Эмили пришла в ужас. Она тихонько ахнула и возмущенно воскликнула:
- Послушайте, вам что, больше делать нечего? Это же личный разговор. Уходите!
Но никто даже не шелохнулся. Краем глаза девушка увидела джентльмена, который оперся о коновязь. На раскрытой ладони он держал деньги, и каждый подходивший к толпе давал ему очередную монету.
- Ну, Трэвис, так зачем ты сюда приехал?
- Я хотел тебе сказать… - начал было Клейборн, но Эмили тут же перебила его:
- На твоем месте я даже не пыталась бы это сделать. Сейчас я сяду в дилижанс и поеду домой. В конце концов, кучер обязан соблюдать расписание. Мистер Келли, куда же вы? - крикнула Эмили, заметив, как тот побежал к стоящему у столба мужчине.
- Хочу заключить небольшое пари, - деловито бросил кучер.
- Черт побери, Эмили, обрати наконец на меня внимание!
Девушка вдруг почувствовала себя совершенно несчастной и одинокой, и на глазах у нее выступили слезы.
- А почему я должна обращать на тебя внимание и терпеть твои выкрутасы?! Это ты, ты во всем виноват! Ты заставил меня влюбиться в тебя! Из-за тебя я не могу ни есть, ни спать!
Она сама не понимала, что говорит, но тут услышала за спиной голос женщины, которая с восхищенным вздохом произнесла:
- Ох, она его любит!
Трэвис расплылся в широкой улыбке и двинулся к Эмили, но она вытянула руку, удерживая его на безопасном для себя расстоянии.
- Можешь не беспокоиться - я справлюсь с. этой бедой. Моя любовь ничего не меняет. Так что воздержись от глупых замечаний. Все, я еду в Бостон!
- Нет, ты не едешь в Бостон.
- Еду. Никакие твои слова, Трэвис, не изменят мое решение.
- Ну-ка задай ему жару, девочка! - послышался из толпы пронзительный женский голос. - Не позволяй ему тобой вертеть!
- Если она его любит, ей надо остаться! - крикнула в ответ другая женщина.
Мужчины согласно заворчали. Эмили похолодела. Она повернулась к женщине, предлагавшей ей остаться, и прошептала:
- Неужели вы не понимаете, что если я останусь, то поступлю как настоящая распутница и опозорю своих родителей?
Та вдруг резко вскинула голову и выпучила глаза.
- Ты хочешь сказать, что тогда…
Эмили закивала:
- Вот именно.
- Пускай она едет домой… - проговорила женщина заикаясь.
Трэвис запустил пальцы в волосы. Мысль о том, что он теряет Эмили, приводила его в отчаяние. Он не знал, как вынудить ее остаться.
Господи, ну какая же она все-таки упрямая!
- Ты любишь меня, но, несмотря на это, уезжаешь. Я правильно понял? - произнес он, переведя дух.
- Да, - ответила она. - Я действительно люблю тебя, и я уезжаю. Так будет лучше.
- Разумеется, - отрывисто проговорил Трэвис.
Эмили повернулась, махнула собравшимся, чтобы они расступились, и почти бегом бросилась к дилижансу, но Трэвис догнал ее в три прыжка. Толпа не отставала от них.
- Я поклялась себе больше никогда в жизни не делать ничего второпях. Остаться здесь не только опрометчиво, но и грешно. Поэтому я еду домой.
Трэвис был почти в панике. Он не должен позволить ей уехать. Неужели Эмили не понимает, что она для него значит? Без этой девушки его жизнь станет пустой и никчемной.
Да он без нее вообще не хочет жить!
Трэвнс Клейборн остановился как вкопанный.
- Кошмар, - прошептал он. - Я же люблю ее. Эмили… Единственное его желание - чтобы она была рядом с ним всю жизнь. Но для начала надо высадить ее из дилижанса.
Трэвис схватил девушку за руку, Эмили снова забормотала что-то об опрометчивости и приличиях. Он терпеливо ждал, пока она закончит;
Эмили умолкла и взглянула на Трэвиса.
- Неужели ты не согласен? - спросила она, озадаченная внезапной улыбкой, которая зажгла лукавый огонек в его глазах.
- Абсолютно согласен.
- Ну все, она уезжает! - крикнул кто-то из толпы.
- Но если она останется, то погубит свою репутацию! - взвизгнула женщина.
- Аминь! - раздалось в ответ.
Они дошли до дилижанса, Трэвис открыл Эмили дверцу.
- До свидания, Трэвис, - тихо сказала девушка и протянула руку.
- Ты ждешь, что я ее пожму?
- Этого требует простая вежливость. А почему ты улыбаешься?
- Потому что я очень счастливый человек.
Эмили ошарашила столь внезапная перемена. Она опустила руку.
- Я напишу тебе.
- Это будет очень мило.
- Ты мне ответишь?
- Конечно.
Больше сказать было нечего. Девушка повернулась, собираясь сесть в дилижанс.
- Минутку, Эмили, - окликнул ее Трэвис.
- Да?
- Поцелуй меня на прощание.
Глава 12
Эмили в ожидании мужа расчесывала волосы. Она вышла замуж за сумасшедшего. И была так счастлива, что все время улыбалась. Любовь и радость переполняли Эмили и неудержимо рвались наружу…
Трэвис стоял у окна отведенной ему комнаты на втором этаже дома Перкинсов и смотрел в темноту. Луна сегодня была особенно красивой, а в небе сверкали мириады звезд. Сверчки пели свою ночную песню, воздух наполнял аромат сосен… Все казалось волшебным…
Роза розового цвета, на длинном стебле, которую Трэвис преподнес Эмили перед брачной церемонией, стояла в вазе на столике возле кровати. Она нежно провела пальцем по шелковистым лепесткам.
Дверь открылась, вошел Трэвис, задвинул щеколду и повернулся к жене. В длинной, до пят белоснежной ночной рубашке, с распущенными волосами, она была прелестна. У него перехватило горло от счастья. Какую красавицу ему удалось пленить!
- Добрый вечер, миссис Клейборн.
Эмили рассмеялась, и Трэвису показалось, что его обдало теплой волной. Он привалился спиной к двери и улыбнулся.
- Не надо волноваться.
- С чего ты взял, что я волнуюсь?
- Ты только что выбросила в окно свою щетку для волос.
Эмили снова рассмеялась.
- Я хочу, чтобы тебе было хорошо, - смущенно проговорила она.
- А мне уже хорошо.
Он сумел найти самые нужные слова. О, как же она его любит!
Трэвис снял рубашку, бросил ее на спинку стула. Скинул туфли и носки, подошел к ней.
- Ты правда волнуешься, милая.
- Немного. Я знаю, что должно произойти. Но не знаю как.
- Ты хочешь сказать, что еще не изучила этот предмет, - усмехнувшись, мягко сказал он.
- Вот именно. А вот ты, по-моему, изучил.
Он взял у нее из рук розу и медленно обвел полураспустившимся бутоном сначала ее щеку, потом подбородок. Он не отрывал глаз от Эмили, и через несколько секунд все ее страхи словно улетучились.
- Я люблю тебя, Эмили. Только тебя одну, - серьезно сказал Трэвис.
Ему не терпелось обнять ее, он поставил розу обратно в вазу.
- Хочешь, я подробно объясню, что собираюсь делать? По тону она поняла, что муж снова шутит.
- Спасибо большое. Ценю твое предложение, но… лучше покажи, - неожиданно для самой себя смело заявила Эмили.
Он осторожно уложил ее на середину постели и лег сверху, упираясь руками в кровать. Потом заглянул в глаза Эмили, словно впитывая светившуюся в них любовь.
- Я собираюсь изучить тебя, миссис Клейборн. Каждую черточку и каждую клеточку. До чего же мне нравится это словосочетание: миссис Клейборн! А когда закончу изучение… В общем, я надеюсь, что ты останешься довольна. Его взгляд, полный любви и желания, наполнял Эмили предчувствием наслаждения. Будь она уверена, что голос ее не дрогнет, она непременно сказала бы ему, что сейчас не надо беспокоиться: она готова стать его женой в полном смысле слова. Видит Бог, она жаждет этого.
По спине Эмили пробежала сладостная дрожь; когда он уткнулся ей в шею, она обняла Трэвиса и стала нежно гладить. Он решил поначалу предоставить инициативу ей и сразу был вознагражден за это. Эмили ласково теребила его волосы, требовала прекратить шутки и как следует поцеловать ее. Первый же поцелуй подстегнул разгоравшуюся страсть, и когда Трэвис разделся и раздел Эмили, оба они тяжело и прерывисто дышали от возбуждения, с которым уже невозможно было совладать.
Трэвис понимал то, чего еще не понимала сама Эмили, он словно читал веления ее тела. Он продолжал ласкать ее, укрощая собственную страсть. Эмили становилась все покорнее, все горячее в ответных ласках…
Когда наконец они соединились, это было так прекрасно, что Эмили застонала от пронзившей ее сладкой боли и предчувствия высшего блаженства. Всем своим существом она жаждала чего-то неведомого и стремилась достичь этого, отдаваясь ритму движений Трэвиса и отвечая на сильные, но удивительно нежные толчки.
Он почувствовал, как она плотно сжала его внутри, понял, что сейчас наступит кульминация, и сдался. Тело его сотряслось в сладкой судороге. Никогда еще Трэвис не испытывал такого острого наслаждения…
Они долго лежали, сплетя руки и ноги и постепенно приходя в себя.
Взглянув на его удовлетворенное лицо, она едва не рассмеялась, но потом подумала, что сама наверняка выглядит точно так же.
Не выпуская жену из объятий, Трэвис повернулся и лег на спину. Эмили вытянулась рядом, прижавшись к боку мужа и положив руку ему на грудь.
- Ну что, теперь жалеешь, что заставила меня ждать так долго?
- Всего две недели, - с улыбкой ответила Эмили. - Ты знал, что, пока мы целуемся, дилижанс уедет, правда?
- Разумеется, знал, Неужели ты полагала, что я тебе позволю уехать?
- Я так счастлива, что ты меня удержал!
Трэвис довольно засмеялся. Ему снова захотелось поцеловать Эмили. Но он сдержался и, уронив голову на подушку, нарочно громко зевнул.
- Ну и помучила же ты меня! Я просто извелся, ожидая, когда наконец до тебя доберусь.
- Не преувеличивай, - ответила Эмили, с нежностью взирая на него.
* * *
Прошло всего две недели. Да, две недели, которые она не променяла бы на десять лет жизни. Все это время Трэвис вел себя как самый романтичный в мире возлюбленный. Он ухаживал за Эмили самозабвенно, страстно и на удивление галантно. У нее даже не было ни единого повода поспорить с ним или возразить ему. И при этом Трэвис уверял ее, что всего лишь мстит за прежнее ее упрямство и строптивость! Эмили хотелось дать ему время убедиться в том, что именно она должна стать спутницей его жизни. Порой ей казалось, что чувства Трэвиса всего лишь временное увлечение, поскольку он видит в ней только хорошее. Но в один прекрасный вечер Трэвис объяснил ей, как сильно она ошибается, и весело перечислил все до единого ее недостатки, среди которых упрямство занимало далеко не последнее место, что стало для Эмили открытием - она считала свой характер весьма покладистым,..
- Знаешь, что я думаю, Трэвис? Если бы не наш прощальный поцелуй, этой ночи могло и не быть.
Он снова опрокинул ее на спину.
- Я знал, что делаю, - с улыбкой ответил он и, помолчав, добавил: - Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю.
- Эмили…
- Да?
- Ты не поцелуешь меня на прощание еще разок?..
Часть II
БЕЛАЯ РОЗА
Глава 1
Эта женщина была явно не в себе, причем сильно: взять на мушку его, Дугласа Клейборна! Да ни один здравомыслящий человек никогда не осмелился бы на подобную выходку, твердо зная, что ему это не сойдет с рук. А эта особа… Ну ладно же! Вот сейчас он отнимет у нее дробовик и все объяснит этой нахалке.
Но сначала он будет ласково уговаривать ее выйти из стойла на свет, пока не подкрадется достаточно близко, чтобы женщина онемела от его внезапного появления у нее перед носом. Потом он выхватит из ее рук ружье, разрядит его и переломит чертову пушку о колено. В темноте не разберешь, что за оружие она на него наставила, но, если это окажется винчестер, его он, конечно, уродовать не станет.
Дуглас никак не мог отчетливо разглядеть храбрую воительницу, так как она стояла на четвереньках за воротами стойла, в тени, но ствол ружья на верхней перекладине он видел ясно. Керосиновая лампа болталась на крюке, вбитом в столб на другом конце сарая, но от ее тусклого света не было никакого проку, и Дуглас нерешительно переминался с ноги на ногу в нескольких футах от входа в сарай.
Дождь неистово хлестал его по спине. Он насквозь промок, его жеребец Брут тоже. Давно пора расседлать беднягу и поскорее вытереть досуха, но между тем, что надо сделать и что эта женщина позволит ему, очень большая разница.
Мощный удар грома, казалось, расколол небеса, дверной проем осветила ослепительная молния. Брут попятился, потом, громко храпя, поднялся на дыбы и вскинул голову. Жеребец не меньше хозяина хотел спрятаться от грозы и ливня.
Дуглас, не спуская глаз с ружья, попытался успокоить животное, шепча ему на ухо ласковые, обнадеживающие слова.
- Вы Изабель Грант? - вдруг спросил он женщину. В ответ раздался низкий глухой стой. Дуглас подумал, что ее испугал его грубый голос, и решил говорить помягче. До него донеслось тяжелое, с присвистом дыхание. Показалось? Нет, она дышала все громче и чаще, она почти задыхалась. Но почему? Она ведь ничего не делала, никакой тяжелой работы, требующей усилий, - по крайней мере с того момента, как он ступил на порог сарая. Немного подождав, Дуглас снова спросил:
- Вы жена Паркера Гранта?
- Вы прекрасно знаете, кто я. Уходите или я вас пристрелю. Не закрывайте дверь. Я хочу видеть, как вы уедете.
- Мэм, у меня дело к вашему мужу. Если вы объясните толком, где он, я пойду и поговорю с ним. Разве он не предупредил о моем приезде? Меня зовут…
- Мне плевать, - завопила она, не дав ему договорить. - Вы один из ублюдков Бойла! Убирайтесь ко всем чертям!
Такой прием отнюдь не понравился Дугласу, но без малейших признаков раздражения он спокойно сообщил:
- Незачем так волноваться, я ухожу. Скажите мужу, что Дуглас Клейборн в городе и готов отдать остаток денег за арабского скакуна. Но сперва я хотел бы посмотреть животное, как мы и договаривались с мистером Грантом. Вы скажете ему? Вы запомните?
- Он продал вам лошадь?
- Да. Он продал мне арабского жеребца еще два месяца назад.
- Вы лжете! - закричала женщина. - Паркер не мог продать ни одну из моих арабских лошадей!
Спорить с ней у Дугласа не было настроения.
- У меня есть бумаги, там все доказательства. Просто скажите ему, хорошо?
- Вы купили лошадь, которую никогда не видели? - Мой брат видел, - объяснил Дуглас. - А я доверяю ему как самому себе.
Женщина разразилась слезами. Он невольно шагнул к ней, но, подумав, что не очень-то годится на роль утешителя, резко остановился.
- Мне действительно жаль, что муж ничего не сказал вам.
- О Боже… пожалуйста… только не сейчас!.. Снова послышалось ее тяжелое, хриплое дыхание. Да что, черт побери, с ней творится? Неужели она так страдает из-за скрытности мужа? Конечно, он должен был сказать жене насчет лошади. Но тем не менее все равно она ведет себя весьма странно и непонятно.
Дугласу захотелось ободрить и успокоить Изабель Грант.
- Знаете, у каждой семейной пары время от времени возникают проблемы. Наверное, у вашего мужа были основательные причины продать жеребца. Скорее всего, он закрутился с делами и забыл вам об этом сказать. Вот и все.
Женщина продолжала тяжко, со свистом дышать, затем все внезапно стихло. А через минуту послышался такой пронзительно-жалобный, похожий на стон раненого животного звук, что Дуглас вздрогнул и у него защемило сердце. Он хотел бы уйти, но не мог оставить ее. А вдруг она в беде… И в конце-то концов, где этот старина Паркер?
- Этого не должно было случиться! - вдруг воскликнула женщина.
- Чего именно? - недоуменно спросил Дуглас.
- Да уходите же! - закричала она.
Но Дуглас Клейборн, по натуре человек упрямый, даже не пошевелился.
- Не уйду, пока не скажете, кто такой Бойл. Он вас обидел? - доброжелательно, но упорно продолжал расспрашивать он. - Мне кажется, вам ужасно больно.
Почувствовав заботу, прозвучавшую в голосе незнакомца, Изабель немного смягчилась.
- Так вы не работаете на Бойла?
- Нет.
- Докажите.
- Пожалуйста, могу показать письмо вашего мужа и бумагу с его подписью.
- Стойте там, где стоите!
Поскольку он и так не сдвинулся ни на дюйм, Дуглас не мог понять, почему она на него кричит.
- Если хотите, чтобы я вам помог, скажите, что случилось?
- Все очень плохо…
- А нельзя ли немного точнее?
- Он пошел, но для него слишком рано. Неужели вы не понимаете? Наверное, я сделала что-то не то. Боже, пожалуйста, не пускай его! - вскрикнула она.
- Кто пошел?
Дуглас нервно оглянулся и сощурился, вглядываясь в темноту. Наверное, она говорит о Бойле. Да кто он такой, черт побери?
Но он ошибался.
- Да ребенок же! - завопила она. - У меня снова схватки!
Дугласу показалось, что его изо всех сил ударили в живот.
- У вас роды?! Прямо здесь?! Сейчас?!
- Да.
- О мэм, не надо!
Он даже не понял, какую глупость сморозил, пока она, всхлипывая, не обозвала его идиотом. Дуглас откинул назад голову и спросил:
- Вам очень больно?
- Да-а, - протяжно простонала женщина.
- Ради Бога, снимите палец с курка и положите ружье на землю.
Она даже не воспринимала его слова. Схватки были настолько сильными, что Изабель едва держалась на ногах. Крепко сжав веки, стиснув зубы, она ожидала прекращения боли.
Едва открыв глаза, Изабель поняла свою ошибку, но было поздно. Незнакомец исчез. Нет, он не ушел из сарая. Его жеребец тихо стоял у входа.
Внезапно у нее из рук выдернули ружье. С криком ужаса она бросилась обратно в стойло, боясь нападения.
А дальше все происходило страшно медленно, как в кошмарном сне. Ворота скрипнули… Этот скрип походил на пронзительный, бесконечный вопль боли. Незнакомец, высокий мускулистый мужчина, казалось, заполнивший собой все стойло, приближался к ней. Темные как ночь волосы и глаза, сердитое лицо… Господи, ей не хотелось сейчас умирать! Он ведь убьет не только ее, но и ее дитя… Изабель поняла, что больше не выдержит. Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы закричать. Она будет кричать и кричать, звать на помощь, вопить без перерыва и никогда не остановится.
"Пожалуйста, Боже милостивый, пойми… больше не могу,.. Не могу…"
Но мужчина странным образом вернул ей разум и спокойствие. Он не произнес ни слова. Он просто отдал ей ружье.
- А теперь послушайте меня. Я требую, чтобы вы немедленно прекратили рожать! - рявкнул он.
Отдав этот грубый и совершенно нелепый приказ, Дуглас повернулся и направился к двери.
- Вы уходите?
- Нет, не ухожу. Просто мне нужно побольше света, я хочу видеть, что делаю. Если вам вот-вот рожать, почему вы в сарае? Не лучше ли лечь в постель?
Ее дыхание снова стало прерывистым и хриплым. По спине Дугласа пробежал холодок.
- Я просил вас прекратить! Ребенок не должен появиться на свет сейчас. Забудьте об этом.
Дождавшись окончания схватки, она снова обозвала его идиотом.
На этот раз Дуглас в душе согласился с ней.
- Я не хочу, чтобы вы это делали, пока не найду вашего мужа, - все же упрямо пояснил он.
- Но я же не нарочно!
- А где Паркер?
- Ушел… ушел Паркер.
Дуглас выругался.
- Я так и думал, что услышу именно это. Нашел время гулять!