Куин просунул руку под ее жакет, жадно ища грудь. Сквозь слои батиста и шелка он приподнял одну грудь на своей теплой ладони. От его прикосновения сосок предательски отвердел, и слабый стон вырвался из груди Вивианы.
Куин провел губами по ее шее, и она вздрогнула.
– Прекрати, Куин. Пожалуйста. Я... я не могу. Не... не принуждай меня.
Куин слегка провел пальцем вокруг ее соска.
– Тебе нравится так, Виви? – шепотом спросил он. – Скажи мне.
– Ты... ты же знаешь. Пожалуйста, не здесь.
– А где?
– Сегодня вечером. – Вивиана пыталась выиграть время и сохранить разум. – Я... я приду к тебе сегодня вечером... куда-нибудь. Куда скажешь.
– Правда? – Куин расстегнул пуговицы ее жакета и стянул его с плеч. – Куда скажу?
– Куда угодно, – жалобно проговорила Вивиана. Ее сопротивление быстро слабело. – Что угодно.
– Что угодно, – повторил Куин. – Мне это нравится, Виви.
Его язык ласкал грудь Вивианы. Широкой ладонью он обхватил ее за ягодицу и стал медленно поглаживать ее. Вивиана крепче прижалась к нему. Взяв в рот сосок, Куин далеко не нежно прикусил его, и это было уже слишком. Вивиана почувствовала, как волна желания поднимается снизу живота вверх. Ее дыхание становилось прерывистым.
Куин оторвал губы от ее груди, но тут же положил на нее руку.
– Мне надо... – прошептал он, прижав губы к уху Вивианы. – Мне надо подождать?
Вивиана пробормотала что-то нечленораздельное.
Куину как-то удалось вытащить ее из прохода и толкнуть на одну из соломенных куч, лежавших между грядками. Вивиана упала и оказалась сидящей верхом на Куине. Он резким движением стянул с нее жакет. Вивиана рада была освободиться от одежды. В оранжерее было душно и жарко. Напоенный ароматами воздух пьянил. Безумие. О, это было безумие!
Куин прижал Вивиану к себе и снова стал медленно и сладостно целовать ее. Его язык постепенно проникал в ее рот. Вивиана ответила на его поцелуй, не в состоянии противостоять желанию еще ближе ощутить под собой твердь его плоти. О, она так хотела его! Всегда хотела. Все эти годы это желание, казалось, было бесконечным. Вивиана целовала Куина жарко, сознавая, что впоследствии будет сожалеть об этом.
Он запустил руку в ее волосы, сдерживая ее, чтобы она не мешала его еще более страстным поцелуям. Часть волос выбилась из прически и упала Вивиане на плечо. Она нащупала край рубашки и вытащила его из-за пояса.
– Боже мой! – прошептал Куин, когда руки Вивианы стали ласково поглаживать его сначала по животу, затем по груди и сильным широким плечам. Теперь она всем телом лежала на нем. – Бог мой, Виви!
Вивиана чувствовала, как, просунув между ними руку, Куин пытается расстегнуть пуговицы. Она откинулась назад. Никогда еще она не чувствовала себя такой развратной. Так отчаянно желавшей сотворить какую-нибудь глупость.
– Позволь мне, – сказала она, осуществляя это желание. Она оттянула в сторону ткань панталон и белья и, увидев восставшую плоть, взяла ее в руку.
Куин издал странный горловой звук. Вивиана закрыла глаза и снова погладила его. Она знала, что их могут застать в любую минуту, что они лежат на куче соломы и что только стекло отделяет их от неба. Но она не могла остановиться. Она скользнула вниз, погладила Куина по груди и, наклонив голову, взяла его плоть в рот.
Куин, задыхаясь, снова неразборчиво выкрикнул что-то. Его лоб покрылся капельками пота. Казалось, прямо на них падают горячие лучи солнца, вытягивая вверх влагу из зеленых грядок. Держа в руке этот пульсирующий огонь, она провела по нему языком.
Однажды, в один долгий дождливый день Куин научил ее, как руками и губами доводить мужчину почти до безумия. Очевидно, этот урок не был забыт. Куина почти трясло.
– Господи, Виви, – выдохнул он. – Прекрати. Остановись.
Вивиана подчинилась. Куин ухватился за ее юбки и поднял их. Нащупав панталоны, он просунул в разрез палец. Вивиана почувствовала, как вспыхнула в ней страсть, и со стоном начала извиваться.
– Сядь на меня, – приказал Куин, дразня ее кончиком пальца. – Давай же, Виви.
Вивиана широко распахнула горящие от возбуждения глаза.
– Нас могут увидеть, – прошептала она. – Куин, нас застанут.
– Господи, Виви, мне все равно. Пусть смотрят. Пусть завидуют нам, – проговорил с придыханием Куин.
– Я совсем сошла с ума, – прошептала Вивиана, беря его член обеими руками. – Но меня сжигают желания. Dio, Куин! Мы как пара животных. Нам нечего делать рядом с...
– Потом, – перебил ее Куин. – Мы разберемся в этом потом. Давай же, милая. Пусти меня поглубже.
Вивиана все еще была в сапожках и юбке. Она спустила панталоны и села на Куина верхом. Никогда еще она не чувствовала себя настолько одержимой страстью. В оранжерее густой запах земли вокруг них становился все горячее. Вивиана, сидя на Куине, завернула кверху его рубашку и смотрела, как сокращаются мышцы его живота. Закрыв глаза, она вся отдалась ритму страсти, пока не исчезло ощущение времени, а раскаяние стало казаться таким эфемерным.
О, это не могло продолжаться! Для них обоих. Все происходило слишком быстро. Слишком горяча была страсть. Еще мгновения, и Вивиана вскрикнула, ощущая, что дошла до последней грани экстаза. Куин вцепился в ее бедра и сделал последнее, завершающее усилие. Вивиана задрожала, и из груди у нее вырвались тихие рыдания.
Она пришла в себя и увидела, что лежит на Куине, уткнувшись лицом в его влажную от пота шею. Она сделала глубокий вдох, вбирая в себя запах пота, мыла и бергамота. Куин. Навеки, навеки Куин.
– О Боже, Виви, – с изумлением в голосе прошептал Куин. – Ты опасная женщина.
Вивиана немного приподнялась и прошептала:
– Это не я. Это... это мы, оба. Мы с тобой как... polvere пега. Как порох.
– Да, – согласился Куин. – И пусть так будет всегда, Виви. Я был бы рад терпеть твой характер и удары твоего хлыста ради такой вот минуты, проведенной с тобой.
Вивиана ничего не ответила, а только прижалась губами ко лбу Куина с единственным желанием, чтобы он больше ничего не спрашивал у нее.
– У нас могло бы быть много таких дней, Виви, – прошептал Куин. – Ты когда-нибудь думала, что еще не... не слишком поздно для нас?
Прежде Вивиана думала, что девять лет, прожитые с Джианпьеро, были достаточной платой за ее грехи. Но она не представляла, какова в действительности эта плата. На мгновение она подумала, не рассказать ли Куину все. Но сразу же поняла, какой непростительной ошибкой это будет. Узнав правду, он возненавидит ее. И она ничего не сказала. Поднявшись, она отвернулась и стала приводить в порядок свою одежду.
– Виви? – Куин коснулся рукой ее щеки. – Виви, посмотри на меня. Это правда? Слишком поздно?
Вивиана повернулась и взглянула на него:
– Слишком поздно. Слишком поздно для чего-то большего, чем это, Куин.
– Почему? – Куин приподнялся, опершись на локоть. Его лицо неожиданно побледнело. – Почему так должно быть?
Вивиана не выдержала его взгляда и отвернулась.
– У нас теперь разная жизнь, Куин. Твоя жизнь... здесь. А моя – нет.
– Виви, ты же не можешь отрицать, что у нас... – начал Куин.
– Физическое влечение, – перебила его Вивиана. – Только физическое... Да, между нами это всегда было. Но жизнь не так проста, как ты себе ее представляешь. Жизнь часто ставит нас перед жестоким выбором.
– Я выбираю, как и где я проживу свою жизнь, Виви, – ответил Куин. – Я устал растрачивать ее понапрасну. Я хочу быть с тобой.
– Это невозможно.
– Возможно, – возразил Куин уверенным тоном. – Я никогда не хотел ничего другого, Вивиана. Теперь я понял это. Я хочу сделать все, что для этого требуется. Ты меня понимаешь?
Вивиана встала на колени и принялась медленно стряхивать соломинки с жакета и юбки.
– Пройдет несколько недель или месяцев, Куин, и я должна буду вместе с детьми вернуться в Венецию. И ты забудешь меня, как забыл за эти прошедшие годы. А я забуду тебя. .
Глаза Куина гневно вспыхнули.
– Забудешь, Виви?
– Постараюсь, si.
– И это так легко для тебя? Но, черт побери, не для меня! – возмущенно воскликнул Куин.
Вивиана с обидой взглянула на него:
– А много ли слез ты пролил из-за меня за эти девять лет?
– Отвечать на такой вопрос ниже моего достоинства. Вивиана коснулась щеки Куина и сказала чуть мягче:
– Куин, саго, твоя жизнь здесь. Ты теперь лорд Уинвуд. У тебя есть обязательства.
– Нет ничего, с чем бы не справился Херндон, – возразил Куин. – Не пройдет и недели, как они с Элис поженятся. Он будет членом моей семьи.
Вивиана с изумлением посмотрела на него и прошептала:
– Неужели ты уедешь со мной?
– Я готов сделать все, если это необходимо, – ответил Куин. – Я так сказал, и я так сделаю. Я хочу положить конец этой глупости, которая разделяла нас все эти годы. Вивиана, я... я хочу, чтобы мы поженились.
Вивиана почувствовала, как к ее глазам подступают слезы, и отвернулась. Она так долго ждала этих слов и теперь, услышав их, испытала чувство горечи. Как она может выйти замуж за Куина, если столько лет скрывала от него правду? Она и сейчас не осмелится признаться ему. Она просто не должна. Вивиана неловко встала на ноги:
– Я слишком стара для тебя, саго mio. У меня трое детей и много обязанностей. Найди кого-нибудь своего возраста и будь счастлив.
– Слишком стара? – возмущенно переспросил Куин. – Виви, это не имеет значения. И я обожаю твоих детей. Тебе же нелегко растить их одной.
Вивиана решительно покачала головой:
– Подумай о своей матери, саго. Наш брак убьет ее. Нет, Куин, я не сделаю этого. И не проси.
Куин приподнялся на локтях и смотрел, как она машинально снимает соломинки со своей одежды. Его задранная вверх рубашка оставляла открытым его плоский твердый живот, а волосы были взъерошены, как у мальчишки. Но выражение лица... о, Вивиана хорошо его знала.
Куин встал.
– Какая же ты лгунья, Вивиана, – сказал он, запихивая концы рубашки за пояс. – Да, я слышал все о той маленькой поддержке, которую ты оказывала вчера моей сестре. Ты ей сказала, что желания мамы не самое главное. Что есть и другие важные вещи.
– Элис ждет ребенка, – напомнила Вивиана.
– В таком же положении можешь оказаться и ты. Ты когда-нибудь думала об этом, Вивиана? Думала?
Вивиана почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица и перехватило горло.
Куин наклонился к ней и схватил за руку:
– А что, если бы ты оказалась на ее месте? Что тогда? Вивиана выдернула руку.
– Я не выйду замуж без любви, – резким тоном заявила она. – Однажды я уже совершила такую ошибку. И не повторю ее.
– Зачнешь моего ребенка, Вивиана, и сделаешь ее снова. – Куин опять схватил ее за руку, причем так сильно, что она подумала, не останутся ли синяки. – Кроме того, я совершенно не верю, Виви, что ты не любишь меня. Женщина не может проявлять столько страсти, как это происходит с тобой, и не любить.
– Поверь мне, Куин. Мы испытывали только физическое влечение друг к другу. Я не люблю тебя, а ты не любишь меня.
– Вот они, тут как тут, Вивиана, – ответил он. – Обе лжи, разрушившие наши жизни. В первый раз я еще не был вполне уверен, чтобы не поверить в них. Но теперь я совершенно уверен и не верю в них.
– Значит, ты очень самонадеянный человек, – заключила Вивиана и наклонилась, чтобы подобрать шляпку. – Сейчас я уйду, и если ты способен еще вести себя как джентльмен, Куин Хьюитт, ты не пойдешь за мной. Ты не станешь настаивать на своем там, где это нежелательно. Ты будешь держаться подальше от моих детей и вообще от Хилл-Корта. Я понятно объясняю?
Куин сузил глаза:
– Вполне.
Вивиана сдержанно кивнула:
– В таком случае я прощаюсь. Всего хорошего тебе, Куин. Предоставляю тебе самому найти выход.
Глава 13
Приключение в лесу
Куин Хьюитт сдержал слово. В последующие дни Вивиана видела его всего один раз, когда он проезжал по деревне на своем гнедом жеребце. У "Черного льва" он спешился, отдал поводья ожидавшему слуге и исчез в темной глубине кабачка. Если он и видел Вивиану, а по всей вероятности видел, то сделал вид, что не заметил ее присутствия. Вивиана заверила себя, что рада этому.
– Что вы такое сделали с моим бедным братом? – пару дней спустя спросила Элис.
Они сидели у камина в классной комнате, Элис с рукоделием, а Вивиана с каким-то шитьем, ожидая, когда дети закончат настольную игру, которую Лотти принесла из Арлингтон-Парка.
– Понятия не имею, – ответила Вивиана. – А что? Что он говорит?
Элис с понимающим видом улыбнулась:
– Очень мало. Но он зол, как старый мул, и мы не решаемся произносить ваше имя в его присутствии. Мама начинает что-то подозревать.
Вивиана слегка поморщилась:
– Меня это огорчает.
– А меня – нет, – заявила Элис. – Это ее отвлекает от моего маленького "неверного шага".
– Да, – сухо заметила Вивиана. – Принять в лоно ее семьи мистера Херндона – это одно. Но узнать, что сын связался с итальянской оперной певицей, – это уж слишком, не правда ли?
Элис застыла с иголкой в руке и бросила на Вивиану вопросительный взгляд:
– А вы связались с моим братом, Вивиана? Вивиана опустила глаза и решительно ответила:
– Нет.
– А он этого хочет? – продолжала допытываться Элис. Вивиана покачала головой:
– Ваш брат застрял здесь, в деревне, и ему скучно, так я умаю. Уверена, что он привык к более бурной жизни.
Элис рассмеялась:
– О, Куин славился в городе своей бурной жизнью. Но я не думаю, что дело в этом. Он, кажется, совсем не скучает по ней. Генри говорит, что, по-видимому, Куин наконец нашел свое место в Арлингтон-Парке.
– Кстати, о вашей помолвке, – улыбнулась Вивиана. – Как он держится?
– Сейчас мама заставляет его есть вместе с нами, – призналась Элис. – И глаз не спускает с бедняги.
– Почему?
– Думаю, она боится, что он перепутает рюмочку для яйца с вилкой для рыбы или сделает какую-то подобную глупость и поставит всех нас в неловкое положение, – объяснила Элис. – И во всем этом, Виви, нет никакой необходимости. Генри из прекрасной оксфордской семьи. Он джентльмен до мозга костей.
– Должно быть, это оскорбляет его. Элис перекусила нитку.
– Странно, но нисколько. Он говорит, что мама имеет право желать для меня только самого лучшего.
– Но самое лучшее для вас – это мистер Херндон, – заметила Вивиана. – Вы его любите.
– И всегда любила, – тихо проговорила Элис, втыкая иголку в ткать. – Через три дня мы поженимся, что бы там ни думала мама. Надеюсь, погода не помешает ему вернуться сегодня вечером. Я слышала, как Бэшем говорил, что его беспокоит больное колено, а завтра будет ужасно холодно.
– Нам, привыкшим к средиземноморскому теплу, кажется, что смертельный холод стоит уже несколько недель, – поежилась Вивиана. – А куда уехал мистер Херндон?
– С Куином в Лондон, – ответила Элис. – За специальным разрешением и купить у Хетарда рождественские подарки. Между прочим, я попросила Куина привезти вещи и для ваших детей.
– Вам не следовало этого делать, Элис, – укоризненно произнесла Вивиана. – Вы вмешиваетесь в дела, которых не понимаете.
Элис швырнула свое шитье в плетеную корзинку.
– О, думаю, я прекрасно понимаю ситуацию, – сказала она. – Но хватит об этом. А как насчет нашей вылазки завтра? Надеюсь, вы прихватили с собой какую-нибудь теплую одежду?
– А что это за вылазка?
– Наша вылазка в лес за рождественской зеленью, если, конечно, Генри вернется, – ответила Элис. – Мы будем полдня бродить по лесу с деревенскими ребятишками. Надеюсь, что дождя не будет. До Рождества осталось всего три дня.
– Скорее всего пойдет снег, – предположила Вивиана, поежившись от этой мысли. – Или дождь со снегом.
– Ну, снег еще ничего, может быть, даже приятно. А вот дождь – нет. К сожалению, небо уже хмурится, а нога Бэшема никогда не ошибается.
На следующее утро Вивиана, встав после еще одной бессонной ночи, увидела, что снега нет, хотя небо оставалось свинцовым и стояла странная тяжелая тишина, словно в ожидании чего-то. Почему-то вдруг возникло ощущение, что над ее головой висит дамоклов меч, готовый вот-вот упасть.
Стало еще хуже, когда во время завтрака пришло сообщение от Элис о том, что джентльмены задержались в Лондоне еще на один день и поход в лес с детьми откладывается. Вивиана едва сумела скрыть свое разочарование. Ей хотелось увидеться с Элис и узнать еще хоть что-нибудь о Куине. Но она отправилась в музыкальную комнату, где провела большую часть дня, наигрывая меланхолические мелодии на арфе.
Мысли о предложении, сделанном Куином, преследовали Вивиану днем и ночью. Было ли это ее наказанием? Просыпаться каждую ночь от звучавших в ее голове слов своего возлюбленного, с таким волнением произнесенных им? Знать, что если бы она не была лгуньей и обманщицей, то имела бы единственный последний шанс обрести счастье с человеком, которого никогда не переставала любить?
На следующий день Вивиана, выглянув в окно классной комнаты, увидела прибывших на двуколке Элис и Генри Херндона. С ними были еще два больших фургона, в одном из которых сидели деревенские дети. Но радость Вивианы оказалась недолгой. Она вдруг заметила другую гостью, прибывшую вместе с Элис и Генри.
Леди Уинвуд величественно восседала, закутанная во что-то похожее на тяжелое шерстяное одеяло. Ее голову венчала шляпа, украшенная лентами, более подходящая для званого вечера.
Николо и Фелис, собираясь на прогулку, поссорились из-за пары красных варежек, а Серилия долго натягивала на себя пальто. Наконец все трое оделись, и Вивиана, взяв шерстяной шарф, последовала за детьми.
– Вы уверены, миледи, что не хотите, чтобы я поехала? – спросила мисс Хевнер.
Вивиана покачала головой:
– Нет необходимости нам обеим замерзнуть до смерти. Кроме того, я хочу побыть с детьми. Почему бы вам не насладиться несколькими часами одиночества?
Мисс Хевнер довольно улыбнулась.
У дома дети носились вокруг фургонов, стараясь выбрать, с кем и с какой стороны им сесть. Старшие мальчики сидели, свесив ноги, на открытом конце фургона. Серилия с завистью посмотрела на них, а затем протиснулась между ними и устроилась рядом с Лотти, сидевшей в передней части фургона.
– Не желаете присоединиться ко мне, графиня Бергонци? – позвала Вивиану со своей двуколки леди Уинвуд.
Было невозможно вежливо отказаться. Элис уже сидела с мистером Херндоном, управлявшим первым фургоном.
– С удовольствием, – ответила Вивиана, подходя к дверце, которая уже была опущена.
Леди Уинвуд протянула ей руку, помогая сесть. Кучер щелкнул вожжами, и все тронулись вперед.
– Какой приятный сюрприз увидеть вас здесь, мадам, – проговорила Вивиана. – Должно быть, это очень важная деревенская традиция.
– О! – презрительно фыркнула леди Уинвуд. – Я никогда не езжу. Но в этом году моя дочь лишила меня выбора.
Легкий ветерок, набирая силу, приподнимал поля шляпы леди Уинвуд. Вивиана туже затянула шарф, стараясь уберечься от холода.
– Вы... вы здесь ради соблюдения приличий?