Летом после окончания средней школы, когда она спускалась на плотах по реке Колорадо с более зрелыми, чем она, гидами, Дасти угнетала ее девственность. Поэтому она и отнеслась благосклонно к заигрываниям одного туриста, немногим старше ее и не более опытного. Чад был мягок, добр и неуклюж. Она не переживала, когда после коротких каникул он вернулся на Восточный берег, и не испытывала с тех пор искушения пройти через то же самое еще раз.
- Вот и Подкова, - вклинился в ее мысли Мигель, затормозив. - Куда теперь?
Дасти посмотрела на деревянный магазин с бензозаправочными колонками и привязями для лошадей.
- А здесь живут, оказывается. - Она достала свою карту.
- В основном отдыхающие из Финикса. - Мигель показал на несколько бревенчатых хижин, прятавшихся в тени деревьев. - Я собираюсь купить содовой. Тебе взять чего-нибудь?
- Кока-колу, пожалуйста. - Она погрузилась в изучение карты, а он пошел в магазин.
Мигель улыбнулся продавщице за прилавком, ответил на ее вежливое приветствие и по узкому проходу направился к секции охлажденных продуктов. Открыв стеклянную дверь, он окунулся в холодный воздух, заменивший ему холодный душ, и прислонился лбом к ледяной полке.
Выражение глаз Дасти, когда она заявила, что согласна на поцелуй, если проиграет в схватке в армреслинг, просто воспламенило его. А ее нижняя губа, выпятившаяся в явном приглашении! Если бы он хоть на секунду остался с ней наедине в кабине, то не сдержался бы и накинулся на нее.
Мне следовало бы, подумал он, осматривая полки с прохладительными напитками, купить мешок со льдом и пристроить к своему паху. Он желал и других женщин, но не так, как желал Дасти. В ней была очаровательная смесь силы и ранимости, а пробуждаемые ею чувства даже пугали его.
Только дураки торопятся там, где ангелы боятся ступить. С Дасти он будет поспешать медленно. По шагу за раз. Предостережение Моны о том, что ему еще придется подавать Дасти шлепанцы, звучало в его голове.
Взяв несколько банок содовой и сандвичи, он вернулся к прилавку, купил там мешок со льдом и загрузил часть своих покупок в холодильник грузовичка.
- Ты посадил меня на диету? - спросила Дасти, когда он сунул ей банку содовой и сел за руль. - Твоя мать старается, чтобы я поправилась, а ты хочешь, чтобы я похудела?
Мигель взглянул на банку в своей руке - тоже диетическая. Он ненавидел привкус искусственной сладости. Открыв банку, он сделал большой глоток и проронил:
- Сахар вреден. Я пью только диетическую. Хочешь, чтобы я отнес твою банку обратно?
- Я сама это сделаю. Заодно поспрашиваю, не видел ли кто отца. - Она выпрыгнула из грузовичка и побежала в магазин. Мигель прижал холодную банку ко лбу, пожирая глазами ее обтянутые круглые ягодицы и длинные загорелые ноги. Вид спереди, когда она шла обратно, был не менее соблазнительным: ее ничем не скованные груди под просторной маечкой прыгали и раскачивались от быстрой ходьбы.
- Ну как, узнала что-нибудь? - спросил он, когда Дасти забралась в кабину и открыла свою банку воды.
Она кивнула:
- Он покупал тут продукты, но с тех пор прошло уже несколько недель. - От беспокойства ее гладкий лоб сморщился.
Сексуальное влечение, овладевшее Мигелем, было вытеснено чувством вины. Он и забыл о поисках ее отца.
- Куда двинем теперь? - спросил он, надеясь скорее успокоиться.
- Держи прямо и высматривай лесную дорогу № 163. Она может оказаться такой же плохой, как и те, на которых я побывала в последнее время. Хочешь, я поведу?
- Ты сомневаешься в моих способностях? - возмутился он и наградил ее мрачным взглядом.
- Не в способностях, а в опыте, - поправила она его. - Вездеход - это тебе не спортивная игрушка на асфальте.
- Думаю, справлюсь.
- Ремни безопасности! - скомандовала Дасти, пристегиваясь сама. Мигель последовал се примеру.
Когда они добрались до нужной дороги, он включил переднюю ось и выругался, когда подъем оказался слишком крутым. Он взял его медленно, но твердо, понимая, что, если не справится, они застрянут в колее. Дасти от души похвалила его, когда они наконец преодолели подъем, и он расплылся в улыбке, получив безмерное наслаждение от этой похвалы.
- Высматривай черный "форд" - пикап с самодельной будкой, - подсказала Дасти, когда дорога выровнялась. - Он обычно разбивает лагерь в стороне от дороги. Поэтому поезжай медленно и заглядывай во все тропы, куда можно заехать, особенно там, где есть вода.
Мигель уже не ехал, а полз. Многие боковые тропы оказывались тупиками, из которых приходилось выбираться задним ходом. В каждом тупике он останавливался, чтобы она могла осмотреть в бинокль овраги. Дело двигалось медленно, и Мигель заметил, как ею все больше овладевает уныние.
Дасти начала расспрашивать о его жизни, и Мигель охотно отвечал. Его отец приехал сюда из Финикса и в двадцатилетнем возрасте открыл "Маргариту". Мать начинила уборщицей. Это была любовь с первого взгляда, и они поженились в день ее восемнадцатилетия. Через десять месяцев родился Мигель, через два года - Кармен, еще через два - Рамона и пятью годами позже - Луиза.
- Мне было десять, когда отец погиб. Он поехал в Финикс, чтобы получить заем для расширения своего заведения. Он остановился на красный свет. У ехавшего сзади грузовика отказали тормоза, и он вытолкнул машину отца под поперечное движение. Смерть наступила мгновенно.
- Как ужасно!
- Он был хорошим человеком. Может, и не таким святым, как его изображает мама, но он любил ее и нас. Он вкалывал и восполнял своим вниманием недостаток тех материальных благ, которые был не в состоянии дать нам.
Мигель углядел за деревьями залитую солнцем лужайку и предложил:
- Давай остановимся перекусить. Уже третий час, и пора размять ноги.
Он свернул на заросшую колею, но поскольку небольшой ручей уводил ее в сторону от лужайки, остановился.
- Нельзя разве пожевать на ходу? - спросила Дасти. - Это обещающее место - папа любит разбивать лагерь у воды.
Мигель решительно вынул ключ из замка зажигания.
- Мы лучше усвоим пищу, если наши желудки не будут прыгать вверх-вниз. - Он выпрыгнул из кабины и подошел к другой дверце. - Поедим и тогда проверим эту дорогу до конца.
Он открыл для нее дверцу, отстегнул ремень безопасности и поднял ее на руках прежде, чем она успела запротестовать. Дасти уставилась на него, явно удивленная той легкостью, с которой он поднял ее.
- Легонькая как пушинка, - улыбнулся Мигель, видя ее удивление. Но опустив ее, перестал улыбаться, чувствуя, как вплотную к нему вздымаются и опускаются ее груди.
Не сейчас, успокаивал он себя. Он поспешил к кузову грузовичка, достал и бросил Дасти одеяло, потом вытащил холодильник и понес его между деревьями на луговину. Она догнала его и расстелила одеяло рядом с холодильником.
- Мама всегда помогала в ресторане, - продолжил Мигель, едва сдерживая искушение опрокинуть Дасти на одеяло и навалиться на нее всем телом. Он хотел заняться любовью не спеша. - ...И взяла его в свои руки. Ее родители хотели, чтобы она переехала к ним, но она не пожелала продавать ресторан, творение моего отца.
Мигель открыл холодильник, дал один сандвич Дасти, а другой взял себе.
- Она работала по восемнадцать часов в день и держала Мону в манеже на кухне, пока мы не приходили из школы. Перед нами она демонстрировала свою силу, но я слышал, как она плакала, засыпая по ночам. - Он откусил от своего сандвича. - Я был единственным мужчиной в доме. Об этом мне говорили все на похоронах. Но мне было всего десять. Что я мог? - Он не скрывал своей горечи. Дасти честно рассказывала ему о своей семье, и он не считал нужным скрывать свои чувства.
Она жевала сандвич с ростбифом, не спуская с него карих глаз.
- Я не мог помочь маме деньгами, но заботился о девочках, и мы трое убирали дом, как могли. - Он ухмыльнулся. - Я даже научился менять Моне пеленки! И теперь напоминаю ей об этом, когда хочу поддразнить ее.
Дасти невольно улыбнулась:
- Вы и сейчас очень дружная семья, правда? - И ему послышалась зависть в ее голосе.
Он кивнул:
- Хотя меня иногда и обвиняют в том, что я слишком много на себя беру.
- Нет?! - воскликнула Дасти в притворном изумлении и расхохоталась.
Мигель опять ухмыльнулся:
- Кармен клялась, что ни один парень не назначал ей второго свидания после допроса, который я ему устраивал. Они с Луизой упрашивали маму отправить меня учиться в колледж. Она согласилась с ними и сказала, что мне пора зажить самостоятельно. И я ее уважаю за это.
Дасти согласно кивнула. Некоторое время они молча жевали, потом она поинтересовалась:
- Поэтому ты и помогаешь мне? Как и твои сестры, я вызываю в тебе желание защитить?
Мигель отложил сандвич и внимательно посмотрел на нее.
- Поверь мне, Дасти, - проговорил он без улыбки, - я к тебе отношусь отнюдь не как брат.
Он проследил, как она проглотила кусок сандвича и тоже отложила остаток. В ее взгляде появилась заинтересовавшая его робость. Он наклонился к ней, но краем глаза заметил какое-то движение сзади нее.
- Не шевелись, - тихо предостерег он и потянулся за камнем, не спуская глаз с койота, крадущегося к ним в высокой траве. - Будь готова бежать к ближайшему дереву. - Он поднял руку с увесистым камнем, а она обернулась.
- Не надо! - крикнула она и выбила камень из его руки. - Это Коди, пес отца!
5
- Ты уверена? - Мигель уже тянулся за другим камнем, а зверь затаился в траве.
- Коди, это я! - Дасти поднялась на колени и хлопнула в ладоши. - Иди ко мне, мальчик!
Пес рванулся к ней с радостным лаем. Прижав его к груди, Дасти опрокинулась на одеяло. Мигель откинул камень и схватил остатки двух сандвичей.
- Коди, познакомься с Мигелем, - подсказала Дасти. Пес лизнул ее в щеку, потом сел и протянул одну лапу, постукивая хвостом по земле. - Самый очаровательный дурачок на всем Западе, - гордо отрекомендовала его Дасти, и Мигель осторожно пожал псу лапу. - Ты принял его за койота? - Мигель кивнул. - Ты прав примерно на четверть, - добавила она, - происхождение остального - тайна. - Она рассмеялась и потрепала собаку за уши, но его внимание явно сосредоточилось на еде, лежавшей на одеяле рядом с Мигелем. - Отдай ему мясо из моего сандвича. Папа здорово его разбаловал, и он будет просить, пока его не накормишь.
- Где твой хозяин, а, пес? - спросил Мигель, давая ему небольшие кусочки ростбифа.
- Его лагерь должен быть недалеко, - сказала Дасти, вставая. - Коди обычно вьется вокруг него. - Она прикрыла ладошкой глаза, вглядываясь в тени деревьев, окружавших луговину. - Может, чуть дальше по дороге?
Обернувшись к Мигелю, увидела, как он скармливает собаке индюшатину из своего сандвича, потом отстранился, когда Коди попытался лизнуть его в лицо. Приглядевшись к псу, Дасти заметила, что его шерсть потускнела и в ней было полно репьев. Он был худее, чем она его помнила, и вел себя необычно. В нормальных условиях он танцевал бы вокруг нее, кидался в сторону и приносил ей палки, приглашая играть.
- Что-то с ним не так, - сказала она, опускаясь рядом с собакой на колени. Коди зевнул и прижался еще ближе к Мигелю, в глазах которого отразилось ее беспокойство. Она гладила пса и легко нащупала ребра под его свалявшейся шерстью.
- Поедем или пройдемся дальше по дороге? - спросил Мигель.
- Поедем.
Они оба встали, и Коди с трудом поднялся с одеяла.
- Он оголодал, отец не довел бы его до такого состояния.
Что случилось с отцом? Уж не свалился ли он в заброшенную шахту? Или сорвался со скалы, сломал ногу и послал Коди за помощью? Или его укусила гремучая змея? Она вспомнила все доводы за то, чтобы не путешествовать в одиночестве по дикой местности, доводы, над которыми они с отцом смеялись, оставляя их неопытным людям. Она пыталась проглотить волны страха и паники, поднимавшиеся в ее горле.
Мигель заключил ее в свои объятия и попытался ободрить.
- Коди, наверное, погнался за зайцем и заблудился. Возьмем его в грузовик и покрутимся тут.
Дасти прижалась к нему, положив голову на его плечо. Мигель не знал, что Коди редко отходил от ее отца, который тоже никогда не расстался бы с псом по своей воле. Но его предположение будило надежду, и она ухватилась за нее. Сообразив, что все еще прижимается к сильному телу Мигеля, она освободилась из его объятий и изобразила жалкую улыбку, молча благодаря его за дружескую поддержку.
- Мы его найдем, - тихо, но решительно заверил он. Погладив ее по щеке, он подхватил пса и отнес в пикап.
В лесу тропа сужалась и расширялась, извивалась и сворачивала, следуя руслу небольшого ручья и уводя все выше в горы. По мере удаления от луговины росла тревога Дасти. Но за следующим поворотом лес с обеих сторон поредел, и они попали в каньон с голыми каменными стенами. На противоположной стороне ручей падал с обрыва и образовывал заводь, укрытую густой кроной тополей. Осенние листья сверкали в солнечных лучах, и металлический блеск горной воды в тени деревьев вызвал у Дасти вздох облегчения.
Коди сел и принюхался, потом залаял. Мигель прибавил газу и понесся по ровному дну каньона. Коди лаял все громче по мере их приближения к тополиной рощице. Мигель затормозил. Едва Дасти успела открыть свою дверцу, как Коди перепрыгнул через ее колени на волю. Ступив на землю, Дасти воскликнула:
- Грузовик отца! - Она позвала, но отец не появился. - Па? - ослабевшим голосом позвала она еще раз и огляделась.
Между двумя деревьями висел перекрученный ветром гамак. Небольшая решетка для жарки мяса лежала перевернутой рядом с кольцом закопченных камней. Сломанный складной стул лежал на земле в нескольких футах от них. Керосиновая лампа в окружении осколков стекла валялась у основания скалы. Сломанная пополам удочка торчала из кустов у запруды.
Коди обнюхал место стоянки, сел, поднял нос к небу и завыл. Долгим, печальным, рвущим сердце воем.
- Может, он пошел искать Коди? - предположил Мигель, ободряюще положив руку на ее плечо.
- Не думаю. - Дасти старалась говорить спокойно, сдерживая крик, рвущийся из нее в ответ на вой Коди. Лагерь был оставлен, брошен. Она опустилась на колени рядом с псом и обняла его за шею. - Ты ведь не потерялся? Потерялся ведь Джек? - Пес перестал выть и лишь повизгивал.
Она чувствовала присутствие Мигеля. Его молчание подтверждало ее предположение. Она подошла к грузовичку отца.
Посредине кузова валялся разорванный и пустой мешок с едой для собаки. Работа Коди, догадалась она, когда пес вспрыгнул в кузов и обнюхал остатки мешка. Он, вероятно, оставался в лагере, пока не кончилась пища, потом голод погнал его на поиски. Однако пес не мог бы открыть замки шкафчиков, встроенных вдоль бортов грузовичка. Одежда, кастрюли и сковороды, инструменты, мыло, полотенце - весь нехитрый скарб отца был разбросан вокруг.
- Ничего не трогай. - Мигель удержал Дасти, попытавшуюся взобраться в кузов. - Нужно известить полицию.
- Откуда им знать, чего не хватает? - огрызнулась она, выходя из себя. Ну чего он вмешивается?
- А отпечатки пальцев? - возразил он. - Судя по всему, дело тут нечистое. Можно уничтожить улики.
Все еще раздраженная, Дасти вздохнула - он прав.
- Не вижу его рюкзака и постельных принадлежностей. Может, Коди заблудился, погнавшись за зайцем, а папа ищет его? - Она хваталась за соломинку, понимала это, но не могла себе позволить думать, что с отцом случилась беда.
- Если бы твой отец ушел на пару дней, оставил бы он незапертым свой грузовик?
Доводы Мигеля лишь подтверждали ее собственную догадку. Джек привел бы в порядок свой лагерь и убрал все имущество в грузовик. И взял бы с собой удочку.
- Кто-то забрался в его грузовик, пока он отсутствовал.
- Тем более не нужно ничего трогать. Разве твой отец не захотел бы поймать воров?
- Да. - Она еще раз осмотрела разворошенный грузовичок. - Посмотрим, не найдем ли еще каких-нибудь следов. - Коди залаял и потерся о ее ноги.
Когда они нашли кирку и лоток для промывки золота, Дасти опустилась на землю со вздохом облегчения:
- Слава богу, он не свалился в старую шахту, - выдохнула она.
- В этой местности нет глубоких шахт, - заверил ее Мигель, садясь по другую сторону от Коди. - Один старик, застолбивший участок, обедает в нашем ресторане. Он много рассказывал мне о горном деле. - Мигель поднялся и протянул ей руку. - Давай вернемся в город и поставим в известность полицию. Она организует группу поиска.
Дасти подтянула колени к груди и пожевала нижнюю губу:
- Ты думаешь, они сделают это?
- Почему бы и нет?
- Он живет на своем грузовике. Все решат, что он просто бродяга.
- Он - человек, пропавший без вести. Не имеет значения, где он живет или чем занимается.
Она воспользовалась его рукой и поднялась на ноги.
- Спасибо.
- За что?
- За помощь. - Она посмотрела прямо в его темные глаза. - За то, что ты здесь. Хорошо, что я не одна. - Нелегко ей досталось такое признание, но она чувствовала, что обязана была извиниться перед ним. Каким бы ресторанным Ромео он ни был, она уже не сомневалась, что он помогал ей от чистого сердца.
- На здоровье. - Он ободряюще улыбнулся и обнял ее.
Дасти прильнула к нему, ощущая исходящее от него тепло. Она всегда считала, что подобные сантименты могут лишь ослабить ее, но сейчас черпала из них силу.
- Ну что, поедем? - спросил он, и она кивнула.
Ее страхи немного улеглись. Осталась тревога. Однако ее отец не был новичком в глухих местах. Даже если он пострадал, он сумеет выжить, пока она не найдет его. Просто обязан.
- Что ваш отец делал в горах и как давно он пропал? - спросил сержант Боб Кели из конторы окружного шерифа.
- По крайней мере три недели назад, - ответила Дасти и объяснила, что Джек приехал в этот район весной на поиски золотой руды. Последнее известие от него она получила в середине августа, когда он сообщил ей, что приедет к первому сентября. - Я знаю, он не оставил бы собаку, - настаивала она, видя скептическое выражение на лице сержанта. - И если бы он отправился в путешествие пешком, запер бы вещи в грузовик. Не знаю, что могло с ним случиться. Пожалуйста... - Она замолчала и заморгала, сдерживая навернувшиеся на глаза слезы. - Пожалуйста, организуйте его поиски!
Выражение лица сержанта смягчилось.
- Мы обязательно будем его искать. Я должен был задать вам все эти вопросы, чтобы понять, как далеко мог он уйти и где его искать. - Он перевел взгляд на Мигеля, потом опять на Дасти. - Однако я должен предупредить вас, что не каждый выживает более нескольких дней наедине с дикой природой.
- Мой отец способен на это. К тому же у него с собой рюкзак и спальный мешок.
Сержант кивнул, встал и поднял руку.
- Сделаем все, чтобы разыскать его. - Он глянул на часы. - Уже смеркается и поздно предпринимать что-либо, но мы начнем завтра на рассвете. А пока постарайтесь не волноваться.