Это правда. Однако Айрис по-прежнему считала, что Флер очень однобоко рассматривает свое положение. И дело не в том, что Ричард имел право поступить так, как он собирался. Любому дураку было понятно, что единственный выход – подыскать мужа для Флер. Речь, разумеется, не шла о каком-нибудь джентльмене с положением – Ричард уже признался, что у него нет достаточно денег, чтобы купить сестре такого мужа, который согласился бы закрыть глаза на ее интересное положение. Но наверняка среди местных есть кто-то, кому захочется породниться с семейством Кенуорти. Например, какой-нибудь священник, которому не нужно беспокоиться о своих земельных владениях и другой собственности, опасаясь того, что они перейдут в руки чужого человека. Либо какой-нибудь землевладелец, новенький в этих краях, который рассчитывает упрочить свое положение в обществе.
Айрис потянулась, чтобы сорвать нежный белый цветок, расцветший на обочине. Ей стало интересно, как он называется. В Южной Англии она таких не встречала.
– Да уж, конечно. Это трудно – выйти за покойника, – попыталась она пошутить. Но слишком много горечи было в ее словах, чтобы шутка удалась.
Мэри-Клэр только фыркнула.
– Что такое? – Айрис посмотрела на нее, прищурившись. Что-то было не так.
– Ох, ради бога! – Мэри-Клэр откровенно насмехалась. – Флер ведь такая лгунья!
Айрис застыла, так и не коснувшись цветка.
– Извините, не поняла.
Девочка прикусила нижнюю губу, словно только сейчас сообразив, что именно сказала.
– Мэри-Клэр! – Айрис схватила ее за руку. – Что вы имели в виду, утверждая, что Флер – лгунья?
Нервно сглотнув, девочка молчала.
– Мэри-Клэр! – как можно суровее сказала она. – Немедленно расскажите.
– Неужели это так важно? – возразила девчонка и попыталась выдернуть руку. – Она беременна, не собирается замуж, и из-за этого разразился весь сыр-бор.
Айрис чуть не завизжала:
– О чем она солгала?
– Об отце ребенка, естественно. – Мэри-Клэр все так же пыталась освободиться. – Вы от меня отстанете?
– Нет! – решительно заявила Айрис. – Это был не Уильям Парнел?
– О, пожалуйста! Даже Флер хватало ума держаться от него подальше. – Мэри-Клэр возвела глаза к небу. – Господь упокоит его душу.
Айрис еще сильнее стиснула ей руку.
– Мне совершенно наплевать, как упокоится душа Уильяма Парнела, – прорычала она. – Или где. Я просто хочу узнать, почему Флер солгала. Отец ребенка – не он?
В ответ Мэри-Клэр посмотрела на нее чуть ли не с обидой.
– Конечно, не он.
– Тогда кто?
Мэри-Клэр приняла чопорный вид.
– Это совершенно не мое дело – говорить на такие темы.
Айрис изо всей силы несколько раз тряхнула девчонку, и пока та не опомнилась, вплотную приблизила к ней лицо.
– Мэри-Клэр Кенуорти, – зашипела она, – ты сейчас же скажешь мне имя отца ребенка или – помоги мне, Господи! – я не убью тебя по единственной причине – чтобы избежать повешения.
Девчонка лишь таращилась на нее.
Айрис еще крепче стиснула ей руку.
– У меня есть четыре сестры, Мэри-Клэр, одна из которых страшно мне досаждала. Поверь, я знаю, что говорю: ты будешь жить в аду.
– Но почему это так…
– Говори! – завопила Айрис.
– Джон Бернхэм! – завопила в ответ Мэри-Клэр.
Айрис отпустила ее руку.
– Кто?
– Это Джон Бернхэм, – повторила Мэри-Клэр, потирая синяк на руке. – Я в этом почти уверена.
– Почти?
– Ну, она всегда бегала к нему на свидания. И думала, что я ничего не знаю, но на самом деле…
– Конечно, ты знала, – пробормотала Айрис. Она прекрасно понимала, как строятся отношения между сестрами. Поэтому Флер не могла уйти куда-нибудь тайком от младшей сестры.
– Мне надо наложить повязку, – обиженно заявила Мэри-Клэр. – Посмотрите на эти синяки. Совсем ни к чему быть такой грубой.
Айрис пропустила это замечание мимо ушей.
– Почему ты ничего не сказала?
– Кому? – возмутилась девчонка. – Брату? Ему это понравилось бы еще меньше, чем история с Уильямом Парнелом.
– Но Джон Бернхэм жив и здоров! – воскликнула Айрис. – Флер может выйти за него замуж и оставить ребенка себе.
Мэри-Клэр высокомерно посмотрела на нее.
– Он – фермер, Айрис. Даже не йомен. У него нет собственной земли.
– Откуда в тебе столько снобизма?
– А в вас его нет?
Айрис отпрянула с отвращением.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Не знаю, – простонала Мэри-Клэр. – Но скажите, вашей семье понравилось бы, если бы вы вышли за фермера-арендатора? Или это было бы не важно, потому что ваш дед носил графский титул.
Вот именно. Айрис уже пережила это.
– Прикуси язык, – отрезала она. – Ты не понимаешь, о чем говоришь. Если бы титул деда позволял мне вести себя предосудительно, я никогда бы не вышла за твоего брата.
У Мэри-Клэр отвисла челюсть.
– Ричард всего лишь поцеловал меня, и я оказалась с ним перед алтарем, – взорвалась Айрис. Ей страшно не хотелось вспоминать о том, как она решила, что, может быть, Кенуорти хочет ее, и так сильно, что просто не мог сдержаться. Но в реальности все оказалось не так романтично. В реальности никогда так и не бывает. Это она для себя уже уяснила.
Айрис повернулась к Мэри-Клэр и пристально посмотрела на нее.
– Могу тебя заверить, если бы я забеременела от фермера-арендатора, то непременно вышла бы за него. – Она замолчала на миг. – В том случае, естественно, если интимные отношения были добровольными.
Мэри-Клэр не сказала ни слова, поэтому Айрис добавила:
– Из того, что ты рассказала о своей сестре и мистере Бернхэме, я могу предположить, что их связь была добровольной.
Девочка коротко кивнула.
– Но, конечно, меня там не было, – буркнула она.
Сцепив зубы, Айрис несколько раз сжала и разжала пальцы, понадеявшись, что это поможет ей подавить горячее желание схватить Мэри-Клэр за горло. Она не могла поверить, что ведет сейчас такой разговор. И дело не в том, что Мэри-Клэр знала о том, что настоящим отцом ребенка Флер был Джон Бернхэм. И даже не в том, что девчонка решила ничего не говорить об этом. Но Айрис просто убило то, что Мэри-Клэр, судя по всему, считала себя абсолютно правой, поступая таким образом.
Господи, ну почему ей приходится жить среди идиотов?
– Мне нужно срочно вернуться в дом, – заявила Айрис. Она резко развернулась и пошла в обратном направлении. Солнце почти достигло зенита, воздух был прозрачен, погода – теплой, но ей хотелось одного – добраться до своей комнаты, запереть дверь на задвижку и не говорить ни с кем вообще.
– Айрис! – Что-то в голосе Мэри-Клэр заставило ее остановиться.
– Что такое? – устало спросила она.
Мэри-Клэр стояла прямо, будто аршин проглотила, и часто моргала.
– Ричард не… Как бы это сказать… Он бы никогда…
– Ну, разумеется, нет! – воскликнула Айрис. Даже мыль об этом показалась ей ужасной. Ричард поразил ее своими ухаживаниями, но ни разу не позволил себе ничего недостойного. Он просто не мог так поступить. Он был слишком воспитанным для этого.
Айрис проглотила комок в горле. Она не собиралась обсуждать положительные качества своего мужа.
– И вы любите его, – тихо сказала Мэри-Клэр. – Разве не так?
Поджав губы, Айрис со злостью выдохнула через нос. Она не собиралась ни отрицать этого, ни говорить об этом вслух. Ей нужно быть выше этого.
– Что-то я устала, – сказала она.
Мэри-Клэр кивнула. Они повернули к дому. Пройдя шагов десять, Айрис неожиданно остановилась.
– Подожди-ка минутку, – сказала она. – Почему Флер сама ничего не рассказала?
– Не поняла, извините?
– Почему она солгала?
Мэри-Клэр пожала плечами.
– Ей ведь нравится мистер Бернхэм, – проявила настойчивость Айрис.
Мэри-Клэр опять пожала плечами. Айрис захотелось ударить ее.
– Ты рассказала, что Флер тайком бегала к нему на свидания, – продолжила она. – Это говорит о большом чувстве.
– Я ее не спрашивала об этом, – призналась Мэри-Клэр. – Она явно старалась, чтобы о нем никто не узнал. Вы поступили бы по-другому?
Айрис удрученно вздохнула.
– У тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет? – спросила она медленно, четко произнося каждое слово, словно говорила с недоразвитой. – Может, у тебя есть какая-нибудь идея, почему твоя сестра солгала о том, кто был настоящим отцом ее пока не родившегося ребенка?
Мэри-Клэр смотрела на нее во все глаза, как последняя идиотка.
– Он же фермер! Я ведь уже сказала вам.
Айрис на самом деле захотелось ее треснуть.
– Я понимаю, что он не из тех, за кого бы ей хотелось выйти, но если она не равнодушна к нему, тогда уж лучше выйти за него, чем воспитывать ребенка в одиночку.
– Она и не собирается этого делать, – заметила Мэри-Клэр. – Флер отдаст ребенка вам.
– Я бы не была так уверена в этом, – пробурчала Айрис. Флер никогда не говорила ничего подобного и не соглашалась с решением Ричарда. Он мог воспринимать молчание сестры как знак согласия, но Айрис была не из доверчивых.
Мэри-Клэр вздохнула:
– Я не сомневаюсь – Флер осознает, что не может выйти замуж за Джона Бернхэма, при этом не важно, насколько сильно ее чувство к нему. Мне не хочется, чтобы вы думали, будто я не сочувствую ей. В действительности очень сочувствую. Но вы не из этих мест, Айрис. И не знаете, как тут все у нас устроено. Флер из семьи Кенуорти. Члены нашей семьи уже в течение нескольких веков остаются главными землевладельцами во Фликстоне. Вы представляете, какой скандал разразится, если Флер выйдет за местного фермера.
– Альтернатива намного хуже, – возразила Айрис.
– Судя по всему, сестра думает так же, как я, – сказала Мэри-Клэр. – А ее мнение – главное, вы так не считаете?
Айрис долго смотрела на девочку.
– Ты права, – наконец сказала она и зашагала прочь.
– Подождите! – крикнула Мэри-Клэр и, подхватив юбки, кинулась за ней следом. – Куда вы направляетесь?
– А ты как думаешь?
– Откуда мне знать? – В голосе Мэри-Клэр Айрис услышала намек на сарказм, и, замедлив шаг, она бросила на нее взгляд через плечо. – Вы идете к Ричарду или к Флер?
Айрис остановилась. Ей даже в голову не пришло отправиться к Ричарду. Хотя, наверное, так и нужно было поступить. Он все-таки ее муж. Разве она не должна рассказать об обмане в первую очередь ему?
Разумеется, должна… Только открывать мужу секреты Флер – не ее дело.
– Так что? – не унималась Мэри-Клэр.
– К Флер, – коротко ответила Айрис. Но если Флер не поступит так, как должно, и не расскажет все Ричарду, Айрис с превеликим удовольствием сделает это вместо нее.
– Правда? – удивилась Мэри-Клэр. – Я думала, что вы пойдете прямиком к Ричарду.
– Тогда зачем спрашивать? – Айрис снова зашагала вверх по склону.
Мэри-Клэр пропустила ее слова мимо ушей.
– Флер вам ничего не расскажет, вы же знаете.
Айрис затормозила только для того, чтобы послать девчонке гневный взгляд.
– Ты мне все уже рассказала.
Мэри-Клэр замерла.
– Вы ведь не выдадите ей меня?
Айрис смотрела на нее, словно не веря своим глазам, а потом выругалась, чего еще ни разу в жизни не делала, и двинулась дальше.
– Айрис! – взвизгнула Мэри-Клэр и побежала рядом. – Она меня убьет!
– Неужели? Так вот чего ты боишься?
Мэри-Клэр осеклась.
– Вы правы. – И повторила: – Вы правы.
– Да еще как права, дьявол побери! – Она шла, не сбавляя шага, и удивлялась тому, что сквернословие придает так много сил.
– Что вы ей скажете?
– Пока не знаю. Может: "Ты совсем умом тронулась?"
Он неожиданности Мэри-Клэр открыла рот. А потом бросилась к ней и схватила за руку.
– Можно мне посмотреть на это?
Айрис развернулась и с такой враждебностью глянула на нее, что девчонка отшатнулась.
– Еще слово, и я отделаю тебя крикетной битой, – прошипела она. – Нет, нельзя!
Теперь Мэри-Клэр смотрела на Айрис почти с благоговением.
– Мой брат знает, что вы склонны к насилию?
– Нет, но узнает до конца этого дня, – буркнула Айрис и прибавила шагу.
– Я пойду с вами! – крикнула Мэри-Клэр.
Айрис фыркнула и не стала утруждать себя ответом.
Мэри-Клэр все-таки догнала ее.
– Не хотите узнать, где она сейчас?
– В оранжерее.
– Как… Откуда вам это известно?
– Я видела, как Флер шла в ту сторону, когда мы выходили из дома, – отрезала Айрис. И почувствовав странное желание оправдаться, добавила: – Я наблюдательна. У меня это хорошо получается.
Но на самом деле не очень уж и хорошо. А может, Флер оказалась на удивление искусной лгуньей. А может, ни то и ни другое. Просто правда вышла наружу. И теперь Айрис докопается до сути.
Глава 24
Ричард не мог заснуть. Во всяком случае, ему так казалось. Пару раз он проваливался в дрему, но тут же просыпался. Так продолжалось до рассвета, когда сон, наконец, пришел.
Была уже почти половина десятого, когда Ричард заставил себя вылезти из постели. К одиннадцати он был готов сойти вниз.
Камердинеру пришлось потрудиться, чтобы придать Кенуорти приличествующий джентльмену вид. Но стоило Ричарду посмотреться в зеркало, как стало понятно, что выглядит он так же, как и чувствует себя. Усталым.
И подавленным.
Но хуже всего – пребывающим в унынии.
Проходя мимо спальни Айрис, он обратил внимание, что дверь открыта. Было слышно, как по комнате ходит служанка. Это означало, что хозяйка уже встала. Но когда Ричард вошел в столовую, жены там не обнаружил. Как и завтрака на столе, хотя это было меньшее из зол.
Он побарабанил пальцами по полке буфета и стал решать, чем теперь займется. Счетами! В животе заурчало, но Кенуорти прикинул, что дотерпит до полдника. В любом случае пока он не чувствовал аппетита.
– Так вот ты где, мальчуган!
Ричард повернулся к дверям, которые вели на кухню.
– Доброе утро, миссис Хопкинс. – Он улыбнулся. Только старая экономка называла его так, когда они оставались одни. Ему это нравилось. Он сразу вспоминал о детстве.
Миссис Хопкинс слегка удивилась.
– Давно я не припомню, чтобы ты так долго валялся в постели.
– Плохо спалось, – отговорился Ричард, пригладив рукой волосы.
Экономка понимающе кивнула.
– Твоей жене тоже.
На этих словах сердце Ричарда подскочило, но он постарался спросить как можно равнодушнее:
– Вы видели леди Кенуорти утром?
– Мельком. Она выходила из дома с твоей сестрой.
– С Флер? – В это было трудно поверить.
Миссис Хопкинс покачала головой.
– С Мэри-Клэр. Мне показалось, что леди Кенуорти не собиралась подниматься в такую рань.
Айрис? Рано встала?
– Правда, для меня это уже не рано, как ты понимаешь, – продолжила миссис Хопкинс. – Она, кстати, пропустила завтрак.
– Ей не подали еду наверх?
Миссис Хопкинс недовольно закудахтала.
– Мэри-Клэр вытянула ее из дома. Хорошо хоть, мне удалось дать ей с собой немного еды, чтобы перекусить на ходу.
– Спасибо. – Ричард хотел упомянуть вскользь о том, что Айрис в "интересном положении" и должна как следует питаться. Так поступил бы любой заботливый муж. Но вместо этого спросил: – Они сказали, куда отправились?
– Просто погулять, я думаю. Было так приятно смотреть на них – они вели себя, как две сестры. – Экономка наклонилась к нему. – Мне очень по душе ваша жена, сэр.
– Мне она тоже очень нравится, – пробормотал Ричард. Он вспомнил тот вечер, когда они познакомились. Ему бы и в голову не пришло пойти на тот концерт. У него даже не было приглашения. И только когда Уинстон Бевелсток описал ему, что там будет происходить, Ричард решил, что ему предоставляется удобный случай присмотреть себе невесту.
Айрис Смайт-Смит оказалась самой главной удачей, выпавшей ему в жизни.
Когда вчера он поцеловал ее, его охватило желание какой-то немыслимой силы. Это была не просто страсть, хотя и она присутствовала в избытке. Его переполняло желание ощущать тепло ее тела, дышать с ней одним воздухом.
Он хотел быть рядом с Айрис, стать с ней единым целым.
Он любил ее! Он любил Айрис Кенуорти каждой частичкой своей души и при этом мог с легкостью уничтожить их единственный шанс на будущее счастье.
Ричард был уверен, что поступает абсолютно правильно. Он пытался защитить свою сестру. Он был готов пожертвовать своим правом первородства, только чтобы защитить репутацию Флер.
Однако сестра упорно вела к тому, чтобы катастрофа разразилась. Ричард не понимал, как можно спасти человека, который этого не желает. Тем не менее отступать не собирался. Он – ее брат. Их кровное родство обязывает его защищать Флер. Но, может, есть какое-то другое решение?
Он слишком любит Айрис, чтобы не найти другой способ решить проблему.
Айрис в рекордное время пересекла луг, окружавший Мейклифф с западной стороны, но когда добралась до оранжереи, Флер там не оказалось. Возможно, это было даже к лучшему. Айрис потребовался почти час на то, чтобы избавиться от Мэри-Клэр. Девчонка явно не посчитала серьезной угрозу разобраться с ней с помощью крикетной биты и все никак не хотела отставать.
Когда Айрис, наконец, нашла старшую из сестер, та методично обрезала розы в небольшом розарии в южном конце поместья. Одета Флер была соответствующим образом: в поношенное коричневое платье, удобное для работы. Волосы забраны вверх и небрежно заколоты. Несколько непослушных прядей лежали на плечах. На каменной скамье невдалеке лежал сложенный голубой плед, три не до конца очищенных апельсина и ломоть хлеба с сыром.
– Вы нашли мое убежище. – Флер подняла голову, увидев подошедшую Айрис. Прищурившись, она критически осмотрела куст ежевики и нацелила на него садовые ножницы. – Это место устроила моя мать. – Мертвенно лязгнув, длинные лезвия сомкнулись и отсекли лишнюю ветку.
Айрис огляделась. Кусты роз были высажены по кругу и живой оградой отделяли небольшое, укромное пространство. Они еще не расцвели в полную силу. Но Айрис легко представила, какое буйство красок и ароматов будет здесь через пару месяцев.
– Здесь красиво, – заметила она. – И очень спокойно.
– Я знаю, – равнодушно сказала Флер. – Я часто прихожу сюда, чтобы побыть одной.
– Вам можно позавидовать. – Айрис мягко улыбнулась и ступила внутрь живой ограды.
Поджав губы, Флер окинула ее напряженным взглядом.
– Нам нужно поговорить, вам и мне. – Айрис сразу перешла к делу.
– Правда? – Вжик, вжик – звякнули ножницы. – И на какой предмет?
– Об отце вашего ребенка.
Флер застыла, но быстро пришла в себя и нацелилась на очередную ветку. – Не понимаю, о чем это вы.
Айрис промолчала в ответ. Она знала, что делала.
Флер не оборачивалась, и прошло не меньше десяти секунд, прежде чем повторила:
– Я сказала, что не понимаю, о чем это вы.
– Да-да, я слышала.
Лязг ножниц возобновился.
– Тогда, что вам… О!
– Укололись? – поинтересовалась Айрис.
– Могли бы проявить капельку сочувствия, – с досадой проворчала Флер и пососала пораненный палец.
Айрис фыркнула.
– У вас и крови-то нет.