- Открытка на то и открытка, текст доступен любому. Каждый, если захочет, может прочитать. Лучше поговорим о другом! - По его тону Лилит догадалась о чем. - Ты, красавица, до сих пор не одета.
- Ох! - Она схватилась за край одеяла, крепче прижимая его к себе, и наклонилась за брошенной на пол рубашкой. - Хорошо, я надену ее. Не возражаешь? - Удивительно, но почему-то она вдруг почувствовала странный прилив оптимизма, какой-то всплеск душевного подъема. - Почему, когда ты говоришь "да", отрицательно качаешь головой? - как бы между прочим спросила девушка, расстегивая пуговицы на рубашке.
- Черт возьми, никак не могу отделаться от этой привычки. Последние годы пришлось провести в Болгарии, работал в одном представительстве. Там все жители, говоря "да", отрицательно качают головой и наоборот. Я привык к такой манере и никак не могу отучиться. Ты не первая, кто замечает это.
- Значит, это выглядит так? - Забывшись, Лилит повернулась к хозяину и скопировала его движение. - Правильно?
Что я делаю? - удивилась она, почувствовав, что ее волосы оказались поверх одеяла, а плечи открылись. И услышала его короткий вздох. Бог мой, он думает, что я кокетничаю, опять его дразню. Это ни к чему хорошему не приведет:
Однако помимо воли девушка кокетливо захлопала ресницами и посмотрела на собеседника с вызовом.
- Прекрати! - Его глаза сверкнули, а голос приобрел металлический оттенок. - Тебя это не украшает!
Она ведет себя рискованно и глупо. Лилит поняла это. И все же ее округлившиеся глаза, не отрываясь, смотрели на него. Они дразняще поблескивали, ставя ее в двусмысленное положение. Непонятно почему, но она не могла взять себя в руки.
- Ты что, хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью? - спросил он с откровенной грубостью. - Но не забывай, у меня, как и у тебя, нет никакого желания заводить ребенка.
- И не только поэтому, - произнесла она тоном всезнайки и скривила губы в презрительную гримасу. - А потому…
- Потому что ты не питаешь ко мне доверия, - сказал он, не давая ей возможности договорить. - Согласен. Но уж коли я отнесся к тебе, как к скромной девушке, то и ты должна вести себя соответственно.
- Хорошо, хорошо, - сказала она виновато. - Можешь прекратить свои проповеди.
- Проповеди! - Он так громко рявкнул, что, казалось, задрожали стены каюты. - Не пытайся вывести меня из терпения.
- Отлично. - Она повернулась к нему спиной. - Тогда, чего ты стоишь, уходи и позволь мне…
Еще до того, как девушка успела договорить, дверь каюты с шумом захлопнулась. Лилит схватила рубашку и сразу же почувствовала легкий аромат корицы и розы. Он сказал, что это запах увядших цветов. Не его ли бывшая жена любительница аромата, которым пропитаны все его шкафчики и ящички?
Какова же эта женщина? Бесспорно, обладает редким вкусом в одежде и знаток тонких запахов. Эта рубашка, должно быть, предназначалась для особых случаев. А как выразительна вышивка, какой подбор цветов! Шелковые стежки сделаны очень своеобразно.
Как и следовало ожидать, рубашка оказалась слишком большой. Рукава болтались значительно ниже кистей, плечи висели почти до локтей. Подол рубахи доходил до колен. При такой длине Лилит совсем не требовались брюки. И все же она надела их, хотя штанины пришлось закатать.
Посмотрев на себя в этом наряде, модница хихикнула.
Должно быть, он услышал ее смешок и спросил из-за двери:
- Ты закончила? Хорошо! - Хозяин распахнул дверь. - Теперь пора поесть…
На какое-то мгновение он застыл в дверном проеме. Антрацитовые глаза округлились. Мужчина громко хмыкнул и потянулся за чем-то.
- Держи!
Она поймала брошенную короткую веревочку, сплетенную из желтых и коричневых эластичных нитей, с крючочками на обоих концах.
- О, спасибо!
Лилит завязала импровизированный пояс. Но когда закрепила два бронзовых крючочка, услышала, как хозяин коротко и раздраженно вздохнул.
- Да, поясок не особенно выручает, - сказал он. Она непонимающе посмотрела на него, затем, смущаясь, оглядела шелковую ткань.
- Сквозь нее ничего не видно?
- Нет, но я помню, что находится под ней… Неважно. - Он подтолкнул гостью к выходу на палубу. - Давай закусим.
- Помочь?
- Устраивайся на палубе и спокойно жди.
Хозяин вытащил из шкафчика две коричневые керамические тарелки и поставил на столик.
Пожав плечами, она вышла из каюты. Оказавшись на залитой солнцем палубе, девушка ощутила новый прилив бодрости. Солнце стояло высоко. В небе не было ни облачка. На пляже кипела курортная жизнь. Цветные зонтики на тонких ножках раскрыты, на песке нежились любители позагорать. Кое-кто плескался в изумрудных водах Средиземного моря. А дальше за волнорезом мелькали паруса прогулочных яхт. Глядя на них, девушка подумала, что на одной из этих яхт она могла бы быть с Бертом, не выполни просьбу отца позвонить ему.
- Но теперь этого быть не может, - проговорила она вслух. Интересно, предпринял ли что-нибудь Берт, когда обнаружил ее исчезновение? Наверное, ничего. Вероятно, продолжает отдыхать как ни в чем не бывало. От этой мысли сжалось сердце. Горемыка вспомнила о своем ночном побеге.
Ей хотелось наказать его за обман. Как следует испортить ему отдых. Правда, когда она вошла в море несколько часов назад, у нее не было четкого решения. Просто хотелось сбежать от Берта и причинить ему боль за предательство… Возможно, просто намеревалась скрыться и оставаться в море до тех пор, пока он не начнет поиски. Лилит думала и о том, что просто искупается, а затем вернется в гостиницу и переселится в другой номер. Поначалу у нее не было намерения покончить с собой. Но она оказалась в критической ситуации, и неудивительно, что человек, который вытащил ее из воды, очень рассержен.
А что будет, когда она вернется на берег? Предположим, Берт сообщил властям о ее отсутствии. Возможно, фотография Лилит, вклеенная в паспорт, уже увеличена до размеров плаката, и поисковые партии занимаются розыском. Все эти страсти она разожгла сама и продолжает их нагнетать из-за того, что не желает вернуться обратно. Она только…
- Фруктовый сок.
Хозяин протянул высокий стакан, полный золотистой жидкости. Гостья любезно поблагодарила.
- Персиковый сок, - сказал он. - Нравится?
- Роскошно.
Почувствовав жажду, Лилит до дна осушила стакан и вернула. Мужчина вновь наполнил его.
- Мы пьем сок вместо кофе, - пояснил он. - А завтрак находится вот здесь. - Он протянул соломенную корзиночку. - Открой, пожалуйста.
Откуда он взял такую милую корзиночку? Но еще больший сюрприз находился внутри. Там лежала круглая, с хрустящей корочкой, еще горячая булочка с аппетитными ломтиками копченой колбасы. Масло хозяин принес из каюты. Затем они съели по слоенке с сыром. А закончили завтрак вишнями, которые, как он сказал, привозят на пляж прямо из садов.
- Теперь мне ясно, куда ты исчезал, - пробормотала Лилит, чувствуя приятную сытость в желудке. - Доставал завтрак.
- Продукты должны быть каждый день свежими. - Хозяин поднялся и вернулся в каюту. - Передай мне посуду, пожалуйста. - Он поставил тарелки и стаканы в мойку. - Теперь положи то, что осталось, в корзинку и дай мне.
Хотя все это говорилось приказным тоном, он не вызвал у нее никакого протеста.
- Какой ты аккуратный, - заметила Лилит.
- На борту судна необходимо быть таким.
- А я могу чем-нибудь помочь? - предложила она свои услуги и тоже поднялась на ноги. - Мне нужно знать, куда убирается вся утварь.
- Оставайся на палубе. - Он убрал масло в холодильник, а потом повернулся к гостье. - И жди.
Девушка недоуменно моргнула, но не произнесла ни слова. Командный тон, жесткая складка у рта, строгий взгляд черных глаз вернули ее на место.
Обеспокоенная Лилит ждала, что последует дальше. Завтрак для меня был праздником, подумала она, ощущая прилив свежих сил. Да и вообще у меня какое-то праздничное настроение с тех пор как я здесь.
Теперь пришло время расплаты. За то короткое время, пока они завтракали, она совсем забыла о слезах и обидах, которые преследовали ее на берегу. Вернувшись на судно, хозяин, видимо, уже знал об англичанке, ушедшей поздно ночью из гостиницы и не появившейся до сих пор. Странно, что он продолжает молчать, но, по всей вероятности, закончив дела, вернется на палубу и заговорит об этом.
- Нет, нет, я не собираюсь возвращаться, - прошептала она. - Начну все заново где-нибудь вдали от Англии…
Когда из каюты появилась его высокая фигура, девушка сразу же прикрыла ладошкой рот. Еще не хватало, чтобы он заметил, как она разговаривает сама с собой.
Но он даже если и заметил, то не подал виду. С мрачным выражением лица мужчина сел на скамейку напротив гостьи, но взгляд обратил на ставший еще более красочным и оживленным песчаный пляж. Он вздохнул, нахмурил брови и крепко сжал губы. Потом повернулся, сел прямо и посмотрел на девушку.
Ну вот, началось, подумала Лилит. Теперь все его внимание сфокусировалось на мне. Странно, однако, глядя на него, она не испытывала ни малейшего страха.
- Должно быть, ты будешь удивлена, - черные глаза впились в нее, стараясь не пропустить ни одного движения ее лица. - Удивлена тем, что мне сказали в полиции о тебе…
4
- В полиции? - Лилит судорожно сглотнула слюну и отвернулась в сторону плещущихся голубых волн. - Ты был в… полиции?
- А чему удивляться? - Его тон поражал холодностью. - Ты думаешь, что я каждый день выуживаю из воды девушек, словно рыб?
Она молчала, провожая глазами окрашенный в черную краску баркас, который вскоре скрылся далеко в море. Морская полиция, наверное, прекратила поиски ее тела. Конечно, он поступил правильно, что сообщил о случившемся. Набравшись мужества, Лилит спросила:
- Почему ты сразу не сказал мне об этом?
- Потому что ты отвлекла меня.
- Ничего подобного! - с раздражением возразила она. - Ты просто не хотел говорить, считая меня во всем виноватой…
- Оставим это! - Он глянул на нее так, что девушка осеклась. - Сначала нам следовало поесть.
- Ах, как это важно!
- Это более важно, чем все остальное, - упрямо заявил Он. - Вы, женщины, относитесь к еде с удивительным легкомыслием, не проявляете никакого уважения к пище.
- Неужели ты рассматриваешь каждую крошку, как некую драгоценность?
- Для нас каждая крошка еще не так давно значила очень и очень много. Я имею в виду себя и четырех братьев.
- Хм, мне это знакомо.
- Тебе? - Он скептически оглядел ее. - Моей семье приходится обеспечивать свой стол самостоятельно. Братья до сих пор все выращивают собственными руками. У ваших людей отношение совсем другое.
- Это зависит от того, о каких людях ты говоришь, - возразила она. - У моих родителей, когда я была маленькой, был участок земли.
- Участок земли? - повторил он с пренебрежением. - Что значит маленький клочок земли? Есть настроение - будешь возиться, возделывать разные овощи, ягоды, не захочешь - можешь все бросить. Никакого ущерба. Так?
- Ничего подобного, мы очень тщательно возделывали его, - ответила Лилит, стараясь отстоять свою точку зрения. Но ей не хватало убедительности. - Моя мать ухаживала за каждым растеньицем. Учила меня относиться к продуктам, как… - Лилит замолчала, вспомнив детство и долгие часы, проводимые за пустым столом, - …как к дару, который преподносит земля, - взволнованно произнесла она. И была страшно довольна, что удалось вспомнить любимую материнскую сентенцию, которая сейчас оказалась удивительно к месту. - Я никогда не позволяла себе оставлять в тарелке ни крошки, ни капли, - добавила она. - Обязательно доедала до конца овсяную кашу, морковку или что-то, что мне не особенно нравилось…
- Ты это помнишь? - спросил он, внезапно оживляясь. - Тогда ты должна помнить и свое имя.
- Нет…
Она сразу же сжалась от испуга. Ложь сорвалась с языка, прежде чем Лилит успела сообразить, к чему это приведет. Зачем сболтнула?
- Кое-что мне трудно вспомнить, - попыталась выкрутиться она. - Кое-что начинаю припоминать из-за того, что ты злишь меня. - Девушка искоса взглянула на своего спасителя, стараясь уловить, как он воспринимает ее слова. - Мне… кажется, что ты сердишься на меня за то, что другая женщина…
Она запнулась, вспомнив об открытке, и решила не продолжать, а перевести разговор в другое русло.
- Твоя жена англичанка или американка?
На этот раз девушка попыталась встретиться с глазами мужчины, но это не удалось. Она отвернулась и уставилась на возвращающийся черный баркас, волны от которого стали достигать борта их суденышка. Кудрявые барашки с шипением исчезали, ударяясь об обшивку. Под накатами волн судно стало раскачиваться. Посмотрев снова на своего собеседника, она отметила, что он удивительно легко держится на качающейся палубе. Но заставила себя вернуться к начатому разговору. Да, но о чем же она спрашивала? Ах да, о его жене!
- Так она англичанка или американка?
- Не то и не другое. - Он улыбнулся как-то грустно. - Но твоя догадка очень близка к истине.
- Значит, не англичанка и не американка, но близка к ним, да? И говорит по-английски? - Однако, не услышав утвердительного ответа, решила подойти с другой стороны. - И с пренебрежением относилась к пище?
- Была равнодушна к ней.
- Да, я не очень хорошо помню, как сама относилась… - Лилит почувствовала, как кровь приливает к вискам. - Но знаю определенно, что была бережлива. - Она рассчитывала на то, что ее запоздалая "неуверенность" поможет замаскировать оплошность с памятью. - Но, пожалуйста, не сердись на меня за то, что твоя жена была такой.
Он сурово посмотрел на гостью, нахмурив прямые брови.
- Ее поведение не имеет к тебе никакого отношения.
- Нет, имеет. Ты сказал…
- Хватит! - прорычал незнакомец. От его рыка завибрировали стенки кокпита. - Помолчи и послушай меня.
Лилит невольно отшатнулась, сжавшись в комочек. Сейчас он имел полное право обращаться с ней подобным образом. Девушка поняла, что ее поведение позволило ему грубо оборвать ее, поскольку своими возражениями она старалась сбить его с толку и таким образом скрыть, что помнит абсолютно все.
Почему она так ведет себя? Почему осложняет ему жизнь вместо того, чтобы испытывать благодарность за то, что он для нее сделал? Лилит не могла дать вразумительных ответов. Она потупила глаза, бессмысленно рассматривая розовый подол рубахи, и, сдерживая дыхание, ждала, что он скажет. Сейчас сообщит, что ему стало известно о ней на берегу.
Но он, не говоря ни слова, уставился на баркас и смотрел на него до тех пор, пока тот не превратился в темный силуэт вдали. Наконец мужчина прервал молчание:
- Следовательно, у тебя еще не прояснилась память, и ты не можешь сказать о себе ничего определенного? Ничего такого, что помогло бы вернуть тебя тем, кому ты нужна?
- Я никому не нужна! - Она твердо произнесла фразу, потому что это было правдой. - Во всяком случае в данный момент.
Боб и Кора Осборны удочерили ее, надеясь, что это спасет их разрушающийся брак. Но этого не случилось. Еще несколько лет они продолжали тянуть супружескую лямку. Участок земли был последним шансом, чтобы ликвидировать разногласия и сблизить интересы. Ежегодно они получали кое-какой урожай, а в одну из необыкновенных весен решили посадить больше, чем необходимо. Урожай овощей оказался гигантским. Но Лилит, в то время семилетняя девчонка, не пожелала к ним притрагиваться. На следующий год никто и не подумал вновь заняться посадками. Заброшенный участок быстро зарос крапивой и сорняками. А еще через год Кора перебралась в Брайтон, захватив с собой приемную дочь.
- Я знаю, что упомянула о своих родителях, но не думаю, что они смогут здесь объявиться, - продолжила девушка, внутренне опасаясь, что он не сможет ее правильно понять. - Поэтому и чувствую себя здесь одинокой.
Собеседник недоверчиво покачал головой.
- Ты уже говорила о своем одиночестве. - Он наклонился вперед, положив руки на бедра. - Но у тебя же есть причины, чтобы объявиться на берегу? - Мужчина смотрел на нее, продолжая хмурить брови, словно понуждая к признанию. - Ты же приехала сюда на отдых, так? Ведь это курортное место…
- Я была одна, - твердо ответила Лилит, не задумываясь над тем, как он воспримет ее слова. Во всяком случае, своим тоном она старалась подчеркнуть, что говорит правду. - Одна, - повторила девушка чуть дрожащим голосом. - Как и всегда.
Одиночество и пустота, которые она ощущала внутри и вокруг себя, преследовали ее с первых дней появления на свет. Они составляли часть ее жизни до тех пор, пока она не встретила Берта. Тогда возникла надежда, что с одиночеством и пустотой будет покончено навсегда. Минувшим вечером, когда она обнаружила, что мечты гнусно растоптаны, а надежда растворилась как дым, мысль о том, что все возвращается на круги своя, привела ее в ужас.
- Теперь я понимаю, насколько была глупа, но совсем не предполагала, что не смогу выбраться из этой трясины, - сказала она, теребя пальцами шелковую ткань, прикрывавшую колени. - И я… я теперь понимаю, - добавила Лилит, - что была… черствой и не поблагодарила тебя, когда ты помог мне выбраться из воды.
Он посмотрел на нее с изумлением, будто бы увидел только что. Потом присел рядом и взял в свои сильные руки ее вялые ладони. Она почувствовала, как их крепко сжимают длинные пальцы.
- Теперь ты рада, что я вернул тебя к жизни?
Лилит кивнула, не отнимая ладоней и чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Его руки действительно излучали необыкновенное тепло и силу, да и не только руки. Он весь был сама мощь. Пальцы нежно поглаживали ее узкие ладошки, словно совершали какое-то колдовство.
- Теперь ты согласна, что я был прав, когда сказал, что жизнь в Испании прекрасна?
Она снова согласно кивнула. Но затем, вспомнив его привычку, решила воспользоваться ею. Сначала робко, потом осмелев, она подняла голову и посмотрела в глаза мужчины.
- Мне бы следовало, соглашаясь с твоими словами, сопроводить их таким же движением, как это делаешь ты, да? - Не освобождая своих рук, она помотала головой вправо-влево, стараясь как можно точнее скопировать собеседника.
Теперь, находясь совсем рядом с ним, ей захотелось как следует разглядеть его глаза, которые словно горели изнутри. Она уставилась в его угольно-черные зрачки, которые оттенялись пепельно-серой радужной оболочкой. С ними резко контрастировала белизна глазного яблока.
Соблазнительный взгляд ее собственных глаз, которые, не отрываясь смотрели на мужчину, заставил его вновь тяжело вздохнуть. Губы его раскрылись, отчего она на миг испытала невольный страх. Однако все ее тело, не подчиняясь сигналам разума, потянулось к нему навстречу.
Медленно, с явной неохотой испанец отвернулся.
- Ты снова искушаешь меня, - сказал он, отпустил ее ладони и положил руки на колени, обтянутые голубой джинсовой тканью.