Эви не знала, кричать ей или стонать. Ощущения, которые вызывали у нее ласки Ника, были такими восхитительными, что все ее мысли перепутались. Ей по-прежнему хотелось его ударить и одновременно с этим удовлетворить свое желание.
Нику тоже, очевидно, было мало одних лишь поцелуев. Застонав, он отошел от стены и, не переставая целовать ее грудь, направился куда-то. Она думала, что он отнесет ее в спальню. Но поняла, что ошиблась, когда ее обнаженные плечи коснулись холодной поверхности стола. В считаные секунды Ник избавил их обоих от одежды и лег поверх нее.
Жесткие волоски на его груди царапали ее соски. Ей казалось, что в целом мире остались только они вдвоем. Что захлестнувшая ее волна желания вот-вот поглотит, если он не овладеет ею в ближайшее время.
Ник решил продолжить эту сладостную пытку. Его губы покрывали поцелуями ее грудь и живот и наконец приникли к складкам между бедер. Когда его язык проник в ее влажную пустоту, она выгнулась под ним дугой и вцепилась в край стола. Достигнув высочайшего наслаждения, она вся затряслась и прокричала его имя.
Не успела она опомниться, как он отстранился, но только для того, чтобы приподнять ее бедра и войти в нее мощным рывком.
Двигаясь с ней в одном ритме, он, к ее удивлению, смотрел ей в глаза. Но еще больше ее удивило то, что в первый раз с того момента, как она сделала ему предложение, с его лица исчезло осторожное, слегка презрительное выражение. Она пыталась убедить себя в том, что их связь носит чисто физический характер, но здравый смысл не мог объяснить чувство, переполняющее ее грудь.
Это была надежда.
Эви разбудил звонок мобильного телефона, и она по привычке протянула руку к туалетному столику, чтобы его взять. Его там не оказалось, что ее удивило. Также ее удивило, что ноги чем-то придавлены.
Ник. На ней лежит его нога.
На нее нахлынули подробные воспоминания о прошлой ночи, и сон рассеялся. Свет, проникающий сквозь шторы, говорил о том, что солнце уже было высоко в небе. Она проспала больше, чем обычно. Это неудивительно, учитывая то, чем они с Ником занимались до рассвета.
Звонок повторился, и она, осторожно выбравшись из-под Ника, встала с кровати. Взяв со стула пеньюар, она надела его, быстро прошла на цыпочках в гостиную и тихо закрыла дверь.
Достав из сумочки телефон, она села на диван и ответила на вызов.
– Доброе утро, Бенни.
– Ты вышла замуж? – Голос Сабины прозвучал выше, чем обычно.
– Вижу, хорошие новости распространяются быстро. Откуда ты узнала?
– Уилл утром позвонил Джексону и устроил ему разнос за то, что он составил для тебя брачный договор, не сообщив о твоих планах. Джексон позвонил мне, предположив, что я знала о твоем побеге в Вегас, чтобы выйти замуж. Я даже не знала, что ты снова ездила в Вегас, – обиженно произнесла Сабина. – Почему ты не сказала мне? Почему не пригласила меня на свадьбу? За кого ты вышла замуж? Вы с Такером снова сошлись?
– Нет. Я вышла замуж за Ника.
– За Ника? Кто такой Ник? Подожди-ка… Уж не тот ли самый Ник, с которым ты познакомилась в Вегасе месяц назад?
– Да, это тот Ник.
– О, Эви… Но почему ты за него вышла?
Эви задумчиво провела кончиком пальца по рисунку на диванной подушке. Что ответить Сабине? Если она скажет про любовь с первого взгляда, Бенни ей не поверит. После той поездки в Вегас они разговаривали почти каждый день, но Эви ни разу не упоминала о Нике.
Придется сказать ей правду. Ту самую правду, которую знают только они с Ником. Она знала, что Бенни не выдаст ее секрет, но все равно не хотела ничего ей говорить.
– Эви, скажи мне, что происходит. Я чувствую, что здесь что-то не так.
– Бенни…
– Может, ты беременна? – прошептала Сабина.
В голосе подруги слышалось искреннее беспокойство, и Эви сдалась.
– Да, – тихо ответила она.
– И ты поэтому вышла замуж за Ника?
– Да. – Услышав резкий вдох Сабины, Эви поспешно продолжила: – Только никому об этом не говори. Обещай, что будешь молчать. О ребенке никто пока не знает.
– Я никому не скажу. Можешь на меня рассчитывать. Но тебе не обязательно было выходить замуж только потому, что ты случайно забеременела. Сейчас не Средневековье. У тебя были другие варианты.
– Ник имеет право знать, что у него будет ребенок, быть частью его жизни. А малыш… – Эви обхватила руками подушку и прижала ее к груди, – малыш заслуживает иметь двух родителей.
– Все это можно было устроить и не выходя замуж, – ответила практичная Сабина. – Эви, вы же едва знакомы. Как ты могла привязать себя к человеку, которого знала всего несколько дней?
Эви не могла сказать подруге, что их с Ником брак – это деловое соглашение и они через год-полтора разведутся. После ночи, проведенной в объятиях Ника, ей даже думать об этом не хотелось.
– Здесь, в Далласе, я пока не встретила ни одного мужчины, за которого мне бы захотелось выйти замуж. – Это была чистая правда. – Ник мне нравится. Мы хорошо ладим. Уверена, у нас все получится. Когда я обживусь…
– Обживешься где? – За этим последовала пауза, после которой Бенни осторожно произнесла: – Ты ведь не собираешься переехать в Лас-Вегас?
– Собираюсь. Ник живет там.
– Ник может перебраться в Даллас. Ты не должна уезжать. Вся твоя жизнь здесь.
"Именно поэтому я отсюда и убегаю".
– А жизнь Ника в Вегасе. Там у него бизнес. Будет разумнее, если я переберусь к нему.
– Ты совсем рехнулась, – фыркнула Сабина.
– Нет, Бенни. Я делаю так, как будет лучше для всех. Я в предвкушении чего-то радостного. Ник замечательный человек, и я уверена, что приняла правильное решение. У нашего брака странное начало, но, уверена, мы поладим.
– Ты правда в этом уверена, Эви? Джексон может тебе помочь выпутаться из этой ситуации, пока еще не поздно.
– Мне не нужно ни из чего выпутываться, но все равно спасибо за беспокойство.
Она должна как можно скорее закончить этот разговор, иначе сойдет с ума.
– Послушай, Бенни, у меня впереди долгий день. Мне нужно заехать в офис и собрать вещи.
– Давай я приеду помогу, – предложила Сабина.
– Нет! – воскликнула Эви, испугавшись, что подруга, которая так хорошо ее знает, может уличить ее во лжи. – Мы с Ником только что поженились, и нам хочется побыть наедине. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Думаю, да, – фыркнула Сабина, затем вздохнула. – Возьми только то, что тебе понадобится в ближайшее время. Составь список остальных вещей, которые ты хочешь взять в Вегас, и я позабочусь о том, чтобы их тебе доставили. У тебя и так проблем хватает.
На глаза Эви навернулись слезы.
– Ты лучше всех, Бенни.
– Не забывай об этом. Я хочу стать крестной малыша.
Эви рассмеялась:
– Ты обязательно ею станешь. Пока.
Разорвав соединение, она отложила телефон в сторону и зарылась лицом в подушку, которую прижимала к груди. Еще немного, и она запутается в клубке собственной лжи.
Ей нужно взбодриться перед встречей с Ником. Для этого подойдет кофе, пусть даже без кофеина. Поднявшись, она взяла телефон, чтобы позвонить Гвен и узнать, не успокоился ли Уилл, и повернулась.
Ник стоял в дверях. На нем были только джинсы, сидящие низко на бедрах. Он выглядел так сексуально, что ей невольно захотелось повторить то, чем они занимались ночью. Но его руки были сложены на груди, а взгляд был непроницаемым. Похоже, их желания не совпадали.
Черт бы его побрал!
Эви не следовало так соблазнительно выглядеть утром. С неуложенными волосами и без макияжа она казалась совсем юной и невинной. Ее глаза блестели от слез. Он подслушал часть ее разговора с подругой и понял его суть. Очевидно, что-то из того, что сказала Бенни, растрогало ее.
Увидев его, она туже затянула пояс шелкового пеньюара, который облегал ее формы и доходил ей до середины бедра. Искушение отвести ее в спальню было велико, но сейчас то, что произошло между ними прошлой ночью, казалось таким далеким.
Эви убрала за уши пряди волос.
– Доброе утро. Я иду готовить кофе. Хочешь, я сделаю для тебя тоже? – привычно вежливо спросила она, но еле заметное подрагивание рук выдало ее волнение.
Эви странное создание. Ему было трудно поверить, что сейчас перед ним та же самая женщина, которая вчера на него накричала.
– Приготовить завтрак будет проблематично. Мой холодильник почти пуст.
– Кофе будет достаточно. Я редко завтракаю.
– Я тоже. – Эви посмотрела на него. – Ничего себе. Мы подходим друг другу. Почти что родственные души, – пошутила она.
– И чем же ты собираешься заниматься со мной наедине?
Одна ее бровь поднялась, на щеках проступил румянец.
– Ты подслушивал?
– И узнал, что я замечательный, – поддразнил он ее, отчего Эви еще сильнее покраснела.
Она протянула ему чашку кофе.
– Я должна была что-то сказать Бенни.
– И ты ей сказала, что мы поженились, потому что ты забеременела.
– Бенни слишком хорошо меня знает, чтобы поверить в то, что это была любовь с первого взгляда. – Сделав глоток, Эви наморщила нос и с отвращением уставилась в чашку. – Эта сторона беременности меня совсем не радует.
– Тебя мучает утренняя тошнота? – поинтересовался он.
Эви печально вздохнула:
– Нет. По крайней мере, пока. Все дело в отсутствии кофеина.
– Ты от него отказалась?
– Да. От кофеина, алкоголя, суши, бри, паштетов и многих других вещей. Кроме того, мне следует есть полезные продукты, многие из которых я не люблю, и принимать витамины для беременных. Они имеют неприятный запах.
"Откуда она все это знает?" – удивился Ник.
– В аэропорту я купила книгу о беременности, – пояснила Эви, словно прочитав его мысли. – Кстати, среди твоих знакомых в Вегасе случайно нет хорошего врача-гинеколога? В ближайшее время мне нужно будет записаться к нему на прием.
– Я даже не предполагал, что ты такая организованная.
– У меня много других достоинств. – Эви дерзко вскинула подбородок. – Я могу тебя удивить.
– Уже удивляешь, – улыбнулся он. – Итак, какие у нас на сегодня планы?
"Хоть бы она сказала "вернуться в постель и провести там остаток дня".
Эви прислонилась к кухонной стойке, и Ник скопировал ее позу. Со стороны они, наверное, выглядели как обычная семейная пара, болтающая за чашкой кофе обо всяких пустяках.
– Мне нужно навестить дядю Маркуса и узнать у Гвен, не успокоился ли мой брат. Потом позвонить моей секретарше и начать собирать вещи.
Итак, они вернулись к тому, из-за чего вчера вечером поссорились. Они не обсудили, где Эви будет жить, но после того, что было между ними ночью, разногласий возникнуть не должно.
– В моем доме есть все современные удобства, но ты можешь привезти туда все, что захочешь. Для всех твоих вещей найдется место.
– Я не знаю…
– Совместное проживание было частью твоего первоначального плана. В моем доме полно места, так что ты меня не стеснишь. Жить под одной крышей было бы удобнее.
И он смог бы присматривать за ней и ребенком.
Нахмурившись, Эви запахнула ворот пеньюара. Наверное, она хочет напомнить ему, что им следует жить в разных комнатах, но понимает, что прошлая ночь все изменила.
Если Эви собирается жить с ним под одной крышей, они будут спать в одной постели.
Глава 8
– Почему ты ничего не ешь, Эванжелин? Что-то не так с салатом, дорогая?
Дяде Маркусу было почти восемьдесят, и из-за проблем с сердцем он заметно сдал, но под его проницательным взглядом Эви чувствовала себя неуклюжей школьницей, несмотря на то что он, похоже, проникся симпатией к Нику и поверил в придуманную ими историю.
– Он вкусный, дядя. Просто я устала. Прошлой ночью я плохо спала.
Ник тихо кашлянул, и она, мысленно отругав себя за глупый ответ, добавила:
– После утомительного перелета и перепалки с Уиллом я была слишком взвинчена, чтобы уснуть.
Пожилой мужчина кивнул:
– Уильям звонил мне сегодня утром и сказал, что думает о твоем браке. Я поговорю с ним и постараюсь его убедить, что твой Ник порядочный мужчина, а вовсе никакой не альфонс.
Услышав слово "альфонс", которым, очевидно, назвал его Уилл в разговоре с дядей Маркусом, Ник слегка напрягся. Он выдержал допрос. Эви была восхищена его терпением и сдержанностью. Она чувствовала облегчение, понимая, что дядя Маркус вынес свой окончательный вердикт и больше не вернется к этой теме.
Погладив Ника по руке, Эви улыбнулась своему дяде:
– Спасибо вам. Уилл доверяет вашему мнению. Уверена, вам удастся его переубедить. Я не держу на него зла. Я знаю, что новость о моем браке застала его врасплох.
Уголок его рта опустился, выражая неодобрение.
– Ты должна понимать, Эванжелин, что нас застали врасплох. Не понимаю, зачем тебе нужно было мчаться в Вегас и выходить замуж по-быстрому, как будто ты куда-то торопилась. Мы все так ждали дня твоей свадьбы.
– Я знаю, дядя Маркус, – произнесла Эви извиняющимся тоном. – Но вы же знаете, что я иногда бываю импульсивной, – улыбнулась она. – Ник меня очаровал, и я потеряла голову.
– Я надеялся, что ты уже переросла свою склонность к импульсивным поступкам. Когда пресса проявляет к ним интерес, это плохо отражается на репутации семьи и семейном бизнесе.
Дядя Маркус знает, как ее уязвить.
Словно почувствовав чужую боль, Ник взял ее за руку и неожиданно произнес:
– Это я во всем виноват. Импульсивность Эви – неотъемлемая часть ее шарма. Я подпитывал ее больше, чем следовало.
Ник ее защищает? Она не верила своим ушам.
– Я не привык к вниманию, которым постоянно окружена Эви, – продолжил он. – Я надеялся, что быстрая свадьба спровоцирует резкую вспышку интереса, которая скоро потухнет. Пышная свадьба с долгими приготовлениями привлекла бы к себе много ненужного внимания. Я не хотел, чтобы пресса следила за каждым моим шагом и мое имя мелькало на страницах светской хроники.
Дядя Маркус кивнул, и привычный мир Эви пошатнулся. Хорошо, что она сидит. Если бы она стояла, у нее подогнулись бы колени от потрясения.
– Ваши доводы вполне разумны, молодой человек. Я никогда не одобрял вмешательства прессы в частную жизнь людей. Впрочем, когда это касалось меня самого, мне было все равно.
Эви огляделась по сторонам. Это была та самая столовая в загородном клубе, в которой она бывала сотни раз, однако она чувствовала себя так, словно оказалась на другой планете. С каких это пор дяде Маркусу стало безразлично, что о нем думают другие? Последние десять лет ее волновало, что о ней скажут другие, главным образом потому, что это волновало дядю Маркуса.
Может, беременность повлияла на ее рассудок? Может, она приняла иллюзию за действительность?
Нет. Сильная теплая ладонь, которую она сжимает, вполне реальна. Ее загрубелость напоминает ей о том, что она вышла замуж не за прилизанного юношу из высшего общества, занимающего руководящий пост в отцовской компании.
Все, что с ней происходит, реально. Странно, но реально.
Реакция дяди Маркуса вселила в нее оптимизм. Рано или поздно он переубедит Уилла, и все ее близкие будут на ее стороне. К тому времени она уже обоснуется в Лас-Вегасе и шумиха вокруг ее свадьбы уляжется.
Это означает, что ей останется только найти общий язык с Ником. Сейчас у них перемирие. На данный момент ее это устраивает.
Ланч с дядей Маркусом убедил Ника в том, что Эви живет в странном мире.
По правде говоря, реакция семьи Эви не стала для него неожиданностью. Она богатая наследница и младшая в семье. Но только в последние два часа он понял, насколько странен мир этих людей. Когда они с Эви приехали в престижный загородный клуб, откуда ни возьмись выскочил человек со смартфоном и сфотографировал их, прежде чем привратник его прогнал.
– Что это было? – спросил Ник.
Эви пожала плечами:
– Это Малкольм Уилсон, папарацци-любитель. Поздравляю. Ты попал в блог, посвященный техасским знаменитостям.
– Потому что приехал сюда?
– Потому что приехал сюда со мной, – улыбнулась она. – Я тебя предупреждала. Прессу очень интересует моя семья.
А значит, и он ее тоже интересует, потому что он теперь часть ее семьи.
– Почему?
– Потому что у нас полно денег? Потому что нас считают влиятельными? Может, потому, что в Далласе мало знаменитостей? Я не знаю, по какой конкретно причине. Если бы я остро реагировала всякий раз, когда меня кто-то фотографировал и публиковал мое фото, я бы давно сошла с ума. – Она снова пожала плечами. – Я не выхожу из дома без макияжа и прически.
Они пробыли в загородном клубе два часа. Около часа они провели с дядей Маркусом. За оставшееся время к ним подошли человек четырнадцать, не меньше. Ник ожидал этого, поскольку клуб принадлежал семье Эви, и она должна была знать большинство его членов, но разговоры с этими людьми не ограничивались парой вежливых фраз.
Некоторые из них уже слышали об их браке и хотели узнать подробности. Эви ловко уклонялась от вопросов, не переставая улыбаться и сохраняя терпение. Были и такие люди, которые рассказывали Эви о своих проектах и просили ее о помощи. Она всех их внимательно выслушала и с каждым договорилась о встрече.
В общем, в Далласе Эви была другой. Ее улыбка была более ослепительной, но менее искренней. Ник заметил, что людей, которые к ней подходили, интересовало то, что она может им дать, а не она сама. Совсем неудивительно, что она не хотела, чтобы эти люди узнали о ее беременности. Они бы шептались у нее за спиной и превратили бы ее жизнь в кошмар.
Теперь ему стало ясно, почему она говорила об Эванжелин Харрисон как о другом человеке. Здесь, в Далласе, Эви играла роль, и у нее это хорошо получалось, несмотря на то что эта роль была ей не по душе.
Еще одна загадка Эви была разгадана. Неудивительно, что она хочет перебраться к нему в Вегас.
Но какая Эви на самом деле? Он пока этого не знает, и ему не следует забывать о том, на что способны женщины из богатых, влиятельных семей.
Она продолжала вежливо улыбаться до тех пор, пока они не сели в машину и не отъехали от клуба. Тогда она тяжело вздохнула и откинулась на спинку сиденья.
– Это было неплохо.
– Ты ожидала худшего?
– Я всегда ожидаю худшего. Это помогает мне контролировать мою импульсивность, которая так беспокоит дядю Маркуса. – Она скривила губы. – До сих пор репутация семьи всегда была для дяди Маркуса на первом мете. Не знаю, что на него нашло, когда он сказал, что его не волнует мнение общества.
– Он и к своим детям тоже так строг или ты единственная импульсивная натура в клане Харрисонов?
– Нас не так уж и много. Мы с Уиллом, мальчики и Гвен – вот и все Харрисоны. Уилл не интересует прессу с тех пор, как женился на Гвен, их дети еще слишком маленькие, так что я одна за всех отдуваюсь. Дядя Маркус закоренелый холостяк. Даже если у него и есть дети, мне о них ничего не известно.
Вот это да! Неужели старик, который подверг его допросу, ей даже не родственник?
– Ты хочешь сказать, что Маркус тебе не родной дядя?
Эви кивнула:
– Они с моим отцом были лучшими друзьями. Он стоял у истоков "Харкорп". Можно сказать, что он усыновил нашу семью, но я его не знала, пока не вернулась сюда.
– Я думал, ты выросла в Далласе.