Софи не была уверена, что сможет владеть собой так же, как Кит. Ей пришлось прикусить губу, чтобы не вырывать пуговицы из петель. Взглянув вверх, она увидела на его лице выражение глубокой сосредоточенности. А глаза горели желанием.
- Кит…
Он опустился на край кровати. Ее тело свел спазм.
Она положила руки на плечи Кита и отдалась сладостному напряжению ожидания. Он поцеловал ее живот и осторожно снял с нее трусики.
Софи застонала от нетерпения.
Но Кит был неумолим. С возмутительной медлительностью он гладил ее бедра, а его губы целовали, изучали.
Она подалась вперед и спрятала лицо в его волосах. Кит сбросил брюки и через секунду уже был внутри ее.
На миг они замерли, их взгляды встретились. Потом очень медленно Софи дотянулась до губ Кита и поцеловала его:
- Я люблю тебя.
Эти слова прозвучали как вздох, но они победили его самообладание. Кит обнял ее и прижал к груди, а она обвила ногами его поясницу. Он проникал все глубже, содрогаясь от наслаждения, и конвульсивные движения Софи заставили его забыть все и вся.
Экстаз потряс Кита. В этот момент он готов был поверить, что бессмертен.
- Кит?
Голова Софи лежала на его груди. Ритм биения сердца перекликался с биением волн далеко внизу.
- М-м-м?
- Извини, что разрушаю поэтичность момента, но я умираю от голода.
- Это плохо, - протянул он, вычерчивая пальцем узоры на ее плече. - Я понятия не имею, который час, но магазин в деревне уже давно закрылся, и трудно сказать, есть ли что-нибудь на кухне. Может быть, съездим пообедать в Хоксворт?
Софи задумалась:
- Придется одеваться?
- Наверное. Там старомодные взгляды на подобные вещи.
- Тогда не стоит беспокоиться. - Софи неохотно откатилась от него и спустила ноги с кровати. - Кстати, у нас есть шампанское.
- У нас его целый подвал, - сухо заметил Кит.
- Да, об этом я не подумала.
Она наклонилась, вытаскивая платье из-под брюк Кита, и что-то выпало из кармана.
Коробочка. Маленькая черная бархатная коробочка.
Софи автоматически подняла ее и только тут поняла, что это может быть.
Ее рот открылся. Сердце переполнили надежда и радость. Она подняла голову и посмотрела на Кита. Он выглядел невероятно сексуально, лежа в постели в свете угасающего дня. И вдруг Софи заметила выражение его лица. Пугающе отчужденное.
- Кит? - прошептала она дрожащим голосом. - Кит, что это?
Он медленно сел, поднял руку и пригладил волосы:
- Открой.
Ее рука дрожала так, что она с трудом открыла маленький замочек. Крышка поднялась с легким скрипом. Софи охнула.
Камень в кольце был темным, но ее рука продолжала дрожать, и в розовых лучах заката все цвета радуги заиграли в его глубине. Камень был обрамлен двойным кругом бриллиантов.
Софи показалось, что она уже видела это кольцо.
- Это черный опал, - равнодушно произнес Кит. - Он называется "Темная звезда". Кольцо на протяжении многих поколений было обручальным кольцом Фицроев.
- А, - вздохнула она, - это тот самый неприятный момент, когда твоя девушка случайно находит фамильное кольцо, которое ты собираешься надеть на палец той, кто может его носить по праву рождения? - Софи закрыла коробочку и протянула Киту. - Лучше спрячь его в надежном месте.
- Иди сюда, - тихо позвал он.
Она подошла к нему на подгибающихся ногах.
Кит осторожно взял у нее коробочку и достал кольцо. Потом взял руку Софи, провел губами по раскрашенному хной пальцу и надел на него кольцо:
- Это самое надежное место.
Он уложил Софи обратно в постель, обхватил ладонями ее лицо и поцеловал, чтобы она не увидела отчаяние в его глазах.
Глава 10
- Двадцать два фунта пятьдесят шесть пенсов.
Записать на счет Фицроев, мисс?
Софи подняла голову. Миссис Уотс, стоя за прилавком, смотрела на нее с выражением напряженного ожидания.
- Гринхэм, - ответила она рассеянно. - Софи Гринхэм. Спасибо. Я заплачу прямо сейчас.
- Но ведь вы живете в замке, правда? - настаивала миссис Уотс. - У мастера Кита? То есть его светлости, как я по-прежнему о нем думаю. Какой скандал! Ему куда больше пристало носить этот титул, чем мастеру Джасперу. Он очень непоседливый. Всегда таким был. Как и его мать, вторая леди Фицрой. Он сейчас в Америке, кажется.
- Да, - беспомощно подтвердила Софи, протягивая деньги и оглядываясь на дверь в надежде, что придет помощь в лице шумной ватаги ребятишек, которые забегут в магазин за конфетами или печеньем.
Но этого не случилось.
- Ох, какое красивое кольцо, - заметила миссис Уотс, беря у Софи деньги. Ее глаза, впившиеся в "Темную звезду", заблестели, как у коршуна, который увидел упитанного кролика. - По-моему, это глупость - считать, что опал не приносит счастья. Это кольцо носила первая леди Фицрой. Леди Джульет. - Она улыбнулась Софи. - Можно вас поздравить, мисс Гринхэм?
- Софи. Да.
Сияющая миссис Уотс прижала руку к пышной груди:
- Замечательно! Мастер Кит настоящий джентльмен, а в замке давным-давно не было свадьбы. - Она начала складывать покупки Софи в пластиковую сумку. - Сэр Ральф венчался со второй женой в Лондоне. Ей никогда тут не нравилось. Но я помню его свадьбу с леди Джульет. Вся деревня сбежалась смотреть, как отец вел ее в церковь. - Она помолчала, мечтательно глядя вдаль. - Да, она была настоящая леди. Она никогда не допустила бы, чтобы замок пришел в запустение.
Софи удержалась от искушения предупредить миссис Уотс, чтобы та не ждала в скором времени "настоящей" свадьбы. Воспользовавшись тем, что миссис Уотс погрузилась в воспоминания, она схватила сумку с продуктами и направилась к двери.
- Постойте, вы забыли хризантемы. Они такие красивые, гордость и радость мистера Уотса. Приз получили. - Миссис Уотс вышла из-за прилавка и отдала ей букет. А потом, движимая каким-то средневековым инстинктом, побежала вперед и открыла ей дверь.
Софи зарделась от смущения:
- Я сама…
- Чепуха, - твердо ответила миссис Уотс. - Вы теперь на особом положении. Мы очень гордимся своим наследием.
Софи, остро ощущая, что одета в дешевое платье и босоножки, вышла на улицу. Лето шло к концу. В школе уже начались занятия, и дети больше не бегали по деревне, но на лужайке стояла кучка молодых мам с колясками. У Софи сжалось сердце. Ее цикл, вообще нерегулярный, запаздывал на три дня. Она обернулась к хозяйке магазинчика:
- Вы сказали, что опал - несчастливый камень?
Миссис Уотс замахала руками:
- Просто старушечья болтовня. Я ни во что такое не верю. Гороскопы, разные знаки. Все эти фокусы-покусы. Любовь делает брак счастливым. Любовь и доверие, и надо разговаривать друг с другом. Вот так мы с мистером Уотсом и прожили вместе почти пятьдесят лет.
Возвращаясь в замок, Софи думала, что, если так, ничего хорошего не ждет ее и Кита. Разговоры не были сильной стороной их отношений. Той ночью, когда он отдал ей кольцо, они вроде бы сблизились, но с утра все пошло по-старому. Кит все время был занят с юристами, сотрудниками банков, консультантами - старался продраться сквозь связанную с завещанием Лео юридическую путаницу и организовать работы, которые должны были спасти запущенный Ральфом замок от полного разрушения.
По вечерам они обедали, обычно у камина в гостиной, или гуляли по берегу. Они, конечно, беседовали, но о будущем Элнберга, а не об их собственном будущем. Самым интересным разговором на эту тему был получасовой разговор по телефону с Джаспером, который все еще находился в Лос-Анджелесе. Как Софи и предсказывала, он испытал огромное облегчение, узнав о неожиданном повороте дел, но его радость была омрачена тревогой за нее.
- Вряд ли это уютное гнездышко для новобрачных, - вздохнул Джаспер, ухитрившись, как всегда, прочитать ее собственные мысли.
Надежда Софи на то, что они пробудут в Элнберге недолго, растаяла: Кит все больше погружался в связанные с поместьем проблемы. Ради него Софи готова была назвать Элнберг домом.
Чем ближе она подходила к замку, тем медленнее передвигала ноги. После яркого солнца оружейный зал показался ей склепом. Софи быстро прошла в кухню.
Это было огромное мрачное помещение с куполообразным потолком, куда свет попадал через ряд узких, высоко расположенных окон. Над колоссальным столом висела большая лампа в стиле тридцатых годов прошлого века. Как это не похоже на уютную светлую кухоньку, которую она представляла себе, когда говорила Джасперу, что хочет иметь свой дом!
Софи положила покупки на стол и отправилась искать вазу для хризантем. Дальше по коридору была комната, сверху донизу заставленная дорогим фарфором и хрусталем, но Софи не смела ничего там трогать. Поэтому она взяла простую стеклянную банку и наполнила ее водой.
В надежде сузить трещину между собой и Китом, она решила приготовить хороший обед и накрыть стол в столовой - впервые со дня их приезда в Элнберг.
В столовой, куда Софи отнесла банку с цветами, было почти темно: окна были закрыты ставнями и тяжелыми бархатными шторами. Ей очень хотелось отдернуть их и впустить в комнату свет, но она удержалась. Она допустила эту ошибку в первый приезд, когда хотела оживить мрачные комнаты, но Кит предупредил, что свет вреден картинам, и что викторианские шторы не выдержат постоянного задергивания и отдергивания.
Софи повернула выключатель, и гигантская люстра над столом ожила, как и бра над портретами. Она поставила цветы на стол и отступила на шаг. В деревенском магазинчике цветы казались крупными, но здесь, в огромной комнате при искусственном освещении, просто терялись.
Как она в Элнберге.
Глотая слезы, Софи подумала, что все ее усилия переделать тут что-то, почувствовать себя дома пропадают втуне. Какой смысл зажигать в холле ароматические свечи, если их аромат не способен перебить запах сырости? Какой смысл считать Элнберг своим, если прежние владельцы напоминают о себе на каждом шагу?
Она подняла голову и посмотрела на лица на портретах. Все они, казалось, смотрели на нее с осуждением. Кроме одного.
Этот портрет Софи заметила еще в свой первый приезд сюда шесть месяцев назад. Женщина в шелковом розовом платье, с розами в волосах. От прочих Фицроев ее отличали красота и игравшая на губах лукавая улыбка. Ральф говорил, что это была певичка из мюзик-холла. Она заворожила графа, и он женился на ней, хотя она была гораздо моложе его и отнюдь не дворянского происхождения.
- Я тоже, - вздохнула Софи и уже собралась уходить, когда ее внимание привлекло кое-что.
На левой руке женщины блестело кольцо. Она вздрогнула, словно к ней прикоснулись ледяные пальцы. Потом подняла руку, посмотрела на реальный опал и на нарисованный на портрете восемнадцатого века и вспомнила печальную историю. Тяжело больная графиня, беременная ребенком, которого считали незаконным, выбросилась из окна восточной башни.
Софи не знала, что имела в виду миссис Уотс, сказав, что опал - несчастливый камень. Но она знала двух леди Фицрой, которые носили это кольцо. Ни одна не задержалась в Элнберге надолго.
Рейнбоу верила в знамения, видела послания судьбы во всем - от чайных листьев до созвездий. Софи считала это еще одной странностью своей матери.
Но, выходя из столовой и выключая свет, она вдруг засомневалась.
- Траст был учрежден лет двадцать восемь назад. Я был одним из попечителей. Другими попечителями были в то время леди Фицрой, старший партнер юридической фирмы, услугами которой пользовался Лео…
Внимание Кита начало рассеиваться. В течение недели он целыми днями говорил по телефону с разными людьми, силясь понять юридическое и финансовое положение Элнберга. Все это было кошмарно сложно и безумно нудно, но, по крайней мере, у него появился предмет для размышлений помимо Софи и того факта, что он практически сломал ей жизнь.
Бывший адвокат Лео продолжал говорить. Кит тем временем заметил, что в библиотеке стало темнее. Огромное окно выходило на берег, и он увидел, что на юге собираются пурпурно-серые тучи.
- Нам стоило больших усилий подобрать такие формулировки, чтобы документ не мог быть истолкован юристами Ральфа Фицроя в его пользу…
Еще неделю назад берег был усыпан людьми. Семьи с детьми, пользующиеся последними днями каникул, деревенские подростки с радио и нелегальной бутылкой сидра… Теперь пляж был практически пуст. Только собака бежала по влажному песку да вдалеке, у самого моря, виднелся стройный женский силуэт. Порыв ветра разметал золотистые волосы женщины, прижал к ногам подол темно-зеленого платья.
Внутри Кита сверкнула молния желания, за ней тут же последовал гром вины и отчаяния. Кит любил Софи.
Надеть ей на палец проклятое кольцо - непростительная глупость.
Он имел возможность рассказать ей все, но не сделал этого, потому что знал: за признанием последует череда событий, которые он не сможет держать под контролем. Софи послала бы его к врачу. И если бы врач подтвердил опасения Кита, ему пришлось бы расстаться с ней.
Но он еще не был к этому готов. Он только что обрел Софи. Он хотел, чтобы счастье длилось как можно дольше.
Кит вытянул вперед руку. Онемение и покалывание в пальцах мучили его не так сильно с тех пор, как он приехал в Элнберг. Иногда они вовсе исчезали. Особенно когда он лежал в постели с Софи, лаская ее шелковистую кожу. Тогда он даже начинал надеяться, что все не так серьезно.
- Лорд Фицрой, вы меня слышите?
- Да. Извините. - Кит заставил себя переключить внимание на телефонного собеседника. - Будьте любезны, повторите.
- Поскольку траст был создан давно, налоги на него будут значительно снижены.
- Великолепная новость, - рассеянно пробормотал Кит.
Честно говоря, это была та самая новость, которую он мечтал услышать, ключ к обеспечению будущего Элнберга, однако все перевешивала потребность привести Софи в замок и подняться с ней в спальню.
- Отчасти это вышло случайно. Мы не знали, как долго проживет лорд Фицрой, и, откровенно говоря, не ожидали, что этот срок превысит семь лет. К счастью, он прожил гораздо дольше.
"Зависит от точки зрения", - подумал Кит, вспомнив фотохронику угасания Лео. Вслух он сухо произнес:
- Спасибо.
Ему не терпелось закончить разговор. Снаружи небо угрожающе потемнело. Ветер усилился. А у Софи нет плаща. Она промокнет.
Кит положил трубку и направился к черной лестнице. Внизу он взял один из висевших в прихожей плащей и вышел через восточную дверь. Извилистая тропинка вела через дюны к берегу. Облака надвигались с юга, как вражеская армия. Уже падали первые капли дождя.
Кит бросился бежать. Он видел, что там, вдали, Софи повернулась и идет к замку. Он побежал быстрее, но в этот момент тучи явили всю свою мощь. Кит промок в одну секунду, как и плащ, который он держал в руках. Впрочем, от плаща теперь было мало пользы. Кит продолжал бежать, скользя на мокром песке. Когда расстояние между ними сократилось, он увидел, что Софи тоже бежит и смеется.
Все вдруг потеряло значение. Все, кроме дождя, промочившего его насквозь, и любимой женщины, которая, смеясь, торопилась навстречу.
- Это безумие! - крикнула она.
Кит, почти не замедляя шага, подхватил Софи на руки. Ее тело было теплым и мягким.
- Лучше покориться судьбе и промокнуть, - заявила она. - Ты не можешь бежать всю дорогу до замка со мной на руках.
- И пробовать не стану. - Кит повернулся к морю спиной и пошел вверх.
- Куда мы идем?
- Увидишь.
Дорожка оказалась круче, чем он помнил, песок скользил под ногами, но мысль о том, что надо укрыться от дождя и снять мокрую одежду с прекрасного тела Софи, придала Киту сил. За несколько секунд они взобрались на дюны.
Фермерский дом стоял прямо перед ними.
- Какой чудесный дом! - Софи почти кричала, чтобы он услышал ее за шумом дождя. - Ты знаешь, кто тут живет?
- Да.
Кит открыл деревянные ворота и пошел по дорожке к дому, одной рукой прижимая к себе Софи, а другую высвободил, чтобы набрать код. Мысленно он возблагодарил отсутствие воображения у человека, установившего один и тот же код на всех замках в поместье.
- Ты можешь отпустить меня, - сказала Софи, слизывая капельку дождя с его щеки.
- Еще рано.
Дверь открылась, Кит перенес ее через порог, и его сердце екнуло, как только он осознал символизм этого акта. Кит закрыл дверь ногой, мгновенно приглушив шум ливня, и осторожно поставил Софи на пол.
Она прислонилась к нему спиной и стала осматривать большую кухню фермерского дома. Затем взяла Кита за руку, подошла к столу и заглянула в оставленную на нем корзину:
- Так чей это дом?
- Поместья.
Она достала из корзины бутылку вина и пачку бисквитов:
- То есть ваш, милорд. Могу я осмотреть дом?
- Сколько угодно.
За кухней располагался квадратный холл с широкой лестницей и дверями в другие комнаты. Софи открыла одну из них и заглянула в большую гостиную с камином. Огромное окно, залитое сейчас струями дождя, выходило на берег. У Софи возникло странное ощущение, что комнаты, по которым они шли, ждали ее, затаив дыхание. Наверху была детская с маленькой кроваткой и колыбелькой.
Пораженная Софи повернулась к Киту, хотела что-то сказать, но слова застряли у нее в горле.
Кит мягко подтолкнул ее к двери:
- Боюсь, мне придется взять на себя роль гида. - Он осторожно поцеловал ее в шею. - Я хочу показать тебе хозяйскую спальню.
Софи оказалась в уютной комнате с изящным камином и таким же окном, как внизу, в гостиной.
Пока она осматривалась, Кит осторожно повернул ее, чтобы расстегнуть молнию на промокшем платье. Дождь настойчиво стучал по стеклу. Желание столь же настойчиво билось в женщине. Она хотела Кита, но не для мимолетного наслаждения.
Для большего.
Софи хотела его целиком - и тело, и душу. Навсегда.
Ее платье упало на пол. Она стояла перед Китом, обнаженная и дрожащая, и в первый раз не торопилась раздеть его.
Они долго смотрели друг на друга. Его серебристо-серые глаза были полузакрыты. Раны на лице зажили, но маленькие шрамы остались навсегда. Софи погладила их. Кит взял ее руку, прижал к щеке, потом повел Софи к кровати. Быстрым движением он отбросил покрывало и осторожно уложил ее на мягкие простыни.
Софи лежала и наблюдала, как он снимает рубашку, как расстегивает пряжку на поясе. Она хотела его так же сильно, как всегда, даже, пожалуй, сильнее, но что-то словно изменилось для нее в этой уютной спальне в фермерском доме. Как будто она очень долго бежала, спешила куда-то и наконец добралась. Бежать больше не надо.
Обнаженное тело Кита было прекрасно. У Софи перехватило дыхание, когда он опустился рядом с ней на кровать, прикрыл их обоих одеялом, нежно обнял ее и привлек к себе.