Энн не пыталась глубоко исследовать ни свои мысли, ни чувства. Она просто наслаждалась этим мгновением, зная, что когда вернется в школу и погрузится в рутину обычной жизни, то попытается возродить в памяти каждое мгновение этой ночи, каждое свое ощущение. Возможно, она даже прольет несколько тайных слезинок из-за того, что могло бы быть в ее жизни, если бы только…
Но как она могла желать изменить что-то в своем прошлом, пусть даже самые мерзкие моменты? Ведь без них у нее не было бы Дэвида.
– Мисс Джуэлл, – мягко сказал Сид Батлер, – я только что понял, что мы, должно быть, слишком задержались здесь. Возможно, танцы уже закончились, и соседи разъехались по домам. Деревенские жители обычно не задерживаются допоздна. Надеюсь, что ничем не скомпрометировал вас.
– Конечно, нет.
Энн поднялась и поправила прическу. Он тоже встал.
– Никто даже не заметил нашего ухода, так же, как никто не заметит и наше возвращение. А даже, если и заметил, то это не имеет значения, верно? Мы – просто двое друзей, которые вместе отправились подышать свежим воздухом.
– Друзья. – Сиднем с улыбкой смотрел на нее, пока Энн отряхивала шаль и накидывала ее на плечи. – Я рад, что мы – друзья. Я размышлял об этом после нашей последней прогулки.
Они стоят слишком близко друг к другу, поняла Энн. Она почувствовала почти непреодолимую потребность протянуть руку и снова коснуться его щеки. Но, в любом случае, он не предпринял ничего, чтобы коснуться ее. Энн задалась вопросом, а хочет ли Сид Батлер коснуться ее? Желает ли, чтобы она дотронулась до него?
Она не коснулась его. И была рада, что и он не дотронулся до нее. Поскольку, если бы Энн сделала это, или если бы он поступил так, то, на сей раз, это было бы, безусловно, чем-то большим, нежели просто прикосновением. Энн не смогла бы удержаться и не возжелать его поцелуя. Она хотела этого и, одновременно, испытывала отвращение от своего желания.
И мысль о том, что она могла испытывать отвращение, остановила ее. Отвращение из-за его внешности? Или потому, что последний мужчина, который касался ее, был…?
Энн отвернулась.
– Я быстрее вас спущусь с холма, – сказала она, и побежала, поскальзываясь, спотыкаясь и смеясь, пока не оказалась внизу всего лишь через минуту после него.
Сиднем усмехался своей кривой усмешкой, когда Энн остановилась в шаге от него, тяжело дыша и все еще смеясь.
Танец только заканчивался, когда они вошли в гостиную. Поднялась суматоха, когда гости начали искать друг друга и свои вещи, прощаться с герцогом и герцогиней, и с остальными присутствующими.
Они вернулись как раз вовремя, подумала Энн. Никто даже не заметил, что она и мистер Батлер уходили.
– Я тоже должен откланяться, мисс Джуэлл, – сказал мистер Батлер. – Вы еще не передумали присоединиться ко мне в воскресенье утром?
– О, да, – сказала Энн. – Буду с нетерпением этого ждать.
Она наблюдала за ним, пока Сид Батлер прощался с герцогиней, и поняла, что именно сейчас, в это мгновение, чувствует себя по-настоящему счастливой.
Энн признала, что ей самой, так же, как и ее сыну, необходимо дружеское общение, как с мужчинами, так и с женщинами. Этого ей так недоставало в жизни. Она будет скучать по нему, когда… Но нет, она сейчас не будет думать об этом.
Сегодня был четверг. Оставалось еще три дня до воскресенья, три дня.
Еще три дня и она снова увидит его.
ГЛАВА 8
– В церковь, где служба на валлийском, и она не поймет ни единого слова? – сказала леди Морган Росторн, уставившись на Джошуа. Ее лицо осветилось восхищением и озорством. – Да уж, это многообещающе, и весьма.
– Многообещающе? – нахмурил брови лорд Эйдан. – Церковная служба? Я сойду в могилу, Морган, так и не постигнув женский склад ума.
– Он пригласил ее пойти с ним в валлийскую церковь? – закатил глаза лорд Аллин. – Действительно, смело и рискованно. Я не знал, что Сид такой храбрый малый.
– Возможно, – усмехнулся лорд Рэнналф, – им нужна компаньонка. Есть предложения? Джош, ты – тот, кто претендует на родственные отношения с этой леди.
– Но я – также и тот, кому поручено взять ее сына в англиканскую церковь со всеми остальными, – заметил маркиз, – и я не могу быть в двух местах одновременно, Ральф.
Джудит поцокала языком.
– Посадить их рядом за обедом в четверг вечером было, конечно, замечательной идеей, Кристина. Это сработало именно так, как мы и задумали.
– Хотя Фрея чуть все не разрушила, надоедая Сиду своей болтовней, – сказал лорд Рэнналф – Я чуть не заработал мигрень, кивая и подмигивая ей.
– О, что за вздор, Ральф, ты не делал ничего подобного! – парировала Фрея. – Конечно, я разговаривала с ним. Такого рода дела не должны быть слишком уж очевидными. Если бы Сид хоть на мгновение заподозрил нас в стремлении свести их с мисс Джуэлл, его бы как ветром сдуло, и кто бы мог обвинить его за это?
– Только не я, Фрея, – уверил сестру лорд Аллин.
– Полагаю, что мисс Джуэлл сбежала бы еще быстрее, Фрея, – сказала герцогиня. – Она провела бы этот месяц, скрываясь в темном углу, если бы мы дали ей хоть полшанса, не правда ли? Вы заметили, как несколько минут назад она сбежала из-за стола вместо того, чтобы задержаться, как все мы? Мне очень нравится мисс Джуэлл. И я действительно думаю, что она и мистер Батлер могли бы стать хорошей парой, если бы только им была предоставлена благоприятная возможность, чтобы познакомиться поближе.
– Благоприятная – вот определяющее слово, – произнес лорд Эйдан. – С чего вы взяли, что только из-за того, что Сиднем и мисс Джуэлл одиноки, они должны быть вместе? Это выше моего понимания.
– Возможно потому, что в тебе нет ни капли романтики, Эйдан – засмеялся лорд Рэнналф.
– Но согласись, Эйдан, им нужно дать шанс узнать, подходят ли они друг другу? – сказала Рейчел, леди Аллин. – И, в конце концов, именно они сами сделали первый шаг, отправившись вдвоем прогуляться по берегу, а затем, договорившись об еще одной прогулке на следующий день. И именно ты, Рэнналф, обратил наше внимание в четверг вечером на то, что их прогулка длилась около полутора часов. Хотя, конечно, мы все это заметили.
– Все это свидетельствует о том, – сказал лорд Эйдан, – что они сами в состоянии разобраться со своими романтическими отношениями, если на то будет их воля. Так же, как в свое время поступили Ева и я.
– Но все-таки с небольшой помощью Вулфрика, признайся, Эйдан, – добавила его жена.
– Вулфрик – сваха, – произнес Джервис. – О Господи! С ума сойти!
Его светлость отнюдь не выглядел довольным от упоминания своего имени в такой беседе. Он весьма красноречиво приподнял бровь, опуская на стол чашку с кофе.
– Мне думается, что мой управляющий и моя гостья вполне могут позволить себе прогуляться в теплый летний вечер, а также – посетить церковь в компании друг друга, даже если это валлийская церковь, не возбуждая при этом среди членов моей семьи столь безудержных дебатов, угрожающих моему пищеварению. Кристина, ты послала кого-нибудь в детскую сказать, чтобы детей привели вниз через десять минут?
– Ну, разумеется, Вулфрик, – герцогиня тепло улыбнулась мужу с другого конца стола. Ее глаза блестели. – И среди этих детей должен быть Дэвид Джуэлл, чтобы его мама и мистер Батлер могли пройтись наедине в валлийскую церковь и обратно.
Его светлость коснулся ручки своего монокля, но не стал подносить его к лицу. Наблюдательный зритель, мог бы поклясться, что губы его светлости подрагивали, когда он пристально посмотрел на свою жену.
Ровно пятнадцать минут спустя от парадного входа Глэнвир-Хаус отъехал последний из вереницы экипажей. Они увозили в деревню на утреннюю службу в англиканскую церковь семью Бедвин со всеми детьми (в том числе и Дэвида Джуэлла) и остальных гостей.
За этим из окна своей спальни наблюдала Энн Джуэлл, счастливая от уверенности, что ее отсутствие осталось никем не замеченным, кроме, возможно, Джошуа и Дэвида.
Наблюдая за дорогой, Сиднем стоял у окна гостиной в своем коттедже. Немногим раньше, мимо проехала вереница экипажей, так как служба в англиканской церкви начиналась на час раньше, чем в валлийской. Но он не заметил мисс Джуэлл ни в одном из экипажей. Должно быть, она все-таки намерена встретиться с ним. Почему-то он был почти уверен, что мисс Джуэлл откажется от встречи с ним, прислав свои извинения. Возможно потому, что слишком сильно желал этой встречи.
С утра казалось, что собирается дождь, да и до сих пор небо было облачным. Но Сиднем все-таки решил, что хорошая погода еще продержится.
Он устал. Сид давно привык к ночным кошмарам, но их все равно трудно было пережить, да и вытаскивание себя из них после пробуждения, было сродни самим кошмарам. Слуги, включая и его камердинера, знали, что его не следует тревожить в такие ночи, даже услышав его стоны и крики, что иногда случалось. В последние годы Сид был благодарен судьбе за возможность находиться вдали от своей семьи. Беспокойство родных и их настойчивое желание составить ему компанию во время приступов, было не так легко сдержать. Как правило, после таких ночных кошмаров Сид весь день был усталым, вялым и подавленным. Но нынче, у старого и знакомого врага уже не было прежней власти. Этим утром Сиднем чувствовал себя совершенно свободным от всего этого.
Но как бы он желал, чтобы прошлая ночь не была одной из этих ночей! Он хотел быть в абсолютно ясном сознании этим утром. Вдруг для него это последний шанс провести время наедине с Энн.
Сиднем задался вопросом: поняла ли Энн, как он был близок к тому, чтобы поцеловать ее там, на холме, несколько дней назад. Эту ночь он будет долго помнить. Ее красота и его влечение к ней были почти непреодолимыми. Но, Слава Богу, он устоял.
Ни он, ни она не относились тем людям, которые с легкостью флиртовали или заводили романы.
Когда Сиднем увидел ее, идущую по подъездной дорожке, такую высокую, изящную и прекрасную в светло-желтом муслиновом платье и соломенной шляпке, украшенной коричневыми лентами, он, наконец-то, ощутил прилив сил. Это было так необычно – иметь дружеские отношения с женщиной, и Сиднем искренне этим наслаждался. Надев шляпу, Сид вышел из коттеджа и направился к Энн, чтобы встретить ее за воротами.
Он поздоровался с Энн и сказал, взглянув на небо:
– Надеюсь, что дождя сегодня не будет. Облака уже не выглядят столь угрожающе как раньше.
Энн тоже посмотрела вверх.
– Я даже не взяла зонтик. Я настроена оптимистично, даже если и пострадает моя шляпка.
И действительно, Энн выглядела счастливой, словно на самом деле была рада, что согласилась сопровождать его в церковь. Как глупо с их стороны, что они впустую потратили больше недели после их знакомства, которое, казалось, доставляло удовольствие им обоим. Сид много думал о ней в течение той недели и осознал, что она будет здесь лишь один месяц.
Сейчас, на свежем воздухе, он чувствовал себя бодрее.
– Все остальные отправились в англиканскую церковь, – сказал Сид. – Я видел, как проезжали кареты. Какое оправдание вы придумали для того, чтобы не ехать с ними?
– Никакого, – ответила Энн. – Я поговорила с Джошуа наедине и спросила, может ли Дэвид поехать в церковь с ним. Я объяснила ему, почему не поеду сама, и полагаю, что он не будет обсуждать это с кем-либо еще. В любом случае, почему кто-то еще должен интересоваться, где я нахожусь?
Ральф упоминал о ней во время верховой прогулки на прошлой неделе и интересовался мнением Сиднема относительно внешности Энн. Причем в такой нарочито грубой манере, что это явно было сделано намеренно. А потом, другим вечером, они с Энн вернулись в гостиную и были замечены Аллином. В его глазах было веселое удивление. А позже Сид перехватил взгляд Морган, и она нежно улыбнулась ему. Бедвины, видимо, были намного сильнее заинтересованы, чем могла предполагать мисс Джуэлл, но Сиднему не хотелось тревожить её, сообщая об этом. Черт бы побрал этих Бедвинов! Женщины, с которыми он хотел дружить, их не касались.
– Сегодня днем герцогиня устраивает для всех поездку, – сказала Энн. – Я не должна опоздать.
– И я потом собираюсь в Ти Гвин, если не будет дождя.
– Чай что? – спросила Энн.
– Ти Гвин, – повторил Сид, – Два валлийских слова, означающие "Белый дом", хотя на самом деле, он не очень-то и белый. Это внушительных размеров особняк из серого камня с примыкающим к нему парком. Я думаю, что в прежние времена дом действительно был белым, но его снесли и отстроили заново примерно лет сто назад или чуть раньше. Сейчас он принадлежит герцогу Бьюкаслу, но я надеюсь выкупить его для себя.
Сид, наконец-то, два дня назад заговорил на эту тему с Бьюкаслом. Герцог не сказал "да", но и не отказал. Он просто пристально взглянул на Сиднема своими чуть прищуренными серебристыми глазами, нащупывая ручку монокля.
– Несомненно, – произнес, наконец, Бьюкасл, – у тебя имеется множество неоспоримых причин, почему мне следует выполнить эту твою просьбу, Сиднем. Я выслушаю их все, прежде чем покину Глэнвир, но не сегодня. Сейчас герцогиня ожидает меня к чаю в гостиной.
Именно так все и произошло. Но герцог не сказал "нет".
– Вы говорили об этом, когда мы гуляли в долине, хотя и не произносили названия. Ти Гвин. Мне нравится название и в его валлийском варианте и в переводе. Оно звучит довольно радостно.
– Возможно, вы бы согласились как-нибудь съездить туда со мной, прежде чем уедете?
Сид только сказал это и тут же пожалел. Он надеялся, что когда-нибудь в будущем, Ти Гвин станет его домом. Это стало бы местом, в котором ему будет комфортно, где он мог бы пустить корни и быть счастливым, насколько это возможно, весь остаток жизни. Сид не был уверен, являлось ли решение взять туда мисс Джуэлл мудрым, хотя, почему это вызывало сомнения, он не знал.
Но слова уже вылетели.
– Мне хотелось бы показать вам это место, – продолжил он. – Я всегда слежу, чтобы парк был ухоженным, а дом содержался в чистоте. Хотя прошел почти год с тех пор, как оттуда уехали последние арендаторы.
– Тогда я бы с удовольствием поехала, – сказала Энн. – Благодарю вас. Буду с нетерпением ждать этого.
После этого они почти не разговаривали. Выйдя через парковые ворота, они свернули налево на узкую дорожку со шпалерами по обеим ее сторонам, прошли по каменному мосту, и вскоре уже были в деревне. Она была маленькой и живописной, с серыми каменными зданиями. Крыши некоторых домов были покрыты соломой, а другие – шифером. Дома стояли неподалеку от дороги под разными углами к ней, вокруг каждого располагались сады, по периметру окруженные живыми зелеными изгородями из бирючины. Перед домами были разбиты цветочные клумбы и лужайки, а позади – длинные овощные грядки. Здание англиканской церкви было высоким, с узким шпилем, а валлийский храм, находившийся чуть дальше по дороге, казался более приземистым и массивным.
Сид не посещал валлийскую церковь регулярно. Он брал уроки валлийского у Тюдора Риса, местного священника, и потому понимал и сам мог произнести несколько фраз на валлийском, а также довольно свободно читал на этом языке. И все же Сиднем быстро терялся, когда люди вокруг него просто беседовали, и длинные проповеди тоже были выше его понимания. Но он действительно иногда приходил сюда. Ему нравилась мелодичность валлийского языка, религиозный пыл священника и местной паствы. Но более всего его привлекала музыка.
Сиднем больше не стеснялся местных жителей, которые уже давно привыкли к его внешности. Но этим утром, войдя в церковь в сопровождении мисс Джуэлл, он испытал чувство неловкости, ощутив тишину, установившуюся в храме, а затем возобновившиеся кивки и шепот прихожан. Взгляд, брошенный на Энн, сказал ему, что и она тоже чувствовала себя неловко.
Но Сид знал, что эту утреннюю службу, он запомнит надолго. Возможно, навсегда. Хотя местные жители и привыкли к нему, большинство из них, однако, соблюдало дистанцию. Это было вызвано больше уважением, нежели отвращением. Он всегда сидел на скамье в одиночестве, но не сегодня.
Сегодня рядом с ним, в течение полутора часов, сидела красивая женщина и, слава Богу, что никто не мог прочитать его мыслей. Во время длинной проповеди Сиднем развлекался, фантазируя на тему ее отношения к нему.
Тем не менее, больше всего ему запомнилось, как Энн покраснела и улыбнулась, когда Тюдор Рис внезапно перешел на английский язык, чтобы представить мисс Энн Джуэлл прихожанам и поприветствовать ее. И то, в какой восторг она приходила во время исполнения каждого гимна, когда сто или даже более валлийских мужчин и женщин вокруг них начинали петь хвалу совершенно гармонично без всякой подготовки.
Они покинули церковь, пожав руку священнику, раскланялись и улыбнулись людям, которые толпились на улице, сплетничая и обмениваясь новостями. Да, подумал Сиднем, это утро он запомнит навсегда.
Он мог бы взять мисс Джуэлл в Ти Гвин в один из дней в течение двух следующих недель, и ему будет, что вспомнить после того, как она возвратится в Бат. Сид понятия не имел, будут ли его воспоминания болезненными или приятными. А может даже, он будет вспоминать об этом с полным равнодушием. Сиднем решил, что только время ответит на этот вопрос.
– Мистер Батлер, – сказала Энн, когда на обратном пути они на несколько минут остановились на мосту, чтобы полюбоваться на расположенную внизу долину. – Я понимаю, почему вы так влюблены в Уэльс. Это – намного больше, чем просто другая страна, не так ли? Это похоже на другой мир. Я очень рада, что приехала сюда.
– Я тоже этому рад, – ответил Сид.
А потом он почувствовал себя глупо и даже немного встревожился, потому что Энн ничего не ответила. Они оба замерли, и его слова, казалось, повисли в воздухе. Наконец, они продолжили свой путь, свернув к воротам парка, и Сид задумался о том, чтобы ему еще сказать.
Он не был даже уверен, что рад ее приезду. За прошедшие годы Сид привык к своему вынужденному воздержанию и отсутствию женщин в его жизни, потому как не нашлось женщины, которая бы напомнила ему о том, чего он лишился, став неприкасаемым.
Но когда Энн Джуэлл появилась в Глэнвир и в его жизни, судьбе было угодно, чтобы эта прекрасная женщина захотела стать его другом. Тем не менее, Сиднему никогда не забыть, как Энн отреагировала на него при их первой встрече, и как отпрянула, неосторожно коснувшись его щеки на скалах между двумя пляжами. Или как, несколько дней назад, она повернулась и сбежала вниз с холма, как раз в тот момент, когда Сиднем был готов поддаться искушению и поцеловать ее.
Она была его другом – не более того.