- Нужно закрыть чем-нибудь дыру. На это потребуется немного времени. Не могли бы вы пока подняться наверх и посмотреть, как там Джейк? Если он проснется в полной темноте, один, то испугается. Там на полке есть еще один фонарик, возьмите его. Хорошо?
Сильвия еще не настолько оправилась от испуга, чтобы одной подняться вверх по лестнице, хотя бы и с фонариком.
- Вы… вы думаете, что свет не скоро загорится? - спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал не как у испуганного ребенка.
- С вами ничего не случится, - успокоил ее Трэвис, передавая фонарик. - Это всего лишь ветер, никакого маньяка с топором.
Сильвия включила фонарь и стала осторожно подниматься по лестнице, все еще нервничая. Джейк продолжал крепко спать, несмотря на то, что завывания ветра еще больше усилились. Сильвия присела на минутку в его комнате, стараясь собрать все свое мужество, чтобы снова спуститься вниз и посмотреть, как идут дела у Трэвиса, - ведь наверняка ему будет трудно одному, без чьей-либо помощи заделать в темноте дыру. В тот момент, когда она решилась спуститься вниз, дверь отворилась, и вошел Трэвис.
- С Джейком все в порядке, - тихо сказала девушка в ответ на его вопросительный взгляд. - Он даже ни разу не шевельнулся. Вам удалось заделать дыру?
- Я прибил крепкую доску, до утра этого хватит. Не могли бы вы оставить свой фонарик здесь? Я не думаю, что Джейк проснется раньше утра, но на всякий случай…
Сильвия последовала за ним на лестничную площадку и услышала, как он пробормотал про себя проклятие, передавая ей фонарик.
- Что случилось? - спросила она.
- Где-то в халате застрял осколок стекла, - проговорил он, - что-то меня постоянно колет.
Сильвия направила фонарик на Трэвиса и увидела в его луче блестки стекла, застрявшего в махровой ткани халата.
- Трэвис, вы весь в осколках! - воскликнула она, сделав шаг к нему, чтобы лучше рассмотреть его спину. - Неудивительно, что вам больно! У вас все плечи в крови! Быстро! Снимайте халат! - перехватила инициативу Сильвия.
- Прямо сейчас? - спросил Трэвис.
- Да! Ради бога! Или вы хотите умереть от потери крови?
Только тогда, когда он сбросил халат на пол, и девушка при свете фонарика стала поспешно осматривать его окровавленную спину, отыскивая впившиеся осколки стекла, она осознала, что под халатом у него ничего не было. Ее взгляд осторожно скользнул вниз, по позвоночнику… - чуть-чуть ниже, а потом быстро наверх, потому что ей бросились в глаза упругие мускулистые ягодицы.
- На вас же ничего не надето! - прошептала она.
- Ах, вы заметили? - спросил он не без иронии. - А что вас, собственно, шокирует? В конце концов, вы сами приказали мне немедленно раздеться!
- Я ведь не знала, что под халатом у вас ничего не надето! - негодующе возразила Сильвия. - Я думала только о стеклах! Ваша спина вся изранена, вы знаете об этом?
Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, и Сильвия резко перевела луч фонарика и свой взгляд на его подбородок. Однако Трэвис ни чуточки не смутился. Сильвия тоже оправилась от шока и взглянула ему в лицо, молясь в душе о том, чтобы вдруг не зажегся свет.
- Мне идти в вашу спальню или в мою? - спросил Трэвис, и на его губах заиграла улыбка.
- Что? - сдерживая волнение, переспросила она.
- Полечить мои раны, - объяснил он, широко улыбаясь. - Где-то, должно быть, застряло стекло! Мне очень больно! - Сильвия подозрительно взглянула на него. - Уверяю вас, я не лгу, мисс Уолкер, - добавил он быстро, поднимая руку. - Клянусь вам!
Девушка не знала, верить ему или нет, и была в нерешительности, разглядывая его окровавленную спину. Ему, должно быть, больно, подумала она, а сам он, действительно, вслепую осколков не вытащит.
- Если вы что-нибудь наденете на себя, я подумаю, чем я вам смогу помочь, - строго ответила она. - Если же вы полагаете, что я буду помогать вам, когда вы обнажены, то… Сильвия отдала ему фонарик и сказала:
- Держите, а я пойду поищу вату. Сильвия зашла к себе и раздвинула шторы, когда она рылась в ящичке своего туалетного столика при бледно-голубом свете полной луны, вошел Трэвис.
При виде его она почувствовала, как у нее забилось сердце и ослабели ноги. На этот раз на нем были только трусы и ничего больше. Девушка наблюдала, как он пересекает комнату, чувствуя, что не может оторвать глаз от его мускулистой груди, заросшей темными волосами…
- Куда прикажете? - спросил Трэвис, явно поддразнивая ее. Сильвия перевела дыхание и предложила ему лечь на кровать лицом вниз.
- Не могли бы вы дать мне фонарик? - слабым голосом попросила она. Из ванной девушка принесла тазик теплой воды, добавила немного дезинфицирующего вещества и, волнуясь, поставила тазик на прикроватный столик. - У меня есть пинцет, - проговорила она, - однако я не знаю, много ли я смогу сделать при таком освещении.
- Уж постарайтесь, - протянул Трэвис, поворачивая голову на подушке, чтобы видеть ее. - Вы сможете осмотреть меня еще раз утром, не правда ли?
Очевидно, процедура причиняла ему сильную боль. Сильвия, как могла осторожно, промывала многочисленные ранки и удалила несколько осколков стекла, но было очевидно, что еще много мелких осколков осталось в загорелой коже его мускулистой спины.
- Простите, - прошептала Сильвия, приходя в отчаяние от того, что Трэвис снова молча передернулся от боли, - но я вынимаю стекла почти вслепую. Как вы думаете, света не будет всю ночь?
Свет вспыхнул, стоило ей закончить фразу. Это было совсем неожиданно. Трэвис приподнялся на локте, а Сильвия поспешно отвела свой взгляд.
- Вам не нужно меня больше бояться, Сильвия, - сказал он с обольстительной улыбкой.
Кого он обманывает, в отчаянии подумала девушка, взяв пинцет и приготовившись извлечь глубоко застрявший осколок. Ее смущало уже то, что она увидела его таким, - полуобнаженным и распростертым на своей постели, а касаться руками его спины, приближаясь так близко к его телу во время работы…
- Ага, вот он! Больше я не вижу осколков! - Сильвия отложила пинцет, зевнула и потерла рукой затекшую шею.
- Вы устали, - сказал Трэвис, поворачиваясь на бок и рассматривая бледное лицо Сильвии.
- А вы разве нет?
- В данный момент - нет, - мягко проговорил он, глядя на нее такими глазами, что у девушки перехватило дыхание. - А теперь позвольте мне, - сказал он, вставая на колени в постели позади Сильвии.
- Что вы делаете?.. - оторопев, спросила та.
- Что я делаю? - переспросил Трэвис. - Я хочу возместить вам хотя бы долю ваших усилий. Расслабьтесь! Мышцы у вас на шее чертовски напряжены!
Его руки были горячи, как огонь. Они прокладывали себе дорогу через полупрозрачные сборки ночной сорочки Сильвии, ослабляя ее сопротивление каждым решительным прикосновением. Каждый нерв в ее теле отзывался на медленное движение его сильных пальцев, массирующих плечи, надавливающих и поглаживающих кожу, вверх по длинной стройной шее и обратно, все снова и снова… Сильвия закрыла глаза, отчаянно стараясь не поддаваться слабости желания в то время, как его пальцы, делая свое дело, касались ее спины. С замиранием сердца она ждала, куда его руки переместятся в следующий раз.
Он выжидал. Затем Сильвия почувствовала влажную теплоту его губ в эрогенной точке у основания шеи и невольно вся задрожала, ее дыхание участилось, когда его руки медленно стягивали тонкое кружево ночной сорочки с ее плеч, обнажая шелковистую кожу, матово блестевшую при мягком освещении спальни.
Он медленно скользил по гладкой коже ее живота, как бы поддразнивая, и неохотно высвобождая ее тело от шелка и кружев.
Пожалуйста! - взмолилась она про себя. Она хотела, чтобы он касался ее снова и снова, хотела, чтобы он целовал ее и обладал ею. Пять лет ничего не изменили. Пять долгих лет одиночества… Оглядываясь назад, сквозь призму времени, она забывала, какими нелестными словами она себя после этого величала: проститутка, дурра и тому подобное. Сейчас, когда его тело было так близко от нее, когда его руки легко касались любой части ее тела, на нее нахлынули воспоминания только о том, что она ощущала тогда, когда ее касался этот мужчина…
- М-мм, как хорошо ты пахнешь! - выдохнул он ей прямо в шею, легко покусывая кожу и проводя кончиком языка по ее плечам, при этом он еще ниже спустил бретельки ее ночной сорочки, обнажая ее груди. - У тебя великолепное тело, Сильвия! Почему ты скрываешь его?
Сейчас оно не было скрыто. Девушка склонила голову, следя за тем, как он проводил пальцем по краям выреза ее сорочки. Знал ли он, что сводит ее с ума? Знал ли он, как она жаждала почувствовать упругость мужского тела, прижимающего ее к себе. Она хотела его, и эта мысль не вызывала у нее стыда - это должно было свершится, но… не свершилось.
Он вновь с силой прижал ее к своей обнаженной груди, Сильвия отклонила свое лицо и посмотрела в его глаза - удивительные темные омуты, на дне которых разгоралось желание, которые, как в зеркале, отражали ее, девушка всмотрелась в блестящие зрачки и увидела незнакомую женщину, женщину, которая начала терять рассудок и находилась на грани полной его потери, если хоть на одно мгновение позволит продлиться этому умелому совращению.
Задыхаясь от муки, Сильвия высвободилась из его объятий, с трудом поднялась с постели, приводя в порядок свою сорочку. Какое-то мгновение она пристально смотрела на Трэвиса, не говоря ни слова, так как у нее перехватило дыхание, а потом, опустив голову и закрыв лицо руками, взмолилась:
- Пожалуйста, уходите! Уходите немедленно!
- Сильвия, что случилось? - Трэвис был поражен неожиданной переменой в ней. - В чем дело? - спросил он, хватая ее за плечи, и девушка, ощутив, как дрожит его тело, поняла, что он страшно разочарован.
- Не прикасайтесь ко мне! - прошептала она, отшатываясь назад. - Я… я не собиралась… Послушайте, простите меня. Ничего такого не должно было произойти…
- Что вы говорите? Почему это не должно было случиться? - воскликнул Трэвис, и его удивленные темные глаза сузились от гнева. - В какую дьявольскую игру вы со мной играете?
Сильвия подняла на него свои бездонные голубые глаза. Она покачала головой, ее трясущиеся губы раскрылись, но она не вымолвила ни слова. Девушка не могла придумать никакой отговорки, которую Трэвис мог бы понять. Сексуальное удовлетворение, точнее, отсутствие его, - вот что его заботило. Поэтому как она могла объяснить ему, какие муки она испытывает в этот момент!
- Это… это не совсем так… - начала было она.
- Что "не совсем так"? - вспылил Трэвис. - Вам нравится ставить мужчину на колени, а потом вдруг - бац! - как ушат холодной воды!
- Как вы можете это говорить? - с трудом проговорила Сильвия. - Вы…
- Очень просто, - отрезал он, прерывая ее. - Именно такой власти вы желаете? Вы знаете, я никогда бы не принял вас за соблазнительницу, никогда в жизни! Но я не могу не верить своим глазам! - воскликнул он, бросая на Сильвию взгляд, от которого она помертвела. - Налицо все приемы, разве не так?
- Я не соблазнительница! - почти закричала девушка. - Как вы смеете говорить мне это! После всего, что вы сделали! После всего, что я пережила!
- О чем, черт возьми, вы толкуете? - раздраженно спросил он, покачав головой. - После всего, что вы пережили?! В ваших устах это звучит так, словно это какие-то страшные муки! Возможно, я не прав, но у меня такое впечатление, что вы испытали такое же удовольствие, что и я!
- Это неправда! - Но это было правдой! Однако она не в силах была признать это. Не могла сказать ему об этом. Сильвия была близка к тому, чтобы обо всем ему рассказать! Губы ее дрожали, и она прижимала к ним тыльную сторону ладони. Почему она не могла понять, что ничего не изменилось? Трэвис Стил хотел ее по одной причине, и только по одной! Почему она упорствует и позволяет себе унижаться?
- Вы используете меня в своих сексуальных интересах!
Он жестко, с недоверием рассмеялся:
- Вы просто закомплексованы на сексе, - язвительно бросил Трэвис, - и сами понимаете это!
- Ах ты, выродок! - выкрикнула Сильвия с яростью, вся дрожа. - Холодный, бесчувственный выродок! - Она повернулась, выбежала в ванную комнату, примыкавшую к спальне, и, хлопнув дверью, заперлась изнутри.
Горькие слезы навернулись ей на глаза и медленно потекли по пылающим щекам. Ей не хотелось ни думать, ни жить. Она хотела его, и он знал об этом, сознание этого наполнило ее жгучим стыдом. Она подошла к ванне, отвернула бронзовые краны и стала ополаскивать лицо холодной водой.
Она ничему не научилась. Пять недель или пять лет - казалось, ничего не изменилось. Она по-прежнему не в состоянии была сопротивляться Трэвису Стилу.
7
Сильвия сидела на диване у окна в своей спальне и наблюдала, как еще один автомобиль подкатил к подъезду дома.
Весь день она почти не выходила из своей спальни, лежа на кровати, обуреваемая тяжелыми мыслями, после второго завтрака девушка, увидев, что Трэвис и Джейк куда-то вышли, незаметно прокралась вниз и стащила тарелку с едой из кухни, где кипела подготовительная работа к приему.
Дом напоминал улей, в центре которого находилась миссис Уайт. Она, должно быть, за несколько дней готовилась к Рождеству. На подносах громоздились продукты, выложенные из морозильников, наготове стояли батареи бутылок шампанского, и она чувствовала себя в своей стихии, руководя молоденькой Минни, своей помощницей по кухне, которая была в таком возбуждении от предстоящего званого обеда, как будто сама была приглашена на него.
- Вы счастливая! - сказала миссис Уайт Сильвии в своей откровенной деревенской манере. - О, я бы хотела сегодня вечером попить вина и пообедать с мистером Стилом! - Та не собиралась, разумеется, присутствовать там, но не сказала об этом, невнятно пробормотав о том, что надеется, что ее головная боль к вечеру пройдет.
Я трусиха, подумала с раздражением Сильвия, когда возвращалась с едой к себе в комнату. Если я до смерти боюсь сказать Минни и миссис Уайт, что на обеде сегодня будет одним гостем меньше, то как я наберусь храбрости сказать об этом Трэвису? И потом, после того, что произошло между ними в прошедшую ночь, может ли он ожидать, что она осмелится появиться у него на глазах? Прихорошиться, надеть подаренное им платье и спуститься вниз, как будто между ними ничего не случилось!
На обед были приглашены избранные, и по мере того, как владельцы автомобилей - "порше", "ягуаров", "феррари" - появлялись в зале, становилось ясно, что в список гостей входили только богатые, хорошо одетые, породистые люди.
Сколько их было? Сильвия попыталась прикинуть. Десять, может быть, двенадцать пар? Столько красивых женщин и энергичных, изысканно одетых мужчин! Она, конечно, знала, что Трэвис живет в мире людей, бесконечно далеких от нее, что он невероятно богат, владеет недвижимостью во многих странах мира, для него так же естественно ощущение власти и силы, как для нее - чувство ущербности и слабости. Видя этих богатых гостей и такую масштабную подготовку к приему, Сильвия неожиданно осознала, насколько глупой и жалкой должна была она казаться хозяину этого дома… Она была не более, чем интересным зверьком, своеобразной рождественской забавой, человеком, над которым можно было насмехаться и в которого можно было играть. Сейчас она была такой же игрушкой, как пять лет назад - ничего с тех пор не изменилось. Девушку охватило чувство безысходной тоски, ее мнение о себе никогда не было слишком высоким, сейчас же оно было ниже, чем когда-либо.
Трэвис пригласил к себе на вечер струнный квартет, заплатив бог знает какие большие деньги за то, чтобы музыканты услаждали слух приглашенных. Сильвия прижалась лицом к оконному стеклу, ощущая приятный холод на своих пылающих щеках, прислушиваясь к чарующим мелодиям, доносившимся из зала.
Стук в дверь насторожил ее, она почувствовала, как дыхание замерло у нее в горле. Неужели это он? Наверное, пришел спросить, почему она не спускается вниз, нервно подумала она. Сильвия туже затянула пояс банного халата и дрожащими руками распахнула двери.
Это был Джейк.
- Как вы себя чувствуете, мисс Уолкер? Я не видел вас целый день! - возмущенно выпалил он. - Трэвис сказал, что я могу оставаться с ними и увидеть всех его друзей, но это скучно. Вы не могли бы почитать мне?
Девушка с облегчением вздохнула, взяла мальчика за руку, и они пошли по коридору к нему в комнату. Они провели приятных полчаса, читая сказки и напевая детские песенки. Затем она поцеловала засыпающего Джейка, пожелав ему спокойной ночи, и очень тихо закрыла за собой дверь. Поднявшись по лестнице наверх, она взглянула вниз, в зал.
Трэвис, смуглый и энергичный, одетый в безукоризненный вечерний костюм, встречал запоздавших гостей. Сильвия поспешно отступила в тень и наблюдала за тем, как очередная пара вошла в зал через большие двойные двери.
Стил говорил что-то смешное высокой элегантной брюнетке и сам выглядел настолько великолепным и прекрасным, таким красавцем, что Сильвия почувствовала, что вся дрожит при одном только взгляде на него. Почему он может так воздействовать на нее? Почему может все перевернуть у нее внутри и заставить чувствовать себя настолько приниженной?
Сильвия услышала, как звонко рассмеялась молодая женщина. Отчаянно пытаясь подавить в себе чувство, определенно похожее на ревность, она пристально наблюдала за тем, как Трэвис небрежно обнял за талию эту женщину, прошептал ей что-то на ухо и повел в гостиную. Девушка прислонилась к стене и судорожно вздохнула. К чему заставлять себя терпеть такие муки? Она не желает находиться здесь! Она не желает даже думать о Трэвисе Стиле…
- Что вы там делаете?
Услышав внезапно голос Трэвиса, Сильвия вздрогнула, вскинула голову и увидела, что он беспечно стоит, опершись на перила лестницы.
- Я заметил вас снизу. Притаившись в тени, наблюдаете за гостями. Это не в вашем стиле! - сказал он, подходя к ней, и поправил на ее талии пояс банного халата. - Вы должны переодеться, все уже прибыли.
Ее поразило, как он может разговаривать с ней так небрежно и так холодно. Неужели Трэвис не понимает, что после всего, что он наговорил ей, он не может быть ей приятен!
- Я… я не собираюсь спускаться вниз. Разве это не понятно? - возразила Сильвия, выдергивая из его пальцев пояс халата.
- Из-за того, что случилось прошлой ночью, я полагаю? - нетерпеливо спросил он, подняв темные брови.
Сильвия смело взглянула ему в лицо.
- Конечно, из-за того, что произошло вчера ночью, - резко отрезала она. - Неужели вы думаете, что я захочу оставаться в вашей компании хоть одну минуту после того, что вы сказали мне, после всех ваших обдуманных попыток соблазнить меня?
На его губах появилась улыбка. Черт побери, он способен улыбаться после того, что произошло! Как он может так вести себя, разбив ее жизнь?
- Давайте не будем вспоминать об этом! - сказал он, растягивая слова, и покачал головой, как бы не веря своим ушам. - Намеренно пытался соблазнить вас? В глубине души вы сами не верите в это!
- Вы назвали меня соблазнительницей! - резко напомнила она, меняя тон, пытаясь подавить свое раздражение, поскольку чем больше она сердилась, тем спокойнее держался он.
- Я был зол, - ответил он ровным голосом. - Вы знаете, что…