* * *
Чанс узнал об увольнении Тори, когда Гвен пришла к нему с папкой, полной резюме. Услышав, что Тори не собирается возвращаться, она позвонила в агентство, и оттуда прислали необходимую информацию.
В глубине души Чанс понимал, что Гвен поступает так, как считает правильным. Но он устал, был сбит с толку и сердился на Тори за то, что она даже не позвонила ему лично. Вместо этого она попросила свою маму сообщить Гвен. А теперь он должен просматривать резюме.
- Оставь их, - попросил он, поднимаясь с дивана, чтобы его матери тоже пришлось встать. - Я займусь этим вечером.
- И утром скажешь мне, кого выбрал?
- Да.
Его пронзила боль. Но даже если Гвен это заметила, то ничего не сказала, просто схватила свое пальто и ушла.
Чанс не мог пойти к Тори. Если она отвергнет его, это разобьет ему сердце. Он знал, что должен ждать, когда она сама будет готова.
Она должна прийти сама.
Глава 15
Через три месяца Тори сидела на паре по бухучету у миссис Малкей и растерянно смотрела на упрощенную таблицу, которую составила на прошлой неделе. Они должны были рассчитать бюджет постройки, но, хотя формулы у нее были правильными, в списке расходов многого не хватало. Она учла труд рабочих и материалы; однако выбранные навскидку материалы оказались совершенно неправильными. Она забыла мелочи, такие как скобки и гайки, инструменты и гвозди. Все то, о чем Чанс вспомнил бы сразу.
Чанс…
Ее сердце пропустило удар.
Он любил ее.
Об этом говорили все его поступки, снова и снова.
Глаза Тори наполнились слезами, и цифры в таблице поплыли.
Три долгих месяца она не позволяла себе вспоминать о Чансе, а теперь ни о чем другом думать не могла.
Она скомкала лист, кинула в мусор, закрыла учебник и встала.
- Мисс Бингем! - возмутилась миссис Малкей. - Куда вы направляетесь?
- Ухожу.
- Вы заболели?
- Да. - Это не было ложью.
Теперь, когда скорбь утихла и ей стало легче, Тори знала, что совершенно неправильно повела себя с Чансом. После всего, что он к ней чувствовал, после всей доброты, которую к ней проявил, Тори просто выкинула его из своей жизни.
Как эгоистичная плакса.
Тори поверить не могла, что поступила так бездумно, так эгоистично. Но ее охватывало горе, и она так погрузилась в боль от потери, что не могла говорить с Чансом.
Теперь ей нужно исправить ошибки. По крайней мере, извиниться.
Чанс стоял перед экраном, на котором демонстрировалась его презентация для совета директоров "Монтгомери девелопмент".
- Мы не ожидаем прибыли от проектов по развитию города, но наши подрядчики в конечном счете принесут нам немало пользы.
В кармане пиджака зазвенел сотовый, но Чанс не отреагировал, продолжая разъяснять преимущества и недостатки плана грандиозной перестройки городских зданий, которая не принесет им ни гроша. Тем не менее это был именно такой проект, который они искали, стремясь улучшить жилищные условия.
Сотовый снова зажужжал, и на этот раз Чанс вынул его из кармана и выключил. Макс, который, как председатель совета директоров, сидел во главе стола, начал:
- Ты рассчитал проекцию…
Зазвонил телефон на столе конференц-зала. Из динамиков раздался голос секретаря:
- Извините, мистер Монтгомери. Ваша мать на первой линии. Она сказала, что это срочно.
Макс потянулся к телефону, но Чанс его опередил:
- Она рядом с детьми, с ними что-то могло случиться.
Он схватил телефонную трубку:
- Мама?
- Чанс, милый, тебе нужно приехать домой.
У него замерло сердце.
- Почему? Что случилось? Что с детьми? - Дети в порядке, но ты мне нужен… - Мама, у меня совещание в разгаре.
- Чанс, ты когда-нибудь слышал, как я ругаюсь?
- Нет.
- Если не хочешь услышать, то приезжай. - С этими словами Гвен повесила трубку.
- В чем дело? - спросил Макс.
- Велела ехать чертовски срочно.
Макс поморщился:
- Тогда лучше послушаться.
Дверь открылась раньше, чем он успел к ней прикоснуться. Гвен приказала:
- Иди в кабинет.
- Где дети?
- Они в коттедже, с Бриджит.
Так звали новую няню. Чанс нахмурился:
- Тогда зачем ты меня вызвала?
Гвен развернула его за плечи и толкнула:
- Иди!
Он едва не споткнулся от толчка, а потом зашагал по коридору, ожидая увидеть очередной подарок. Мама купила ему новую мебель, новые костюмы, новую машину - все во имя обустройства его в городе; но Чанс знал, что она пытается отвлечь его от мыслей о Тори. Это не помогало. Время отчасти исцелило раны. Но бывали дни, когда он все еще тосковал по ней. И поэтому его бы не удивило, если бы в кабинете обнаружился агент по недвижимости с папкой, полной предложений.
Со вздохом Чанс открыл дверь и увидел Тори.
Он замер. Потом хотел броситься с ней. Но, очевидно, Тори приехала только для того, чтобы извиниться за то, что бросила его и детей. Она была доброй. Ответственной. Как бы глупо он выглядел.
Тори повернулась на звук открывшейся двери. Ее лицо ничего не выражало. Губы, сведенные в тонкую прямую линию, не улыбались, но и не хмурились. Большие карие глаза, мягкие и печальные, встретили взгляд Чанса.
- Привет.
Чанс шагнул в комнату:
- Привет.
- Хорошо выглядишь.
Он улыбнулся:
- В дорогих итальянских костюмах любой мужчина выглядит хорошо.
Тори подавила смешок.
- Ну конечно. Ты и сам знаешь, что красавец.
- Ты тоже хороша, так что нечего меня дразнить.
Тори засмеялась, и его сердце пропустило удар. Он сто раз слышал ее смех, но никогда в связи с тем, что касалось их двоих, их влечения, их связи. Он сделал еще один шаг.
- Ты вроде в порядке.
- Я в порядке. Правда. - Глаза Тори затуманились. - У меня были очень, очень трудные годы.
- Они были не просто трудными, а трагическими. Иногда я не знаю, как ты их пережила.
- Иногда я тоже не знаю. - От ее тихого голоса у Чанса на глаза навернулись слезы.
Он всегда немного жалел себя из-за отцовской лжи, но, стоя перед человеком, которому судьба принесла настоящие страдания, он признавал, что ему-то в жизни повезло.
- Но теперь ты в порядке.
- Да. - Тори улыбнулась. - Учусь в местном колледже.
- Как ты и хотела.
Тори смотрела, как Чанс медленно, неуверенно входит в комнату, и понимала, что он еще не пережил боль, которую она вызвала своим уходом. Поэтому она сказала то, ради чего приехала:
- Мне так жаль.
Он улыбнулся, и Тори почувствовала облегчение. Но она ушла с занятий не для того, чтобы очистить совесть. Она хотела увидеть Чанса и избавить его от страданий.
- Серьезно, Чанс. Ты был со мной так добр. Ты единственный, кто действительно видел, через что я прошла. - Она осторожно поймала его взгляд. - Я это ценю.
Чанс отвернулся:
- Наверное, это пример того, как одно горе ищет другое.
- Или одно горе распознает другое.
Чанс пожал плечами:
- Никто никогда не замечал, что я на грани. Мои родители хотели, чтобы я нашла работу. Родители Джейсона хотели, чтобы я сидела с ним, как будто мое присутствие доказывало, что он все еще жив.
- Я могу понять и тех и других.
- Однако ты единственный не стал меня принуждать.
Чанс засмеялся:
- Я приставил тебя заботиться о двух детях. И вместо того, чтобы помогать и быть рядом, каждый день уходил в "Монтгомери девелопмент", даже до того, как Макс уговорил меня там работать.
- Это не важно. - Тори дождалась, пока он снова посмотрит на нее, прежде чем продолжить: - Я люблю детей. Мне нравилось о них заботиться. С ними я снова чувствовала себя живой.
Чанс улыбнулся и кивнул. Тори набрала воздуха в грудь:
- И с тобой я снова чувствовала себя живой.
- Хорошо.
- Ситуация была сложной, - продолжала она.
- Поэтому я принимаю извинения.
Чанс хотел, чтобы она ушла. Сердце сжалось у нее в груди. Она не могла забыть.
- Я люблю тебя, - прошептала Тори.
Губы Чанса дрогнули.
- Всегда любила. - Сердце отчаянно стучало у Тори в груди, и она не могла остановиться. - Я так старалась это подавить. Убеждала себя, что мне просто одиноко и грустно, и только поэтому ты так искушаешь меня. Но это был самообман. Я искренне тебя люблю.
И ты должен это знать.
Чанс сглотнул и отступил на шаг. Наконец он спросил:
- Это правда?
- Да. - Она выпрямилась и горько улыбнулась. - Я три месяца пыталась вернуться к реальной жизни, а сегодня утром вспомнила о тебе и поняла, что не смогу. Без тебя.
Когда-то Тори проигнорировала признание. После такого Чанс не станет больше ее любить. Пора идти.
Она направилась к двери.
- Просто хотела, чтобы ты знал. Мне жаль… - Сделав паузу, она обернулась к Чансу. - …И я тебя люблю.
Резко развернувшись, она пошла дальше.
- Постой.
Поколебавшись, она обернулась.
Чанс, вздохнув, обвел взглядом полутемную комнату.
- Мы всегда выбираем неудачное время. Я люблю тебя. Любил с тех пор, как ты рассказала мне про ходунки, научила детей спать всю ночь и смотрела на меня так, словно я самый красивый мужчина в мире.
Тори засмеялась, но в горле стоял комок. Романтика их отношений была не в сердечках и цветах, а в детях, завтраках, ночных подъемах и будничном общении друг с другом.
- Мне нравится, что с тобой я чувствую себя нормальной.
- Ты не нормальная. - Чанс потянул ее за руки ближе к себе. - Ты прекрасна.
Тори засмеялась.
- Теперь ты хохочешь! Много месяцев мучила меня, а теперь не даешь побыть романтиком?
Ее сердце разрывалось от любви.
- Ну давай, будь романтиком.
- Ладно. - Он заговорил тихо, практически шепотом. - Ты прекрасная. Сильная. Потрясающе сексуальная и соблазнительная. - Он провел ладонями от запястий вверх по ее рукам, а потом вниз по спине. - И я не могу дождаться, когда уложу тебя в постель.
- Это неромантично, - засмеялась Тори.
- Вполне романтично!
Чанс поцеловал ее, и наконец-то ей нечего было бояться. Ее не мучила вина. Она чувствовала только удовольствие… и радость… и счастье, такое сильное, что сердце грозило разорваться.
Когда они наконец отстранились, Тори поправила на Чансе галстук:
- Значит, я могу вернуться в свою прежнюю комнату?
- Ты хочешь быть няней?
- Я хочу быть мамой детям.
- Тогда тебе придется спать с их папой, а не работать на него. - Чанс обнял ее крепче. - У меня есть идея получше.
- Правда? - Тори покосилась на него.
- Да. Мы должны встречаться.
- Встречаться?
- Ну, знаешь, ты, я, кино, попкорн. Ужины в ресторанах. Романтические выходные в постели и завтраки. - Чанс прижался лицом к ее шее. - Может, поездка на острова каждую зиму.
От прикосновения его губ тело Тори пронзила дрожь. - И как долго мы должны встречаться, по-твоему?
- Всегда.
Тори нажала на его плечи и заставила посмотреть себе в глаза.
- Ну уж нет. Ты сделаешь меня честной женщиной.
- Но я думал, что мы сможем ходить на свидания даже после свадьбы. Мы ведь упустили этот период.
- И с чего начнем?
Чанс обвил ее талию.
- Я предлагаю чай со льдом на террасе за коттеджем. Может, сходим сегодня в кино. - Он открыл дверь и повел Тори по коридору в гостиную, где ждала Гвен, нервно заламывая руки. - Поедим попкорн. Проведем немного времени с детьми. А потом я отвезу тебя домой и зацелую до потери сознания в машине перед домом твоих родителей.
Тори засмеялась.
- Ну что? - спросила Гвен.
- Мы счастливы.
- Очень счастливы, - подтвердила Тори.
Гвен облегченно выдохнула.
- Слава богу. Все слуги собрались в кухне и переживают. Если бы ты вышла в слезах, - она посмотрела на Тори, - или ты в гневе, - она перевела взгляд на Чанса, - то ничего не было бы готово к барбекю в воскресенье.
Чанс засмеялся:
- Ты к этому готова? Моя жизнь непроста, а Гвен немного сумасшедшая… Тори улыбнулась ему:
- Я готова.