– Ты шокирована, я понимаю. Но это было чудесно! Да-да, правда. И я не смогла устоять.
Айрис остолбенела. Она знала, что Сара всегда была свободолюбивым человеком, но ей и в страшном сне не могло привидеться, что кузина отдалась Хью до свадьбы.
– Послушай. – Сара сжала ее руку. – Это совсем не важно, что мы с Хью не дождались обмена брачными клятвами. Сейчас мы женаты. Я люблю своего мужа, а он любит меня.
– Я вам не судья, – сказала Айрис. Хотя в глубине души ей показалось, что она осуждает их, может, самую малость.
Сара пристально посмотрела на нее.
– Сэр Ричард целовал тебя?
Айрис кивнула.
– Тебе понравилось? Нет, не отвечай, по твоему лицу видно, что понравилось.
Уже не в первый раз Айрис посетовала на свою бледную кожу. В целой Англии не было никого другого, кто краснел бы с такой готовностью, как она.
Сара похлопала ее по руке.
– Это хороший знак. Если тебе понравились его поцелуи, то и все остальное тоже понравится.
– Сегодня у меня самое необычное утро, – усмехнулась Айрис.
– А дальше все станет еще более необычным. – Сара поднялась и отвесила ей преувеличенно низкий поклон. – Леди Кенуорти!
Айрис кинула в нее подушку.
– Я должна идти, – сказала Сара. – С минуты на минуту здесь появятся твои сестры, чтобы помочь одеться. – Она подошла к двери и, взявшись за ручку, обернулась и с улыбкой глянула на кузину.
– Сара! – позвала ее Айрис, прежде чем та вышла из спальни.
Кузина вопросительно склонила голову набок.
Айрис смотрела на нее, и в первый раз в жизни до нее дошло, как она любит ее.
– Спасибо тебе.
Несколько часов спустя Айрис стала леди Кенуорти. Она стояла перед священником и произносила слова, которые на всю жизнь привязывали ее к сэру Ричарду.
А он по-прежнему оставался для нее самой большой загадкой. После инцидента в Плейнсворт-Хаусе Кенуорти продолжал ухаживать за ней. Ей трудно было упрекнуть его в чем-либо: сэр Ричард вел себя безукоризненно. Но она так и не смогла преодолеть себя и безоговорочно довериться ему.
Сэр Ричард нравился ей. Очень нравился. У него было какое-то озорное чувство юмора, идеально совпадающее с ее собственным. И Айрис глубоко верила в то, что он – человек, обладавший доброй душой и высокими моральными принципами.
Точнее, это была даже не вера в него, а всего лишь надежда. Нутром Айрис чувствовала, что все будет в порядке, но по привычке не доверяла внутреннему голосу. Для этого она была чересчур практична, и ей требовались доказательства.
Ухаживания Кенуорти не имели смысла. Айрис не могла отмахнуться просто так от этой мысли.
– Теперь мы должны со всеми попрощаться, – сказал муж – ее муж! – сразу после свадебного завтрака. Празднование, как и сама церемония, было скромным, хотя и многолюдным. Учитывая размеры семьи Смайт-Смит, по-другому и быть не могло.
Весь день Айрис пребывала в состоянии, близком к шоку: машинально кивала, улыбалась, надеясь, что делает это в нужный момент, принимала поздравления, но с каждым поцелуем, с каждым похлопыванием по руке она все чаще и чаще думала о том, что приближается момент, когда придется сесть в карету сэра Ричарда и отправиться в путь.
И этот момент настал.
Карета оказалась красивой и удобной. Айрис понадеялась, что и ход у нее окажется мягким. По словам мужа, дорога до Мейклифф-парка занимала четыре дня.
Кенуорти сел напротив.
Айрис выглянула в окно, чтобы посмотреть на родню, собравшуюся перед ее домом. Нет, это уже не ее дом. И больше никогда им не будет. Она почувствовала, как к глазам подступают слезы, и принялась торопливо рыться в ридикюле в поисках носового платка. Однако она не успела даже открыть замок, как сэр Ричард наклонился к ней и предложил свой платок. Он все отлично видел.
– Я извиняюсь, – сказала Айрис, промокая глаза. Считалось, что невестам не полагается лить слезы в день свадьбы. Это могло стать дурным предзнаменованием.
– Тут не за что извиняться, – любезно проговорил сэр Ричард. – Я понимаю, что все это из-за таких разительных перемен.
Айрис одарила его самой доброй улыбкой, на какую только хватило сил. А сил, если честно, было немного.
– Я как раз подумала… – Она придвинулась к окошку. Карета еще не сдвинулась с места, и поэтому, вытянув шею, можно было увидеть окно своей спальни. – Это больше не мой дом.
– Надеюсь, вы полюбите Мейклифф-парк.
– Не сомневаюсь в этом. Судя по вашим рассказам, он чудесен.
– Я сделаю все, чтобы вы были счастливы, – пообещал Ричард.
Айрис понравилось, что эти слова были произнесены не на людях, а когда они остались наедине.
– Я тоже, – пообещала она.
Карета тронулась и, не торопясь, покатилась по запруженным улицам Лондона.
– Как долго мы будем находиться в пути сегодня? – спросила Айрис.
– Всего часов шесть, если дороги не сильно размыло утренним дождем.
– Не такой долгий день получится.
Кенуорти улыбнулся, соглашаясь.
– По дороге будет немало мест, где мы сможем отдохнуть, если вам потребуется.
– Благодарю.
Это был, безусловно, самый вежливый, чинный и скучный разговор, который был у них до сих пор. Правда, с долей иронии.
– Вы не будете против, если я почитаю? – Айрис открыла ридикюль и достала книгу.
– Ничуть. Я даже вам завидую, если откровенно. Я не могу читать в карете.
– Даже когда сидите лицом по ходу движения? – спросила Айрис и тут же прикусила язык. Господи, что она говорит! Он еще подумает, что это намек, чтобы сесть рядом с ней.
Айрис совсем не это хотела сказать.
– Дело не в том, в какую сторону я сижу лицом, – ответил сэр Ричард. – Я считаю, что смотреть из окна на то, что открывается вдали, очень полезно.
– Мама придерживается того же мнения, – сказала Айрис. – Она тоже не любит читать в карете.
– Я обычно предпочитаю верховую езду, – пожал он плечами. – Так проще обозревать все вокруг.
– Вы не хотите проехаться верхом сегодня? – О, черт! Теперь ему будет казаться, что она хочет остаться в карете одна. Опять она сказала не то, что думала.
– Может, позже, – согласился сэр Ричард. – В городе мы едем довольно медленно, так что в этом нет смысла.
Айрис откашлялась.
– Что ж, я буду читать, если вы не возражаете.
– Пожалуйста.
Она открыла книгу и погрузилась в чтение. В закрытой карете! Наедине с молодым мужем-красавцем. Она читала!
У нее возникло ощущение, что это не самое романтичное начало замужней жизни.
Но что еще ей оставалось делать?
Глава 9
Около восьми вечера они, наконец, остановились на постоялом дворе. До этого у них была одна короткая остановка: Ричарда укачало, и остаток пути он решил скакать верхом. Айрис сказала себе, что ее это не касается. К тому же ей не хотелось, чтобы он расклеился в день свадьбы.
Но это означало и то, что она осталась в одиночестве. Потом наступил вечер, и Айрис больше не могла читать, чтобы отвлечься от мыслей. Теперь, когда Лондон остался далеко позади, лошади пошли намного быстрее, взяв ровный, убаюкивающий ритм. Айрис, должно быть, задремала, потому что она только что была в Бакингемшире, а в следующий момент кто-то осторожно тряс ее за плечо и называл по имени:
– Айрис? Айрис?
– М-м-м… – Она всегда просыпалась с трудом.
– Айрис, мы приехали.
Она непонимающе моргала, пока в сумеречном свете не различила лицо мужа.
– Сэр Ричард?
Он снисходительно улыбнулся.
– Думаю, что теперь уже можно опустить обращение "сэр".
– Ммм. Ну, да. – Зевнув, Айрис потянулась. – Договорились.
Муж смотрел на нее с видимым удивлением.
– Вы всегда так медленно просыпаетесь?
– Нет. Иногда это бывает еще медленнее.
Он хмыкнул.
– Буду иметь это в виду. И не стану договариваться ни о каких важных встречах для леди Кенуорти до обеда.
Леди Кенуорти! Стало даже интересно, сколько времени ей еще потребуется, чтобы привыкнуть к этому имени.
– Обычно я полностью прихожу в себя часам к одиннадцати, – возразила она. – Хотя должна сказать, что самая большая польза от замужества – это возможность завтракать в постели.
– Самая большая польза?
Айрис вспыхнула. Смысл того, что она сказала, неожиданно дошел до нее, и это окончательно ее разбудило.
– Извините, – быстро нашлась она. – У меня это вырвалось бездумно, и…
– Не берите в голову, – остановил ее Кенуорти.
Айрис облегченно вздохнула. Муж оказался необидчив, что было весьма кстати, потому что она редко обдумывала то, что слетало у нее с языка.
– Ну что, пойдем? – спросил Ричард и протянул ей руку. – Леди Кенуорти!
Второй раз в течение нескольких минут муж назвал ее новым именем. Айрис знала, что многие джентльмены в первое время после свадьбы так поступают, чтобы подчеркнуть свое уважение женам, но она от этого испытала неловкость. Намерения Кенуорти были самыми добрыми, Айрис это понимала, но для нее это стало еще одним напоминанием о том, как сильно изменилась ее жизнь всего лишь за неделю.
Пытаясь выйти из затруднительного положения, Айрис спросила:
– Вы уже останавливались здесь?
– Да, я… Ах!
Айрис даже не поняла, что случилось, – может, ноги затекли, – но она вдруг поскользнулась на ступеньке. Опора ушла из-под ног. Айрис испуганно вскрикнула и начала падать. Ричард подхватил ее и крепко прижал к себе.
– О господи! – только и сказала Айрис. Приложив руку к груди, она постаралась унять сердцебиение.
– Все в порядке? – Судя по всему, Кенуорти даже не обратил внимания, что по-прежнему держит ее за талию.
– Более или менее, – прошептала она. С чего бы ей шептать? – Спасибо.
– Отлично. – Он смотрел на нее сверху вниз. – Мне не хотелось…
Фраза повисла в воздухе, и несколько неловких секунд они смотрели в глаза друг другу. У Айрис возникло какое-то странное, теплое чувство, и когда Ричард резко отступил в сторону, она чуть не потеряла равновесие.
– Мне не хотелось, чтобы вы получили увечье. – Он откашлялся. – Вот, что я хотел сказать.
– Благодарю. – Айрис посмотрела в сторону постоялого двора, где жизнь била ключом. Это было резким контрастом тишине, которая окутывала их двоих, неподвижно стоявших, как статуи. – Вы что-то начали говорить про постоялый двор, – напомнила она.
Муж смотрел на нее с отсутствующим выражением лица.
– Я спросила вас, останавливались ли вы здесь прежде?
– Много раз. – Взгляд у него оставался рассеянным. Айрис ждала, делая вид, что разглаживает перчатки. – Отсюда три дня пути до Мейклиффа. Я всегда останавливаюсь на одних и тех же постоялых дворах, когда еду на север.
– А когда едете на юг? – съязвила она.
Ричард захлопал глазами, потом нахмурился, то ли в замешательстве, то ли от досады.
– Это была шутка, – поспешила успокоить его Айрис. – Не обращайте внимания.
Какое-то время он не спускал с нее пронзительных глаз, потом предложил руку:
– Пойдемте.
Айрис посмотрела на ярко раскрашенную вывеску, висевшую над дверями: "Серый гусь". Вот как! Первую брачную ночь она проведет на постоялом дворе для кучеров, носившем название "Серый гусь"!
– Надеюсь, он удовлетворяет вашим требованиям? – вежливо поинтересовался Ричард, проводя ее внутрь.
– Ну, конечно. – Айрис не могла, да и не хотела говорить что-либо другое. Она огляделась. Вообще-то местечко оказалось миленьким: тюдоровские окна с частыми переплетами сияли чистотой, на столе стояли свежие цветы.
– Ах, сэр Ричард! – приветливо воскликнул хозяин, выскакивая им навстречу. – Вы быстро доехали.
– Дороги оказались в хорошем состоянии, несмотря на утренний ливень, – в тон ему ответил Ричард. – И само путешествие было исключительно приятным.
– Думаю, что это прежде всего благодаря попутчице, а не дорогам. – Хозяин постоялого двора понимающе улыбнулся. – Желаю вам счастья.
Ричард склонил голову в знак благодарности.
– Позвольте мне представить мою молодую жену леди Кенуорти. Леди Кенуорти, это мистер Фогг – владелец "Серого гуся".
– Это большая честь для меня: познакомиться с вами, миледи, – поклонился хозяин. – Ваш муж – наш самый дорогой гость.
– Частый, по крайней мере, – ответил Ричард.
– У вас тут очень мило, – сказала Айрис. – И гусей нет.
Мистер Фогг усмехнулся.
– Мы всех гусей стараемся держать на улице.
Айрис засмеялась, искренне благодарная ему за шутку. Собственный смех прозвучал для нее как-то незнакомо.
– Позвольте, я покажу ваши комнаты, – предложил хозяин. – Миссис Фогг приготовила вам ужин. Отличное жаркое с сыром и картофелем, а также йоркширский пудинг. Я могу подать ужин в отдельный кабинет, если пожелаете.
Поблагодарив его улыбкой, Айрис пошла вслед за ним вверх по лестнице.
– Пожалуйста, сюда, миледи. – Он открыл дверь в дальнем конце коридора. – Это наша лучшая комната.
Для постоялого двора комната действительно прелестная, подумала Айрис. Тут стояла огромная кровать с балдахином. Окно выходило на юг.
– У нас только в двух номерах имеются отдельные ванные, – продолжал мистер Фогг. – Одну из них мы, конечно, оставили для вас. – Он открыл другую дверь и показал ей маленькое помещение, в котором стояли ночной горшок и медная ванна. – Наша служанка натаскает вам горячей воды, если пожелаете.
– Спасибо, я дам знать. – Айрис не понимала, почему ей так хочется произвести благоприятное впечатление на хозяина постоялого двора. Разве только потому, что он, судя по всему, очень нравился мужу. И конечно, нельзя быть грубой по отношению к человеку, который из кожи вон лезет, чтобы угодить ей.
Мистер Фогг поклонился.
– Договорились. Оставляю вас, мадам. Не сомневаюсь, вам хочется отдохнуть после дороги. Сэр Ричард?
В замешательстве Айрис захлопала глазами, когда он повел Ричарда к двери.
– Вы будете находиться напротив, – продолжил мистер Фогг.
– Очень хорошо, – сказал Ричард.
– Вы, что?.. – начала Айрис и тут же замолчала, чтобы не сболтнуть лишнего. Муж снял для себя отдельный номер на первую брачную ночь?
– Мадам? – Мистер Фогг вопросительно посмотрел на нее.
– Ничего-ничего, – быстро сказала она.
Она была удивлена и… испытала облегчение. И, может, небольшую обиду.
– Просто отоприте дверь в мою комнату, – попросил Ричард хозяина. – Я все найду сам. А сейчас мне нужно перекинуться парой слов с женой.
Мистер Фогг поклонился и вышел.
– Айрис, – начал Ричард.
Она посмотрела в его сторону и попыталась улыбнуться.
– Я не хочу унижать вас и требовать, чтобы вы провели первую брачную ночь со мной в придорожном трактире, – решительно объявил муж.
– Я поняла.
Ричард явно ждал от нее более подробного ответа, поэтому она добавила:
– Весьма любезно с вашей стороны.
Он помолчал, неловко отбивая пальцами ритм по бедру.
– Для вас все случилось слишком быстро.
– Чушь! – твердо заявила Айрис. – Я знаю вас уже две недели. Могу назвать вам полдюжины браков между людьми, которые еще меньше были знакомы друг с другом.
Ричард приподнял бровь. Сардонически, надо сказать. И уже не в первый раз Айрис пожалела о том, что внешность у нее такая бесцветная. Приподними она вот так бровь, никто и не заметит.
Он поклонился.
– Я удаляюсь.
Айрис отвернулась, сделав вид, будто что-то сосредоточенно ищет в ридикюле.
– Да, пожалуйста.
Опять повисла неловкая тишина.
– Я увижу вас за ужином? – спросил Ричард.
– Ну, конечно. – Ей ведь надо поесть, не так ли?
– Четверти часа будет достаточно? – осведомился он.
Айрис лишь кивнула, все так же не глядя на него.
– Я постучу к вам, когда пойду вниз, – сказал муж. Потом она услышала, как за ним захлопнулась дверь.
Айрис постояла в тишине, а затем перевела дух. И не могла понять, с чего бы это. Может, потому, что ей хотелось, чтобы он находился подальше от нее? Простого щелчка дверного замка, разделившего их, было явно недостаточно. Нужно было, чтобы он пересек коридор, вошел в свою комнату и захлопнул за собой дверь.
Вот, что было нужно ей сейчас.
А потом она смогла бы заплакать.
Ричард вошел к себе, захлопнул дверь, закрыл ее на ключ. И разразился потоком брани – такой яростной, такой изощренной, что было даже удивительно, как это молния не ударила в "Серого гуся" и не стерла его с лица Земли.
Что, дьявол побери, теперь он собирается предпринять?
Пока все идет по плану. Все! Он встретил Айрис, он заполучил ее в жены, и теперь они едут в поместье. Кенуорти пока не мог рассказать ей всего. Ладно, он вообще мало что рассказал ей. Но так не может продолжаться все время. В любом случае они ведь скоро будут в Мейклиффе и встретятся с его сестрами.
То, что он нашел жену умную и нестроптивую, было большой удачей. То, что жена к тому же была еще и мила, воспринималось как дополнительная награда. Однако он не предвидел, что будет хотеть ее.
Когда Кенуорти поцеловал ее там, в Лондоне, ему это понравилось. Этого было достаточно, чтобы понять, что улечься с ней в постель не будет для него наказанием. Но как бы ни был приятен тот опыт, он с легкостью прервал поцелуй, когда время приличия вышло. Да, пульс у него участился, и он ощутил первый зов желания, но оно было не таким сильным, чтобы от него невозможно было отвлечься.
А сегодня, выходя из кареты, Айрис чуть не упала. И он, конечно, подхватил ее. Он же – джентльмен. Он так поступил бы с любой дамой.
Но когда он коснулся ее, когда его руки легли ей на талию, когда ее тело прижалось к нему…
Где-то в глубине его вспыхнул пожар.
Ричард не понимал, что изменилось. Может, это какой-то древний инстинкт, проснувшийся от понимания того, что она принадлежит ему?
Он почувствовал себя идиотом – оглушенным и заторможенным. Кровь в жилах закипела, сердце заколотилось так оглушительно громко, что, казалось, Айрис не может не услышать его стук. А он мог думать только об одном…
Я хочу ее!
И это было совсем не то желание, которое появляется после вынужденного воздержания нескольких месяцев. Это было как разряд молнии, как удар грома. Желание оказалось такой силы, что у него перехватило дыхание.
Ричарду захотелось притянуть к себе лицо Айрис и целовать. Целовать до тех пор, пока она не начнет стонать. А потом подхватить ее под ягодицы, поднять вверх и прижать к себе, так чтобы у нее не оказалось другого выхода, кроме как обнять его ногами за талию. И овладеть ею.
Господи! Он хотел собственную жену. И не мог этого позволить.
Пока не мог!
Выругавшись, Ричард стянул с себя сюртук и рухнул на кровать. Вот дьявол! Ему совсем не нужны такие сложности. Надо будет предупредить Айрис, чтобы она запирала дверь на замок, когда они займут свои комнаты в Мейклиффе.
Он снова выругался. Потому что не знал, есть ли замок в двери, соединявшей спальни хозяина и хозяйки.
Если отсутствует, надо будет вставить.
Нет, из-за этого начнутся разговоры.