Фехтование развивает умение сосредоточиться и силу воли. Занимаясь им, человек обретает душевный покой.
– И возможность продемонстрировать силу, – подхватил Брамби. Его лицо как-то странно раскраснелось. – По правде говоря, мне удалось многому научиться. Со шпагой в руке я чувствую себя настоящим мужчиной.
Минерва заметила, как беспокойно заерзал на месте Фергюс. Ее собственное сердце ускорило ритм. Если Брамби умышленно поддразнивал Грея, то он поступал слишком опрометчиво.
– Ты непременно должен побывать в поместье, – продолжал Брамби. – У нас появился новый чистокровный жеребец, какого ты еще не видел. Отец купил его для меня.
Опустив глаза, Минерва с тревогой ждала ответа Грея.
– Непременно заеду, – коротко отозвался тот. – Минерва, сегодня я пообещал Кэдзоу привезти тебя в гости в Драмблейд. Дяде не терпится возобновить знакомство с тобой и твоими родными.
– Разве ты забыла, что я раньше пригласил тебя в гости, Минерва? – поспешно спросил Брамби. – Наверное, родители уже сообщили тебе, что к нам приехал старый друг семьи, наш дальний родственник. Я буду рад познакомить тебя с ним. Он не прочь пожить в деревне, но изводится от скуки. А ты, дорогая, непременно найдешь способ развлечь его – конечно, если согласишься сделать нам одолжение.
Минерва впервые оказалась объектом ссоры двух мужчин. Мало этого, каждый из них был дорог ей по-своему.
Грей принялся с преувеличенным интересом рассматривать обширную коллекцию дедушкиных книг.
Насколько поняла Минерва, он предоставил ей полное право самой решать, как предотвратить назревающий скандал между поклонниками. Да еще это упоминание Брамби о несуществующих родственных узах между его родителями и новым обитателем Модлин-Мэнора! Минерва была явно раздражена.
– Ну и ну! – воскликнул Фергюс. – Похоже, сегодня на тебя большой спрос, Минерва. Того и гляди вспыхнет дуэль. Предупреждаю: если кому-нибудь из вас понадобится секундант, я в этом ни черта не смыслю.
Ужаснувшись, Минерва потихоньку придвинулась к Фергюсу и толкнула его в бок:
– Фергюс Драммонд, такими вещами не шутят! Ты забыл, что дуэли запрещены законом?
– Минерва, не вмешивайся в мужские разговоры. У мужчин есть свои, не предусмотренные законом способы улаживать недоразумения. Так всегда было и будет.
– Мужские разговоры? И это говоришь ты – помощник свободной женщины, посвятившей жизнь освобождению себе подобных от мужского гнета? Сколько можно твердить, что только унизительные законы, выдуманные мужчинами, мешают нам занять свое законное место в обществе? Только мужчины могли изобрести дьявольские способы усложнить нам жизнь – такие, как неудобная одежда! Жалкими, беспомощными, безмозглыми женщин сделали сами мужчины! – Минерва сделала глубокий вздох, намереваясь продолжить тираду.
Но Фергюс прервал ее.
– Извини, Минерва, – произнес он, правдоподобно изображая раскаяние.
– Что касается меня, я всегда был согласен с тобой, Минерва, – поспешил заверить Брамби. – Ты ни в чем не уступаешь мужчинам.
Минерва охотно смилостивилась бы, если бы не заметила, что Грей вовсе не собирается извиняться.
– Скажи лучше, – произнес он, – долго ли еще мне тебя ждать? Я привел сюда нового жеребца, которого недавно купил Кэдзоу. Славный малый, смирный как овечка – в самый раз для тебя.
– Потому что я не умею держаться в седле? – вспыхнула Минерва.
– Горбатого могила исправит, – поморщился Брамби, с ненавистью глядя на Грея. – Мама с папой будут рады, если ты нанесешь нам визит и познакомишься с мистером Клаком.
– Я вовсе не говорил, что ты плохо ездишь верхом, – невозмутимо заметил Грей. – Ты не так поняла меня, дорогая. Я прежде всего забочусь о тебе. Мне известно, что ты опытная наездница. Но что плохого в том, что я предложил тебе смирное, покладистое животное?
– Нечего обращаться со мной как с неженкой! – возмутилась Минерва.
– Если хочешь, поезжай на моем новом жеребце, – предложил Брамби. – Ты, конечно же, сумеешь его укротить.
– На той громадной зверюге с бешеными глазами, что я видел во дворе? – уточнил Грей и, дождавшись, когда Брамби кивнет, заявил: – Минерву я к нему и близко не подпущу! Похоже, Брамби, ты привел его сюда для форсу. Жеребец из рук вон плохо выезжен.
– Времена, когда ты мог указывать Минерве, давно в прошлом. – Брамби сделал шаг к Грею. – Ты лишился права решать, как ей поступать, когда исчез на четыре года.
Они говорили так, словно забыли о Минерве.
– Успокойся, Макспорран, – отозвался Грей, старательно сдерживая гнев. – Что это на тебя нашло? Давай лучше расстанемся друзьями.
– Да, давай расстанемся, – подхватил Брамби и указал на дверь, давая Грею понять, что ему давно пора. – Надеюсь, больше мы здесь не встретимся.
Минерва чуть не застонала от досады.
– Вряд ли. – Несмотря на учтивый тон, в лицо Грею было страшно смотреть. – Мы с Минервой заключили деловую сделку. Теперь мы партнеры по "Выбору аристократического Арбакла".
– По "Аристократическому выбору Арбакла", – машинально поправила Минерва.
– Вот именно, – согласился Грей, не глядя на нее. – Поэтому мне придется часто и подолгу бывать здесь.
– Черта с два! – вскипел Брамби, ударяя сжатым кулаком по левой ладони. Он принялся лихорадочно рыться в карманах, очевидно, что-то потеряв.
– В чем дело? – спросила Минерва. – Что ты ищешь?
– Перчатку. Никак не могу найти…
– Зачем тебе понадобилась перчатка, Брамби? – спросил Фергюс.
Минерва была близка к обмороку.
– Чтобы вызвать соперника на поединок. Для этого надо бросить ему перчатку, верно?
– Ни в коем случае! – вмешалась Минерва. – Об этом и думать забудь. По-моему, вам обоим пора домой.
– Сомневаюсь, что Брамби согласится нанести мне визит, – усмехнулся Грей.
Брамби обошел вокруг противника.
– Минерва, пусть этот надменный ублюдок убирается отсюда.
– Придержи язык, Брамби! – хором воскликнули Грей и Фергюс.
Минерва сочувствовала Брамби: несмотря на все достоинства, ему недоставало лоска и житейского опыта Грея.
– Я с удовольствием побываю в Модлин-Мэноре, – обратилась она к Брамби, быстро подойдя к нему и взяв за руку. – Но боюсь, сегодня не получится. Я очень занята. – Последние слова она произнесла с нажимом, давая Грею понять, что не считает его партнером.
– Поедем прямо сейчас, – настаивал Брамби с видом капризного ребенка. – Я же говорил: Клак изнывает от скуки, мне нужна твоя помощь.
– А Минерва объяснила, что сегодня ей не до визитов, – отозвался Грей. – Так почему бы тебе не убраться и не оставить нас в покое?
Брамби возобновил судорожный обыск собственных карманов.
– Грей! – тихо сказала Минерва. – Прошу тебя, не зли Брамби. Видишь, он сам не свой.
– Это верно, – подтвердил Грей, даже не попытавшись понизить голос. – Раньше он был благоразумным малым и знал свое место. Он помнил, что ты принадлежишь и всегда будешь принадлежать только мне. Не понимаю, что на него нашло.
– Брамби! – Минерва поспешно встала между мужчинами. – Я боюсь за тебя. Вы оба мне надоели. Прошу тебя, Брамби, возвращайся домой. Мне не терпится посмотреть нового жеребца. И познакомиться с мистером Клаком. Судя по всему, он незаурядный человек.
– Что за Клак? – грубо осведомился Грей. – С каких это пор ты интересуешься нахлебниками? Недурной способ увеличить свои расходы!
Брамби даже отшатнулся от неожиданности. При виде его оскорбленного лица у Минервы сжалось сердце.
– Я уезжаю, – бросил он. – Я не в силах провести ни минуты рядом с этим человеком. Завтра я за тобой заеду. Хорошо?
Разве Минерва могла отказаться?
– Спасибо, заезжай. Скажем, в десять.
– Ладно, в десять. – Брамби вновь окинул взглядом Грея. – А тебе я советую хорошенько почистить шпагу, Фэлконер. Ты слишком долго оставался безнаказанным.
– Откуда ты знаешь? – притворно удивился Грей.
Брамби невольно покраснел.
– Я слышал, как ты говорил, что был там, где вовсе не хотел оказаться, и занимался тем, чего предпочел бы не делать.
– Ты сам слышал? Любопытно. Ничего подобного я не говорил.
– Значит, сказал нечто похожее, – настаивал соперник. – Так или иначе, нам скоро предстоит встретиться вновь, или кто-нибудь встретится с тобой по моей просьбе.
Сердце Минервы оборвалось.
– Брамби, выбрось из головы эти глупости!
– Ты слышал меня, Фэлконер? Приготовься защищаться.
– Чертовски странный способ бросать вызов, – заметил Грей. – Ты хочешь сказать, что я оскорбил тебя, и потому ты предлагаешь дуэль? Я правильно понял, Макспорран?
– Нет, – покачал головой Брамби, который вдруг побледнел и ссутулился. – Я только хотел сказать, что буду следить за каждым твоим шагом. И готов сражаться за то, что мне дорого, ибо я способен позаботиться об этом сокровище лучше, чем ты. Свое равнодушие ты уже доказал, покинув ее на несколько лет.
К изумлению Минервы, Брамби схватил ее за руку, зажмурился и прильнул к ней в страстном поцелуе. Так же неожиданно он отпустил ее руку и широким шагом, шурша полами плаща, направился к двери. На пороге Брамби остановился, послал Минерве продолжительный и пылкий взгляд, махнул рукой и скрылся за дверью.
– Какая жалость! – воскликнул Фергюс. – Из-за тебя, Минерва, похоже наш Брамби совсем спятил.
Минерва не смотрела ни на кузена, ни на Грея. Брамби она никогда не представляла в роли мужа, но видеть его несчастным было невыносимо. А еще страшнее было вспоминать о том, на какой риск отважился Брамби, бросив вызов Грею.
– Похоже, я здесь лишний, – наконец произнес Фергюс. – Пойду-ка взгляну на лошадей – должно быть, во дворе их целый табун.
Усмехнувшись, Минерва отозвалась:
– Не преувеличивай, Фергюс!
– Воздух здесь насыщен страстью. От нее у меня путаются мысли. Смотри, как бы с тобой ничего не случилось, Минерва. Впрочем, ты отнюдь не первая и не последняя, из-за кого вспыхивает спор между мужчинами. Битва завершится, когда вожделенный приз достанется одному из них. Он и станет победителем. А женщина вдруг обнаружит, что с завершением погони ее возлюбленный утратил весь свой пыл… Что касается меня, я ухожу немедленно.
Глава 9
Оставшись вдвоем с Греем, Минерва еще долго слышала звенящее эхо слов Фергюса. Стоит ли верить им? А если нет, тогда чему вообще верить?
Как разобраться во всей этой путанице? Жалея, что на ней столь причудливый наряд, Минерва прошла в темный угол комнаты, единственный угол, который не был завален рулонами чертежей и тканями, и присела на табурет.
– Ты сердишься на меня? – спросил Грей.
– Да.
– Почему?
– Ты сам знаешь.
Осторожно, но решительно прикрыв дверь, Грей медленно приблизился к возлюбленной.
– Ты сердишься потому, что я настаиваю на своем. И совершенно напрасно. Мы же заключили договор. Ты согласилась стать моей женой.
– Да. Но ты прекрасно понимаешь, что все далеко не так просто.
– Нет, не понимаю.
– Тут и понимать нечего. Я сдержала слово, а ты нет.
Но Грей явно остался при своем мнении.
– По-моему, нам не о чем говорить, – вздохнула Минерва.
– Напротив, нам предстоит долгий разговор. Прежде всего надо возобновить помолвку. Обсудить, как мы проведем ее. Затем все обдумаем, договоримся, сколько времени будет длиться помолвка. Я бы предпочел сразу перейти к свадьбе. Ее надо подготовить особенно тщательно – потому что это будет самая прекрасная из свадеб, какие только видел Бэллифог. Предлагаю сразу же отправиться к преподобному Памфри.
Минерва отвернулась.
– А что потом? – спросила она. – Что будет дальше?
Грей положил ладони на плечи любимой.
– А потом, – тихо ответил он, – я буду иметь удовольствие сделать тебя своей женой.
Минерва невольно опустила глаза. С тех пор как Грей вернулся, ее часто бросало в жар. Вот и сейчас ее будто охватило пламя. А когда Грей склонился и поцеловал ее в шею, огненная волна накрыла ее, лишая воли.
– Завершение церемонии бракосочетания – важное событие, дорогая. Несомненно, ты уже успела обо всем подумать.
– Само собой. – Минерва хотела ответить резко, но голос почему-то подвел ее.
– Хочешь, мы поговорим об этом?
Вкрадчивый голос Грея будто обволакивал ее.
– Не стоит. Мне вполне хватит собственного опыта.
Длинные пальцы Грея скользнули за воротник ее шифонового одеяния.
– Боже, твой полупрозрачный наряд восхитителен! После свадьбы я позабочусь о том, чтобы ты почаще носила его.
– Зачем?
Грей тихо рассмеялся и поцеловал ее в мочку уха.
– У тебя же богатый опыт. Догадайся сама.