Тесть выглядел таким больным, руки его, беспомощно лежащие поверх одеяла, были бледны и испещрены вздутыми венами. За эти несколько дней он сильно постарел, весь вид Мартина вызывал у Нормана желание хоть как-то облегчить его страдания.
- Я буду жить?
Эти произнесенные шепотом слова застали его врасплох. Затаив дыхание, Норман осторожно присел на стоящую рядом с койкой кушетку.
- Что за вопрос? - спросил он как можно более бодрым голосом. - Разумеется. - На мгновение накрыв ладонью руку старика, Норман поднялся. - Пойду позову сестру.
- Нет… подожди. - Голос Мартина звучал слабо, но решительно. - Не уходи, Норман.
Норман нахмурился, но, не решаясь расстраивать тестя, остался на месте.
- Как вы себя чувствуете?
- Паршиво, - нахмурившись, признался Мартин. - Где я нахожусь?
- Разве вы не помните? С вами случился сердечный приступ на борту теплохода…
- Знаю, - нетерпеливо перебил его старик, и зять вспомнил слова врача санитарного самолета о том, что всю дорогу больной находился в бессознательном состоянии. - Что это за больница?
- Городская, - ответил Норман. - Вас доставили на самолете.
Мартин явно остался этим доволен.
- Ты не солгал мне? Я действительно выкарабкаюсь?
- Так говорят врачи. Однако вы заставили нас всех изрядно поволноваться.
Лицо старика помрачнело.
- Особенно Пэт, не так ли? - угрюмо пробормотал он. - Черт побери, Норман, почему ты не рассказал мне этого раньше?
- Не рассказал о чем? - спросил озадаченный Норман.
- О ней… и об этой женщине, конечно, - сердито воскликнул Мартин. - Если бы я был предупрежден, это не было бы для меня таким ударом… Когда я вошел и застал их вместе…
- Подождите минуту. - Норман находился в полном недоумении, и, хотя момент для серьезного разговора был самый неподходящий, выяснить, в чем дело, было необходимо. - Черт бы меня побрал, если я понимаю, о чем вы говорите.
- Это не имеет смысла, Норман. - Голубые глаза Мартина наполнились слезами. - Не надо меня жалеть. Ведь именно из-за этого у вас с Пэт не было детей, не так ли? И не потому ли ты связался с этой женщиной, Рэмфорд, после того как она разбила твою машину?
- Так вы знали? - спросил крайне изумленный Норман.
- Не с самого начала, - устало вздохнул Мартин. - Но когда стало ясно, что вы с Патрицией не пытаетесь наладить отношения, я провел частное расследование.
- Но все было совсем не так… - запротестовал Норман, испытывая желание объясниться до конца. Однако поглощенный собственными мыслями старик не слушал его.
- Мне следовало догадаться раньше, - простонал он. - Я знал, что ты не из тех, кто обманывают своих жен просто так, без всякой причины. Ты всегда был человеком порядочным. Черт возьми, ты даже взял на себя вину за ту аварию!
- Мартин…
- Нет, выслушай меня. - Старик явно намеревался облегчить душу, остановить его было невозможно. - Хочу, чтобы ты знал, каким сентиментальным дураком я был. - Он немного задыхался, но не оставлял своих намерений высказаться. - Неудивительно, что ты не решался сказать мне правду.
- Какую правду? - спросил все еще ничего не понимающий Норман, но Мартин по-прежнему не слушал его.
- Я зашел в ее каюту, чтобы поговорить, - продолжил он. - Круиз явно понравился ей, она стала намного спокойнее, и мне казалось, что настал благоприятный момент для разговора о консультации с гинекологом… - Его дыхание прервалось, и на какой-то момент Норману показалось, что пора заканчивать разговор, но Мартин справился с приступом удушья. - Они были там вдвоем, Пэт и эта… ужасная женщина Айтон… в постели… вместе…
- Мистер Таклтон! - Негодующий возглас медицинской сестры помешал бы Норману ответить, даже если бы он знал, что сказать. Он с трудом поднялся на ноги, которые едва держали его. - Я же просила вас немедленно сообщить, когда пациент придет в сознание, мистер Таклтон, - резко заявила сестра. - Мистер Стейнер все еще очень слаб, ему нельзя долго разговаривать.
- Простите, - пробормотал Норман, слишком потрясенный услышанным, чтобы возражать.
Не обращая внимания на слова женщины, Мартин опять заговорил.
- Во всем виноват я, - сказал он, слабо пожав руку зятя. - Поговорим позднее, хорошо?
Норман согласно кивнул и, ловя на себе недоуменный взгляд сестры, вышел из палаты.
Оказавшись в коридоре, он постоял несколько минут, пытаясь переварить то, что услышал от Мартина. Неужели это правда? Неужели Патриция и Дороти Айтон действительно лесбиянки-любовницы? Боже, это казалось невероятным, но объясняло слишком многое. В том числе и причины, по которым Патриция вышла за него замуж…
Почти машинально Норман добрался до комнаты для гостей, где обнаружил пьющих чай Патрицию и Дороти Айтон. Кроме них в комнате никого не было, остановившись в дверях, он ждал, пока его заметят.
Они сидели, плотно прижавшись друг к другу, и при виде столь далеко заходящей интимности Нормана охватила волна первобытной ярости. Как же он раньше не замечал того, что, должно быть, продолжается очень давно? И как долго Патриция собиралась скрывать свои сексуальные наклонности? До тех пор, пока не умрет отец? Что ж, она почти преуспела в этом…
Как бы почувствовав исходящую от него враждебность, Патриция подняла голову и, увидев мужа, резко отстранилась от Дороти, развернула кресло и остановила на нем полный тревоги взгляд.
- В чем дело? Что-нибудь не так? - воскликнула она. - С отцом опять плохо?
Норман пожал плечами.
- Тебя это действительно волнует? - холодно спросил он.
- Разумеется, волнует. - Патриция с беспокойством следила за выражением его лица. - Он мой отец.
- Это верно, - заметил он, с трудом сдерживая гнев. - Спасибо за то, что напомнила мне.
- Что с тобой творится, Норман! - воскликнула она. - Ты же знаешь, что я вне себя от тревоги. Если отцу хуже, то скажи, не молчи. Я только что говорила Дороти о том, что операция прошла успешно.
- Уверен, что Дороти была рада услышать это.
- Конечно, рада. - Патриция бросила тревожный взгляд на сидящую рядом женщину. - Ты же знаешь, что она обожает отца.
Норман сделал шаг вперед, и Патриция отпрянула, словно испугавшись того, что муж коснется ее. Но ее тревога лишь вызвала у него язвительную улыбку.
- По-твоему, я вообще ничего не знаю, не так ли? Говорят ведь, что муж всегда узнает все последним.
- А по-моему, жена, - парировала Патриция и вдруг, словно только что поняв значение его слов, широко открыла глаза. - Отец пришел в себя?
- Только что, - ответил Норман и вдруг, выведенный из себя ее попытками нормализовать ситуацию, взорвался: - Ты могла убить его! Тебе это понятно?
Губы Патриции скривились.
- Так, значит, он все-таки рассказал тебе?
- А ты думала, что он этого не сделает?
- Я… я надеялась…
- Что ты говоришь? - Руки Нормана сжались в кулаки. - Кто бы мог подумать?
- Нет, ты меня не понял. - Патриция вновь оглянулась через плечо. - Я наделась, что при удобном случае расскажу тебе сама.
- И почему же ты этого не сделала? Какого удобного случая ты ждала?
- Боже, откуда я знаю, - стонущим голосом ответила она. - Просто… просто как-то не было времени…
- За четыре года! Прости, но я тебе не верю.
- Понимаешь… эта авария и все прочее…
Норман стиснул зубы.
- Без этого, конечно, обойтись было нельзя?
- А почему бы и нет? - Патриция не собиралась сдаваться. - Я могла бы сказать, что до аварии моя жизнь была абсолютно пуста, но не хочу доставлять тебе такого удовольствия. Мне нисколько не жаль, что это произошло. Ты меня слышишь? Если бы я не разбила тогда машину, мы с Дороти никогда не встретились бы. - Неужели он не ослышался, и Патриция действительно сказала, что машину разбила она? Однако прежде чем ему удалось подыскать подобающие случаю слова, она продолжила: - Во всяком случае, сейчас не время говорить об этом. Я хочу видеть отца…
- Подожди! - Норман загородил ей дорогу. - Я не ослышался: ты сказала, что была несчастлива до аварии?
Патриция бросила на него презрительный взгляд.
- А ты как думал? Только не делай вид, что не знал этого. Ты ведь собирался бросить меня, я знаю. - Она понизила голос. - После… после того аборта тебе неприятно было даже смотреть на меня.
- Ты меня в этом обвиняешь? - резко спросил Норман.
- Нет. - В кои-то веки Патриция, казалось, говорила откровенно. - Но ты не мог ожидать, что я буду этим довольна. Если бы отец узнал, он никогда не простил бы мне этого. Поэтому-то я…
Она замолчала, но Норман теперь не мог не прояснить все до конца. Он уже догадывался, что именно она сейчас скажет, но хотел услышать это из ее собственных уст.
- Что ты? - настойчиво спросил он, невольно делая шаг навстречу ей. - Что?
- Хотела, чтобы мы оба умерли, разумеется, - пробормотала она со страдальческим видом. - А теперь… Могу я увидеть своего отца?
Глава пятнадцатая
Стоя в дверях коттеджа, Флоренс прощально махала рукой до тех пор, пока машина Джудит не скрылась из виду. После чего, с трудом сдерживая слезы, вернулась в дом.
Джудит, конечно, молодец, что приехала. Путь ведь совсем не близкий, к тому же прошло всего лишь две недели после визита Флоренс к Боулдерам. Даже несколько злорадное удовлетворение, которое Джудит явно испытывала, сообщая подруге о сердечном приступе Мартина Стейнера, было по-своему трогательным: она гордилась тем, что ее предчувствия насчет Нормана оправдались.
Однако Флоренс не слишком жалела об отъезде Джудит. Необходимость два дня храбриться перед подругой окончательно истощила ее эмоциональные ресурсы. Из-за этого поначалу она совершенно неверно поняла причины, по которым Джудит сообщила ей всю эту историю.
Какой же дурой я была, думала Флоренс, чувствуя, как на глаза вновь наворачиваются жгучие слезы. Первой мыслью, на которую ее навело известие о болезни Стейнера, была следующая: значит, у Нормана имелись веские причины не позвонить ей, как он обещал. Однако, по словам Джудит, с того времени, как Мартина доставили в госпиталь, прошло уже десять дней, и, судя по слухам, тот успешно поправляется, хотя и не собирается возвращаться к работе. А это означает - опять-таки по словам Джудит, - что в его отсутствие фирмой будет руководить Таклтон. "Нет худа без добра", - сухо заметила подруга, и Флоренс поняла, что она имеет в виду: при сложившихся обстоятельствах на развод Нормана с Патрицией не остается ни малейшего шанса.
Уют согретой огнем камина гостиной внезапно потерял для Флоренс всякую привлекательность. Надев пальто, она вышла из дома. День был холодным, но ясным. Гуляя в одиночестве, Флоренс пыталась выкинуть из головы Нормана и его обещания. Справедливость слов Джудит нельзя было не признать: он мог, он должен был позвонить ей, хотя бы для того, чтобы рассказать о случившемся.
Хотя этого следовало ожидать. Ведь их отношения - классический случай с двумя людьми, ожидающими друг от друга совершенно различных, даже противоположных вещей. И основная вина лежит не на нем, а на ней. Она всегда знала, что Норман очень серьезно относится к своим обязательствам по отношению к Патриции.
Флоренс дошла до окраины деревни, и, как ей ни хотелось еще прогуляться, пришлось поворачивать назад: наступали сумерки, и было неразумно заходить далеко в одиночку. Кроме того, она и так слишком приблизилась к Пейнтон-Хаусу.
Некстати показавшийся впереди большой автомобиль наверняка принадлежал Рэмфордам. Желая остаться незамеченной, Флоренс отошла в тень обрамлявших дорогу деревьев. Однако машина замедлила движение и остановилась. Везет как утопленнице, подумала она, Маргарет наверняка решит, что я оказалась здесь не случайно.
Понимая, что лучше сделать первый шаг самой, Флоренс, сложив губы в улыбку, направилась к ней. В конце концов, она имеет такое же право находиться здесь, как и кто-либо другой. Неожиданно дверца машины отворилась, и суровый голос произнес:
- Садись. - Голос принадлежал Норману, но Флоренс никак не могла поверить своим ушам. - Я же сказал, садись, - повторил Норман почти агрессивно.
Внезапно пришедшая в голову Флоренс мысль заставила ее оцепенеть. Несмотря на сумерки, он, очевидно, узнал ее издалека, и теперь, понимая, что оказалась в ярком свете автомобильных фар, она машинально поплотнее запахнула полы дубленки. Но, наверное, было уже слишком поздно.
- Что ты здесь делаешь? - спросила Флоренс, игнорируя его приказание, и, выругавшись себе под нос, Норман вышел из машины.
- Залезай внутрь, и я тебе все расскажу, - сказал он, не отрывая взгляда от ее живота. - Мне кажется, у нас есть о чем поговорить, не так ли?
Не в силах ничего с собой поделать, Флоренс инстинктивно прикрыла рукой от его взгляда мешающий застегнуть дубленку живот. Норман отвел глаза и, будто не доверяя самому себе, залез обратно в машину. Дверца со стороны пассажира по-прежнему оставалась открытой, и, понимая, что только оттягивает неизбежное, она уселась рядом с ним.
- Откуда ты узнал, где меня искать? - спросила Флоренс, пытаясь направить разговор в рутинное русло, но, получив в ответ лишь мрачный взгляд, замолчала.
Они добрались до коттеджа в рекордное время. Не успела она открыть дверцу, как Норман, обогнув машину, распахнул ее и предложил Флоренс руку, которая, однако, была гордо отвергнута.
- Ты собираешься войти? - спросила она, зная, что это ему не понравится, но желая подчеркнуть тем самым свою независимость.
Норман с силой захлопнул за ней дверцу машины.
- Только попробуй меня не впустить, - отрезал он, и Флоренс внезапно почувствовала, как у нее слабеют ноги.
Отыскав ключ, она так долго возилась с замком, что Норман, несмотря на сопротивление, отнял его у нее и без труда открыл дверь. Столь бесцеремонное поведение возмутило Флоренс.
- Знаешь, я давно уже не ребенок, - резко заметила она и, немного помедлив, сняла дубленку. - Ну что ты на меня так смотришь?
- Ради Бога, Флора! - закрыв за собой дверь, взорвался он. - Не делай вид, будто не понимаешь, насколько я поражен. Почему, черт побери, ты ничего мне не сказала?
Флоренс била дрожь, и она ничего не могла с этим поделать. Сам его вид достаточно действовал ей на нервы, не говоря уже о необходимости отвечать на вопросы.
- Ты прекрасно знаешь почему, - не слишком уверенно начала она. - Ты… ты женат и никогда не оставишь Патрицию. - Она помолчала. - Особенно теперь.
Норман покачал головой.
- Это тебе доложила твоя чертова подружка? - спросил он. - Так и знал, что она приехала сюда отнюдь не петь мне дифирамбы.
- Джудит? - удивилась Флоренс. - Ты знаешь, что она была здесь?
- Еще бы мне не знать, - ответил Норман, отходя наконец от двери. - Я целые сутки ждал, пока она уедет.
У нее перехватило дыхание.
- Ты провел в Блумзбелле целые сутки?
- Нет. - Он невесело усмехнулся. - Я остановился в Дингтоне, но приезжал сюда раз десять.
- Так почему же ты?..
- Что почему? - Норман остановился прямо перед ней. - Почему не вошел? Потому что хотел встретиться с тобой наедине. У меня есть что тебе сказать, но после последней нашей встречи в ее присутствии я предпочел подождать. - Он многозначительно опустил взгляд. - Днем больше, днем меньше, я же не знал, что это может иметь значение.
Флоренс чувствовала себя очень неловко. В первый раз Норман видел ее в таком виде и наверняка вспоминал при этом стройную, довольно привлекательную молодую женщину, которую знал раньше. Сейчас же ее, в свободных черных брюках и безразмерном свитере, вряд ли назовешь привлекательной.
- Можно мне попробовать? - неожиданно спросил он, напугав ее излишней интимностью и непредсказуемостью ситуации. Должно быть, ребенок тоже почувствовал это, потому что тут же дал знать о своем существовании. Норман, наверное, что-то заметил и, не дожидаясь разрешения, по-хозяйски положил руку на живот Флоренс. - Я чувствую… - сказал он, поднимая на нее удивленные глаза.
- Он… очень активен, - стыдливо сказала Флоренс, чувствуя сквозь одежду тепло его ладони. Пытаясь взять инициативу в свои руки, она добавила: - Сожалею о случившемся с мистером Стейнером. Наверное, это было очень тяжело… для вас всех.
- С Мартином все будет в порядке, - рассеянно произнес Норман, не снимая ладони с выпуклости ее живота. Затем со стоном нетерпения он привлек ее к себе. - Мне так тебя не хватало! - вырвалось у него. - Я уже боялся, что ты больше не захочешь меня видеть.
- Почему ты так решил? - возразила она, стараясь не поддаваться на провоцирующе прижимающееся к ней тело. - Джудит сказала, что ты взял на себя руководство фирмой? Это правда?
Норман закрыл на мгновение глаза, а затем, взяв ее лицо в ладони, жестко ответил:
- То, что происходит в фирме, не имеет никакого отношения к тому, почему я здесь.
- Так ли это? - То, что он не дал ей прямой ответ, придало Флоренс сил. - Пожалуйста, хоть теперь не морочь мне голову и не пытайся уверить, что собираешься уходить от Патриции.
Внимательно посмотрев на нее, Норман отступил на шаг и, сняв очки, двумя пальцами помассировал переносицу.
- Хорошего же ты обо мне мнения, - с горечью в голосе заявил он. - Неужели ты действительно считаешь, что положение на фирме для меня важнее наших отношений?
- Откуда мне знать? - ответила Флоренс, решив не попадаться на удочку его кажущейся беззащитности. - Ты уже сказал Патриции, что хочешь развода?
- О да. Она знает. - Норман неприятно рассмеялся.
- Знает? - воскликнула пораженная Флоренс. - Однако…
- Вот именно "однако", - пробормотал он, надевая очки. - Когда ты услышишь то, что я собираюсь сейчас тебе сообщить, может быть, все равно захочешь выгнать меня вон.
- Что ты хочешь этим сказать? - недоуменно спросила она.
Норман задумчиво покачал головой.
- Даже не знаю, как начать, - устало сказал он и осмотрелся вокруг. - Может быть, присядем?
- Конечно, - ответила Флоренс, указывая ему на софу, но, когда он присел на нее, устроилась в кресле напротив.
Заметив этот маневр, Норман, однако, не стал возражать и, задумчиво глядя на горящий в камине огонь, сказал:
- Патриция завела любовную связь. С Дороти Айтон.
У Флоренс отвисла челюсть.
- С Дороти Айтон?
- Да. - Плечи Нормана поникли. - Смешно, не правда ли? Я и понятия не имел.
- Но как же… когда ты?.. - Голос ее прерывался. - А ее отец знает?
- Теперь знает, - многозначительно ответил Норман.
- Ты хочешь сказать, что это имеет отношение к его сердечному приступу? - испугалась Флоренс. - Не могу в это поверить.