- Просто позаботьтесь о ней как следует, хорошо? Она бесконечно много значит для меня. Так всегда было и всегда будет. Признаюсь, я часто забывал говорить ей, как она мне дорога. Но сейчас я стал старше и мудрее и осознал наконец, какое Джина сокровище.
- Вы всегда будете желанным гостем в моем дворце, - с теплотой в голосе произнес Захир.
Растрогавшись, Джина поцеловала отца в щеку:
- Я люблю тебя, папа, очень!
- Примите мои сердечные поздравления! - В ясных голубых глазах Лиззи читалось волнение.
Но кто бы стал ее винить? Только что она жила в Лондоне, вела хозяйство профессора, все еще переживающего смерть жены, и вдруг оказалась в Кабуядире, на приеме по случаю свадьбы могущественного шейха и обычной английской девушки!
- Благодарю вас, - хором ответили Джина и Захир.
- Спасибо вам, Лиззи, за помощь отцу, - добавила Джина. - Я чувствую себя гораздо счастливее, зная, что рядом с ним такой человек, как вы.
- О, для меня это большое счастье. Ваш папа так сильно изменил мою жизнь и жизнь моего сына. По правде говоря, до встречи с Джереми я не слишком верила мужчинам, поэтому сейчас, когда мы так чудесно ладим, это для меня нечто совершенно новое. Он истинный джентльмен. - Подрумяненные щеки Лиззи порозовели еще ярче. - Если вы что-то захотите спросить, не стесняйтесь звонить мне.
- Хорошо.
- Этот великолепный костюм сшит специально для свадьбы? - Лиззи вежливо сменила тему разговора, слегка прикоснувшись к свадебному наряду Джины.
Он состоял из шелковой юбки, вышитой красными и золотыми нитями, и жакета, украшенного драгоценными камнями.
- Да.
- Он просто необыкновенный! Вы похожи на богиню!
- Спасибо, Лиззи. Не знаю, как насчет богини, но, признаться, я чувствую себя королевской особой в этом роскошном туалете. Однако я обещала мужу, что не позволю тщеславию вскружить себе голову!
- Сегодня можно, рохи. Ты и есть королева. И потом, я тебя знаю: ты очень быстро снова превратишься в скромницу. Но, когда нужно, в тебе просыпается напористость.
- Папа, ты назвал бы меня напористой? - обратилась Джина к отцу.
- Ты - дочь своей матери, Джина. Шарлотта была ученым, преданным науке, но это не значит, что она была скучной, бесхарактерной или не любила иногда настоять на своем.
- Ох…
- Этого ты не ожидала, а, моя принцесса? - рассмеялся Захир.
Джина в ответ скорчила рожицу.
Стали подходить с поздравлениями остальные гости, и в первую очередь Фарида. В честь их свадьбы и по настоятельной просьбе Захира она сменила черное платье на ярко-синие королевские одежды. В ее облике было что-то волшебное. С блестящими волосами, убранными в высокую прическу, она выглядело величественно.
- Джина! Моя дорогая, любимая сестра!
Они горячо обнялись, а затем настала очередь Захира.
- Я ошибался насчет "Сердца отваги", сестричка. - Он нежно ей улыбнулся. - А ты была полностью права, называя его благословением. Клянусь тебе, мне никогда больше не придет в голову избавляться от него. Я буду прислушиваться к мнению женщин, а не отмахиваться от них.
- Если станешь так поступать, братец, ты прослывешь истинно мудрым правителем!
- Прошу прощения… - Стройный темноволосый мужчина подошел к ним.
- Масуд! - Захир радостно обнял друга.
- Ваши любовь и красота превратили моего друга в счастливейшего из людей. - Масуд улыбнулся Джине. - Я хочу поблагодарить вас за это. Поверьте, нет на свете человека, который стоил бы вашей любви больше, чем он.
- Благодарю вас, Масуд. Я знаю, как много ваша дружба значит для Захира, и так будет всегда.
Позднее, когда прием закончился и гости разошлись, Джина с Захиром сидели в одной из многочисленных гостиных дворца и пили ароматный кофе в компании Фариды, отца Джины и Лиззи Элридж.
Устроившись на одном из роскошных диванов и прильнув к новоиспеченному мужу, приятно уставшая, Джина вспоминала, как рад он был встретиться с друзьями - Амиром и Масудом. Захир демонстрировал такую преданность и заботу о дорогих ему людях, что она не сомневалась: для них настоящее счастье считать его не только своим правителем, но и надежным, преданным другом.
Сидя напротив вместе с Лиззи на вышитой золотом софе, ее отец подался вперед, обращаясь к величественному и красивому правителю Кабуядира.
- Шейх Казим-Хан, - начал он вежливо.
Муж Джины поднял руку.
- Называйте меня Захир, - сказал он. - Вы теперь мой тесть, и я не хочу, чтобы формальности препятствовали нашей дружбе.
- Захир. - Джереми Коллинз преодолел легкую неловкость, назвав зятя по имени. - Надеюсь, с моей стороны не слишком самонадеянно поднимать сейчас эту тему, но я хотел бы спросить, как вы относитесь к идее привезти "Сердце отваги" в Великобританию? Выставку можно было бы устроить, например, в Британском музее. Я думаю, она вызовет серьезный интерес не только среди специалистов, но и среди широкой публики. Особенно в свете того, как это сокровище свело вас и мою дочь вместе.
- Что ты думаешь, Джина? - поинтересовался Захир.
Она слегка опешила, когда ее привлекательный супруг спросил ее мнения. Вглядевшись на его лицо, выражавшее самые нежные чувства, Джина кивнула:
- Я согласна с папой, это вызовет огромный интерес. Вот только… Готов ли ты к тому, чтобы выставить украшение на всеобщее обозрение, Захир? Все-таки это в первую очередь семейное наследие.
- Почему нет? - Он дотронулся до ее щеки. - По-моему, будет здорово отправиться в Лондон через несколько недель. Мы ведь еще не договорились насчет медового месяца. Ты никак не решишь, куда поехать.
- Мне просто так сильно нравится здесь, что я пока не хочу никуда уезжать, - смущенно призналась Джина.
- Если ты выберешь Лондон, сможешь стать моим личным гидом. Я увижу город твоими глазами. Во время учебы в Оксфорде я не так уж часто бывал там, слишком был занят учебой. Честно говоря, мне очень хочется насладиться видами с высоты "Лондонского глаза". - Он повернулся к тестю. - Итак, мой ответ на ваш вопрос - да, Джереми. Я буду готовиться к выставке "Сердца отваги" в Лондоне.
Джина и Захир в сопровождении высокого телохранителя миновали длинную очередь перед входом в небольшую частную галерею, где намечался долгожданный дебют "Сердца отваги". Идя под руку с мужем, Джина чувствовала себя как на киносъемках. Она - в роли необыкновенно удачливой героини, он - в роли неотразимо обаятельного и сильного героя. Женщины в один голос ахнули от восторга при виде Захира.
Миновало уже три месяца со дня их свадьбы. Каждое утро, просыпаясь, не важно где - во дворце или в бедуинском шатре, - Джина находила у себя на подушке изысканный подарок.
Теперь она стояла рядом с Захиром, прижавшись к нему, готовая снова увидеть потрясающее сокровище, которое соединило их, являвшееся жемчужиной выставки предметов древней персидской культуры. Захир, облаченный в традиционную одежду, напоминал темную экзотическую птицу посреди стайки воробьев.
Перед ними собралась группа фотографов, которым не терпелось сделать снимки Захира, Джины и знаменитого сокровища. На подготовку времени не осталось. Джина потянула мужа за руку, желая привлечь его внимание.
- Что такое? - прошептал он. В блестящих темных глазах промелькнула тревога.
- Я беременна.
- Что?
- Я собиралась сказать тебе за ужином. - Она вспыхнула. - Я вдруг не смогла больше ждать.
- Это точно? И давно ты уже знаешь?
- Недавно я почувствовала признаки, но не хотела говорить тебе, пока не узнаю наверняка. Уже одиннадцать недель, - так считает доктор Сафар.
- Мой собственный врач узнал об этом раньше, чем я?
- Не смотри на меня так, - поддразнила Джина, смахивая воображаемую пушинку с его груди. - Конечно, он узнал раньше. Он же теперь и мой личный врач, забыл?
Захир покачал головой. Он пытался притвориться раздраженным, но уголки его губ расползались в стороны и выдавали его.
- А ты, маленькая плутовка, сообщаешь мне эту новость в такое неудобное время.
- Почему же неудобное?
- Ну, если ты не возражаешь, чтобы я продемонстрировал тебе мое удовольствие перед толпой незнакомых людей, только скажи. - Он склонил к ней голову, и в его глазах отчетливо блеснула похоть.
Джина уперлась рукой в грудь мужа, останавливая его.
- Пожалуй, сейчас действительно не время, - согласилась она, чувствуя жар во всем теле.
Захир снова посерьезнел, и это побудило ее поспешно спросить:
- Ты же не против? Я имею в виду ребенка?
- Против? Ты же знаешь, я мечтал услышать эту новость с того момента, как ты согласилась стать моей женой. Такое надеется услышать любой мужчина, который безумно любит свою женщину. Но ты определенно умеешь выбрать момент, любовь моя!
- Что ж, - Джина крепче прижалась к нему, - твоя радость в том, чтобы удивлять меня. А теперь пришла моя очередь. Ты рад?
У Джины перехватило дыхание, когда его взгляд снова стал серьезным. Да, она знала, как важно для него завести ребенка, и так же всерьез хотела этого, как и Захир. Но иногда сомнения возвращались, грозя забрать у нее счастье. Джина медленно набиралась решимости, стараясь игнорировать мрачные мысли. Она училась просто принимать свою счастливую судьбу.
Захир снова улыбнулся, прогнав ее тревоги:
- Рад ли я? Да я почти лишился дара речи от счастья. Мне просто нужно чуть-чуть времени, чтобы осмыслить это. Как ты себе представляешь теперь мою речь о "Сердце отваги", я не знаю.
- Ты будешь на высоте. - С озорной ухмылкой Джина приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в уголок губ. - Ведь ты не моргнув глазом вышел навстречу орде непокорных мятежников. Если уж ты это смог, то с легкостью расскажешь толпе любопытных посетителей о своем фамильном сокровище. Как нечего делать!
- Шейх Казим-хан! - окликнули Захира сзади. - Можно сфотографировать вас вместе с вашей прекрасной шейхой?
Они повернулись, чтобы предстать перед камерами. Захир заботливо обнял жену за талию.
- Чем скорее мы вернемся в Кабуядир, где не будем постоянно в центре внимания, тем лучше, - прошептал он Джине на ухо.
Она взглянула на мужа. Ее голубые глаза переполняла нежность, и в то же время в глубине их горел лукавый огонек.
- Даже если бы ты не был шейхом, то все равно был бы в центре внимания, Захир. Ты слишком привлекателен!
- Привлекателен и дружелюбен, - пошутил он и поцеловал жену в губы у всех на виду.