- Пытается, - сморщила носик Айрис. - Но у него не всегда выходит.
- Вот что, ты должна его слушаться… - Мать шутливо погрозила пальцем. - Особенно в том, что касается твоего здоровья. Прежде всего, он старше тебя и намного опытней. Я очень довольна, что ты остановила свой выбор на нем, а не вышла замуж за парня твоих лет. Сразу видно, что ты ему очень дорога: ведь он так внимателен к тебе, заботлив…
Только потому, что беспокоится о ребенке, молча вздохнула Айрис. Она вовсе не хотела, чтобы мать догадалась, что их брак совсем не таков, каким кажется со стороны. Кроме того, Элспет Милфорд была женщиной другой эпохи и свято верила, что слово мужчины - закон. По всей вероятности, именно эта вера и привела к тому, что отец так помыкал ею, думала Айрис, укрепляясь в своей решимости ни в коем случае не заискивать перед мужчинами.
Тем не менее, когда мать с Дэвидом уехали, ей стало недоставать мужа. Она включила дополнительное отопление, так как ночи становились все холоднее, и уселась перед телевизором.
Игнорируя наказ мужа, Айрис решила дождаться его возвращения. Наполовину из упрямства, как призналась она себе. Из-за того, что сказала мать. Хотя, конечно, были и другие более глубокие причины сидеть и ждать, когда он, целый и невредимый, появится дома. Но позже, пришивая тесемки к пинеткам, связанным матерью во время праздников, Айрис почувствовала, что засыпает. Только тогда она и последовала наставлению Дэвида, отправившись спать.
Однако, оказавшись в постели, она обнаружила, что не может уснуть. Казалось, ребенок внутри нее готовился к карьере футболиста и без устали колотил ножками. Впрочем, так бывало почти всегда, стоило ей улечься.
Она лежала, глядя в темноту и положив руку на живот. Мысли о Дэвиде не помогали ей заснуть; напротив, она горела как в лихорадке. Перевалило за полночь, а его все не было, и Айрис начало охватывать беспокойство.
Где же он? Почему до сих пор не вернулся? Не случилось ли с ним что-нибудь?
Тревожные мысли роились в мозгу женщины до тех пор, пока она каким-то чудом не провалилась в глубокий сон.
Проснувшись, Айрис в ту же секунду поняла, что половина постели рядом нетронута. В доме было необычно тихо. Взволнованная, она быстро поднялась и, раздвинув шторы, с удивлением обнаружила, что за ночь выпало много снега. Давно такого не было в этих краях! Ее охватила тревога - машины Дэвида во дворе не было. К двери коттеджа вела цепочка следов. Должно быть, почтальон, подумала она, подивившись, как он сумел пробраться к входу по такому глубокому снегу. Но где же супруг? Почему он не позвонил?
Уже всерьез обеспокоенная, Айрис подняла трубку стоявшего на ночном столике телефона, чтобы позвонить, матери, но линия была отключена. Наверно, провода оборвались под тяжестью снега… Что же теперь делать?
И тут до нее донесся необычный звук. Где-то снаружи жесть скрежетала о камень.
Осененная догадкой, она мигом натянула брюки и толстый свитер, бросилась вниз по лестнице, открыла дверь кухни и, выбежав наружу, облегченно вздохнула.
Дэвид, одетый по погоде, расчищал снег на заднем дворе. Он был так увлечен этим занятием, что не сразу заметил Айрис, а та наконец успокоилась.
- Доброе утро, - игриво усмехнулся он. - Добро пожаловать на Северный полюс!
- А ты, значит, дед Мороз, - насмешливо отозвалась Айрис, пытаясь скрыть, что отчаянно беспокоилась о нем. - Я не увидела машины и решила, что тебя еще нет.
- А меня и не было. - Он сгребал снег в огромный сугроб. - По крайней мере, ночью. Когда я добрался до Куинси, начался такой буран, что пришлось остановиться в гостинице. Пытался дозвониться, но линия была повреждена. Федеральные магистрали расчистили, а вот до окружных шоссе руки не дошли. По нашему, например, совсем не проехать. Пришлось бросить машину на бензоколонке и идти пешком.
- Я беспокоилась о тебе. - О, черт! Кто ее дернул за язык? Теперь Дэвид догадается, что она переживала, выбранила себя Айрис.
- Не бойся. Так быстро ты от меня не избавишься, - сухо заверил он. - Но если мое отсутствие заставляет тебя скучать, придется приезжать реже. Что бы ты стала делать, если бы я не вернулся? Снарядила бы поисковую экспедицию? Или возблагодарила небеса за желанное избавление?
Конечно, это была шутка. Но глаза Дэвида не смеялись: наоборот, в их глубине застыла такая печаль, что Айрис захотелось немедленно прогнать ее. Нет, она не желает избавления… Ее сердце обливалось слезами. Думай как хочешь, но если бы ты умер, я бы умерла тоже!
Стараясь не выдать волнения, она ответила:
- Ты бы все равно этого не узнал, так какая разница? - не выдержав напряжения, женщина бросилась в дом заваривать чай.
Часов в двенадцать, когда выглянуло солнце и небо превратилось из серого в голубое, супруги решили погулять, надели теплые куртки с капюшонами, перчатки, сапоги и по нетронутому снегу пошли в парк. Кругом было пустынно и тихо. Торжественное безмолвие морозного зимнего дня нарушали лишь крики вспугнутых дроздов и скрип снега под ногами.
- Осторожно! - вскрикнул Дэвид, когда жена поскользнулась. - Дай мне руку. - Он внимательно всмотрелся в ее лицо. - У тебя усталый вид. Ты что же, все-таки ждала меня?
- Нет, - решительно ответила Айрис, подумав, что сейчас нарвется на выговор. - Но я долго не могла уснуть.
- Скучала по мне?
Румянец на ее щеках стал ярче. Несомненно, он все понял, подумала женщина и сухо сказала:
- Нет, просто мне было холодно. Кроме того, малыш никак не успокаивался.
Он засмеялся.
- Это значит, что мой ребенок здоров и в хорошей форме! А разве беременные женщины не встают посреди ночи и не начинают заниматься домашними делами? Ты могла бы посчитать слонов. Говорят, это помогает уснуть. А заодно посчитала бы все имена, которые ты придумала для нашего малыша, но так ничего и не выбрала. Кстати, ты могла бы думать в два раза меньше, если бы сразу откинула женские имена. Потому что у нас непременно будет мальчик.
- Да что ты говоришь! - на ярком зимнем солнце глаза Айрис сверкали, как два озера в погожий летний день; в их зеленой глубине таился вызов. Каждая клеточка трепетала от близости любимого человека, даже от запаха мягкой кожи его новеньких перчаток, подаренных Элспет на Рождество. - Почему ты так уверен? А что ты будешь делать, если родится девочка?
- Отошлю обратно и потребую возмещения убытков и морального ущерба. Сначала ты подаришь мне мальчика, девочки пойдут позже. Мужчине, прежде всего, нужен наследник и продолжатель рода.
- Да как ты смеешь!.. - Она отпрянула, но добродушный смех Дэвида тут же превратил его слова в шутку. Все же Айрис слепила снежок и бросила в мужа. Хотя он пытался уклониться, снежок угодил ему в висок, и по волосам и воротнику куртки рассыпались серебряные кусочки.
- Ах, так? Ну что ж, поиграем! - в его смехе, вторившем радостному смеху Айрис, слышались задор и веселье.
- Не надо! - но ответный комок уже угодил именно туда, куда целился Дэвид. Она стала отряхивать снег с куртки. - Это нечестно! Ты бросаешь сильнее, чем я! - новый снежок угодил супругу в грудь.
- Будешь продолжать? - отрывисто спросил он, уклоняясь от следующего удара.
- А почему бы и нет? - Айрис сияла от удовольствия.
- Я тебе скажу почему, - услыхала она, успев отбежать. - Я не только бросаю сильнее, но и бегаю быстрее!
Когда Дэвид бросился к ней, Айрис громко взвизгнула. Бежать по глубокому снегу было невозможно, и она оказалась в объятиях супруга. Он резко повернул ее лицо к себе, и тут женщина исполнила свой коварный замысел, сунув снежок за высокий ворот мужского свитера.
- Ну, берегись! - она бешено извивалась в руках мужа, пока тот расстегивал молнию ее куртки.
- Нет, Дэвид, не делай этого! Нет, пожалуйста, не надо! Нет! - на весь парк закричала Айрис, когда он расстегнул куртку и, подхватив горсть снега, потянулся к ее свитеру. - Нет, Дэвид! Я же беременная!
- Да неужели, миссис Стронг? Вот уж никогда бы не подумал! - он смеялся, а Айрис продолжала вырываться. - Ладно уж… А что я за это буду иметь? - лицо супруга было совсем близко.
Она оказалась в его власти. По телу пробежала дрожь.
- Мое хорошее отношение подойдет? - принялась торговаться Айрис, надеясь, что он разжалобится и отменит заслуженное наказание.
- Гмм… звучит заманчиво. Готов воспользоваться твоим расположением ко мне.
- Сам знаешь, я совсем не то имела в виду! - задыхаясь, пробормотала она.
- Посмотрим, сможешь ли ты мне помешать, - произнес он и наклонил голову.
Айрис хотела воспротивиться хотя бы из гордости, но как только рот супруга прижался к ее губам, страстное томление и тоска, пережитые ночью, обрушились на женщину лавиной. Руки сами обвились вокруг шеи Дэвида. Ее реакция на поцелуй была бесстыдно откровенной; тело обмякло, поддаваясь мужской страсти.
Когда Дэвид на мгновение оторвался от нее, Айрис застонала от неутоленного желания. Повинуясь ее зову, он снова прижал жену к себе и принялся покрывать ее лицо жадными, требовательными, все более настойчивыми поцелуями.
Айрис, которой не терпелось ощутить жар мужского тела, отделенного от нее плотным слоем одежды, сунула руки под куртку супруга.
- О боже, что ты со мной делаешь! - простонал он. - Бог свидетель, я пытался сдержаться, но больше не могу!
Он пытался? Когда это? До их женитьбы? После? Айрис хотела сосредоточиться, но ничего не выходило.
Его рука в перчатке скользнула под свитер, обожгла ее холодом сквозь тонкий нейлон бюстгальтера, и Айрис вскрикнула. Однако даже мимолетное ледяное прикосновение доставило невероятное наслаждение, требовавшее еще более острых ощущений. Первобытный, ничем не сдерживаемый инстинкт порождал ненасытную жажду обладать телом любимого.
И тут он прошептал:
- Давай вернемся домой!
8
Телефон зазвонил в самый разгар перестановки мебели.
- Привет! Это Грейс Лоусон. Мы виделись на вашей свадьбе. Надеюсь, я не оторвала вас от чего-нибудь важного?
Айрис, стоявшая на коленях посреди гостиной в бостонском доме, ощутила необъяснимое желание бросить трубку, но переборола себя и вежливо ответила:
- Нет. Просто я передвигаю кое-какую мебель. Дело не срочное.
- Обустраиваете гнездышко? - Тон у женщины был насмешливо-снисходительный. - Кажется, так и полагается на последних месяцах беременности? Инстинкт…
- Вот как? Не знала, - ответила Айрис уже резко.
В Грейс было нечто такое, что неизменно вызывало чувство неприязни.
- Вы, конечно, не поднимаете ничего тяжелого? - звучал в трубке развязный голос. - Не навлеките на себя гнев Дэвида. Он ужасно рассердится, если узнает, что вы таскали тяжести.
Странно, подумала Айрис, почему так неприятна манера разговора этой дамы? Надо дать ей понять, что беседовать им не о чем.
- Вы хотели поговорить с моим супругом? - сухо спросила она. - Если так, то его сейчас нет. Он уже вышел на работу.
- Господи, ну конечно! Какая же я глупая! Мне почему-то казалось, что он еще в отпуске. Я даже пыталась дозвониться в Гринвуд. Вы знаете, что там телефон не работает?
- Да, но сейчас уже все в порядке. - По крайней мере, так было вчера, когда они уехали и по слякоти добрались до Бостона. Поездка была не из приятных… Но зачем Грейс понадобился Дэвид?
- Я только хотела удостовериться, что он добрался благополучно, потому что позавчера творилось что-то жуткое с погодой. По крайней мере, в тот час, когда он уезжал от меня. Но, возможно, у вас с Гринвуде было по-другому.
Пальцы Айрис крепко, до боли в суставах, сжали трубку.
- Да, действительно… Но он доехал нормально, - ответила она, стараясь не показать виду, что ядовитая стрела собеседницы попала в цель.
- Вот и хорошо. Я очень рада, что с ним все в порядке. Только это мне и нужно было узнать. А вы не волнуйтесь и берегите себя. - С этими словами она повесила трубку.
Айрис застыла у телефона. Она была поражена, сбита с толку, в голове роились тысячи вопросов. Неужели Дэвид в тот вечер действительно был у Грейс? Но зачем? И почему ничего не сказал ей? Может быть, он специально велел не ждать его, потому что собирался встретиться с другой женщиной? Провел ли он ночь в гостинице, как сказал ей, или это была просто отговорка, а на самом деле он был с этой вызывающей красоткой?
Нет, она не даст воли оскорбительным мыслям. Это не просто недоверие к супругу, а чистой воды паранойя! Так что нечего ломать голову над подобными вопросами, а лучше спросить его самого…
Не желая начинать неприятный разговор сразу после возвращения Дэвида с работы, Айрис дождалась момента, когда, закончив обедать, они расположились в гостиной у камина. Муж как обычно просматривал газеты.
- Чем занимается кузина Мейбл, эта… как ее… Лоусон? Кто она по профессии? - Айрис, сидевшая на диване напротив супруга, постаралась, чтобы вопросы прозвучали небрежно, хотя внутри у нее все напряглось.
- Грейс? - с удивлением переспросил Дэвид и оторвался от газеты, остановив на жене взгляд немигающих синих глаз. Она же старательно делала вид, что увлечена страничкой кулинарных рецептов в женском журнале. - Эта дама - коммивояжер, а что?
Айрис уставилась на изображение малинового пудинга с лимонным кремом и затаила дыхание.
- Очень хорошенькая, - непринужденно сказала она.
- Да… - Рассеянно откликнулся Дэвид. - Думаю, половина мужчин в Бостоне согласится с тобой.
- А ты?
- К чему этот разговор? - он положил газету на колени и прищурился. - Она что, звонила тебе?
- Да, звонила.
Айрис показалось, что упрямый подбородок супруга внезапно дрогнул.
- Зачем?
Она с деланным равнодушием пожала плечами и перевернула страницу.
- Хотела узнать, благополучно ли ты добрался до дома.
Зашелестела отброшенная в сторону газета.
- И что ты ей сказала?
- Что все в порядке, - ответила Айрис, небрежно махнув рукой. - А чего ты хотел? Чтобы я заявила, будто и понятия не имела, что ты был с ней? Почему ты мне ничего не сказал? - она закрыла журнал и сбросила маску невозмутимости. - Может, я не должна была этого знать?
Тяжелый взгляд супруга заставил ее замолчать. Глаза Дэвида проникали в тайные уголки ее сердца, которое сжималось от мучительной боли. Потом он спокойно сказал:
- Я не думал, что этот визит стоит упоминания. У меня было к ней дело…
- Вот как? На всю ночь? - Айрис не собиралась говорить с ним натянутым тоном, но ее грыз червь сомнения.
- Это она тебе сказала? - с каменным лицом спросил Дэвид.
Нет, Грейс так прямо и не заявляла, но Айрис уже не могла сдержаться:
- Она бы и не стала ничего говорить, разве не так? О, ты не должен обращать на меня внимания! Ты волен делать все, что тебе угодно. Я никогда не претендовала на какие-то обязательства с твоей стороны. И даже не хотела этого брака - на нем настоял ты! Только прошу впредь ставить меня в известность о твоих ночных походах, чтобы я не выглядела полной идиоткой, когда позвонит какая-нибудь из твоих любовниц! - выпалила она, отбросила журнал и вскочила с дивана.
- Пойди сюда! - раздался громкий голос супруга.
Айрис вовсе не собиралась подчиняться, но когда она проходила мимо Дэвида, он схватил ее за руку и усадил к себе на колени.
- Значит, ты решила, что Грейс - моя любовница? - он тихо и злобно выругался. - Я только что потерял одну жену и тут же заставил тебя вступить со мною в брак. - Гримаса боли исказила его лицо. - Так скажи же мне ради бога, неужели ты считаешь меня дураком, способным искать на свою голову приключения?!
Черт его знает, чего он искал. Но вот заключить ее в объятия ему удалось без всяких усилий. И Айрис чувствовала, что его тепло и мужская притягательность не оставляют равнодушным ее женское естество.
- Все, что ты сказал, просто красивые слова и ничего не меняет, - заявила она, но голос ее звучал слабо и неуверенно.
- Может быть, но вот это меняет все, - беззлобно прорычал супруг и жадно впился в ее губы. Потом схватил за локти и опрокинул ее на диванные подушки, где она и осталась лежать, - покорная, задыхающаяся и изнемогающая от желания. - Зачем мне нужна Грейс? - не унимался он.
Айрис не смогла выдержать его вопрошающего взгляда и закрыла глаза. Ведь именно этот вопрос и мучил ее… Сейчас она готова была поверить Дэвиду. Его тепло, его голос, запах, прикосновения ласковых рук, невыразимо возбуждая ее, не позволяли думать об измене.
Она его жена - пусть нелюбимая, дело не в этом. Главное то, что Дэвид хочет только ее, и никого другого, уговаривала себя Айрис. Сердце неслось вскачь, подчиняясь нараставшему возбуждению, потому что горячие губы супруга творили дьявольское колдовство над ее лицом и шеей, а нежные руки, расстегнув блузку, ласкали полные, крепкие груди.
Боже милостивый! Если это все, что она может получить от него, пусть будет так. Айрис глухо пробормотала что-то и судорожно прижалась к мужу, зная, что этим еще сильнее разожжет обоюдную страсть. Презирая себя, она в то же время упивалась своим рабским подчинением, готовая следовать за Дэвидом без оглядки, - как наложница, безоговорочно приносящая себя в жертву сладострастным желаниям повелителя.
Прошло еще несколько недель, и холодный январь плавно перешел в пасмурный февраль, который в одно прекрасное утро стал теплее и светлее от приятной новости: книга, которую Айрис перепечатывала еще с осени, была принята для издания.
- Ну, теперь твоя голова окончательно закружится от успеха! - закатила она глаза, когда за завтраком Дэвид прочитал ей письмо от издателя. Но в глубине души Айрис гордилась и восхищалась своим удачливым мужем, а потому позволила себе кокетливо промурлыкать: - Не хочешь ли пригласить меня куда-нибудь сегодня вечером, чтобы отпраздновать это событие?
- Полагаю, ты заслуживаешь небольшого вознаграждения, поскольку тоже приложила руку к этой работе, - поддразнил он. - Сейчас я должен заняться делами, а вечером обязательно отпразднуем. - Дэвид поднялся, забирая с собой непрочитанную почту. Когда он взглянул на один из конвертов, его улыбка тут же увяла. - Оно адресовано Мейбл, - последовало объяснение в ответ на вопросительный взгляд Айрис, и она поняла: что-то всегда будет напоминать ему о погибшей жене… особенно здесь, в доме, где та когда-то жила. Дэвид никогда не заговаривал о переезде, и оставалось только догадываться о причинах этого молчания. Айрис быстро отвела взгляд от лица мужа, не желая прочитать на нем что-нибудь сугубо личное.
Днем она позвонила ему в контору, чтобы условиться о встрече. Служащий вежливо сказал, что мистера Стронга нет на месте, но он оставил номер телефона, по которому его можно застать. Наверное, муж был занят с важным клиентом. Не желая отрывать Дэвида, она решила позвонить позднее и, снова не застав его, набрала номер, оставленный клерком.
Ей ответил женский голос, который нельзя было спутать ни с каким другим… Грейс Лоусон!