Теряя сознание, она попыталась ослабить железный обруч, сдавивший горло, и, видимо, это прикосновение привело Тэлворта в чувство.
- Боже! - Марк отпустил ее. Взгляд принял осмысленное выражение, лицо побелело от ужаса. Тэлворт поднялся и помог встать девушке, обняв за плечи, так как ее шатало. Эвелин начала кашлять, держась рукой за израненное саднящее горло.
Эвелин дрожала и горько плакала, у нее не было сил стоять, и она опустилась на ступеньки, прикрывая руками лицо.
- Прости меня, дорогая, - бормотал Тэлворт. - Боже, прости меня! Я сошел с ума - у меня осталось только одно желание - убить тебя… И я чуть не сделал это. Господь вовремя остановил меня. Я даже не знаю, как просить прощения…
Возобладал разум, и Марк подчинился заповеди Священного Писания. Не убий! Хотя это совершенно не означало, что он до сих пор ее любит!
Горло сильно распухло, и стало трудно глотать. Боль казалась просто невыносимой. Эвелин провела ладонью по влажным щекам. Абсолютно ясно, что следует сделать. Она взглянула на руку, на таинственную глубину изумруда, на веселое сияние бриллиантов. Потом медленно сняла кольцо и протянула его Тэлворту.
Он непонимающе смотрел на нее. Казалось, что с его лица смыты все краски жизни.
- Возьми кольцо, - прохрипела Эвелин. Ее лицо стало мокрым от слез.
Тэлворт вынул платок и подал ей.
- Вытри слезы.
Если бы не обстоятельства, забавно было слышать этот заботливый, почти отцовский голос, но сейчас он причинял лишнюю боль.
Эвелин молча взяла платок, вытерла лицо. Это нехитрое, обыденное действо немного помогло восстановить равновесие. Каждое глотательное движение отдавалось острой болью, но разговаривать оказалось особенно трудно. Тем не менее, собрав волю в кулак, она прошептала:
- Я не смогу выйти замуж за человека, который мне не верит. Ты должен забрать свое кольцо.
- Что я стану с ним делать? Оставь его себе, отдай на благотворительные нужды, делай с ним, что хочешь. - Он надел пальто. - Прощай, Эвелин.
Когда Марк открыл дверь, девушка в отчаянии воскликнула:
- Я никому не рассказывала о Колумбии! И никогда не спала с Дереком! - Желание оправдаться пересилило гордость.
Тэлворт обернулся, лицо его было каменным. Эвелин не могла остановиться:
- Я тебе никогда не лгала!
Тень сомнения и неуверенности пробежала по его лицу, но в этот момент на улице что-то вспыхнуло, как зарница.
Тэлворт выругался по-испански, английский вариант звучал гораздо лаконичнее:
- Будь они прокляты!
- Что это такое? - закричала Эвелин, когда зарница мелькнула еще раз.
Марк в сердцах захлопнул дверь. Девушка услышала, как на улице повторяли их имена.
Кто-то забарабанил в дверь и попытался заглянуть в дом через щелочку ящика для писем.
Тэлворт схватил Эвелин за плечи и втолкнул на кухню.
- У вас есть черный ход?
- Да, через гараж. Что там происходит? Кто эти люди?
- Твои друзья - газетчики, - горько сказал Марк. - Им всегда мало! Ты сумела привлечь их внимание, но будешь страдать от излишней назойливости. Эта стая не уйдет, пока не получит еще один лакомый кусок для печати, а завтра им понадобится еще. Гиены, питающиеся костями и плотью живых людей!
Дверь сотрясалась от ударов. Раздавались крики. Эвелин ужаснулась.
- Там огромная толпа! Сколько их там может быть?
- Не считал, но, видимо, не меньше дюжины. - Тэлворт расхаживал по кухне взад-вперед, как тигр в клетке. - Как мне теперь отсюда выбраться? Где Тимоти?
- Ему пришлось уехать на фабрику, там что-то случилось.
- Он уехал на машине?
- Конечно. - Эвелин грустно смотрела на Марка. - Милый, я никому ничего не говорила, даже дедушке. - Вдруг она что-то вспомнила и прикусила губу. - Только один раз… Должна сказать…
- Что?
- Ну, я начала читать о Колумбии… - Эвелин покраснела и смущенно опустила ресницы. - Мне хотелось побольше узнать о твоей родине. Книга лежала здесь, пока я готовила рождественскую индейку, и Валери…
- Ara, Валери?! - Марк прерывисто вздохнул.
- Она увидела книгу и спросила, почему меня так интересует Колумбия, но я ничего не сказала! Ничего не говорила об этом ни одной живой душе!
Тэлворт хмурился и продолжал метаться по кухне. По его лицу ничего нельзя было определить. Потом резко остановился.
- Я не могу остаться, у меня масса дел. Придется прорываться через засаду. Иди со мной к двери, и как только выбегу, сразу захлопни ее и запри, иначе они ворвутся в дом. Потом отправляйся наверх, оденься и оставайся там. Не отвечай на телефонные звонки и никому не открывай. Позвони Тимоти и расскажи, что здесь происходит. Скажи, чтобы он пока не приезжал домой.
- Но он не может ночевать на фабрике!
- Надеюсь, что большинство писак последует за мной! Сразу же пришлю сюда своих людей, чтобы они немного расчистили место, и твой дедушка сможет проникнуть в дом. Охрана останется до утра, чтобы репортеры не беспокоили вас.
У двери Марк глубоко вдохнул, будто готовился нырнуть.
- Готова?
Эвелин кивнула.
- Марк, пожалуйста…
Он промолчал. Дверь открылась, и она увидела осаждавших дом людей. Засверкали вспышки, гул голосов стал сильнее.
- Марк, это правда?..
- Как вы чувствуете себя после работы на свалке?.. Ваша работа и теперь грязная?..
- Тэлворт, улыбнитесь!
- Пусть нам попозирует девушка!
- Как вы попали в эту страну? Правда, что вы нелегальный иммигрант?
- Правда ли, что ваше полное имя Марко-Джозеф-Хосе-Мария-Фернандо?
Тэлворт прошипел:
- Ну же!!
Эвелин захлопнула дверь и налегла на нее. По лицу градом катились слезы. Крики продолжались.
- Приходите в мой офис в одиннадцать часов, я сделаю заявление для прессы, - громко сказал Тэлворт, перекрывая шум.
- А ваша невеста будет там?
- Ей известно о вашем происхождении?
- Что думает по этому поводу ее семья? Марк не стал отвечать. Эвелин слышала удаляющиеся шаги и поняла: кошмар кончился. Потом заурчали моторы - вся свора фотографов и репортеров отправилась за жертвой.
Любимый уехал, все кончено. Эвелин не могла этому поверить. Любовь обрушилась на нее из ниоткуда, как горячий ветер в пустыне, и жизнь потекла по другим законам. Сейчас ветер переменил направление, и она осталась одна.
Эвелин проглотила ком. Боже, как же болит горло! Она почти пожалела, что Марк не убил ее. Если бы он довел дело до конца, не было бы сейчас так щемяще-пусто.
Как он мог поверить клевете? Если он ее любит, то как может считать способной на ложь, обман, предательство? Он ее не знает, иначе ничему бы не поверил. А если не знает, как может ее любить?
Горячий ветер пустыни принес мираж любви. А сейчас мираж исчез, и жизнь вновь стала бескрайней пустыней.
Рыдая, Эвелин поплелась в спальню. Тело стало тяжелым как свинец. Любопытство жадных до сенсации журналистов, казалось, публично ее раздевало. Эвелин тщательно вымылась, словно смывала жирную грязь, потом оделась в то, что попалось под руку. Дождь лил не переставая. Его потоки стекали по окнам, заполняя стоки и немилосердно размачивая землю. Шепот шин приглушался шорохом дождя. Казалось, что в мире больше никого нет - только Эвелин и дождь.
Эвелин отодвинула краешек шторы - улица казалась пустой, и на секунду она решила, что все убрались. Но потом заметила вспышку сигареты в припаркованной неподалеку машине и поняла, что акулы пера отошли на заранее подготовленные позиции и оттуда наблюдали за домом.
Эвелин позвонила деду. Тимоти не скрывал, что расстроен.
- Эвелин, видела сегодняшние газеты? - спросил он.
- Я звоню именно поэтому. - Эвелин старалась не заплакать. - Репортеры организовали засаду у наших дверей. Марк сказал, что тебе пока лучше побыть на фабрике.
- Он у нас?
- Нет, он заезжал, но сейчас уехал в офис и даст там пресс-конференцию.
- Значит, ты одна? Я сейчас же еду домой.
- Не надо. Марк обещал прислать охрану. Пока не приезжай, а то не сможешь попасть в дом. Лучше послушаться Марка.
Дед помолчал, потом откашлялся.
- Эвелин, ты знала о Колумбии?
- Да, - шепнула она. - Но не знаю, кто рассказал обо всем журналистам, я никому ничего не говорила и не понимаю, как они узнали… Марк обвинил в этом Дерека, но я ему ничего не говорила.
- С тобой все в порядке? У тебя такой грустный голос. Что происходит? Кажется, правильнее и лучше сразу же приехать. Мне не нравится, что ты одна в доме.
- Нет, пожалуйста. Все будет хорошо, - настаивала внучка.
Тимоти вздохнул.
- Должен сказать, что я восхищаюсь Тэлвортом. Ну, когда узнал о его происхождении… Понадобилось колоссальное мужество и упрямство, чтобы пробиться наверх. Я его уважаю… И изменил свое мнение о нем.
- Да, - сказала Эвелин и улыбнулась.
- Значит, он наполовину метис - теперь понятно, почему он такой смуглый. Я всегда считал, что он со Средиземноморья.
Она больше не могла говорить о Марке, это было больно.
- Ты ничего не сказал… - прервала Эвелин деда. - Что случилось на фабрике? Что-то серьезное?
- Один из подмастерьев попал рукой в валки. Боюсь, руку придется ампутировать. Он уже в больнице.
Эвелин выслушала подробный отчет о происшествии и комментарии. Потом дед устал:
- Ну ладно, увидимся позже, дорогая. Но если я понадоблюсь, немедленно звони.
Выглянув в окно, Эвелин увидела, что почти все машины с журналистами уехали. Одна осталась на дежурстве. Судя по бликам, в ней находился фотограф. Эвелин проголодалась и спустилась на кухню, чтобы сделать сандвич. Потом немного подумала и решительно направилась к телефону.
Она набрала номер Мейвора.
- Дерек?
- О, Эви… С тобой все в порядке? - в голосе молодого человека сквозило облегчение.
- А тебе не все равно?! Как ты мог так оклеветать меня?
- Старался отомстить ему, он этого заслуживает. Прости, что был вынужден вмешать в эту грязь и тебя. Эви, мне не хотелось доставлять неприятности. Слава богу, ты позвонила, а то я уже не знал, что и делать. Помни, что я тебя люблю. Надеюсь, мистер Тэлворт не демонстрировал свои латиноамериканские замашки? Не следовало оставлять тебя с ним наедине.
- Не следовало ему врать! Он так злится на меня!
Она услышала, как Дерек судорожно вздохнул.
- Что он тебе сделал? Тебе плохо? Что?..
- Нет, все в порядке, но не благодаря твоим молитвам! Если ты действительно хорошо ко мне относишься, то скажешь правду. Я ничего не говорила тебе о Колумбии, и ты это прекрасно знаешь. Откуда ты все узнал? Если не признаешься, я больше никогда не буду с тобой разговаривать! И сдержу слово! Ну?!
- Это шантаж! - голос Дерека разъяренный и по-детски изумленный. Сам Мейвор может врать и шантажировать кого угодно, но другие не имеют на это права.
- Лучше скажи правду - кто тебе рассказал о Колумбии?
Он долго молчал, но потом неохотно признался:
- Красотка Валери.
Эвелин и сама догадалась, просто хотела убедиться. Это мог быть не кто иной, как мисс Карсон. Она обратила внимание на нервозность девушки и ее нежелание говорить о Колумбии. Валери настроила свой радар и сделала правильные выводы.
- Откуда она узнала подробности? Марк поклялся, что никому, кроме меня, ничего не рассказывал.
- Валери говорила, что ты сама кое-что подсказала, а потом она сообщила информацию этому, ну, как его… Камберу.
- Камбер? - секунду Эвелин ничего не понимала, но потом все встало на свои места. - Магнусу Камберу?
- Да. Он тоже ненавидит Тэлворта. Считает, что должен получать гораздо больше от проектов, которые готовит для шефа. Ему непонятно, почему большая часть доходов идет в карман Тэлворта. Он ему завидует. Валери видела, что ты интересуешься книгами о Колумбии, и что-то заподозрила. Она решила, что если ты так волнуешься, значит, за этим что-то кроется.
Эвелин застонала.
- Господи, какая я дура!
- У Валери есть хватка, а у тебя нет, - посочувствовал Дерек. - Валери сказала Камберу, что у Марка есть какие-то колумбийские связи. Магнус занялся расследованием. Он узнал, что у Марка двойное гражданство - британское и колумбийское. Откопал массу документов - свидетельство о рождении, свидетельства о смерти его родителей, фотографии помойки, где он родился, жил и работал. Магнус нашел людей, которые помнят Марка, отыскал его сестер, но они не стали с ним разговаривать. Камбер нанял фотографа, и тот сделал нужные снимки. Валери все отдала мне и сказала, в какую газету обратиться. Обещала, что мне хорошо заплатят за эксклюзивные сведения о Тэлворте, и не обманула. Красивый заголовок: "Цветок, выросший на навозной куче!"
Дерек распалялся, и его тон становился все агрессивнее.
- Я честно работал на Тэлворта, но теперь мне нельзя там оставаться. К тому же мне не помешают хорошие деньги.
Эвелин возмутилась.
- Больше не желаю тебя видеть. Никогда не приезжай к нам, не звони. Исчезни из моей жизни!
- Эви! - начал протестовать Дерек, но она швырнула трубку. На душе было скверно. Ревность Мейвора и козни Валери испортили ей жизнь. Если бы она могла заставить Дерека признаться в том, что он оклеветал ее. Если бы он сказал, кто на самом деле снабдил его сведениями, может, тогда Марк…
Эвелин тяжело вздохнула.
Дерек никогда не пойдет на это. Он поссорился с Тэлвортом, и их отношения навсегда испорчены. Он сделал подлость, сообщив о колумбийской эпопее прессе. Чем он поможет, если даже решит рассказать правду?
Эвелин положила кольцо в ящик ночного столика. Без кольца рука казалась голой. Придется рассказать все деду. Он не одобрял их помолвку. Интересно, что дед стал лучше относиться к Тэлворту, узнав о его прошлом. Когда она расскажет Тимоти о расторжении помолвки, он будет ее жалеть. Ей стало неприятно при мысли о сочувствии, пусть и искреннем. Хорошо бы оказаться на необитаемом острове! Слишком невыносима боль расставания с любимым, с мечтой о счастье.
Внизу отчаянно зазвонил дверной колокольчик, затем послышался вой сирен, крики.
Неужели это дедушка?
Эвелин подбежала к окну и увидела седую голову, облепленную, как мухами, шляпами, кепи, беретами репортеров.
Эвелин слетела вниз и распахнула дверь, крикнув в толпу:
- Пропустите! Оставьте его в покое! - она схватила седовласого джентльмена за рукав пальто и потащила в дом. Фотографы нацелили на нее объективы, и Эвелин старалась закрыть лицо и не обращать внимания на вопросы, которыми забрасывали ее журналисты.
- Кто это, Эвелин?
- Мисс Фокстер, это ваш дедушка?
- Попозируйте нам.
- Вы знали, что Тэлворт родился на помойке?
- Правда ли, что он разбогател благодаря связям с колумбийским картелем?
- Как ему удалось так долго хранить инкогнито?
Эвелин и ее спутник наконец смогли пробраться к двери, но репортеры тоже не зевали.
- Убирайтесь, или я вызову полицию! - пригрозила Эвелин, пытаясь захлопнуть дверь. Но стая не желала упускать жертву. Дверь никак не закрывалась, потому что снаружи ее тянули на себя поднаторевшие в подобных схватках журналисты.
Неожиданно несколько крупных спортивного вида мужчин набросились на газетчиков и начали расшвыривать их.
Толпа расступилась, а один из спасителей почтительно обратился к Эвелин:
- Закройте дверь, мисс. Нас прислал мистер Тэлворт. Теперь эти бездельники не будут болтаться у вашего дома.
Эвелин с облегчением заперла дверь и без сил прислонилась к ней. На глазах выступили слезы, она тяжело дышала.
- Дедушка! Почему ты не послушался? Они так накинулись на тебя! Марк же просил оставаться в офисе…
Она замолчала и посмотрела на старика. Эвелин с ужасом увидела, что это не дед. Это был Ральф Линсдей, заклятый враг Тимоти Макферсона.
9
- Что вы здесь делаете? - поразилась Эвелин.
- Я хотел поговорить с вашим дедушкой или мистером Тэлвортом, - тяжело дыша, ответил Линсдей. Он был не так стар, как Тимоти, но ему уже минуло шестьдесят. Нападение репортеров выбило его из колеи. Он побледнел, лоб покрылся испариной.
- Могу ли я присесть? Мне что-то не по себе.
- Конечно. - Эвелин проводила его в гостиную. - Могу ли я предложить вам выпить?
- Спасибо, если можно глоток воды.
Эвелин пошла на кухню. Когда вернулась, гость сидел, откинувшись в кресле и закрыв глаза. Он мелкими глотками выпил минералку. На улице газетчики громко спорили с охраной. Линсдей посмотрел в окно.
- Сколько времени вы находитесь на осадном положении?
- С раннего утра. Мистер Линсдей, Марк сейчас в офисе, а дедушка на фабрике. - Эвелин говорила довольно холодно. Она не могла забыть, кому Тэлворт отдал их фабрики.
Ральф внимательно посмотрел на нее.
- Эвелин, мне очень жаль, что с фабриками пришлось расстаться. Когда Тэлворт предложил их мне, я с радостью пошел на это. - Он поморщился. - Мы столько времени воевали с Тимоти, что уже не помним, из-за чего разгорелся сыр-бор. Я не стал сопротивляться, когда получил возможность насолить Макферсону. Мне казалось, это будет моим триумфом. Но когда я их получил, это не доставило мне ни малейшего удовольствия. Может показаться странным, но мне недостает борьбы всех этих прошлых лет. Тимоти - мой старый друг-соперник. Когда я одержал победу, с ней пропала частичка меня самого. Поэтому я уговорил Адамса управлять фабриками. Я знал, что он нравится Тимоти и смягчит удар. По этой же причине я согласился с предложением Тэлворта оставить вашего деда в качестве консультанта.
- Значит, это была идея Марка? - переспросила Эвелин.
Старик утвердительно кивнул.
- Да, и мне показалось неплохая… Ну, не знаю, как объяснить - восстановить статус кво. Наверное, так!
Эвелин оттаяла. Ох, уж эти старые джентльмены!
- Поэтому вы здесь? Чтобы помириться с дедушкой?
Он улыбнулся. Чувствовалось, что Ральф немного пришел в себя.
- Не говорите ничего Тимоти, но знайте: я к нему очень хорошо отношусь, и мне неприятно, что я забрал у него фабрики. Я также уважаю Тэлворта. Когда прочитал утренние газеты, мне стало его жаль. Он - человек очень достойный и не желает, чтобы копались в его грязном белье. Наверное, неприятно, что его имя появилось в газетах и миллионы любопытных станут смаковать историю его жизни! Я подумал, может, ему будет приятно узнать, что друзья поддерживают его. И еще, я приехал сюда, потому что решил, что здесь найду и Марка, и Тимоти. Дворецкий Тэлворта сказал, что хозяина нет дома, а воскресенье - выходной…
- Правильно, но Марк устроил в офисе утром пресс-конференцию.
- Тогда отправлюсь туда, - сказал Ральф Линсдей, с трудом вставая. - Спасибо дорогая.
Он застегнул пальто.
- Кажется, на улице тихо. Люди Тэлворта разобрались с газетчиками. Вы не боитесь оставаться одна?.. Может, хотите отправиться со мной?
- Нет, все хорошо и благодарю вас, мистер Линсдей. Вы очень добры. Я скажу дедушке, что вы заходили.
- Передайте ему… Мне так жаль…
Эвелин улыбнулась.
- Я ему все передам.