Перси очнулась и поняла, что сидит, опираясь спиной о грудь Элиса, стоящего на коленях, - он поддерживал ее.
- Возможно, я сделал вам ребенка, - произнес он не вполне твердо.
- Вы… - Она, забыв все слова, хватала ртом воздух.
- Не помню, успел ли выйти, - сказал он и удержал ее за плечи, когда она попыталась извернуться, чтобы взглянуть ему в лицо. - Но это все равно. Вы должны выйти за меня теперь.
Итак, это был не вихрь его внезапно прорвавшейся страсти, а ей так мечталось, что он просто до поры скрывает свои чувства. Это было тщательно просчитанное действо с целью овладеть ею. Было больно - телу и душе, почти так же, как и в первый раз, когда он изверг - и отверг.
- Ничто не изменилось, - сказала она. Ее голос звучал так же сипло, как и его. - Я не дева и не с младенцем.
- Проклятье! - Он встал, поднимая ее вместе с собой. - Тогда мне надлежит довести дело до конца.
- Тогда вы изнасилуете меня. - Она отодвинулась и принялась возиться с пуговицами лифа. Когда она обернулась, он заправлял сорочку в расстегнутые бриджи, насупившись, как грозовая туча.
- Почему вы считаете, что я не способен на такое?
- Потому что изучила вас, - ответила она.
Элис молча наблюдал, как она отвязывала кобылу, затем встала на ствол дерева и подтянулась в седло. Так и не обернувшись, она въехала в лес и вскоре скрылась из вида.
Возвращаясь в Уайкоум-Коум, Перси проехала вдоль оврага к разрушенной башне, у которой она нашла Элиса тем вечером восемь лет назад. Там было пустынно. Она соскользнула с седла, уселась среди нераспустившихся розовых кустов - никого и ничего вокруг, только глупые галки - и дала волю слезам, выплакавшись разом за все. На обломке стены скопилась лужица дождевой воды - прозрачной и свежей; она промыла глаза, взяла лошадь под уздцы и бодро пошагала домой. Предстоит сговориться с мамой и разрушить замыслы зловредной женщины, которая грозится погубить Элиса. Та женщина некогда любила его.
Глава 18
Гросвенор-стрит, Лондон, 4 апреля
- Лорд Айверн сейчас в Лондоне. - Леди Уайкоум расправила на столе листок почтовой бумаги рядом со своим завтраком, не заметив, что Перси опрокинула бутерброд на тарелку.
Неделя разлуки не принесла никакого облегчения, хотя она надеялась именно на это. Вероятно, ничего теперь не поможет.
- Один, надо полагать? - Она постаралась произнести это беспечным тоном.
- Да, это благодарственное письмо, насколько я понимаю. Он пишет, что леди Айверн переехала в свою резиденцию и планирует декорировать ее в своем вкусе с помощью мисс Крукшенк - мой выбор компаньонки, полагает он, внушен свыше.
"Что нам надо, - сказала мама, - так это леди столь же легкомысленную, как сама Иможен, но способную понять того, кто выплачивает ей немаленькое жалованье, и достаточно проницательную, чтобы не выяснять почему". Мама как в воду глядела - они вроде бы спелись.
- Элис поступил весьма хитроумно, когда выразил свои сомнения насчет кандидатуры мисс Крукшенк, - сказала Перси. - Леди Айверн осталась в радостной уверенности, что хотя бы в этом сумела пойти наперекор ему.
Несмотря на тот сногсшибательный инцидент в роще, Элис все же заехал к ним с визитом - вместе с Иможен, и Перси весьма постаралась, чтобы их беседа протекала в намеченном русле. Похоже, им все удалось.
- Он остановился в фамильной резиденции на Болтон-стрит?
- Да. И пишет, что в доме давно пора поменять всю отделку и он не прочь выставить все старье на аукцион. И еще - если мы сегодня вечером будем на ассамблее в Олмаке, он увидится там с нами и надеется, что с нашей помощью ему будет нетрудно пройти в Священные Своды… что-то он мудрит здесь.
Эвелин рассмеялась:
- Жаль бедных джентльменов. Им приходится париться в строгих вечерних костюмах, практически не есть и не пить и при этом держать ухо востро, чтобы не попасться в лапы хищных мамаш.
- Надеюсь, милая, это не в мой адрес, - хохотнула леди Уайкоум. - Нечего их жалеть: леди, достойно прошедшие под этими сводами, непременно будут выставлены им на обозрение. Подумать только, нашим джентльменам даже бегать не приходится за невестами!
Двенадцать часов спустя, когда они стояли под округлым сводом оркестрового балкона, Перси случайно услышала, как Эвелин пересказывает это суждение Элису. Вот уже несколько дней сестра казалась несколько подавленной и задумчивой, но пикировка с Элисом, похоже, вернула ей присутствие духа.
- Как бы глаза не разбежались, - отшутился он. - Вся эта красота так брызжет и искрится, что у бедных джентльменов голова идет кругом.
Однако сам он еще не ослеп, подумала Перси, наблюдая за их беседой. Вполне зорок: когда он обозревает танцующих в центре бальной залы и группки собеседников вокруг, выражение его лица абсолютно невозмутимо. Она оперлась рукой о колонну - немного устали ноги. Невозможно поверить, что это тот самый мужчина, с которым у нее разыгрывались страстные интермедии. Странно, неужели те совместные опыты еще не сделали их любовниками в глазах всех и каждого?
- Так султан обозревает свой сераль, - пробормотала она, преодолевая вялость, и лениво помахала веером.
- Это не для меня, - сказал он, не повернув головы. - Я свой выбор уже сделал.
- Но договор подписывают вдвоем, - подколола его Перси. - А куда делась Эвелин?
- Вон она стоит, рядом с тем малым в алом жилете. - Элис кивнул в сторону.
- Ах, верно. Интересно, кто это с ней, - размышляла она вслух, подталкиваемая не праздным любопытством, но привычкой опекать Эвелин.
- Понятия не имею, да я мало кого здесь знаю. Перси, я загляну к вам завтра.
"И меня не будет дома", - сказала она себе.
- Пойдемте представимся некоторым знакомым. - Она взялась за его подставленный локоть.
- Вам все еще досаждают сплетники? - спросил он без обиняков, пока они пробирались вдоль танцевального круга. Она чувствовала его мускулы под своей ладонью и понимала, что они оба прячут внутреннее напряжение под внешней сдержанностью.
- Немного. Как обычно, злорадствуют светские львицы, и некоторые компаньонки воротят нос от меня, но я игнорирую эти выпады. Мужчины…
Она легко пожала плечами, чтобы не давать ему повода ревновать. Да, кое-что было - намеки, взгляды, прикосновения, даже возмутительно-неприличные предложения. Но она кое-как справилась, хотя это и задевало ее самолюбие. Рано или поздно они убедятся в ее недоступности, надеялась Перси.
- Леди Картрайт, - произнесла она, когда они приблизились к жизнерадостной компании, - разрешите представить вам маркиза Айверна - только что вернулся с Востока.
Как и ожидалось, Файона Картрайт, общительная молодая матрона, тут же вцепилась в перспективного жениха и увлекла его в свой приятельский круг. Взяв такой старт, он, несомненно, вскоре перезнакомится со всеми и поймет, что здесь достаточно невест, способных привлечь его внимание, так что все эти глупости выветрятся из его головы.
Перси бросила взгляд на танцующих: Эвелин была в паре с тем молодым человеком в алом жилете. Намереваясь в дальнейшем выяснить его имя - во избежание нежелательных знакомств, Перси пошла по залу - танцевать ее не тянуло. Она устала, просто выдохлась, и настроение ее не улучшилось, когда она увидела Элиса: он входил в круг под руку с очаровательной леди Джейн Франклин. Впрочем, она сама того хотела, но видеть это - словно вонзить нож в сердце.
- Мадам? Разрешите вам помочь?
Она удивленно оглянулась - рядом стоял джентльмен. Чуть тяжеловат для своего роста, светлый шатен, карие глаза и загорелое лицо.
- Сэр?
- Прошу прощения, но вы так тяжко вздохнули, что я подумал, возможно…
- Ах нет, все в порядке. Просто скучно, честно говоря.
- Не желаете потанцевать? Уверен, смогу найти здесь знакомых, которые представят меня вам.
- Боюсь, сегодня вечером мне не до танцев, сэр. Но благодарю вас за приглашение. - Она, поддавшись настроению, протянула руку. - Может, мы осмелимся на секунду забыть об этикете и познакомимся сами? Я - Перси Брук; мой отец - лорд Уайкоум.
- Леди Перси. - Он склонился над ее рукой. - Фрэнсис Уинстенли. Возможно, вы знакомы с моим братом, лордом Перси Уинстенли. Я сам пока новичок в Олмаке. Несколько лет пробыл в Вест-Индии.
- А я только что вернулась из Индии, поэтому, как и вы, отстала от жизни.
Красное пятно попало в поле ее зрения - жилет партнера Эвелин, - тот мужчина снова танцевал с ней.
- Отчего вы нахмурились, позвольте спросить?
- Моя сестра, она второй раз танцует с мужчиной, который мне не знаком. Видите, та светлая девушка в бледно-зеленом и мужчина в алом жилете.
- О, я могу разрешить ваши сомнения. Это Джеймс Морган, поверенный секретарь моего брата. Перси, знаете ли, увлекается политикой, и Морган - его правая рука в этом деле. Весьма хорошо зарекомендовал себя - со всех сторон, так что здесь не о чем беспокоиться.
- Тогда конечно. Если вы за него ручаетесь - я спокойна.
Но до спокойствия ей было далеко. Поверенные секретари - даже самые благовоспитанные - не отвечали чаяниям ее родителей.
Неделю спустя ее дружеские отношения с братом лорда Перси получили достаточную огласку, чтобы заставить ее мать подступить к ней с вопросами.
- Он, похоже, весьма приятный джентльмен, - заметила она. - И умный. Я говорила с ним вчера на званом обеде у леди Лонгриг. Какие у него перспективы?
- Понятия не имею, - выложила Перси всю правду.
- Хочется верить, что он не бездельник, мечтающий подцепить богатую невесту.
- Мама, мы просто дружим - вот и все.
Однако ей хватило дерзости немного прозондировать этот вопрос, когда они сидели за ужином на балу у Миллингтонов. Элис - заметила она ревниво - не отходил от одной из дочерей лорда Фейвершема, а Эвелин все время шепталась - тет-а-тет - с Джеймсом Морганом, и это настораживало.
- Вы обоснуетесь в Лондоне, мистер Уинстенли?
Элис флиртовал - это было ей видно даже по его затылку, а манерная болтовня - той еще мисс - просто вгоняла в краску.
- На сезон ассамблей я поселился у брата, но у меня есть поместье в графстве Суффолк, доставшееся по наследству от деда с материнской стороны, так что обоснуюсь там, надо будет привести усадьбу в порядок.
- Как интересно! Вам, верно, предстоят большие хлопоты?
Он был милый, смышленый и явно порядочный мужчина. Продолжать с ним дружеские отношения было бы приятно, но неблагоразумно. Неужели весь сезон так и пройдет - в боязни завести дружбу с мужчинами, пока Элис - ей же понятно - подыскивает себе жену?
- Добрый вечер, леди Перси.
Сердце Перси ушло в пятки, но она сумела приветливо улыбнуться, пока Фрэнсис поднимался с места.
- О-о… - "Держи себя в руках!" - Лорд Айверн, мисс Фейвершем, разрешите представить мистера Уинстенли. Мистер Уинстенли, маркиз Айверн, мисс Фейвершем.
- Желаете к нам присоединиться? - Фрэнсис выдвинул стул для мисс Фейвершем, и все снова уселись. Фрэнсис подозвал официанта - им принесли вино и бокалы.
Перси встретилась глазами с Элисом - с доверительным хладнокровием, как она надеялась; однако он смотрел крайне неприветливо, а одна бровь так и осталась приподнятой. Она пронзила его вызывающим взглядом и обратилась к мисс Фейвершем - робкая, однако, особа - с разговором. Краем уха она слышала, как сидящий рядом Фрэнсис подвергается хитроумному допросу. Элис, дьявол, сейчас он отобьет у этого джентльмена всякую охоту ходить за ней по пятам!
Эти пятнадцать минут показались ей целым часом, но наконец Элис поднялся.
- Разрешите, леди Перси, пригласить вас на танец, окажите мне такую честь.
- Отчего же, конечно. - Инстинктивно она порывалась сказать "нет", но отказом только выдала бы свою досаду. Она сверилась со своей карточкой. - Второй тур после ужина?
- Мэм. Уинстенли. - Он поклонился и увел мисс Фейвершем из столового зала.
Когда Элис подошел к ней требовать обещанный танец, выдержка ей изменила.
- Я вынуждена теперь отказаться, - сказала она, оставаясь сидеть там, где оставил ее Фрэнсис, ушедший к своей партнерше по танцу.
- Не дуйтесь, Перси, это не в вашем характере.
- Я не обижаюсь, а вы, Элис Линдон, не сторож мне. Буду благодарна, если вы перестанете смущать меня, допрашивая весьма достойных джентльменов только потому, что они оказались в моей компании.
- Я собираюсь жениться на вас, - сказал он, усаживаясь на стул рядом с ней безо всякого на то разрешения. - Кроме того, не стоит вам так играть с мужскими страстями. Уинстенли, похоже, весьма приличный человек, и он уже едва не влюблен в вас, насколько я успел понять.
- Что ж, зато нам известно, что вы не влюблены. - Удар был ниже пояса - она пропустила мимо ушей его заявление о женитьбе на ней. - Любовь, по-вашему, - дело десятое.
Элис вытянул ноги перед собой, демонстрируя намерение расположиться как можно удобнее ввиду долгой задушевной беседы.
- Это химера, заблуждение. Вы вскоре придете в себя, Перси, и выйдете за меня.
- Что, если я полюблю кого-то другого и захочу выйти за него замуж? - спросила она. - Или вы настолько самоуверенны, что полагаете, меня следует спасти от такого заблуждения?
Разумеется, это всего лишь предположение: она уже пришла к заключению, что никогда не сможет разлюбить Элиса ради другого. Даже если представить, что она станет женой, предположим, Фрэнсиса, жизнь с ним превратится для нее в прозябание: долго ли она протянет, скрывая от мужа свои чувства к Элису. Но и жить с любимым Элисом, зная, что у него нет к ней взаимного чувства, - это страдание. Она изо дня в день будет надеяться, что он вдруг полюбит ее, - и каждый день будет заканчиваться для нее разочарованием.
- Если он порядочный мужчина и я буду уверен, что вы любите его, тогда все возможно. - Казалось, ему неприятно говорить это. - То есть вы дадите мне слово, что действительно любите его, а не пытаетесь таким способом улизнуть от меня.
- Вы поверите моему честному слову?
- Полагаю, что могу вверить взаимно свою честь, - произнес он, не скрывая горечи.
- То есть ваша честь для вас важнее, чем мое счастье? Не надо отвечать, мне не хочется услышать, как вы скажете: "Почему бы вам самой не определиться, в чем ваше счастье, и тогда мы оба спокойно заснем в своих постелях".
Перси гордо устремилась прочь, и Элис снова уселся. Счастье. Он никогда не считал, что за этим надо гоняться. Он до сих пор жил ровно так, как и хотел, диктуя свои условия, - с тех пор, как покинул дом; и теперь, вспоминая прожитые годы, мог сказать, что, как правило, был счастлив. Да, он в этой жизни чувствовал себя востребованным, состоявшимся, энергичным мужчиной.
Счастье, то есть Перси, требовало, чтобы он взял жену. Элис понимал, что без жены ему не обойтись, но эти павы несносны: он наблюдает за ними уже две недели, и они решительно надоели ему. Он обводил залу застывшим взглядом, чувствуя себя профессиональным игроком, оценивающим прикуп или делающим ставки, полагаясь на экстерьер скаковых лошадей. "Глупый смех, невыносимая мамаша, груба со слугами, не моет шею…" Ни одна из них не обладала ни классическимстилем Перси, ни ее смекалкой. И Перси, по всем статьям предназначенная ему в жены - если изъять ее фантазии о любви, - отказала ему.
Он сидел и рассматривал танцующие пары, пока не заметил леди Эвелин Брук, вальсирующую - весьма неприлично, по его мнению, - с тем молодым человеком, у которого, видно, столько же достоинства, сколько рукавов у жилетки. Следует вмешаться, пока мама не увидела свою дочь в этом вихре флирта. Элис подождал, пока смолкнет музыка, затем прошел через зал к этой паре, выходившей из круга и продолжавшей увлеченную беседу.
- Леди Эвелин, - обратился он к девушке.
Она вздрогнула и посмотрела виноватым взглядом:
- Лорд Айверн.
- Вы представите меня?
- Конечно. Лорд Айверн, это мистер Морган, доверенный секретарь лорда Уинстенли. Джеймс, маркиз Айверн.
- Милорд. - Молодой человек отвесил изящный поклон. Слегка приземист и смугл - вероятно, валлиец, судя по фамилии, - он встретил холодный кивок Элиса вежливым, но неробким взглядом. "Однако в нем есть стержень".
- Мистер Морган. Леди Эвелин, надеюсь на танец с вами.
- Ах, моя карточка заполнена до отказа, милорд. - Она нервно вертела ее между пальцами.
- Вы пользуетесь успехом, леди Эвелин, какой фурор! - Он перехватил повисшую карточку и раскрыл ее. - Вы уверены, что уже не можете дать мне даже один урок модного столичного танца? - Против всех оставшихся туров были сделаны пометки ДМ. Неловкое молчание затягивалось. - У вас голова не закружится от такого вихря?
- Мы собирались просто переждать, милорд, - вступился Морган. - Вон там. Он кивнул на альков с отведенной кулисой. - Не на террасе, уверяю вас.
- Предлагаю вам, мистер Морган, соответствовать репутации этой леди. Леди Эвелин, вы, хочется верить, протанцуете этот тур со мной. - Он увлек ее в круг, оставив у стены Моргана с побелевшим, как мел, лицом. Фигуры контрданса не располагают к деликатному обмену мнениями, однако он улучил момент и спросил: - Что сказала бы ваша мать?
- Рассвирепела бы, - прошептала Эвелин. Она была бледна не меньше, чем ее неотесанный воздыхатель, но подбородок ее смотрел вверх, а на губах застыла лучезарная светская улыбка. - Вы правы, что отчитали меня, милорд.
- Я не отчитываю, - пояснил он, - но спасаю вас.
На следующей фигуре танца они разошлись и более не беседовали, пока тур не закончился и он проводил ее к матери.
- Спрячьте карточку, - посоветовал он. - Леди Брук, вручаю вам вашу младшую дочь, которая закружила меня до отупения, просто с ног валюсь.
- Благодарю вас. - Эвелин подняла глаза. - Вы, признаю, совершенно правы.
- Я не хотел бы видеть вас оскорбленной, - возобновил он беседу, когда внимание ее матери переключилось на подошедшую приятельницу. - Вы мне небезразличны.
Если он останется верен самому себе, Эвелин будет его свояченицей, ему надлежит защищать ее. Кроме того, он многим обязан ее матери - она помогла уладить конфликт с Иможен. Эвелин покраснела и потупилась, но не сказать, что ему неприятно на нее смотреть: она осознала, что дешевый флирт может дорого обойтись. "На сегодняшний вечер достаточно, старший брат", - подумал он про себя и направился к игрокам, пытающим счастье за карточным столом.