Игнорируя иронию в его голосе, она сделала еще один глубокий вдох.
- В таком случае должна тебя огорчить, дружище. Ничего не выйдет. Поищи себе другую наследницу для женитьбы!
Она повернулась к нему спиной, чтобы удалиться, но Энрике вновь не позволил ей этого.
- Ты меня оскорбляешь, - очень тихо произнес он, но так, что мурашки побежали по ее телу.
Она медленно обернулась.
- Вы забываетесь, сеньор Сантос. Вы всего лишь гость в этом доме. Помните о своем месте. - Она старалась говорить так сдержанно, как только могла, но это давалось ей с большим трудом. - Возможно, в Испании совсем другие традиции, но если вы воображаете, что поцелуй на террасе может трансформировать наши отношения в брачные, то позвольте вам заметить: вы живете в каменном веке. Уверяю, вы не можете заставить меня выйти за вас замуж. И не вздумайте шантажировать деда только потому, что я упала в ваши объятия, как… как последняя… идиотка.
Сила ее гнева не уступала ярости Энрике. Вот что значит потерять контроль и поддаться чарам незнакомого мужчины. Он сразу же загорелся идеей заполучить богатую женушку.
Острая боль пронзила ее при мысли, что для него значил их поцелуй. Он не имел никакого отношения к ней лично. Этот мужчина всего лишь решил через нее завладеть огромными деньгами Авельяноса, ошибочно полагая, что она его законная наследница! Он так и называл ее - наследница Авельяноса!
Истерический смешок вырвался из груди Филиппы, когда она представила, как бы отреагировал Диего Авельянос на "искреннее" намерение молодого человека спасти поруганную им честь невинной девушки, мать которой старик называл уличной девкой.
- Шантаж? - Энрике задохнулся от гнева, невольно вспомнив подлую историю женитьбы самого Диего. - Как ты смеешь обвинять меня в такой мерзости?!
Филиппа без страха посмотрела на него.
- А как прикажешь понимать все это? Дорогой Энрике Сантос, мой дед рассмеется тебе в лицо, когда услышит о твоих бреднях.
Насмешка в ее голосе возмутила его еще больше.
- Ошибаешься, - ледяным голосом ответил он. - Это была именно его идея.
Филиппа замерла на месте.
- Ты хочешь сказать, - ее голос задрожал, - что мой дед принимает участие в этой истории?
Внутри у нее оборвалась какая-то струна.
- Мой дед хочет, чтобы я вышла за тебя замуж?!
Час от часу не легче! Она что, не знала ни о чем? Неужели старик не сказал ей о своих планах? Еще одна его "милая" шутка, угрюмо подумал Энрике.
- Я правильно понимаю, - продолжила Филиппа, - дед хочет, чтобы я вышла за тебя замуж?
- Взамен я приму на себя его империю, а он уйдет на покой. Это произойдет сразу после нашей свадьбы. Между нами уже все согласовано, - подтвердил Энрике.
Ему больше не хотелось щадить ее чувства, уж больно оскорбительна была ее реакция на их обручение.
- Как удобно, - безжизненным голосом откликнулась Филиппа.
- А почему бы и нет? - согласился Энрике с легкой иронией в голосе.
Филиппе показалось, что все, что происходит вокруг, не имеет к ней никакого отношения, потому что этого просто не может быть! Разве можно поверить в то, что она сейчас услышала! Словно тяжелые шаги рока раздались за ее спиной.
- Прости…
Она прошла мимо Энрике, сообщившего ей ужасную весть: родной дед, игнорировавший ее всю жизнь, теперь строит относительно нее планы. Да еще какие - планы о замужестве! А она-то подумала, что Энрике Сантос сумасшедший.
Пока она шла, гнев красной пеленой застилал ей глаза. Филиппа прошла через зал в мраморный холл и резким толчком распахнула дверь, ведущую в библиотеку, не видя ничего вокруг.
Дед поднял голову от бумаг, лежавших перед ним.
- Убирайся отсюда, - последовал его грубый приказ.
Проигнорировав его, она приблизилась к столу.
- Этот человек, - она кивнула на следовавшего за ней Энрике, - заявляет, что собирается жениться на мне! Я хочу, чтобы ты сейчас же сказал ему, что этому не бывать!
Лицо старика побагровело.
- Ты правильно поняла его слова. Иначе зачем бы я послал за тобой? А теперь уходи, ты мне мешаешь.
Земля ушла из-под ног Филиппы.
- Ты что, полностью выжил из ума? - трепещущим, но в то же время разъяренным голосом спросила она. - Неужели ты полагаешь, что я буду делать то, что ты захочешь? По какому праву ты распоряжаешься моей жизнью?
Диего Авельянос вскочил на ноги. Он был ненамного выше внучки, но значительно тяжелее ее, и внезапно показался ей очень грозным и страшным. Она почти была готова отступить под натиском угрожающего выражения его глаз, но гнев понес ее вперед.
- Надо быть сумасшедшим, чтобы так думать. Ты не можешь заставить меня! Ты ненормальный…
Ярость исказила отвратительное лицо Диего Авельяноса.
- Замолчи! - выпалил он. - Не смей разговаривать со мной в таком тоне! Отправляйся в свою комнату. Я поговорю с тобой завтра!
- Что? - Она не верила своим ушам. - Ты думаешь, что можешь приказывать мне? Я не принадлежу к числу твоих лакеев!
- Да, но ты моя внучка и должна мне повиноваться!
Филиппа осталась стоять с открытым от изумления ртом.
- Чихать я хотела на твои приказы!
Энрике Сантос стоял за ее спиной, сощурив глаза. Он оказался невольным свидетелем того, что вряд ли кто-то когда-нибудь видел: нашлась гордячка, осмелившаяся противостоять воле несокрушимого жестокого главы империи Авельяноса.
По тяжелому выражению глаз взбешенного деда Филиппа поняла, что никто никогда не осмеливался разговаривать с ним таким образом.
- Или ты покинешь кабинет, или я заставлю тебя сделать это! Ты поняла?!
Он нажал на кнопку на своем столе, сказал что-то в переговорное устройство по-испански и обернулся к Филиппе.
Она по-прежнему стояла перед ним, полыхая от возмущения. Слишком сильно он оскорбил ее, чтобы она сдалась, хотя здравый смысл подсказывал, что сила на его стороне. Он возьмет над ней верх, и она тоже в страхе подчинится ему, как и все остальные. Нет, она не позволит ему одолеть себя! Уже то, что сейчас она противостоит ему, дорогого стоит! У нее есть все основания ненавидеть его!
Как он смел обсуждать вопрос о замужестве за ее спиной! Это так дико и отвратительно, что ей до сих пор было трудно осознать, что все происходящее чистая правда.
- Я уйду тогда, когда сочту нужным, - бросила Филиппа в лицо деду. - Когда ты подтвердишь, что лунатик, которого ты пригласил, действительно выжил из ума.
- Заткнись! Ты позоришь меня в моем собственном доме, невоспитанная девка! И не смей говорить о своем женихе в таком тоне!
Диего в ярости хлопнул ладонью по столу.
Глаза Филиппы расширились от ужаса.
- Ты не можешь всерьез говорить такие слова. Не можешь. Ну скажи, что это всего лишь ваша дурацкая шутка!
Лицо Диего Авельяноса превратилось в камень.
- Как ты смеешь разговаривать со мной на повышенных тонах?! И знаешь, почему ты здесь? Да потому, что ты обручена вот с этим самым сеньором Энрике Сантосом и выйдешь за него замуж на следующей неделе. Остальное не твое дело. Все, конец разговорам! Отправляйся в свою комнату!
Гнев, двадцать пять лет копившийся против деда, безнаказанно третировавшего ее беззащитную мать, прорвался наружу. Она не должна ему ничего! Абсолютно ничего!
Старик вышел из-за стола с перекошенным багровым лицом и отвесил ей тяжелую пощечину.
Она инстинктивно отшатнулась, закрывая щеку ладонью, не в силах поверить в происшедшее.
- Иди к себе в комнату, - снова повторил Диего Авельянос. - Немедленно!
Его глаза впивались в нее как ножи.
Филиппа глубоко, судорожно вздохнула, дрожа от обиды и возмущения.
- Не беспокойся, я уйду. Но сначала тебе надо кое-что понять, мерзавец! Я тебе не пешка для твоих махинаций! Твоя идея выдать меня замуж в своих целях такая нелепость, что я начинаю даже потешаться. Иди прогуляйся, Диего Авельянос. Может быть, придумаешь что-нибудь получше.
Филиппа увидела, как рука Авельяноса снова взлетела вверх, и непроизвольно заслонила лицо ладонью, но в этот момент Энрике перехватил удар.
- Хватит! - хриплым, не терпящим возражений голосом сказал он, обращаясь к обоим.
Тяжелые двери бесшумно распахнулись, и два охранника замерли на пороге, ожидая приказаний.
- Уведите ее отсюда, - коротко скомандовал Авельянос, тяжело дыша.
Двое мужчин направились к Филиппе.
- Стоять! - воскликнул Энрике с нотками приказа в голосе, и охранники замерли на месте.
- Диего, в этом нет необходимости, - твердо сказал Энрике.
- Тогда сам уведи ее отсюда, - прорычал хозяин дома. - Тебе надо получше присматривать за ней. Хорошо бы ей как следует всыпать!
Он сделал выразительный жест рукой.
- Негодяй! - гневно вырвалось у Филиппы.
Энрике схватил ее под руку и потащил прочь из кабинета. Охранники посторонились, пропуская их.
Филиппа молча повиновалась.
- Маленькая дикарка! - Энрике отпустил ее, когда они вышли в холл. - Что ты себе позволяешь?! Неужели ты не способна поддерживать цивилизованный разговор, не теряя головы?
Филиппа сверкнула глазами.
- Он ударил меня! Он меня ударил, а ты его одобряешь!
Энрике раздраженно вздохнул.
- Конечно нет, но…
В этот момент охранники прошли мимо них, и он подождал, пока они отошли подальше. Энрике прекрасно знал, кто они такие - профессионалы, готовые выполнить любое приказание хозяина. Оттащить девчонку наверх для них пустяковая задача. Внезапно ему пришло в голову, что Диего выглядел так ужасно, будто его вот-вот хватит апоплексический удар. Еще не хватает, чтобы он умер прямо сейчас.
- Эй, отправьте к хозяину прислугу. Ему может понадобиться помощь.
Один из мужчин обернулся и молча кивнул.
Энрике посмотрел на девушку, на которой согласился жениться, чтобы стать главой империи Авельяноса, и плотно сжал губы.
Филиппа держалась рукой за покрасневшую щеку, вся пылая от возбуждения.
Господи, она явно унаследовала темперамент деда, подумал он. Просто какой-то ураган! Им овладело беспокойство.
Что я тут делаю? Почему старик не разобрался с девчонкой сам и заставил меня участвовать в безобразной сцене?
Ему захотелось срочно выпить, причем чего-нибудь покрепче. Впрочем, и ее какой-нибудь подходящий напиток может быстро успокоить.
Она все еще продолжала дрожать от возмущения, растирая красную от удара щеку.
Энрике осторожно взял в руки ее лицо и повернул к свету.
- Дай я посмотрю.
Она отшвырнула его руки прочь и сердито фыркнула:
- Не прикасайся ко мне!
- Тебе надо что-нибудь выпить. Это тебя успокоит, - сдержанно ответил он.
На этот раз Филиппа не стала сопротивляться и позволила ему отвести себя в гостиную, где без сил опустилась на диван.
Энрике открыл бар, достал бутылку бренди, два хрустальных фужера и вернулся к ней.
- Выпей.
Он протянул ей фужер с золотистым напитком.
Она отпила глоток. Мягкое тепло волной разлилось по телу.
Энрике молча смотрел на нее, откинув полу пиджака и держась пальцами правой руки за брючный ремень.
Отсутствующим взглядом Филиппа скользнула по его фигуре и невольно отметила, как красиво воротник белоснежной рубашки оттеняет темные волосы на его груди. Она быстро отвела взгляд и снова сосредоточилась на своей щеке.
Надо срочно выбираться отсюда, лихорадочно подумала она. Домой, скорее домой! Как такое могло с ней приключиться?!
- Скажи, неужели все, что я сегодня услышала, правда? - вырвался из нее вопрос помимо воли.
Энрике нахмурился.
- То, что я… я должна выйти за тебя замуж?
Она с трудом подбирала слова.
- Да, - ответил Энрике. - О Боже, какое несчастье! Я полагаю, - продолжил он саркастическим тоном, - ты уже получила неопровержимые доказательства от своего деда.
- Он просто негодяй!
Лицо Энрике приобрело ледяное выражение. Он не любил Диего Авельяноса и сомневался, что кто-либо на свете мог любить его. И, конечно же, он не должен был бить свою внучку. Но и Филиппа тоже хороша. Она что, надеялась, что он спокойно перенесет все ее выпады и обвинения? Особенно в присутствии другого мужчины, выбранного ей в мужья. Диего Авельянос никогда не позволил бы себе потерять лицо перед человеком, который должен принять на себя всю его огромную финансовую империю. Кроме того, как бы он ни был виноват перед ней, Филиппа должна быть благодарна деду за роскошные условия жизни, предоставленные ей его трудом. Она обязана быть хотя бы вежливой с ним.
- Никогда не употребляй такие выражения!
- Иначе что? - выпалила она. - Ты выпорешь меня, как он тебе приказал?
Энрике выругался про себя. Ему захотелось как можно скорее уйти отсюда прямо сейчас.
Подальше от этого сумасшедшего дома. Спасительная мысль о Кармен Парейро всплыла в мозгу. Она сумеет успокоить и расслабить его, своей нежностью и лаской восстановит мир в его душе. Никогда не произнесет ни одного слова, которое могло бы его расстроить, не сделает ничего такого, чего бы он не хотел…
Но Кармен Парейро нет рядом. Она всего лишь облачком фантазии мелькнула в его разгоряченной голове.
- Перестань вести себя как испорченная девчонка, - бросил он ей.
Филиппа вскочила на ноги.
- Думаю, вам следует немедленно убраться отсюда, сеньор Сантос, - выпалила она. - И, надеюсь, когда в следующий раз вы соберетесь жениться, у вас найдется хотя бы немного такта, чтобы сначала спросить согласия у вашей избранницы. Однако вас больше заботит желание загрести под себя деньги Авельяноса. А я не хочу иметь никакого отношения к этой истории, и особенно к такому смазливому охотнику за удачей, как вы!
Она швырнула бокал на стол, нисколько не заботясь о том, что он опрокинулся и золотистая жидкость залила инкрустированную поверхность, повернулась на каблуках и пулей вылетела из гостиной.
Энрике в течение нескольких секунд слышал стук ее каблучков по мраморной лестнице, ведущей наверх. Через минуту он уже гнал свой "феррари" так, словно его преследовали все демоны ада.
Пальцы Филиппы, с трудом попадая на нужные клавиши, набирали номер телефона Джеки.
- Джеки, - быстро проговорила она, чтобы сэкономить деньги, - наш план не сработал. Я собираюсь вернуться домой. Завтра. Не волнуйся. - Она сглотнула, стараясь удержаться от подробностей. - Все нормально. Но я возвращаюсь. Ты поняла? Имей в виду, что если завтра я не позвоню тебе из Валенсии, значит, что-то не так, а если от меня не будет вестей и вечером, включай сигнал тревоги. Я уже пообщалась со своим драгоценным дедушкой. Впечатления словами не описать. Расскажу при встрече.
Филиппа повесила трубку с облегчением. Не то чтобы она обрадовалась, услышав родной голос, скорее ощутила, что где-то, пусть далеко, за стенами этого дворца, скорее напоминающего сумасшедший дом, есть нормальный мир, с нормальными людьми.
Филиппа мгновенно провалилась в сон и проснулась лишь утром от легкого прикосновения к плечу. Рядом стояла Росита.
- Дон Диего хочет видеть вас, прямо сейчас, - робко сказала она.
Ну что ж! Она не возражает! У нее есть, что ему сказать! Она потребует, чтобы ее немедленно отвезли в аэропорт!
Росита проводила Филиппу, наскоро натянувшую на себя свои собственные брюки и блузку, в спальню Диего Авельяноса.
Дед сидел на постели, опираясь на подушки. Выглядел он неважно. Впервые она осознала, что он уже старик со слабым здоровьем.
Я буду говорить с ним вежливо, подумала она. У меня получится, если я очень постараюсь.
Филиппа подошла к изножью кровати. Черные мрачные глаза сверлили ее насквозь. Несмотря на то, что дед лежал неподвижно, от него исходила угроза.
- Итак, - тяжело произнес он, - ты оказалась хуже, чем я ожидал. Мне следовало забрать тебя от твоей уличной матери и самому воспитать! Тогда бы ты понимала, что такое хорошие манеры и уважение к старшим.
Мгновенно все благие намерения испарились из головы Филиппы. Кровь ударила ей в голову. Но на этот раз она не потеряла контроля над собой.
Она стояла молча перед человеком, который приходится ей дедом. Просто невероятно, что они связаны между собою кровными узами.
- Наконец-то ты молчишь! Как жаль, что ты не сдержала свой ядовитый язычок вчера вечером и продемонстрировала свой отвратительный нрав будущему мужу!
- Энрике Сантос никогда не будет моим мужем.
Гнев застыл в ней как ледяная глыба.
Дон Диего прокашлялся.
- Тебе можно только мечтать о таком муже, как Энрике Сантос! Ни один мужчина не захотел бы даже прикоснуться к тебе после вчерашней сцены. Без моего наследства ты могла бы очутиться в постели с мужчиной только за деньги, как и твоя мать-проститутка.
Филиппа стиснула зубы, но усилием воли сдержалась.
- Наш разговор бесполезен. Я сегодня же улетаю домой. Будь добр, прикажи доставить меня в Валенсию, прямо в аэропорт.
Темное лицо Авельяноса покрылось пятнами.
- Ты никуда не уедешь отсюда! И не покинешь порог своей комнаты до дня свадьбы. В этом доме хозяин - я! Не смей играть со мной в игры! - Его кулак тяжело опустился на постель. - Запомни, если ты не образумишься, мне придется приказать как следует проучить тебя ремнем. Этот предмет приводил в чувство и не таких, как ты.
Филиппа побледнела. Ее охватил настоящий страх. Старик заметил это и улыбнулся.
- Ты думаешь, я не посмею? Я учил ремнем твоего отца не раз. Он быстро понял, что к чему! - Старик нахмурился. - Если бы он не встретил ту шлюху, твою мать… Он не послушался, променял меня на пару длинных продажных ног!
Филиппа почувствовала весь ужас, преследовавший ее отца, так ясно, словно она присутствовала при всех унижениях и оскорблениях, которым подвергал его жестокий, деспотичный отец.
- Ты гнусный, подлый тип, - прошептала она. - Как тебя только земля носит!
Безжалостные бездушные глаза смотрели на нее.
- Убирайся, пока я не взялся за ремень! Никто не может запугать меня: ни ты, ни кто-либо другой!
- О да, я уйду, - сказала Филиппа. - Я готова идти в Валенсию хоть босиком.
Его лицо исказилось.
- Ты не сделаешь из этого дома ни шагу, пока я собственными руками не передам тебя Энрике Сантосу!
- Ты ошибаешься, Я уеду сегодня же.
- Вряд ли тебе удастся удрать из закрытой на ключ комнаты.
Филиппа решила пойти в бой и открыла карты.
- Думаю, запирать меня весьма неразумно. - Ее лицо оставалось неподвижным. - Видишь ли, если я не позвоню сегодня вечером в Нью-Йорк, американское посольство в Мадриде будет извещено, что меня удерживают здесь против воли. Неужели тебе захочется получить обвинение в похищении человека? Пресса немедленно и с удовольствием разовьет этот захватывающий сюжет.
Ее слова возымели действие. Старик выругался по-испански, и Филиппа презрительно улыбнулась.
- А если я заставлю тебя позвонить?
Лицо Диего налилось кровью. Угроза прозвучала абсолютно неприкрыто.
- О, это будет тоже неразумно. Видишь ли, я все предусмотрела… - Она улыбнулась, пряча дрожь, пробежавшую по телу при его страшных словах. - Если это случится, я произнесу определенные слова, которые ясно дадут понять, как на самом деле обстоят дела.