Эмилия вздохнула с облегчением. Некоторое время она молча смотрела на него, постукивая пальцами по коленке, но в глазах у нее все же было сомнение.
- Ну же, Эмилия, кто этот Генри? Она сжала губы и немного нахмурилась, но Саймон продолжал настаивать:
- Кто-нибудь другой расскажет мне, если вы сами не сделаете этого.
- Не думаю, что мне понравится, если вы начнете расспрашивать обо мне всех вокруг.
- Ну ладно, ладно. Так кто же он, этот Генри?
Она снова вздохнула.
- Лорд Генри Кавердейл, виконт Эйвсбери.
Саймон нахмурился, пытаясь вспомнить это имя в ряду аристократов, с которыми он встречался во время своего недолгого знакомства с лондонским высшим обществом. Однако ничего конкретного не вспоминалось.
- Что же он совершил, что так подорвал ваше доверие к мужчинам?
Эмилия горько улыбнулась, но выражение ее глаз осталось холодным, как зима.
- Он попросил меня выйти за него замуж.
Сердце Саймона сжалось, едва он почувствовал, что пробил стену молчания, которой Эмилия окружила свое прошлое.
- Вы любили его? - Он не собирался задавать этот вопрос, так как знал, что это действительно не его дело. Но по какой-то странной причине он ждал ответа, затаив дыхание.
- Я думала, что люблю, но ошибалась. Он снова вздохнул.
Эмилия посмотрела на свои руки, провела пальцами по ладони и сжала кулаки.
- Это все по молодости. Мне не было и двадцати, когда я впервые вышла в свет. Сколько надежд! А он был так красив, умен и учтив. Он был любимцем светского общества. Мне так польстило, что он заинтересовался мной.
Саймон хорошо мог представить себе Эмилию в Лондоне. Она была подобна дыханию весны во всех этих холодных гостиных и залах, среди аристократов, которые давно превратились в подобия изваяний, существующих без искры жизни, совсем как его собственный отец.
- Я встретила Эйвсбери в первый вечер на своем первом балу. Помню, я стояла рядом с бабушкой и больше всего на свете боялась, что никто не пригласит меня на танец. Бабушка приложила столько усилий, чтобы увидеть мой первый выезд на бал. - Эмилия разгладила покрывало на коленях. - Я была уверена, что я слишком высокая и волосы у меня слишком рыжие, а говорю, как настоящая провинциалка. В тот момент я была готова все отдать, лишь бы стать такой же маленькой и белокурой, как Анна.
Саймон поймал себя на том, что хотел бы в тот вечер оказаться там. Ах, с каким бы удовольствием он вывел бы эту юную рыжеволосую красавицу на середину танцевального зала!
А Эмилия продолжала свой рассказ:
- Мне казалось, что я простояла там целую вечность в ожидании кого-то, кто спасет меня от полной гибели. - Она снова принялась нервно теребить край покрывала. - И тут на помощь пришел Генри. После нашего танца и другие джентльмены в зале обратили внимание на молодую девушку из Бристоля. После этого я протанцевала весь остаток ночи, но именно Генри стал моим героем в тот вечер.
Саймон нахмурился, услышав печаль в ее голосе, сохранившуюся с тех пор. Эйвсбери, видимо, глубоко запал ей в душу. И осознав, как бы ему самому хотелось помочь Эмилии залечить эту рану, Саймон испугался.
- Мы были знакомы меньше двух недель, когда он предложил мне стать его женой. Я помню, что чувствовала себя такой счастливой. - Девушка рассмеялась, но от ее смеха у Саймона появилось страстное желание найти этого Генри и задушить.
- Именно бабушка первой услышала сплетни о нем. Он отправился в Бристоль, чтобы просить у отца моей руки. Но слухи о нашей неминуемой помолвке уже распространились по всему Лондону, и, естественно, друзья моей бабушки поспешили рассказать ей последние слухи, касающиеся моего будущего мужа.
Впервые в жизни Саймон испытал благодарность ко всем этим язвительным пожилым светским дамам, которые негласно управляют высшим обществом.
- Что же вы узнали? - мягко спросил он.
- Помимо того что Генри содержал любовницу в милом домике на Парк-Лейн, было похоже, что он проиграл все свое состояние и глубоко погряз в долгах. И после того, как я приняла его предложение, он известил кредиторов о своей предстоящей женитьбе на состоянии Мейтлендов, что, очевидно, должно было стать гарантией покрытия его долгов. Странно, но, услышав это, я не поверила.
- Думаю, что, в конце концов, вам пришлось поверить, - тихо сказал Саймон.
Эмилия снова одернула покрывало.
- Он сам мне обо всем рассказал. Похоже, Генри думал, что я стремлюсь отдать свое состояние в обмен на его титул, и, уж конечно, он не собирался расставаться с любовницей после свадьбы.
"Не удивительно, что она так энергично отреагировала на это", - подумал Саймон, а вслух спросил:
- Зачем вы сохранили книгу?
Эмилия опустила глаза, но Саймон заметил улыбку на ее губах.
- Как напоминание о собственной глупости.
- Этот Эйвсбери был законченным глупцом. Эмилия подняла глаза, и в них отразился лунный свет.
- Почему же? Он просто хотел поправить свое положение.
Саймон скрипнул зубами, чувствуя себя неуютно, оттого что оказался слишком похож на мужчину, которого Эмилия справедливо ненавидела.
- Похоже, что сегодня у нас вечер воспоминаний, - усмехнулась Эмилия. - Может быть, теперь вы мне расскажете, откуда у вас этот шрам?
Саймон изобразил ухмылку:
- Какой вы имеете в виду?
- У вас не один шрам?
- Есть еще несколько маленьких. Эмилия нахмурилась и возразила:
- Я бы не назвала этот шрам на плече маленьким.
Саймон потер пальцами рваную отметину выше ключицы. До сих пор, когда погода становилась холодной и сырой, старые раны все еще болели. Но от воспоминаний было еще больнее.
- Эту небольшую памятку я привез с собой с Пиренейского полуострова.
- Так вы действительно воевали?
- Вы удивлены? Эмилия пожала плечами:
- Я и не знала, что в армии служат негодяи.
- Да, иногда они оказываются там по ошибке.
- Это, должно быть, довольно ужасно.
- Война вообще довольно ужасная вещь.
- Да, - девушка посмотрела на него, - а теперь война идет между нами.
Саймон вздохнул. Он бы предпочел, чтобы между ним и этой девушкой возникло нечто другое, а не вражда.
- Я бы не хотел, чтобы вы считали меня своим врагом.
- Боюсь, вы не оставили мне выбора. - Она отвернулась и положила ноги на узкую кушетку. - Это война, и я не собираюсь сдаваться.
"Война"! Милая девушка не имела понятия, что значит это слово. Оставалось надеяться, что она никогда не узнает этого.
- Спокойной ночи, моя дорогая.
- Я не ваша дорогая.
- Именно "моя", - Саймон посмотрел на Эмилию и встретил ее гневный взгляд. - Вы моя, пока не найдете способа избавиться от меня.
- Вы можете улыбаться своей самодовольной улыбкой сколько угодно, сэр-негодяй.
- У меня такое чувство, будто вы хотите доказать мне, что вы достойный противник, миледи.
Эмилия с вызовом посмотрела на самозванца, претендующего на звание ее мужа.
- Вы даже не представляете, как я это сделаю, милорд.
Саймон перевернулся на спину и, нахмурившись, уставился в потолок. Конечно, Эмилия права. Они враги. Ему нужно сосредоточиться на деле, а не на рыжеволосой красавице, которая может зажечь кровь единым взглядом. Женщины умеют быть вероломными, мужчины остаются верными себе. Связь с такой незаурядной женщиной может оказаться смертельно опасной.
Он повернул голову на подушке, посмотрел на Эмилию, уже лежавшую свернувшись клубочком под шелковым покрывалом, и вновь вспомнил, как держал ее в своих объятиях, вспомнил тепло и аромат ее кожи. Саймон разочарованно вздохнул. Ее отец вполне мог оказаться тем самым негодяем, которого разыскивают, а он, Саймон, вполне может стать человеком, который пошлет Хью Мейтленда на виселицу. Любая мысль о будущем с Эмилией глупа. А глупость в его деле недопустима.
Глава 5
Солнечные зайчики надоедливо заявили о начале утра. Теплые лучи легко прикоснулись к лицу Эмилии, золотистый свет заблестел, слепя даже через закрытые веки, ласково уговаривая проснуться. Девушка открыла глаза и прищурилась от ослепительного сияния. Тело еще сковывала сонная истома, а разум медленно пробивался к реальности через обрывки снов. У окна напротив стоял мужчина. Стройный, высокий, в одних темного цвета бриджах. Это был портрет истинной мужественности на фоне штор из элегантной шелковистой парчи слоновой кости. На мгновение Эмилии показалось, что она по-прежнему спит. Где еще, кроме сновидений, мог ей повстречаться такой мужчина?
Солнечный свет, лившийся сквозь открытое окно, запускал свои длинные бледно-желтые пальцы в густые черные волосы, которые волнами свисали на его плечи. Золотые лучи скользили по широким плечам. Солнечный свет словно дразнил ее, прикасаясь к незнакомцу именно там, где она сама хотела коснуться этого человека.
Она смотрела на его спину, бегло скользя взглядом по причудливому узору мужских мышц. Солнечный свет и тень обрисовывали гладкую упругую мускулатуру, словно подчеркивали узкую талию. Эмилия представила себе, что прикасается к нему, прижимаясь щекой к его обнаженной спине и обвивая руками его стройную талию. Она представила себе все это, и даже больше, - "то, что могло произойти, если бы они были женаты".
Мужчина обернулся и посмотрел на нее через плечо, словно языческий бог, врасплох заставший смертную девушку, шпионившую за ним из укрытия. В темных глубинах его глаз сверкнули искры веселья, а губы растянулись в усмешке человека, который точно знал, насколько привлекательно выглядит в ее глазах.
- Доброе утро, Эмили…
Эмилия вздрогнула, будто он плеснул ей в лицо холодной воды. С ее глаз спала пелена, и реальность вернулась к ней. Она села и глубоко вздохнула, ощутив боль в мышцах шеи и плеч.
- Вам что, обязательно разгуливать по моей комнате в таком виде? - мрачно спросила она.
Саймон посмотрел на нее с чистейшей невинностью на лице, всем своим видом подчеркивая безобидность собственных намерений.
- А чем вам не нравится мой вид?
- Вы похожи на полуголого варвара!
Он мягко рассмеялся:
- Эмилия, любовь моя, мы теперь муж и жена. Пришло время забыть девичью чувствительность.
- Мы не женаты!
Он прижал палец к губам, призывая ее понизить голос:
- Осторожно, мисс Мейтленд. Мы ведь не хотим дать пищу для скандала. Что подумают люди, если узнают, что мы провели вместе ночь, не будучи женатыми.
- Как вы осмеливаетесь напоминать мне о ситуации, в которую сами меня втянули?! - возмущенно прошипела Эмилия.
В ответ Саймон шагнул к ней, и его улыбка превратилась в дьявольскую усмешку.
- Ситуация может стать и хуже, если вы не будете контролировать свой огненный нрав.
- Вы невыносимый, отвратительный шантажист. Я прошу вас немедленно выйти вон.
Он приподнял бровь, раздражая своей веселостью ее гнев.
- Разве так надо разговаривать с мужчиной, который дал вам свою фамилию?
- Именно так надо разговаривать с нахалом! - Эмилия снова потерла свой затекший затылок, стараясь не смотреть на мужчину, по-прежнему стоявшего перед ней, и пытаясь не замечать, как бриджи обтягивают его тонкую талию и длинные мускулистые ноги.
- У меня такое ощущение, что вы сегодня немного разбиты, - с деланным беспокойством произнес Саймон.
- Не стоит волноваться по поводу моего здоровья.
Он пожал своими широкими обнаженными плечами:
- Но вы не можете отрицать, что я предлагал вам возможность разделить со мной постель.
- Ваше благородство ошеломляет меня!
- Вы знаете, Эмили, я заметил, что эта кровать большая и практически нет шансов, что мы хотя бы толкнем друг друга в течение ночи.
Эмилия посмотрела на него, стараясь оставаться спокойной, но вид обнаженной груди заставил ее сердце биться учащенно. Однако она сделала еще одну попытку показаться равнодушной:
- Не найдется такой большой постели, которая 'может дать мне достаточно простора, чтобы удалиться от вас.
Саймон прикоснулся к локону девушки и погладил рыжие волосы, наслаждаясь ощущением, которое разбудило в нем это прикосновение.
- Вы боитесь меня?
Она резко отшатнулась от него.
- Я думаю, что осторожность необходима в делах с бессердечным наглецом.
- Ваше целомудрие в безопасности, когда вы со мной. - Он посмотрел прямо в глаза Эмилии, и она вновь, в который уже раз, удивилась тому, как мужчина может смотреть так искренне и сердечно. - Я ведь уже говорил вам, что никогда в жизни не принуждал женщину терпеть мои привычки. Пожалуйста, поверьте мне: я не хочу причинить вам вреда.
Эмилия почувствовала дрожь страстного желания, возникшего из ее снов и превратившегося в реальность, стоявшую сейчас перед ней. Она старалась не отрывать глаз от лица мужчины, борясь с желанием взглянуть на его плечи и на завитки черных волос, покрывающих его грудь.
- Надеюсь, вы простите меня, если я не поверю вашим лживым словам.
Он коснулся пальцем кончика ее носа.
- Думаю, я смогу понять, почему вы до некоторой степени не доверяете мне при сложившихся обстоятельствах.
Эмилия отмахнулась от его прикосновения.
- Вы мой враг, сэр. И ничего не сможете сделать, чтобы изменить мое мнение.
Он усмехнулся, и озорной блеск снова появился в его глазах.
- А у вас хватит храбрости, чтобы дать мне шанс попытаться сделать это?
Она подозрительно посмотрела на него, а затем презрительно прищурилась.
- Что вы задумали?
- Ничего дурного, - Саймон стремительно направился к изголовью кушетки. Эмилия повернула голову, следя за ним.
- Что вы намереваетесь делать?
- Не бойтесь, я не кусаюсь.
- Я не боюсь вас, - девушка вздрогнула, почувствовав на своих плечах его руки. - Что вы…
- Расслабьтесь, - он поднял волосы и уронил их тяжелую массу на ее плечи.
Жар его тела коснулся спины девушки, и у Эмилии от этого перехватило дыхание. Ее охватила какая-то истома, лишившая ее возможности сопротивляться. Эмилия из последних сил попыталась вырваться, но Саймон легко удержал ее.
- Я думал, что вы, Эмили, сделаны из твердого теста.
Эмилия стиснула зубы.
- Глупости, я вас не боюсь!
- Ну что же, - он положил руки ей на плечи еще ближе к затылку. - Сейчас я сделаю вам больно.
- Я не боюсь. - ^ Эмилия надеялась только на то, что он не почувствует, как дрожит ее тело от его прикосновений. - Я просто не думаю… - Она замолчала, едва он начал массаж ноющих мышц. Жар его рук проникал сквозь шелк мягкого белоснежного одеяния.
- Эй, вы ведь не собираетесь меня изувечить?
- Обещаю, что все будет в порядке. - Саймон вдавил большим пальцем мышцы плеча и начал разминать их, мягко массируя узлы, медленно исчезавшие при его прикосновениях.
Стон вырвался из ее губ, прежде чем она смогла сдержать его. Эмилия прикрыла рот руками, надеясь, что мужчина ничего не понял. К счастью, если он даже и услышал ее голос, то не обратил внимания на этот возглас наслаждения.
- Как долго вы собираетесь спать на этом диване?
Она закрыла глаза - жар его рук, казалось, проник в ее кровь.
- Пока не найду способ избавиться от вас.
- Мне не нужно опасаться за мою жизнь?
- Убийство. Это очень заманчиво. - Эмилия опустила подбородок. Ее воля таяла под его теплыми и сильными прикосновениями. Саймон провел руками по ее спине и плечам, и вскоре одеревеневшие мышцы размягчились.
- Я серьезно говорю о том, что вы должны спать на кровати. Вам не нужно бояться меня.
Она едва не рассмеялась:
- Нет, это восхитительно! Неужели вы действительно можете представить себе, что я буду спать с вами в одной кровати?
- Вы должны понять, что люди захотят убедиться, что мы спим в одной кровати, даже если это не так.
- Я не намереваюсь делить супружеское ложе с самозванцем, и мне плевать, что подумают люди.
Он провел большим пальцем по направлению к шее.
- Я надеялся, что мы установим перемирие, но, похоже, шансов стать друзьями мало.
- Их нет вообще, - Эмилия сделала глубокий выдох. - Мы - враги.
- Жаль. А ваш отец рассказывал мне , что у вас в доме есть бассейн, который питается из горячего источника. Говорят, их много в этой местности. Я бы с удовольствием искупался в горячей воде и надеялся, что вы присоединитесь ко мне.
От нежного прикосновения мужских ладоней у Эмилии пробежала дрожь по спине; испугавшись своей реакции, девушка вскочила на ноги и тут же ударилась плечом о подбородок Саймона.
Он потер ушибленное место и, встретив ее гневный взор, улыбнувшись и добавил:
- Я потер бы вам спину.
- Как вы… вы… - Эмилия сжала кулаки. - Вы самый отвратительный мужчина, с черным сердцем, с которым я имела несчастье встретиться. Представить, что…
В ту же секунду он громко расхохотался, явно наслаждаясь эффектом, и это окончательно вывело Эмилию из себя.
- Ах так! - воскликнула она и, схватив подушку, ударила его по плечу.
- Я не вооружен! - с трудом произнес он сквозь смех. - Пощадите! - Саймон прикрылся руками, стараясь отразить нацеленный в голову удар, и подушка врезалась в его локоть. Он, похоже, просто задыхался от смеха, и это только подлило масло в огонь, клокотавший в сердце девушки.
- Ну, погоди! - она изо всех сил размахнулась, но на этот раз промахнулась, потому что ее враг стремительно отскочил за кресло, а затем бросился к кровати. Девушка погналась за ним, держа подушку на изготовку, и в тот момент, когда Саймон остановился и нагнулся, чтобы в свою очередь вооружиться, она стремительно опустила свое пуховое оружие на его спину.
- Мерзавец!
- Мегера! - Он перевернулся и шлепнул ее по бедру своей подушкой.
- Подлец! - Следующий удар Эмилии пришелся ему в грудь.
- Фурия! - Саймон ответил, попав ей в плечо, и рассмеялся, когда противница оскорбленно взвизгнула.
Девушка сообразила, что он ослабляет силу своих ударов, однако это не остановило ее, и Эмилия принялась размахивать подушкой во всю силу. Все тревоги о будущем, все напряжение последних месяцев, казалось, прорвались, словно нарыв, и теперь каждый взмах, каждый удар приносил несказанное облегчение.
Саймон застонал, получив подушкой по голове, сделал шаг назад и задел край постели. Эмилия тут же швырнула подушкой в грудь ненавистного "мужа" и толкнула его, пытаясь сбить с ног. Маневр удался. Ее противник рухнул как подкошенный, только дерево затрещало.
Девушка воспользовалась завоеванным преимуществом, вновь взмахнула подушкой и нанесла очередной удар с такой силой, что льняная наволочка лопнула и белые гусиные перья, словно хлопья снега, полетели во все стороны.
Эмилия ахнула. Она смотрела на своего врага сквозь эту рукотворную метель - жалкая тряпка, оставшаяся от подушки, повисла в ее руке. Саймон закашлялся, отмахиваясь от перьев, летевших ему в лицо, но они сыпались и сыпались, покрывая волосы белым инеем, опускались на голые плечи и оседали на черных волосках его груди.
Девушка изумленно посмотрела на него; перья кружились по комнате, словно снежинки. В эту минуту Саймон чихнул, и этот невесомый снег, подобно взрыву, взметнулся вверх.