- Почему вы на меня так сердитесь? Я ведь больше не собираюсь застрелить вас.
Дуглас нисколько не сердился. Он испугался. И очень сильно. Много раз ему приходилось принимать роды у животных, но никогда - у женщин: Он не сумеет помочь Изабель Грант. Да, он испугался. Но у него хватило ума не показать этого.
- Я не сержусь, - мягко сказал он. - Просто вы меня крайне удивили. Я помогу вам дойти до дома, а потом поеду за доктором.
Господи, только бы она не сказала, что в городе нет врача!
- Он не сможет сюда приехать, - горестно прошептала женщина.
Дуглас снял лампу с крюка, повернулся к Изабель и наконец рассмотрел ее. Прелестное личико, несмотря на хмурое выражения; нос весь в веснушках, а он всегда питал слабость к веснушчатым женщинам. Нравились ему и рыжие, как у Изабель, волосы. Темно-огненные, они пылали в свете лампы…
Дуглас тотчас напомнил себе, что Изабель - замужняя женщина, которая к тому же вот-вот родит, и ему не зачем обращать внимание на ее внешность. Но факт есть факт: Изабель Грант очень красива.
А какая она огромная! Как дом. Заметив это, Дуглас моментально пришел в себя.
- А почему доктор не сможет приехать?
- Сэм Бойл не позволит. Раньше доктор Симпсон сюда приезжал, но Бойл пригрозил убить его, если он когда-нибудь снова осмелится появиться здесь. И это не пустая угроза. Бойл - страшный человек. Он настоящий хозяин города, держит в своей власти всех его жителей. Горожане - неплохие люди, но они слова не скажут против Бойла. Все ужасно боятся его. Я их не осуждаю. Я тоже его боюсь.
- А почему Бойл и его люди настроены против вас с мужем?
- Его ранчо граничит с нашим. Он хочет расширить свои владения, чтобы пасти скот. Он предлагал Паркеру деньги за землю, но такую ничтожную сумму, которая и в сравнение не идет с той, что мы за нее заплатили. Но муж не пошел бы на такую сделку даже за деньги. Это наш дом, он воплощение нашей мечты…
- Изабель, но где все-таки Паркер? - перебил ее Дуглас.
Увидев слезы на глазах женщины, он догадался.
- Он умер, да?
- Да. Я похоронила его за сараем, на холме. Кто-то выстрелил ему в спину.
- Бойл?
- Я в этом уверена.
Дуглас оперся о столб, скрестил на груди руки и молча ждал, когда она успокоится.
Изабель, внезапно почувствовав невероятную усталость, сползла на землю, прижимаясь спиной к стенке сарая, и опустила голову.
Дуглас подождал еще с минуту и спросил:
- А шериф расследовал это дело?
- В Суит-Крике больше нет шерифа. Должно, быть, Бойл выжил его из города еще до нашего приезда.
- Наверное, никто не хочет здесь работать.
- А вы бы захотели? - Она вытерла слезы и посмотрела на него снизу вверх. - Доктор Симпсон рассказывал, что до появления Бойла Крик был маленьким, тихим и спокойным городком. Они с женой мои лучшие друзья, - пояснила Изабель. - Пытаются хоть как-то облегчить мое положение и разорвать этот замкнутый круг. Шлют телеграммы и пишут письма во все близлежащие городки с просьбой о помощи, - пояснила она в ответ на его вопросительный взгляд. - Когда я видела доктора в последний раз, он сказал, что в наших местах появился представитель федеральных властей. Симпсон думает, что этот человек ниспослан нам в ответ на наши молитвы. Только надо его найти. Доктор пока не сумел его разыскать, но уверен, что тот непременно появится в Суит-Крике, когда узнает, сколько законов нарушил Бойл. Я тоже живу надеждой на это, - печально добавила Изабель, - хотя прекрасно понимаю: чтобы справиться с людьми Бойла - а их человек двадцать, - понадобится не один, а целая армия федеральных представителей.
- Но есть же какой-то способ… - Дуглас осекся, вдруг осознав, что женщина уже несколько минут дышит спокойно. - Что, боль прошла?
Она тоже удивилась, потом положила руку на живот и улыбнулась.
- Да. Сейчас не болит.
"Слава тебе, Господи!" - подумал Дуглас.
- Вы действительно здесь совершенно одна? Да не смотрите на меня так затравленно, Изабель. Уже пора понять, что я не работаю на Бойла.
Она медленно кивнула.
- Я стала очень недоверчивой. Очевидно, слишком давно живу одна.
При мысли о том, что женщина на сносях вынужденно пребывает в полном одиночестве и постоянно находится в страхе, в душе Дугласа закипел гнев. Сейчас рядом с ней должны быть близкие люди, а ее даже некому поддержать!
- А кто-нибудь из города приезжает к вам?
- Мистер Клейборн, я…
- Дуглас, - поправил он.
- Дуглас, мне кажется, вы не понимаете серьезности моего положения. Бойл запугал абсолютно всех. Без его разрешения никто, ни одна живая душа сюда не проберется.
Он ухмыльнулся:
- Но я-то сумел!
А ведь он и впрямь добрался до ее дома! Она улыбнулась в ответ. Странно, но Изабель почувствовала, что начала понемногу приходить в себя и страх больше не терзает ее.
- Должно быть, когда пошел дождь, люди Бойла разъехались по домам. Я думаю, они возвращаются на ранчо каждую ночь, как только стемнеет. Но я не уверена.
Она оттолкнулась от стены, стряхнула пыль с юбки и выпрямилась, но внезапно ощутила на ногах теплую влагу. Изабель испугалась и прислонилась к стене, чтобы не упасть. Отвернувшись от Дугласа, она шепотом кое-как объяснила, что с ней.
Ей было стыдно и страшно. Дуглас подскочил к Изабель и неловко положил руку ей на плечо, пытаясь успокоить.
- Все нормально. Я думаю, у вас отошли воды.
Он старался говорить убедительно. Но на самом деле дальше этого его представления о родах не шли.
- Все не так! Ребенок должен появиться не раньше чем через три-четыре недели. О Боже, я сама виновата! Нельзя было вчера мыть полы и стирать. Но вокруг столько грязи… и потом мне надо занять себя, чтобы не думать, как я буду рожать одна. Мне не надо было…
- Никаких неправильных поступков вы не совершили, я уверен, -перебил Дуглас. - Перестаньте себя укорять. Просто некоторые дети торопятся на свет. Вот и все.
- Вы думаете…
- Ну не сами же вы его подтолкнули? Ребенок знает, что делает. Значит, пришло его время, только и всего. Даже если бы вы лежали в постели, воды все равно бы отошли, я уверен.
Он говорил с такой убежденностью в собственной правоте, что появившееся было у Изабель чувство вины исчезло.
- Я думаю, ребенок родится сегодня ночью, - задумчиво проговорила она.
- Да, - согласился Дуглас.
- Странно, но мне больше не больно.
Они разговаривали шепотом. Дуглас пытался понять ее чувства, а Изабель старалась преодолеть смущение. Конечно, этот человек совершенно чужой, и, возможно, она видит Его в первый и последний раз. Но, Господи, будь он старый и некрасивый, она не испытывала бы такого смущения. А он молод и очень хорош собой. Изабель подумала, что скорее всего умрет от ужаса, если позволит ему помогать при родах. Ей же придется раздеться, и он увидит…
- Изабель, вы перестанете прятать от меня глаза? Взгляните на ситуацию здраво. Давайте посмотрите на меня, я вас не укушу, - ласково уговаривал он ее.
Собравшись с духом, Изабель наконец робко подняла на него глаза. Лицо ее горело от стыда.
- Вы должны здраво смотреть па вещи, - повторил Дуглас, поднимая ее на руки.
- Что вы делаете?
- Несу вас в дом. Обнимите меня за шею.
Их глаза оказались на одном уровне. Он смотрел на ее веснушки. Она смотрела в потолок.
- Как это неловко, - прошептала Изабель.
-Я думаю, ребенку все равно, испытывает его мать неловкость или нет.
Он вынес ее из стойла, потом взял дробовик и прислонил его к столбу.
- Осторожнее! Ружье заряжено. Оно могло выстрелить, когда…
- Я его разрядил.
Она удивленно посмотрела ему в глаза.
- Когда?
- Прежде чем вернуть его вам. Вы же не станете сейчас из-за этого капризничать, а?
- Нет. Но сию же минуту отпустите меня. Мне надо позаботиться о Пегасе.
- Вы про жеребца?
- Да.
- Вы с ума сошли! Вам сейчас нельзя даже приближаться к нему.
- Но вы же не знаете - он поранил левую заднюю ногу! Надо ее промыть, пока не началось заражение. Это недолго.
- Я сам им займусь.
- А вы сможете?
- О да. Я умею обращаться с лошадьми.
Он почувствовал, как она расслабилась.
- Дуглас?
- Да.
- Вы и с женщинами умеете обращаться. Я вот думаю…
- Да?
- О родах. Вы когда-нибудь помогали при родах?
- Да, кое-какой опыт у меня есть, - уклончиво ответил Дуглас, чтобы успокоить ее. - "С кобылами", - добавил он про себя. - И вы знаете, что надо делать, если что-то пойдет не так? - Все пойдет как надо. - Убежденность в голосе Дугласа не оставляла Изабель никаких сомнений. - Я понимаю, вы напуганы, чувствуете себя одинокой…
- Но теперь-то я не одинока… О Боже! Вы ведь не бросите меня, правда? Не бросите?
- Не волнуйтесь. Я никуда не денусь.
Изабель с облегчением выдохнула и ткнулась лбом ему в подбородок, едва он переступил через порог сарая. Дождь все еще лил, и Дуглас пожалел, что ему нечем укрыть женщину. Бревенчатая хижина, которую она называла домом, стояла в полусотне ярдов от сарая, и когда Дуглас наконец донес Изабель до двери, женщина была насквозь мокрая, как и он.
Хижину освещал единственный фонарь. Внутри было и уютно, и первое, на что Дуглас обратил внимание, - аромат роз. Справа от входа, па длинном столе покрытом льняной скатертью в желто-белую клетку, стояла хрустальная ваза с дюжиной роз в полном цвету. Очевидно Изабель, как могла, старалась привнести красоту и радость в свою тоскливую и одинокую жизнь. Эта бесхитростная чисто женская попытка до глубины души тронула Дугласа. В домике было чисто и прибрано. Напротив двери находился камин, над ним на полке - несколько фотографий в серебряных рамках. Слева от камина - кресло-качалка с подушечкой в желто-белую клетку, а напротив - деревянный стул на длинных тонких ножках, с высокой спинкой. На скамеечке для ног лежал клубок пряжи цвета темно-красного вина с воткнутыми в него вязальными спицами. Длинные нити змеились по цветному вязаному половику.
- У вас очень хорошо, - похвалил Дуглас.
- Спасибо. Мне бы хотелось кухню побольше, тогда я повесила бы занавеску и отделила ее от главной комнаты. А то здесь у меня всегда беспорядок. Вот закончу дела в сарае и обязательно сделаю уборку.
- Да не беспокойтесь, Изабель. В доме и так образцовый порядок.
- А вы заметили розы? Правда, красивые? Они дикие, растут за полем, под деревьями. Паркер посадил розы и возле дома, но они пока что не прижились как следует.
- Вам не стоило ходить туда одной. Вы могли упасть, - нравоучительным тоном сказал Дуглас.
- Но ведь это такое удовольствие - принести домой цветы!.. И к тому же ходьба мне полезна. Ненавижу сидеть весь день дома как в клетке. Пожалуйста, отпустите меня. Я себя прекрасно чувствую.
Дуглас поставил ее на пол, но продолжал держать за руку, пока не убедился, что она стоит крепко и уверенно.
- Чем я могу вам помочь?
- Может быть, разведете в камине огонь? Я положила туда дрова, но решила не зажигать, пока не вернусь.
- Вы сами принесли дрова?
- Да. Какая я глупая! Это моя вина, что ребенок пошел раньше времени! Сегодня утром я ходила за дровами на холмы. Вернулась только после полудня: хотела собрать побольше - ночи стали холодные и сырые… Я не подумала. А теперь вот… ребенок…
- Успокойтесь, Изабель, - перебил ее Дуглас, опасаясь, что она начнет все сначала. - Многие женщины занимаются домашними делами до самых родов. Просто я беспокоился - ведь вы и в самом деле могли упасть, Вот и все.
- Тогда почему вы сказали…
- Могли упасть, - терпеливо повторил Дуглас. - Но не упали. И ничего ужасного не совершили. И теперь прекратите нервничать.
Она кивнула и направилась в комнату. Дуглас поймал ее за руку и велел опереться на него.
- Если вы будете обращаться со мной как с инвалидом, я и за час не доковыляю до спальни, - проворчала Изабель.
Дуглас пошел вперед и открыл дверь. В спальне было темно.
- Погодите, я зажгу фонарь. Не хочу, чтобы вы…
- Упала? Мне кажется, вы проявляете чрезмерную заботу.
- Не обижайтесь, но из-за такого большого живота вы наверняка не видите собственных ног. Вот я и опасаюсь, как бы вы не упали.
Изабель рассмеялась, чего давно не делала.
- Переоденьтесь в сухое, - напомнил Дуглас.
- Там, справа от вас, на комоде, пара свечей…
Дуглас обрадовался, что может хоть что-то сделать, Он чувствовал себя не в своей тарелке. Он не подозревал, что у него дрожат руки, пока не попытался зажечь свечи: ему это удалось только с третьей попытки. Когда он повернулся, Изабель уже складывала лоскутное одеяло на кровати.
- Вы совсем промокли. Вам надо поскорее переодеться. А делами займетесь потом, - сказал Дуглас.
- А у вас есть сухая одежда? - спросила Изабель.
- Есть, в седельной сумке. Если вам сейчас не нужна моя помощь, я займусь камином, потом пойду в сарай к лошадям. Ваши накормлены?
- Да, - ответила Изабель. - Но поосторожнее с Пегасом, он не любит чужих.
Она стояла, сцепив руки и глядя в пол. Дуглас уже повернулся, собираясь уходить, Изабель вздрогнула и испуганно спросила:
- Вы ведь вернетесь обратно, правда?
Сейчас ей надо волноваться совсем по другому поводу, подумал Дуглас. Он знал, что сегодня ночью Изабель предстоит тяжкое испытание, и хотел, чтобы она поберегла силы.
- Пора бы уже доверять мне.
- Да… Я постараюсь.
Изабель все еще выглядела испуганной. Он оперся о косяк, пытаясь придумать, как убедить ее, что он действительно не собирается оставлять на милость судьбы женщину в подобной ситуации.
- Становится темно, - робко заметила Изабель. Он отошел от двери и направился к ней.
- Вы сделаете для меня доброе дело?
- Конечно.
Дуглас вынул карманные золотые часы на цепочке и отдал Изабель. Цепочка тихо звякнула у нее в руках.
- Это самое ценное, что у меня есть. Подарок мамы Роуз. Подержите их у себя, пока я буду в сарае. Мало ли что: Пегас может взбрыкнуть, и часы упадут или я сам их случайно уроню…
- Ну разумеется.
Как только Дуглас вышел из комнаты, она прижала часы к груди и закрыла глаза. Они с ребенком в безопасности. Впервые за долгое время Изабель почувствовала себя спокойно.
Глава 2
Ей казалось, что она сходит с ума. Уже несколько долгих часов адская боль почти не отпускала ее, разливаясь по всему телу. Изабель была больше не в состоянии владеть собой. Как бы со стороны она слышала свой крик, похожий на звериный… Нет, это не она, это кто-то другой: она не может так кричать! Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что она ведет себя ужасно, постыдно, но тут же ее перебила другая - плевать, плевать на все!..
Она хотела умереть. Трусливое желание, но она не винила себя за него. Смерть станет избавлением от дьявольской боли. Мучительные схватки следовали одна за другой.
А Дуглас продолжал твердить, что все идет прекрасно! Изабель решила выжить хотя бы только для того, чтобы убить этого человека. Да как он смеет сохранять спокойствие и спартанское хладнокровие, когда ее тело словно рвется на куски?! Да что он знает? Что понимает? Он мужчина и, видит Бог, уже поэтому отвечает за все ее мучения.
- Я больше не могу, Дуглас. Я хочу отдохнуть! Ты меня слышишь? Я больше не мог-у-у!.. - завопила она.
- Осталось совсем немного, Изабель, - пообещал он шепотом.
В ответ Изабель посоветовала ему сдохнуть.
Он так хотел ей помочь! Какая мука смотреть на ее страдания! Но разве это в его силах? Дугласа угнетало сознание собственной беспомощности, ему было страшно, я он никак не мог сообразить, что делать дальше.
Но внешне Клейборн был само спокойствие: правда, он не знал, сколько еще времени сможет притворяться. Изабель заметит, как дрожат у него руки, и снова запаникует. Нет уж, пусть лучше она злится. Пусть кричит на него, вопит. Он выдержит.
Изабель отбросила мокрую тряпку, которую Дуглас приложил ей ко лбу, и случайно опрокинула миску с водой.
- Если бы ты был джентльменом, то позволил бы мне хоть капельку поспать и отдохнуть.
- Изабель, этого не следует делать.
- Я хочу отдохнуть!
Он покачал головой.
- Ну сколько мне еще мучиться? Сколько?! - со слезами вскричала она.
- Всего-то прошло каких-то шесть часов.
- Всего? Шесть часов? Я ненавижу тебя, Дуглас Клейборн!
- Знаю, Изабель.
- Я больше не могу терпеть.
- Схватки стали чаще, очень скоро ты будешь держать на руках свое дитя.
- Я не буду рожать! Я решила, Дуглас!
- Хорошо, Изабель. Ты не будешь рожать.
- Спасибо…
Она перестала плакать и закрыла глаза. Потом извинилась за непристойные слова, которыми обзывала его. Он подсчитал, что у него есть пять минут, и принялся вытирать тряпкой пол. Потом Дуглас решил запастись полотенцами перед следующими схватками. Он уже закрывал за собой дверь, когда услышал крик:
- Оставь дверь открытой! Иначе ты меня не услышишь.
Он криво усмехнулся. Должно быть, Изабель Грант решила пошутить: она орала так, что ее наверняка было слышно на много миль окрест. От ее последних воплей у него до сих пор звон стоял в ушах. Но Дуглас промолчал. Бессмысленно спорить с женщиной, которая корчится от боли и вот-вот родит. И уж совсем смешно ожидать от нее разумного поведения, Надо просто соглашаться с любой дикостью, которую она несет, и спокойно делать свое дело. Дуглас отнес фарфоровую миску на кухоньку Изабель, взял стопку чистых полотенец и направился обратно. Проходя мимо камина, он вдруг осознал весь ужас ситуации: сейчас он должен будет принимать ребенка! Новорожденного! Пол поплыл у него перед глазами. Дуглас положил полотенца и прислонился к стене, потом сполз по ней и уселся на корточки.. Обхватив голову руками, он закрыл глаза, отчаянно пытаясь подготовиться к неизбежному.
Брат Коул научил его одному фокусу, с помощью которого можно выстрелить совершенно неожиданно. Коул говорил, что главное при этом - не думать, а броситься в предлагаемые судьбой обстоятельства как в омут, заранее вообразив себя победителем. Дуглас всегда считал рассуждения брата пустым сотрясением воздуха, но сейчас ему ничего не оставалось делать, как последовать его рекомендациям.
"Я могу это сделать. К черту, не могу я этого сделать! Нет, нет, я справлюсь с этим. Хорошо. Допустим, я стою перед таверной Томми в Хаммонде. Пять… нет, десять головорезов ждут, когда я войду. Выбора нет. Я должен войти. Я это знаю, и я готов. Мне известно, что все сволочи вооружены, курки на взводе. Но я могу с ними справиться. Пятерых уберу из левой руки, остальных - из правой. Прежде чем нырну в укрытие. Все пройдет легко и гладко, как глоток хорошего виски в горло. Да, я с ними отлично справлюсь".
Он глубоко вздохнул.
"Я уверен, что смогу принять ребенка";