- Возможно, она бежит от него и влезает на снасти? - предположил Элис. - И он влезает за ней и принуждает ее спуститься на палубу, прежде чем преследовать ее в кают-компании со своими грязными поползновениями.
- Это и вовсе неправдоподобно, - холодно ответила Перси. - Хотя грязные поползновения звучат весьма… характерно.
- Что вы, это блестяще! - вмешался Коль. - Отлично закручивается интрига. Она наносит ему удар половником и убегает, чтобы забаррикадироваться в своей каюте.
- Есть идея насчет ножа - побольше, чем для резьбы по дереву, - скорее для разделки рыбы, - заметила Перси, скупо улыбнувшись Элису, который улыбнулся в ответ так, что у нее замерло сердце. Улыбка голодного тигра…
- Чудесный сюжет, - похвалила Эйврил, давясь от смеха и прикладывая к глазам салфетку, над которой она трудилась. - Непременно запишите, леди Перси.
- С продолжением, - вставил Дэниел. - И читайте по главе каждый вечер. Мы будем подавать идеи по мере развития сюжета и распределим роли. Герой, разумеется, настолько совершенен, что никто из нас и близко не сравнится с ним, однако я вижу себя в роли грешного - но впоследствии благородного - первого помощника капитана, по прозвищу Верное Сердце. Он любит героиню, не смея приблизиться к ней, поскольку знает, что недостоин, но он исправится, пожертвовав своей жизнью ради нее, примерно в шестьдесят третьей главе.
- Очень хорошо, - согласилась Перси. - Я так и сделаю. Как понимаю, это уложится в трилогию.
Этот роман дал пищу уму и дело рукам. Эйврил терпеливо вышивала уголки бесчисленного множества салфеток и носовых платков, а Перси писала, пока они сидели под тентом, спасаясь от зноя.
К тому времени, как они пересекли экватор, Эйврил уже принялась вышивать наволочки, пассажиры, подкрепясь черепаховым супом, с надеждой подумывали о скором свидании с родными пенатами, а Перси исписала все страницы своей тетради.
Как водится, после обеда пассажиры расходились по своим каютам, чтобы спрятаться от палящего солнца и восстановить силы перед вечерней трапезой. Перси с трудом подчиняла себя заведенному распорядку, несмотря на то что вполне привыкла к нему за год, проведенный в Индии. Но здесь, на корабле, она не могла спокойно дремать в часы послеобеденного отдыха в своем парусиновом закутке. И ее беспокойство - непонятно почему - постепенно нарастало в этом долгом плавании.
Нет, она не опасалась встречи со своей семьей - ее волновало совсем иное. Разве что папочка, пожалуй, все еще сердится: ее побег был для него тяжелым ударом; но мама, братья и сестры примут ее с распростертыми объятиями. И не сказать, что ее тревожит мнение светского общества; она готова постоять за себя.
Нет, нечто иное заставляло ее метаться и тосковать, замирая от недобрых предчувствий, и она боялась признать, что причиной тому был Элис. Воспоминание об их любовных отношениях в Рождественский сочельник должно было стать для нее укором, как считала Перси. Вместо этого она вспоминала, как таяла от его поцелуев и ласки. И Элис, мужчина, по которому она сходит с ума, с тех пор даже ни разу до нее не дотронулся, поэтому нельзя было найти утешение в том, чтобы отвергнуть его с презрением.
Может быть, он просто перевернул еще одну страницу своей жизни и принял целибат? Он ни с кем более не флиртовал - она знала наверняка, поскольку украдкой наблюдала за ним. Или он нарочно испытывает ее терпение своим внешним безразличием? Если так, то он явно перестарался.
Роман стал для нее единственной отдушиной. Сюжет развивался самым фантастическим образом: невзгоды Анжелики - хрупкой, но одухотворенной героини - нарастали с каждой главой; неправдоподобно благородный, красивый и смелый герой прошел через многие страдания, чтобы защитить ее; а угрюмый злодей-распутник уже по уши погряз в своих амурных домогательствах, стал более свирепым и - к несчастью - более интересным и волнующим.
На третий день после пересечения экватора, в предвкушении скорого свидания с гаванью островов Зеленого Мыса, Перси в одиночестве отдыхала на палубе под брезентовым пологом. Матрос закрепил полотнище так, что площадка под тентом казалась тенистой пещерой, и Перси, откинувшись на лежаке, изготовленном корабельным плотником, смотрела через проем между скатами на открытое, пустынное море за леерами.
Она дремала, согретая солнечным теплом, убаюканная качкой и бескрайними синими водами. Но как-то незаметно умиротворение растаяло, и тепло превратилось в жар, в знакомое томление желания; она беспокойно встряхнулась и потянулась за тетрадью и карандашом.
От качки книжица соскользнула на пол, и, чтобы достать ее, пришлось сесть и нагнуться через весь лежак.
- Черт возьми!
Тень упала на книгу - проходивший мимо Элис остановился и поднял ее.
- A-а, "Приключения Анжелики".
Она попыталась выдернуть книгу из его пальцев, а он уселся в изножье лежака и, держа тетрадь вне пределов ее досягаемости, открыл первую страницу.
- Верните, прошу вас. - Трудно было произнести это с достоинством, если она сидит, изогнувшись, без тапочек, а нижние юбки сбились вокруг голеней, и голова не покрыта. Перси сдвинулась назад, к изголовью, одернула юбки и гордо протянула руку.
- Но я хочу почитать ее. - Он пересел на край лежака и углубился в чтение.
Перси поджала губы и сложила руки на коленях. Не затевать же с ним потасовку из-за книги.
- Итак, разберемся. Анжелика сбежала на необитаемый остров, и барон Блэкстоун преследует ее - он так близко, что она слышит его пыхтенье у себя за спиной, когда мчится - по песку - к пальмам, надеясь на это сомнительное укрытие. Как же она спасется на этот раз?
- Доблестный де Бланшевиль в последний момент пробился через путаницу непредвиденных оков и бросился ей на помощь. - Перси старалась сохранить серьезный вид, произнося эту нелепицу.
- Непонятно, почему Блэкстоун сразу не сбросил его за борт акулам, - высказался Элис. Он сидел, откинувшись назад и развернувшись к ней лицом, придерживаясь одной рукой за изножье лежака - элегантно и лениво, хоть картину пиши. - Я бы так и сделал глав эдак десять назад. Обдумайте спасение в оковах.
- Злодеи никогда не поступают разумно, - колко ответила Перси. - Если я убью героя, книга закончится. Будь вы капитаном того корабля, занавес упал бы на третьей странице. Де Бланшевиль болтался бы на рее, а бедняжка Анжелика бросилась бы с горя за борт.
Элис презрительно скривил губы:
- Герой банален и скучен - для него хватит и одного эпизода. Влюбите ее в Блэкстоуна. Обдумайте, как они могли бы поразвлечься на необитаемом острове.
- На самом деле я бы не… Элис! Это моя щиколотка!
- И весьма хорошенькая, замечу. Разве ваша компаньонка никогда не говорила вам, что сбрасывать туфли на публике неприлично? - Он сдвинул ладонь на свод ее ступни, обхватил ее пальцами и удержал, когда она попыталась отдернуть ногу. - Расслабьтесь.
- Расслабиться, когда вы залезли мне под юбку?
- А разве вам не нравится? - Его большой палец поглаживал подъем ее ступни, в то время как остальные щекотали пятку. Это волновало и напоминало Их интимные ласки.
- Я закричу.
- Нет, не закричите. - Он приподнялся с лежака, опустился перед ней на колени, склонился и приподнял ее ногу. - Миленькие пальчики, однако.
- Не рассматривайте мои пальцы, - произнесла она отрывистым, приказным тоном и сдавленно вскрикнула, когда он начал посасывать их через ее чулок. - Прекратите!
В ответ его рука скользнула по ее ноге к колену, потянула ленту подвязки и начала скатывать ее чулок вниз.
- Элис, прекратите сию же минуту… Ох…
Чулок был снят, ее голые пальчики снова оказались у него во рту, и он сосредоточенно и жадно посасывал и облизывал каждый из них. Это было чудесно. Это было возмутительно - ей следует остановить его. Но Перси не могла и как-то неэлегантно заваливалась на подушки изголовья: ее сопротивление довело эту сцену до крайнего неприличия.
"Почему эта ласка так воспламеняет?" - недоумевала она. И Элису, должно быть, нравится делать это. Правда, она не видит его лицо, только темноволосую голову, склонившуюся над ее ногой, а он посасывает ее большой палец, полностью обхватив его губами.
- А-ах…
Он отпустил ее и снова начал поглаживать щиколотку и свод стопы.
- Расскажите мне эту повесть.
- Как я могу сосредоточиться, если вы?..
- Вы желаете меня остановить? - Он взглянул на нее через проемы полога, в глазах его плясали дьявольские огоньки.
- Да! Нет… нет.
- Продолжим тогда. - Он снова сомкнул губы вокруг ее пальцев, но на этот раз только нежно покусывал их.
- Э… - Она заставила себя сосредоточиться. - Полагаю, надо сразиться на мечах. Де Бланшевиль был освобожден - о, как волшебно, не останавливайтесь… Освобожден юнгой Томом, но на самом деле это переодетая прелестная Мария. Она проникла на корабль, чтобы последовать за Верным Сердцем, к которому питает нежные чувства и думает, что, если де Бланшевиль уведет Анжелику, тогда Верное Сердце перестанет желать ее и… ах, о-о, умоляю… будет принадлежать Марии.
- Умоляете? - Он снова поднял голову, отпустил ее ступню и сел на край лежака. - О чем, Перси?
- Не знаю! - Она чувствовала его бедро, прижатое к ее ногам. Элис наклонился к ней, и ее голос дрогнул. - Это были пальцы моей ноги. Пальцы не…
- Эротичны? О, это не так. Каждый дюйм вашего тела, снаружи или внутри, эротичен, Перси. Подумайте, как здорово было бы обнаружить, насколько чувствительны ваши брови, мочки уха, бедра… - Его ладонь скользила вверх по ее ноге, и он склонился ближе. - И мой язык желает исследовать эти неоткрытые области.
- После сочельника я уже не думаю, что это будет мудро, - сумела вымолвить Перси. Восемь лет назад его любовь не была столь изощренной. Он явно успел напрактиковаться.
- И не думайте. - Его дыхание коснулось ее губ; его ладонь, сложенная лодочкой, интимно легла на нее. Она закрыла глаза, дрожа и вздыхая, и услышала, как вдалеке что-то хлопнуло.
Элис в одно движение подскочил на ноги, подоткнул ее чулок под юбку и одернул подол, расправив его вокруг ее ног. Хлопнула дверь кают-компании.
Перси поднялась и села на лежаке, подобрав под себя ноги и обмахивая покрасневшее лицо обеими руками. Элис уже сидел в шезлонге подле тента, заинтересованно склонившись над ее раскрытой тетрадью. Приближающиеся голоса принадлежали братьям Чаттертон и Эйврил.
- Ах вот вы где, Перси. - Эйврил заглянула под навес. - О чем вы задумались?
- Сочиняем, - непринужденно ответил Элис. - Мы только что согласились, что в этом романе не хватает дуэли.
Раздались возгласы всеобщего одобрения.
- Кому-то придется написать эту сцену вместо меня - я никогда не видела поединков на мечах, - с трудом произнесла Перси.
- Завтра же будем выписывать кренделя на полуюте - чем не сцена, - заявил Коль. - А вы можете взять это на заметку. У меня есть рапиры. Дэн?
Его брат тяжело вздохнул и простонал:
- Ты же знаешь, я не умею пикироваться.
- Я выйду на бой с вами, - предложил Элис. - Почему бы не порезвиться после завтрака? Компаньонки не будут возражать - всего лишь безобидное фехтование.
- Мне очень хотелось бы попробовать, - тоскливо протянула Перси. Ее обуревало желание ринуться в жестокий бой. - Вы покажете мне, мистер Чаттертон?
- Конечно! - За время путешествия Коль стал весьма развязным. И не только он, подумала Перси, обмахиваясь веером. - Почему бы леди не освоить несколько приличных приемов с превосходным учителем?
- Нет. - Элис продолжал сидеть в шезлонге все в той же ленивой позе, но его голос прозвучал жестко. - Если вы так настаиваете, я сам покажу вам.
- Леди Перси попросила меня, - стоял на своем Коль. Атмосфера слегка накалилась.
- Я буду оспаривать у вас эту привилегию, - заявил Элис.
Коль сощурил глаза и напрягся всем телом, но Эйврил хлопнула в ладоши и рассмеялась:
- Как здорово! Можно заключать пари? Рискну на десять рупий за лорда Линдона.
- А я ставлю столько же на брата, - подхватил Дэниел.
Глаза Элиса при солнечном свете отливали янтарным блеском, как у большого кота, и Перси зябко повела плечами.
- Кто еще за меня? Леди Перси?
- Десять рупий на мистера Чаттертона, - отозвалась она.
- Тогда, если я выиграю, потребую от вас свой фант, - парировал Элис.
- Неужели? - Перси хотела скрыть свое волнение, но голос выдал ее. - Уверена, ваш выбор будет безупречен, милорд. То есть если вы выиграете. Джентльмены, может быть, вы уважите мою просьбу? Мне надо кое-что обсудить с леди Хейдон.
Мужчины отошли, а Элис, криво улыбаясь, помедлил, сделав вид, что убирает тетрадь в карман, затем наклонился и положил ее на край лежака.
- Что это? Кто-то, должно быть, обронил. Ваша?
Голубая лента ее подвязки свешивалась между его пальцами, теми самыми, что недавно так интимно ласкали ее.
- Определенно, нет.
- Ну что ж, пожалуй, сохраню вещицу. - Он опустил ее в карман и отбыл, пока у Перси все кипело внутри.
- Это была подвязка, - прошептала Эйврил.
- Знаю. Моя. Я сняла туфли и чулок. Знаю - неприлично, но такая жара стоит. - Она извлекла чулок из-под юбки и надела его. Возможно, Эйврил решит, что Перси покраснела, смутившись из-за того, что ее едва не уличили в потере детали одежды.
- С чего это вдруг? - спросила Эйврил, присаживаясь на край лежака. - Так можно и до ножа дойти.
- Ничего удивительного - мужчины заскучали.
- Это повод, но, думаю, есть и причина. Лорд Линдон словно вызывал мистера Чаттертона на дуэль. Я даже вздрогнула от его взгляда. Мне будет жаль, если вы просто дразните его, Перси.
- Я не дразню его. Даже иду наперекор себе, чтобы не раздражать его, но он такой зануда.
- Можно спросить: вы сговорились с Колем Чаттертоном?
- Нет! - рассмеялась Перси. - Разумеется, нет.
- Почему разумеется? - Эйврил подтянула колени к груди и обняла себя за ноги. Ее подбородок уперся в колени, и она стала похожа на любопытную молодую кошку. - Он умен и вполне заслуживает предпочтения. Его старший брат имеет графский титул, а Коль обходителен, приятен внешне и не флиртует, как его близнец. Он вам нравится, так?
- Конечно. Глупо недооценивать его. Но я не смогла бы выйти за него замуж. - Сказав так, Перси тут же вспомнила, с каким интересом смотрела на Коля там, в Калькутте. Его простая манера общаться только возвысила Коля в ее глазах. Так почему бы ей не поразмыслить о нем как о муже?
- Вы будете для него хорошей партией - его карьера только выиграет.
- Вы забыли о моей репутации, - напомнила Перси.
- Если бы вы были дочерью мистера Имярек, с приданым в пятьсот фунтов и с веснушками на лице, тогда это было бы фатально. Коль не скрывает, что дружески расположен к вам, а значит, не подозревает вас в чем-то худом; а если бы его намерения были менее благородными, вы наверняка уже знали бы об этом.
- Верно. Но я не люблю его.
Эйврил ничего не отвечала - и Перси наконец поняла свою бестактность. Они заговорили одновременно.
- Простите, я не имела в виду…
- Уверена, я буду очень счастлива с лордом Брэйдоном, - произнесла Эйврил гордо, устремив перед собой застывший взгляд.
- Конечно же, будете, - подтвердила Перси. - Вы выходите замуж с осознанным чувством долга перед своей семьей, а он оказался весьма подходящей партией, кроме того, с вашим характером вы способны построить счастливый брак. А меня ничто не обязывает к венчанию, к тому же у меня не такая миролюбивая натура.
Эйврил покусала губы.
- Это лорд Линдон? У вас с ним, кажется, много общего.
- У нас пока только общие воспоминания, а совместимость, кажется, выясняется только в спальне, - заметила Перси, задетая за живое.
И не только в спальне. Везде - на палубе, на прогулке, за обеденным столом - стоило ему только посмотреть на нее чувственным взглядом из-под полуприкрытых век, как в ней поднималась истома желания. Везде - где угодно.
Эйврил покраснела и, опустив глаза, созерцательно изучала кружево на кромке шва. Но спустя мгновение вымолвила:
- Этого недостаточно, не так ли?
- Нет, недостаточно. - Перси принялась собирать карандаши. - Элис не ревнив, он просто привык охранять свою территорию и, похоже, рассматривает меня как некую принадлежность своих угодий.
- О боже, - вздохнула Эйврил. - Так хочется, чтобы все закончилось романтично.
- Не переживайте. - Перси, словно по волшебству, извлекла из своих запасников улыбку. - Выйдете замуж - и тогда отыщем мою сильную половину.
"Если таковая есть на этом свете", - подумала она, а Эйврил, воодушевившись ее идеей, улыбнулась в ответ.
Глава 11
Элис взял одну из рапир у Дэниела Чаттертона и проверил накладку на острие: вроде безопасно. Он на пробу взмахнул клинком: лезвие со свистом рассекло воздух. Элис остался доволен: оружие легкое и хорошо сбалансировано по руке. Ставки серьезные: Колю не следует расслабляться в их пикировке.
Слух о поединке уже разошелся среди пассажиров, и многие вышли на палубу полюбопытствовать. Одна молодая особа даже захватила с собой альбом - и Перси примостилась на скамеечке с карандашом и тетрадью, шляпка с широкими полями затеняла ее лицо.
Доктор Мелчет взял на себя обязанности букмекера, и ставки возросли уже до чудовищных размеров. Поскольку никто, кроме Дэниела Чаттертона, не знал подоплеки схватки, трудно было понять, что заставляло людей рисковать своими деньгами.
- Вы - фаворит, - обнадежил Элиса Джордж Лэйтем, один из высокопоставленных чиновников компании, пробираясь к свободному месту у поручней. - Несомненно, все наслышаны о том тигре. - Он взглянул на Коля, который уже сбросил сюртук и закатывал рукава рубашки. - Чаттертон, однако, весьма опытен, судя по его виду.
- Уверен, он не даст мне спуску, - заметил Элис и при этом подумал: "Будь Коль хоть чемпионом рапиры в Ост-Индской компании, не ему учить Перси фехтовать и при этом накладывать на нее свои лапы".
- Как будут определять победителя? - выкрикнул кто-то из публики.
- Как на маскараде, - сказал Дэниел. - Лорд Линдон играет роль злодея, мой брат - героя. Они сражаются за героиню - ее играет миссис Бастэбл. - Он кивнул на шезлонг у грот-мачты: в нем колыхалась леди, приветствуя своих поклонников. - Она пленница злодея. Чтобы выиграть, надо или разоружить противника, или нанести удар, который, по мнению нашего консультанта-медика… - доктор Мелчет поклонился, - является смертельным или выводит противника из строя; либо же принудить противника сдаться.
Коль взял рапиру, прошел вперед и встал наизготовку. Элис посмотрел ему в лицо и поднял рапиру, салютуя сопернику. Клинок Чаттертона взметнулся, Элис правильно оценил его сосредоточенный взгляд и мысленно отрешился от публики на заднем плане. Если даже все и началось с шутки, теперь не до игр.
- En garde! - скомандовал Дэниел, и клинки соприкоснулись.