– По-моему, ты поймала кайф от этого танца, – промурлыкал он ей в волосы.
Опьяненная его близостью, Кэсси едва расслышала. С каждым вдохом ее сознание затуманивалось сильнее, ноги становились ватными, ее била мелкая дрожь.
Однако Так взял ее под свою опеку.
Его подбородок коснулся ее макушки, и она подняла глаза. Ее взгляд снова уперся в его сонную артерию, пульсирующую над воротником, рядом с трахеей. Кэсси судорожно сглотнула на вдохе.
– Э-эй, ты как там?
Кэсси не уткнулась носом ему в шею только благодаря Марии, которая с одного взгляда поняла суть происходящего:
– А здесь становится все жарче. – И Марии подмигнула, прежде чем партнер увел ее в сторону.
Кэсси проводила ее глазами и затем посмотрела на Така, который пронзил ее своим взглядом.
О чем, интересно, она думает? Об уровне его интеллекта. А ведь так хорошо быть с ним рядом. Ткнувшись ему в подбородок, чувствуя его ручищи на своей талии, она кажется себе такой маленькой и женственной.
И наконец-то – женщиной.
Она заморгала, потрясенная собственными мыслями. С каких это пор она стала стыдиться самой себя? Но какие же у него правильные черты лица! Просто умопомрачительные. Почему всех этих чувств не вызывал у нее Лен – ее коллега-исследователь и изредка любовник? Они виделись каждый день, вместе работали в универе, и все время он был какой-то дерганый и только после секса с ней мог сконцентрироваться на самом важном – астрономии.
Ей никогда не хотелось впиться губами в его кожу.
Эта мысль ее ужаснула, и Кэсси отпрянула, как только снова зазвучала музыка, но Так ее придержал, а ее тело охотно капитулировало. Слишком охотно. В этот вечер природные инстинкты побеждали интеллект и логику, и с этим надо было как-то бороться. Но сначала надо сменить тему разговора.
– Так – это твое настоящее имя?
Все-таки они не в клубе интеллектуалов "Менса", и не тайны же темной материи с ним обсуждать.
Так покачал головой:
– Нет. Я – Самюэль Такер. Но этим именем меня зовет только мама. И еще – Великая тетя Ада, – улыбнулся Так.
Озадаченная Кэсси нахмурилась:
– А почему тебя не зовут по имени, которым нарекли при рождении?
– Это прозвище. Разве в Австралии людям не дают прозвища? Тебя же зовут Кэсси, а не Кассиопея?
– Нет, Кэсси – уменьшительное от "Кассиопея", а не прозвище. Тебя бы в таком случае звали Сэмом.
Так ждал, что она снова начнет разъяснять ему значение своего имени. И она наверняка выпалила бы что-то о его умственных способностях – если бы не толпа танцующих вокруг.
А он решил еще поприкалываться:
– Так – звучит круче.
– Круче? Кто это сказал?
Таку нравилось, как она поднимает брови, открывая его взору свои серо-голубые глаза.
– Десять лет мое имя по всей стране выкрикивают тысячи футбольных фанатов.
Он умолчал о десятках дам, столько же лет выстанывающих это имя в постелях всех штатов.
О! Кэсси была слишком далека от около-спортивных страстей. – Извини, не вполне это понимаю.
– Это занятия мужчин.
Кэсси подумала, что это занятия прежде всего пустоголовых качков, и решила обсудить все с Леном.
К счастью, музыка опять смолкла, и Кэсси удалось взять под контроль свои непокорные гормоны. Пользуясь случаем, она решительно шагнула назад.
– Пока хватит, – заявила она, довольная своим строгим голосом, когда ее тело неудержимо тянулось к нему.
Так улыбнулся и слегка поклонился, как истинный джентльмен, и жестом предложил ей идти первой. Тем не менее по пути к столу он ел глазами ее бедра.
Через два часа гости стали расходиться. Марии, Джина и Кэсси под руководством Великой тети Ады попрощались со всеми и убрали с глаз долой подарки, коих оказалось предостаточно, несмотря на просьбу Риз ничего не приносить.
С Таком и его феромонами тоже надо было что-то делать.
Кэсси одолевало беспокойство. Ее ждала срочная исследовательская работа. И у нее не оставалось времени на блондинистого верзилу экс-распасовщика, который явно родился недоумком, а оставшиеся мозги ему отшибли на футбольном поле.
Но как он притягателен!
Каким-то образом он оказался с ними у главного входа в Беллингтон-эстейт. А затем поднимался вслед за ней по отделанной мрамором лестнице, их руки иногда соприкасались. Когда наверху Марии и Джина повернули налево, Кэсси надеялась, что Так последует за ними.
Не тут-то было!
Он улыбнулся ей и повернул направо со словами:
– Провожу тебя немного.
Кэсси взглянула через плечо на Джину и Марии. Они остановились. Джина помахала пальчиками:
– Нам помочь тебе улечься баиньки?
Марии, судя по всему, с трудом сохраняла серьезное лицо:
– Ей вроде помощники не требуются. Спокойной ночи, Кэсси. Спокойной ночи, Так. Приятного сна.
Так тоже улыбнулся:
– Спокойной ночи, леди. Увидимся утром.
Не успела Кэсси и рта раскрыть, как увидела спины удаляющихся подруг. Она посмотрела на Така – даже за два метра его аромат долетал до нее. Ее лоно напряглось, и по нему словно прокатывались волны.
– Какой у тебя номер? Провожу тебя до дверей.
Меньше всего Кэсси хотела подпускать Така близко к своим дверям. И настоящим счастьем было бы вообще никогда его больше не видеть.
Она была выбита из колеи. Растерянна.
– В провожатых не нуждаюсь, – отрезала она, следя за разделяющей их дистанцией.
Так еще раз бросил взгляд на ее покачивающиеся бедра и зашагал за ней:
– Мама три шкуры бы с меня спустила, если бы я не проводил свою подружку домой.
Кэсси приостановилась и повернулась к нему:
Я не твоя подружка.
– Но танцевала ты как раз на этот манер.
Кэсси залилась румянцем. Как она прижималась к нему! Как тыкалась носом в его одежду, словно в собственную надушенную тряпицу. Кассиопея Баркли раньше никогда не краснела! А теперь – эти проклятые феромоны. Она закрыла ладонями лицо, потом откашлялась:
– Здесь… много народа. – Она силилась что-то придумать, опустила руки и скрестила их на груди.
Так опустил взгляд. Над скрещенными руками чуть поднялись и соблазнительно оголились ее груди. Так видывал женщин и с более крупным бюстом, и с меньшим. У Кэсси все было идеально. Так усмехнулся:
– Пойдем, поздновато уже. Позволь проводить тебя до коечки.
Кэсси уперла руки в боки, намереваясь не допустить этого развязного типа в свой номер.
– Сама без труда найду дорогу.
Улыбка Така стала еще шире.
– Лады. Может, тогда ты поможешь мне найти мой номер? – Он как мог изобразил на своем лице растерянность. – Здесь сто разных коридоров – совсем запутался.
Кэсси заморгала. Вот оно! Перед ней – живое доказательство обратного хода человеческой эволюции.
– Сколько еще на земле таких, кто умеют только гонять по полю свой дурацкий мячик?
Так сунул руки в карманы:
– Ну, тут без хорошего бухгалтера не обойтись.
Кэсси ушам своим не поверила. Похоже, он из тех так называемых звезд, что профукивают свои денежки за пару лет, потому что их кругозор ограничен пространством между двумя футбольными воротами. Да еще доверчив как ребенок.
– Иди за мной, – бросила она и зашагала по холлу.
Взору Така снова предстали контуры ее спины и колышущейся при каждом движении юбки.
– Слушаю и повинуюсь!
Так нарочно немного замешкался, рассматривая пейзажики на стенах, рыцарские доспехи и старинные вазы, украшавшие коридор. Ради самой же Косей пускаться в дискуссии он не стал.
– Ну, ты скоро? – воскликнула она, когда он в десятый раз остановился перед какой-то картиной и стал вглядываться в подпись художника. – Меня ждет работа.
– У тебя работа здесь? – Он многозначительно покачал головой. – Смотри, как бы совсем мозги набекрень не стали. Отдыхать тоже надо.
Они пошли дальше.
– Это далеко от круга твоих интересов, но здесь как раз нужна свежая голова. Я имею в виду ауру Юпитера.
– Ауру?
– Да, наподобие полярного сияния. – Его непонимающий взгляд ее не обнадежил. – Свет на небе в северных широтах.
Так два раза видел полярное сияние в Скандинавии, но назидательный тон Кэсси его только позабавил.
– Аура – это богиня такая, Аврора?
Кэсси вздохнула. Правда, у него одна извилина в черепушке. Если в ней вообще что-то есть.
– Это настоящее природное явление. Благодаря ему я здесь нахожусь. Закончу мою докторскую диссертацию в Корнеллском университете и через год отправлюсь в Антарктиду. Полярное сияние – как Спящая красавица. А спутник Урана Ариэль – как Русалочка Андерсена.
Но похоже по звучанию на Аврору. – И он одарил ее своей коронной туповатой улыбкой.
К счастью, они подошли к ее номеру, и Кэсси чуть ли не вприпрыжку бросилась к дверям.
– Вот я и на месте. Что же ты мне не сказала, что твой номер рядом с моим?
Но она едва ли могла сконцентрироваться на его словах. Ведь он по-прежнему играл роль обиженного ребенка и тащился за ней для лицезрения того, ради чего приотстал, а его запах продолжал кружить ей голову.
Причем именно в этот момент.
Так улыбнулся:
– Триста двадцать три. – Судя по ее лицу, она только сейчас поняла, что он будет спать прямо напротив нее. – То есть мы соседи.
– Упс. – Кэсси взглянула на дверь напротив. Слишком близко, чтобы чувствовать себя спокойно. Ее природное упрямство и свободолюбие боролись с накатывающими с его стороны мужскими флюидами.
– Ну и ладно. – Она трясущимися руками стала искать ключ-брелок в блестящем клатче Джины.
Адреналин. Это должен быть адреналин.
– Спокойной ночи, – сказала она, едва взглянув на него, повернулась и взялась за дверную ручку, поспешно проведя пластиковой картой по полоске для считывания кода.
Мигнула красная точка, и она снова трясущейся рукой приложила карточку. И снова – красный сигнал отказа. Она разочарованно ойкнула. Ей надо было во что бы то ни стало попасть в свой номер. Там ее ждали работа, логика, сосредоточенность и душевное равновесие.
Так стоял мальчиком-паинькой.
Кэсси снова приложила карточку. И опять – красный свет.
Пальцы ее замерли, когда их накрыла ладонь Така. Его тело придвинулось, и одурманивающий аромат окутал ее как кокон. Он дышал прямо ей в волосы, она чувствовала его упругие бедра.
Кэсси уперлась лбом в дверь, силясь размышлять здраво. "Я целый день в мощный телескоп изучала границы Солнечной системы. И я должна справиться с этой проклятой дверью".
– Ну-ка… – Так взял ключ-карту из ее одеревеневших пальцев. – Иногда высокое образование без толку, – промурлыкал он. – Нужна твердая рука… и не гнать лошадей…
Он нарочито медленно провел карточкой по прорези. Замок коротко проверещал. Мигнул зеленый огонек. Так с улыбкой нажал на ручку и приоткрыл дверь.
– Легко!
Кэсси чуть не начала постанывать от вибрирующих интонаций его густого голоса и южного выговора. Он гипнотизировал ее, как свирель заклинателя змей. Дверь открылась. Надо было лишь сделать шаг. Но она словно окаменела.
– Кэсси?
Он чувствовал ее страх и свое усиливающееся желание. Его плоть напряглась, ток крови усилился. Он тронул плечо Кэсси, и, к его удивлению, она повернулась. Ее серо-голубые глаза затуманились. Они мерцали неземным светом, и Таку хотелось броситься в них как в омут. Ее губы слегка раздвинулись и привлекли его взгляд. Он приподнял пальцем темный завиток, упавший ей на плечо.
– Говорил ли тебе кто-то хоть однажды, как ты красива?
У Кэсси от этих сладостных слов пересохло в горле, она закрыла глаза. Никто ей ничего подобного не говорил. И это ее нимало не тревожило.
– Я никогда не стремилась быть красивой, – заметила она. Интеллект привлекал ее куда сильнее.
Он подождал, когда ее ресницы снова приподнимутся, и сказал:
– Ну, ты немного ошиблась.
Так подумал лишь слегка ее поцеловать и чуть коснулся рукой ее щеки. Только почувствовать вкус ее губ. Тех самых, с которых целый вечер срывались неуважительные слова в его адрес. А еще ему хотелось показать, каким чертовски умным он может быть.
И оставить ее изнывающей от потребности большего.
Но едва их губы соприкоснулись, она впилась в него, словно умирающая от жажды в поток воды, и все его планы рассеялись как дым.
Тотчас он подчинил все ее чувства. Ее интеллект замер, она утратила способность логически мыслить и анализировать. Ее разум безоговорочно капитулировал перед телом.
Она поднялась на цыпочки. Ее руки обвились вокруг его шеи. Рот самопроизвольно открылся. Словно огонь горел внутри ее тела, она привлекла Така к себе, желание полностью слиться с ним становилось непреодолимым.
Ее никогда так не целовали.
И она никогда так не целовала.
Он заполнял ее душу и тело. Губы пылали. Лоно напряглось от вожделения. Словно мелкие теплые иголочки покалывали ее между ног.
Так едва владел собой, когда Кэсси поцеловала его, словно дьяволица-искусительница впилась в долгожданную жертву. Отнюдь не тупой как пробка, он все понимал и с трудом сдерживался, когда она его целовала, прижималась к нему и до глубины души трогала тихими стонами.
Она не походила на других женщин. Не выпячивала губы, не лезла сразу руками ему под брюки, в ней не было никакой театральщины, не слышались возгласы "О, милый! О, дорогой!".
Просто дотла сжигающий, повергающий ниц поцелуй. Просто приоткрытые губы рядом с его губами.
Он придвинул ее к двери, чтобы прижать к себе плотнее, поцеловать глубже. Но забыл, что дверь приоткрыта, и Кэсси едва не упала назад. Их губы разделились.
Он потянулся к ней, нашел ее локоть и чуть придержал, чтобы она сохранила равновесие. А потом они стояли и смотрели друг на друга, глубоко дыша, не двигаясь и не зная, что делать дальше.
Так достаточно знал женщин, чтобы понять взгляд Кэсси. Он мог тут же отнести ее на руках в спальню и положить на кровать, не встретив сопротивления. И наслаждаться при этом каждой секундой.
Но он видел в ее глазах и другое. Некую загадку. А еще – растерянность. Этот поцелуй просто не укладывался у нее в голове.
Казалось, ей требовалось какое-то время, чтобы осмыслить происходящее.
– Все в порядке?
Кэсси машинально кивнула, хотя сама отнюдь не чувствовала себя в порядке. Что, черт возьми, сейчас произошло? Ей словно сделали трепанацию черепа. Разве можно лишиться рассудка от одного поцелуя?
– Пожалуй, мне пора идти. Если не… – Он взглянул на ее влажные губы.
Кэсси тряхнула головой и шагнула назад. Никаких "если не". Наоборот – да. Просто заходи. Он действительно лишил ее рассудка.
Так улыбнулся ее полубезумному взгляду. Было приятно произвести впечатление на эту Маленькую Всезнайку, даже если ему придется идти спать с эрекцией размером в Техас.
– Спокойной ночи, Кассиопея.
Кэсси не нашла сил ответить. Она словно язык проглотила. И лишь смотрела, как он прошел к своему номеру напротив, провел по прорези карточкой и открыл дверь. И обернулся на пороге:
– Я здесь и полностью в твоем распоряжении. Если захочешь чашечку чего-нибудь сладенького.
Кэсси не успела и рта раскрыть, как его дверь закрылась с тихим щелчком.
Глава 3
Некстати проворочавшись в постели полночи, Кэсси проснулась в девять утра, и все ее мысли сразу занял Так. В отчаянии она сунула голову под подушку и громко простонала.
Обычно она вставала в шесть. И никогда ни о каких мужчинах спросонья не думала.
Ее мозг включался тотчас по пробуждении после привычного восьмичасового сна. И уже несколько лет она сразу начинала размышлять о своем исследовании звездного свечения. Едва встав с кровати, она усаживалась за компьютер. Однако этим утром в ее голове был один Так и их поцелуй. Она стянула подушку с головы и легла на бок. Ее просторная футболка обмоталась вокруг тела и стягивала грудь. Соски отреагировали на прикосновение ткани, внизу живота сладко заныло, а между ног начали покалывать горячие иголочки.
Кэсси несколько раз глубоко вздохнула, стараясь вызвать в воображении красоты Вселенной, которые наблюдала накануне в телескоп. Но не преуспела – голову по-прежнему кружил его запах и вкус его губ.
Зазвонил телефон, и она немедленно ответила в надежде, что ее отвлекут от грешных мыслей:
– Алло?
– Кэсси, бросай свой комп и бегом вниз, – скомандовала Марии. – Риз вернулась, мы завтракаем.
Южный акцент подруги напомнил ей выговор Така, и Кэсси едва не завыла с досады.
– Буду через десять минут.
Что-нибудь – ну хоть что-нибудь – должно отвлечь ее от этого качка.
Кэсси вошла в огромный обеденный зал ровно через десять минут, совершенно не обращая внимания на косые взгляды. На ней были просторные легинсы и мешковатая футболка. Она не удосужилась даже причесаться – только убрала волосы в хвост, закрепила их резинкой, чтобы не падали на лоб. Хуже нет, когда занимаешься делом, а в глаза лезут собственные локоны.
Сейчас ей в голову тоже кое-что лезло. Мужчина по имени Так.
В отличие от остальных посетителей, в принятой здесь одежде пастельных тонов, подруги Кэсси не вскинули брови, когда она быстрым шагом шла к ним, а потом плюхнулась на свободный стул. Ее наряд поразил их совсем по другой причине.
Кэсси заставила себя улыбнуться Риз, сияющей так же, как десять лет назад, когда она познакомилась со своим морпехом.
– Когда ты вернулась? Где Мейсон?
– Час назад, – усмехнулась Риз и глотнула кофе. – У него кое-какие дела.
Кэсси кивнула, хотя едва уловила ответ Риз.
Подошел официант. Кэсси не соблазнилась горками блинов, которые поглощали ее подружки, и заказала, как обычно, йогурт, мюсли и два печеных хлебца с джемом.
– Как дела? – забеспокоилась Риз. – Выглядишь усталой.
– Плохо спала.
Марии взглянула на Джину, а Джина пристально посмотрела на Кэсси.
– С чего бы это Мисс-Всегда-Сплю-Восемь-Часов глаз сомкнуть не могла?
Кэсси посмотрела на подруг, которые буквально ели ее глазами. Пожала плечами. Сказать ей было нечего, кроме того что никогда прежде бессонницей не страдала.
Джина откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на подругу.
– А нет ли здесь связи с неким распасовщиком?
Марии подалась вперед, махнув хвостом светлых волос, на сто процентов более привлекательным, чем прическа Кэсси.
– Да уж. И правда?
Риз сдвинула брови:
– Выходит – это Так?
– Он и Кэсси вчера весь вечер протанцевали, – заметила Джина.
– Настоящие танцы-прижиманцы, – добавила Марии.
Риз заморгала глазами:
– Кэсси?!
По пути вниз Кэсси дала себе слово никому не рассказывать о своих странных ощущениях, но три пары любопытных глаз поколебали ее решительность. Она привыкла во всем полагаться на людей сведущих.
– Не пойму, что происходит, – пробормотала она. – Всю ночь проворочалась. Мне нужно высыпаться. Чтобы заниматься любимой работой. Я принимаю снотворное, чтобы мозг отключался. Оно всегда помогало. Просто как свет выключался. Обычно… А сегодня утром не могла проснуться до девяти часов… Хотя всегда встаю в шесть. Всегда.
– Ты просто сильно устала, – решила Марии.
Но Кэсси ее мнение проигнорировала: