- Ты думаешь, он оставил бы тебя в покое, зная, что ты скоро получишь наследство? Не обманывай себя. Его интересовали только деньги.
- Возможно, ты прав. Но, как выяснилось, я не впервые доверилась мужчине, который использовал меня исключительно в собственных целях.
- Белла, послушай…
- К чему, если все, что ты мне до этого говорил, - ложь?
- Все же выслушай меня. Да, я врал тебе. Но я был связан обещанием, данным умирающему человеку. Я решил жениться на тебе, но потом собирался отпустить тебя, как только станет ясно, что ты в безопасности. Я хотел, чтобы ты встретила достойного человека, который любил бы тебя такой, какая ты есть, а не из-за денег.
- Как благородно с твоей стороны. И в то же время ты заточил меня в холодном пустынном замке в Испании и притворился, что я не интересна тебе. Или ты притворялся, когда занимался со мной любовью?
- Ни разу не притворялся.
Габриелла кивнула, однако у нее не было сил взглянуть на него.
- Возможно. Но я всегда сомневалась, любишь ли ты меня. Наш брак оказался сплошным притворством. Я требую развода - чем скорее, тем лучше.
- Белла… Габриелла, дай мне шанс все объяснить. Я уехал сегодня утром, так как испытывал отвращение к себе. Я поклялся, что буду защищать тебя, буду заботиться о тебе, а когда опасность минует, позволю тебе уйти, чтобы ты нашла настоящую любовь. Но я не подозревал, что успел полюбить тебя. Прошлой ночью, когда мы занимались любовью в шторм, а затем в моей постели, я осознал, что это произошло еще в Венеции. А сегодня вместо того, чтобы бежать, я вернулся и признаюсь тебе в любви. Я люблю тебя, Габриелла. Я вернулся, я молю о прощении и заявляю, что люблю тебя всем сердцем.
Габриелла залилась безумным смехом. Была ли это запоздалая реакция на то, что она чуть не выпала из окна на скалы, или последствия бесчеловечного отношения к ней Рауля - она не знала. Но после этого молодая женщина обрела решимость и уверенность в себе.
- И теперь, когда все позади, ты наконец соизволил сказать мне то, чего я ждала.
- Белла, это не так.
- Неужели? Разве это не последний козырь в твоем рукаве? Последняя жалкая попытка удержать меня в браке без любви? Но это не сработает, Рауль. Я не верю тебе. Но даже если поверю, это не имеет никакого значения, потому что я больше не хочу такой любви.
- Габриелла…
- Нет, - отрезала она. Ее одурачили, но она справится с этим. И всегда будет справляться совсем сама. - Я не хочу знать. Мне нужен развод, Рауль. Я хочу освободиться от тебя. Как можно скорее.
Глава 12
Марко доложил, что Габриелла прибыла и ожидает у двери, ведущей к причалу, без сомнения, с бракоразводными документами. Правда, Рауль не мог понять, почему она не передала их через адвоката. Может, Габриелла забыла здесь что-то?
Он уже собирался спуститься, когда заметил пресс-папье, стоящее на столе. То самое, которое она купила для него. Рауль поднес его к свету и посмотрел, как чернота окружила кроваво-красное сердце.
Даже Габриелла, которая видела в людях только хорошее, не повторит ошибку и не останется с ним.
Рауль вспомнил, как она подарила ему пресс-папье. Предполагалось, что это прощальный подарок, хотя тогда он не намеревался отпускать ее. Впрочем, и потом тоже. Правда, не понимал почему. Каким же он был дураком!
Рауль вздохнул и поставил пресс-папье на стол. Это все, что от нее осталось, но он не заслуживает даже этого.
Габриелла сидела в гондоле. Она была еще красивее, чем ему казалось раньше. Бежевое платье открывало длинные стройные ноги. Локоны обрамляли лицо и ниспадали на обнаженные плечи. Одного взгляда на нее хватило, чтобы раскромсать его и без того разбитое сердце.
- Габриелла, - произнес Рауль, смакуя ее имя. - Ты не зайдешь?
Она слегка улыбнулась и покачала головой:
- Я думаю, лучше вести переговоры на нейтральной территории. Или, в нашем случае, на нейтральной воде.
Ее улыбка исчезла, и Рауль впервые заметил крошечные морщинки в уголках ее глаз и непроницаемое выражение лица, словно женщина пыталась держать себя под контролем.
- Ты присядешь рядом со мной? - спросила она.
Габриелла могла попросить полететь с ней на Луну, и он согласился бы не раздумывая. Когда Рауль забрался в гондолу, он заметил листы бумаги у нее на коленях.
- Ты принесла документы?
- Да, принесла.
И что-то внутри его умерло, что-то необъяснимое. Было бы глупо ожидать, что Габриелла изменит решение после всего, что он натворил, даже если Рауль мечтал об этом. Он провел два месяца в персональном аду. Больше всего ему хотелось повернуть время вспять и отказаться выполнить предсмертную просьбу Умберто.
Но это невозможно, и сейчас она привезла документы, которые положат конец их браку.
- Как ты узнала, что я здесь? - спросил Рауль, пока гондольер аккуратно направлял судно в канал пошире. Габриелла улыбнулась снова, на этот раз - непринужденно.
- Догадалась. Я решила, что даже ты не сможешь долго оставаться в мертвенно-холодном замке.
Он усмехнулся:
- Приятно видеть тебя, Белла.
Она бросила на него взгляд:
- И тебя.
- Ты могла бы отправить бумаги по почте.
- Я знаю. Но есть кое-какие вещи, которые я не могу понять. Я провела два месяца, пытаясь возненавидеть тебя. Два месяца пыталась забыть тебя. Тем не менее что-то не отпускает меня. - Габриелла покачала головой. - Я не могла спрашивать об этом в письме.
- Что же это?
- История о призраке, которую ты рассказал мне в ту туманную ночь в Венеции, - история о купце, который потерял жену из-за двух братьев. Это была не легенда. Это же твоя история, так?
- Да, моя, - кивнул Рауль.
Она вздохнула:
- Ты говорил, будто купец убил их всех. Неужели так и было?
- Это могло быть так.
Гондола медленно скользила по каналам, и плавное движение лодки удивительно успокаивало, несмотря на тему разговора.
- Расскажи, - попросила Габриелла.
Рауль задумался, а потом начал тягостную повесть:
- Я должен был это предвидеть. Катя, как ты знаешь, была всемирно известной балериной. Но ее карьера уже заканчивалась, а она по-прежнему страстно желала внимания публики. Я должен был предвидеть, что она не сможет довольствоваться любовью одного мужчины, поскольку привыкла к толпе поклонников. Похоже, все, кроме меня, знали о существовании тайной комнаты в башне. А когда я узнал правду, то пришел в такую ярость, что любовники испугались до смерти. Я не мог спасти Мануэля - лестница была старая и ржавая. Но вот Катю… - Рауль закрыл глаза. - Она закричала, а я был настолько зол, настолько разбит, что на мгновение потерял способность двигаться. А когда пришел в себя - было уже поздно.
Он почувствовал, что рука Габриеллы легла на его руку, и, удивленный, открыл глаза.
Она грустно улыбнулась:
- Ты уверен, что мог бы спасти ее?
Рауль опустил голову:
- Я никогда этого не узнаю. Это мое проклятие.
Она взглянула на него:
- Поэтому ты считал, что не сможешь позаботиться обо мне? Ты боялся, что ни о ком не сможешь позаботиться.
- Я не доверяю сам себе.
- Но ты спас меня, Рауль. Неужели не помнишь? Когда ветер выбил окно, ты оказался рядом и не позволил мне упасть. Ты спас меня.
- Я испугал тебя. И заставил обернуться. Если бы я не пришел…
- Я упала бы. Но ты спас меня, - повторила Габриелла, сделав глубокий вдох. - Мне кажется, теперь я поняла. По крайней мере, хоть что-то.
- О чем ты говоришь?
- Я провела два месяца в раздумьях. Вспоминала. Анализировала. Пыталась понять, что же тогда произошло. Той ночью, в Париже, когда ты посадил меня в такси и зашагал прочь под дождем, ты пытался отказаться от обещания, данного Умберто, не так ли?
- Я не хотел причинить тебе вред. Если бы существовал другой способ позаботиться о тебе, я бы воспользовался им… Но ты меня не отпустила.
- Потому что пришла к тебе утром в отель.
- Ты хотела, чтобы я помог Гарбасу, а когда я отказался, решила сделать это самостоятельно. Мне пришлось увезти тебя из Парижа.
- И ты пригласил меня в Венецию, чтобы соблазнить и уговорить выйти за тебя замуж.
- Белла, я не горжусь этим поступком.
- Может быть, все не так уж плохо, - протянула Габриелла.
Рауль повернулся к ней, пытаясь разгадать смысл ее странных слов. Но она смотрела вперед, избегая его взгляда, и наблюдала за зданиями, ставшими нежно-золотыми в лучах заходящего солнца.
- Знаешь, они звонили мне несколько раз, - продолжила молодая женщина. - Адвокаты Консуэло.
- Чего они хотели?
- Денег. Мне исполнилось двадцать пять лет на прошлой неделе. Консуэло решил, что я с радостью оплачу его защиту.
- И что ты им ответила?
- Что у меня другие планы. Ты был прав. Консуэло собирался обобрать меня. Кстати, я ездила в больницу, над которой шефствовал фонд, побеседовала с директором, посмотрела, что можно сделать для основания нового фонда в поддержку детей, нуждающихся в химиотерапии. После краха фонда Гарбаса они остались без финансирования. Директор сказал мне, что кто-то позаботился об этом, вернул средства, которые они потеряли, и вложил еще больше. - Габриелла нерешительно взглянула на него со слезами на глазах. - Это ты, Рауль. Ты профинансировал их, и теперь лечение детишек не будет прервано.
Он увидел, как солнце зажглось у нее в глазах, как золотой свет затанцевал в слезах.
- Я почувствовал себя ответственным за это.
Ее щеки блестели от слез.
- Два месяца я пыталась найти причину, по которой могла бы возненавидеть тебя, поверить, что у тебя нет сердца. Но с какой бы стороны я ни посмотрела, что бы ни вспомнила - это было не так. А потом, узнав о твоем благородном добром поступке, я поняла, что ошибалась. Как я могу ненавидеть мужчину, совершившего такое?
Рауль улыбнулся. Ее слова подействовали на его душу, словно бальзам.
- Я рад, что ты не злишься на меня, Белла. Я прожил эти месяцы, проклиная прошлое и себя самого.
Она вздохнула:
- Мне интересно…
Одной рукой Рауль приподнял ее подбородок, а другой стер слезы со щек. От его прикосновения у Габриеллы перехватило дыхание.
- Расскажи мне, - проникновенно прошептал он, и звук его голоса вызвал дрожь в ее теле.
- Однажды ты признался, что любишь меня. Я грубо отмахнулась, уверенная, что ты лжешь. Но была ли это правда, Рауль?
- То, что я люблю тебя? - взволнованно уточнил он. - О Белла, я знаю, что обманул твое доверие. Я знаю, что причинил тебе боль. Клянусь, я не хотел влюбляться в тебя. Но каждый раз, когда мы занимались любовью, даже когда я просто смотрел на тебя, я не мог не влюбляться все сильнее и сильнее. Это напугало меня, Белла. Я не сомневался, что однажды ты уйдешь и это меня убьет. Поэтому я старался отстраниться от тебя, но ничто не помогало. Я люблю тебя, Белла, и всегда буду любить. И если существует какой-либо способ исправить то, что я натворил, помоги мне найти его. Я потрачу всю оставшуюся жизнь на то, чтобы вымолить у тебя прощение.
- О Рауль. - Габриелла прижала ладонь к его щеке и почувствовала знакомое покалывание иссиня-черной щетины. Это ощущение нельзя было сравнить ни с чем. - Я так люблю тебя…
Их губы встретились, и они поцеловались, проплывая прямо под мостом Вздохов.
- А что касается документов… - прошептала она, когда они наконец прервались, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
- Говори.
- Как ты думаешь, может быть, не стоит их заполнять? Давай дадим нашему браку второй шанс. На этот раз будем вместе - только ты и я. И никого другого. Никаких призраков прошлого.
Рауль улыбнулся, и ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
- Никаких призраков. Мы начнем все сначала. Только ты и я. - Он взял ее за руку и поцеловал. - Ты сделала меня самым счастливым человеком на свете, Белла. Ты подарила мне то, что, как мне казалось, я потерял навечно. Ты подарила мне свою любовь. Я буду хранить ее, как бесценное сокровище.
Рауль снова поцеловал Габриеллу - так сладко и проникновенно, что у нее закружилась голова и кровь вскипела. Она чуть не потеряла рассудок, смакуя его губы.
И той ночью они скрепили брачные узы в окружении свидетелей - сирен, сатиров, богов и богинь. Любовники на фресках улыбались. Ведь они знали, что теперь все по-настоящему.
Примечания
1
Спритц - классический аперитив Северной Италии на основе белого вина, ликера и содовой. (Примеч. пер.)