Город влюбленных - Кэтрин Манн 12 стр.


- Для тебя - может быть. Но не для меня. Я не могу позволить тебе снова напрягаться на работе. - Накопившееся за эти годы чувство вины было так сильно, что он не знал, сможет ли когда-либо преодолеть его. - Я просто не могу, мама.

- Ну, я не собираюсь жить в жуткой нищете. - Она весело рассмеялась. - Я привыкла к хорошей жизни. И, может, она мне просто немного наскучила.

- Что ты имеешь в виду? - Он пытался понять смысл ее слов, действительно пытался, но, очевидно, не мог разгадать души двух самых важных женщин в своей жизни.

Терри Анн сделала глубокий вдох, как бы набираясь решимости, затем продолжила:

- Твои огромные средства могли бы позволить твоей старой матери пройти обучение? Я хотела бы открыть фирму, обслуживающую бюджетные свадьбы и банкеты. Когда я сказала, что привыкла к хорошей жизни, я не шутила. Я хотела бы поделиться этими радостями и вкусностями жизни с теми, кто думает, что никогда не сможет позволить себе это.

Малколм был поражен. Но изложенный ею план выглядел очень убедительным. Все сходилось, и он был рад за мать.

- Я думаю, это отличная идея. Но мне интересно, почему это тебе пришло в голову?

- Я прочитала в новостях про тебя и Селию, потом узнала про нее. Она могла жить беззаботно на деньги отца, но поступила по-другому. Она трудилась. Это замечательно, сын.

Терри Анн была права. Селия нашла себя. И это делало ее сильнее и увереннее. Она не раз говорила ему, что уже не та избалованная эгоистка, но понял ли он смысл ее слов? Принял ли? Малколм постарался задуматься над словами матери. Видимо, мужчине никогда не поздно прислушиваться к словам своей матери.

- Малколм, на тех фотографиях было видно, как любят ее ученики, как любит она свою профессию.

Это может показаться странным, но я никогда не думала, что работа значит так много. Для меня работа была просто средством прокормить нас. Да и выбор был небогат. Благодаря тебе теперь у меня есть выбор…

Раздался крик.

Это был голос Селии.

Что случилось?

Малколм вскочил, уронив стул, и бросился вверх по лестнице. Селия не переставала визжать, к ее крикам примешивались мужские возгласы. От страха у Малколма сжалось сердце. Где охрана? Почему не сработала сигнализация? Какого черта он утратил бдительность?

Он влетел в комнату и успел лишь увидеть, как Селия размахнулась огромной вазой с цветами и со всей силы ударила ей по голове…

Адама Логана?

Его импресарио?

Ноги Логана подкосились, и он рухнул на пол.

Малколм закричал:

- Что здесь происходит?! Селия, ты в порядке?!

Она отступила, показывая на импресарио, пытающегося встать на четвереньки в луже воды, посреди разбитого стекла и роз.

- Он был в моей комнате, рылся в моих вещах. У него была угрожающая записка и мертвая роза. Он собирался положить ее в мою сумку.

Малколм повернулся к Логану, человеку, которого считал своим другом, своим братом:

- Адам? Это ты угрожал Селии? Какого черта происходит?

Логан с трудом поднялся:

- Я просто хотел, чтобы вы снова сошлись.

Чушь. Малколм посмотрел на Селию, она была в таком же замешательстве. Он собирался обнять ее за плечи, прижать покрепче, но она неподвижно стояла на другом конце комнаты.

- А ну объясни. И поживее. - В висках бешено стучал пульс, все внутри переворачивалось от гнева.

Логан подался вперед, в его глазах заблестел отчаянный беспощадный огонек, который помог раскрутить карьеру Малколма до заоблачных высот.

- Твой имидж плохого парня начал негативно сказываться на доходах. И ты должен признать, мы получили хорошую рекламу от этой истории встречи бывших влюбленных одноклассников. Инсценировать угрозы было несложно, как и сделать так, чтобы об этом узнал Сальваторе. - Он пожал плечами. - По сути, даже забавно - снова приколоться над старым полковником.

Малколму было не до смеха. Этот негодяй запугивал Селию без всякой разумной причины. После спора с Селией Малколм был вне себя от разочарования и второй раз свою злость сдержать уже не смог. Он размахнулся и врезал Логану прямо в челюсть.

Этот удар вновь свалил Адама с ног. По сути, просто формальность, так как Селия уже сама с ним разобралась. Она стояла, сильная и величественная, полностью контролируя ситуацию.

И в этот миг его осенило. Селия способна позаботиться о себе сама. Как говорила Терри Анн, Селия живет той жизнью, которая ей нравится. Он единственный все бегает наперегонки с прошлым, пытаясь изменить его или спрятаться от самых тяжелых испытаний. Он ведь не вернулся в Азалею, к Селии, чтобы снова не оказаться перед выбором, чтобы снова не рисковать своим сердцем.

У нее были все причины сердиться на него. Малколм не сумел понять, какой сильной и удивительной женщиной она стала. Женщиной, которую он по-прежнему любит.

Если он не сможет разобраться в том, чего хочет, у него не будет шанса снова завоевать сердце Селии. Потерять ее он теперь не имел права. Он любит эту женщину всеми фибрами души. Каждая взятая им нота, каждый вдох - ради нее. Всегда ради Селии.

Вечером Селия все еще размышляла над поразительным поступком импресарио Малколма. Она была потрясена тем, что это он стоит за угрозами. Адам Логан сделал это все в рекламных целях, лишь для того, чтобы привлечь внимание публики к Малколму. Ею просто безжалостно манипулировали.

Но гнев и обида были ничем по сравнению с разочарованием от предательства друга, которое испытал Малколм. После этого случая у них никак не находилось времени поговорить. Малколм был так занят исправлением сложившейся ситуации, что Селия просто оказалась исключена из этого процесса. Он решил связаться с Сальваторе и поручил ему разобраться с юридическими последствиями дела. Предательство импресарио должно было плохо сказаться на имидже Малколма.

Селия не могла просто взять и уехать. Из уважения к их прошлому и настоящему она осталась на сегодняшний концерт. Если Адам Логан прав и Селия помогала Малколму получить хорошую рекламу, она поможет ему преодолеть этот непростой момент. А что случится после того, как он последний раз споет на бис?

Селия уже знала. Ей только хотелось получить какой-нибудь знак свыше, что делать дальше? Выйти замуж за Малколма и поменять свою жизнь? Или вернуться к прежней?

Селия наблюдала за Малколмом, завороженная его околдовывающей харизмой. Зрители внимали каждой ноте, каждому слову песен. Выступление проходило как никогда гладко, хотя сегодня он не мог играть на фортепиано или гитаре. Ударив импресарио, он сломал себе два пальца. Врач наложил ему лонгет, и Малколм сразу же отправился на репетицию.

Сегодняшнее выступление было поистине феноменальным. Селия не могла сразу понять, в чем разница. Взгляд ее скользил по переполненной аудитории. Зал напоминал ту площадку в Амстердаме. Акустика в этом старом здании была превосходна, но не самая лучшая. Световое оформление оставалось прежним. И тем не менее… что-то сегодня было по-другому. Гораздо лучше, хотя невозможно было понять почему.

Может, потому, что это еще и благотворительный концерт? Селия разгладила свое длинное красное сатиновое платье, чувствуя себя Золушкой на балу за несколько секунд до полуночи. В смокинге Малколм выглядел просто сногсшибательно. Концерт подходил к концу, и она поняла, что он не собирается исполнять "Игру наверняка". Хотя как она может винить его в этом, после того как устроила ту сцену? Она упрекала Малколма в обмане своих поклонников, в том, что поет песни, словам которых сам не верит.

И вдруг, после того как он закончил последнюю балладу, спев ее сидя и обращаясь непосредственно к залу, она смогла осознать, в чем же отличие сегодняшнего концерта. Отличие было в самом Малколме.

Он не играл.

Сегодня, когда Малколм пел об обретенной и потерянной любви, о радостях и страданиях, связанных с этим, Селия была готова поклясться, что он верит самому себе. Вот в чем дело. Он действительно испытывал эти эмоции, верил в вечную любовь. Его искренность читалась в глазах. Предложение было не инстинктивным желанием или потребностью защитить ее. Непостижимым образом Малколм снова обрел веру в вечную любовь. Он снова поверил в нее. Это и был тот знак судьбы, которого она ждала. До этого Селии казалось, что его предложение было просто данью старым добрым временам, желанием Малколма искупить свою вину.

А она просто плюнула ему в душу, отказавшись.

У Селии сдавило в груди, когда она поняла, что же натворила, какую напрасную боль причинила им обоим. Они оба многое пережили. Из-за своих ошибок они многим пожертвовали и многое потеряли. Они искупили вину.

Они заслуживают счастья.

Подхватив полы своего длинного платья, она выбежала в коридор, стала искать проход за сцену, сожалея, что из страха отказалась взять туда пропуск. Из-за какой-то упрямой потребности отгородиться от Малколма стеной.

Селия подбежала к стоящим у двери охранникам, и, слава богу, один из них помнил ее и, подмигнув, пропустил за сцену. Даже показал дорогу. Стуча каблуками по бетонному полу, она неслась мимо ящиков и пюпитров, бесконечной кучи оборудования, загораживающей ей проход. Наконец она пробралась к самому выходу на сцену, остановившись рядом с режиссером, который поднес палец к губам, призывая не шуметь. Хотя гром аплодисментов, раздавшийся, когда Малколм закончил выступление и начал раскланиваться, заглушил бы любые звуки.

От этого отчаянного спринта у нее сбилось дыхание. Сердце бешено стучало в предвкушении и надежде. Малколм уже уходил со сцены и направлялся в сторону Селии. Он еще не видел ее, поскольку продолжал приветствовать повскакавших с мест и аплодирующих ему зрителей.

Малколм наконец попал в темноту кулис, его рука уже привычно потянулась за бутылкой воды, которую ему обычно подавали ассистенты.

Селия сама резко протянула ему бутылку воды, их пальцы соприкоснулись.

Как всегда, заискрило.

Малколм застыл как вкопанный:

- Ты здесь.

- Где же мне еще быть? - просто ответила она. Она не собиралась взвешивать свои слова, чтобы сохранить гордость. Такая глупость, в конце концов. - Я люблю тебя, и поэтому я здесь.

Режиссер прикрыл рукой улыбку.

Малколм схватил ее за руку и повел в сторону. Улыбка на лице режиссера быстро уступила место панике, пока Малколм уводил Селию подальше вглубь за сцену.

- Селия, я не ослышался?

- Я отвечаю за каждое слово и прошу прощения, что не сказала этого раньше, а просто убежала от тебя.

Он привлек ее к себе и крепко обнял.

- Боже мой, Селия, я тоже люблю тебя, - прошептал он. - Никогда не переставал любить тебя.

А она уже знала это. Она услышала это в каждом слове его песни. И тем не менее как же приятно было слышать это снова и снова!

Он чуть нагнул голову, обхватив ладонями ее лицо:

- Прости, что столько лет не давал о себе знать. Моя гордость мешала мне исправить ошибки прошлого, построить наше будущее. И больше всего я прошу прощения за то, что не доверял тебе, не прислушивался к твоим взглядам на жизнь. Не верил той, что сейчас стоит передо мной.

- Что же это может быть? - Селия поправила волосы, упавшие ему на лоб.

- Восемнадцать лет назад я был без ума от тебя. Но сейчас ты просто околдовываешь меня. Ты удивительная женщина, потрясающая, независимая. С такой щедрой душой, что я не могу понять, чем я заслужил этот второй шанс.

Рев зала в ожидании еще одной песни на бис был ничем по сравнению с бешеным стуком ее сердца, отдававшимся у нее в ушах.

- Пришло время нам обоим поверить в то, что мы заслуживаем счастья. Мы заслуживаем, чтобы у нас было общее будущее, - произнесла Селия.

- Милая, мне нравится ход твоих мыслей. - Их губы слились в крепком сладком поцелуе. Затем он чмокнул ее в носик и прижался лбом к ее лбу. - А что, если я завершу свою деятельность?

Подошел режиссер, но Малколм жестом отогнал его.

- В Интерполе? Я знаю, что Адам Логан очень навредил тебе…

Он покачал головой:

- Ты не поняла. А что, если после этого турне я закончу концертную деятельность?

- Я… ошарашена.

Он внимательно смотрел на нее.

- Ошарашена по-хорошему или по-плохому?

- Я просто удивлена. Я думала, ты живешь музыкой. - Селия показала в сторону сцены, где зал аплодировал стоя, в ожидании еще одной песни на бис. - Они живут твоей музыкой. И сегодня ты вложил всю душу в свои песни и поднялся на новый уровень.

- Селия, это все ты. И всегда была только ты. Я гнался за успехом, чтобы доказать твоему отцу, тебе - и себе - то, что в общем-то не имеет значения. За эти несколько дней я так многому научился у тебя… Мне хочется сочинять музыку, и, если на то будет моя воля, средства позволяют мне больше не работать.

Он говорил это на полном серьезе. Это не какая-то скороспелая идея. Малколм сделал свой выбор. И тот факт, что он приписывал это ей, значил для нее очень многое.

- Малколм, твои поклонники будут опечалены.

- Куча певцов с радостью займет мое место в хитпарадах.

- Ты не шутишь…

- Абсолютно. Не так давно мне предложили написать саундтрек к фильму, этакая длинная постапокалиптическая сага, с модной темой встречи прошлого и настоящего - Адам отсоветовал тогда мне… - Малколм на секунду поник, затем сделал глубокий вдох и снова посмотрел ей в глаза. - Я могу заняться этим где угодно, даже в Азалее.

- Или и там и тут, - предложила Селия компромиссное решение. - Мы можем жить и в Азалее и в Лондоне. Я могу давать частные уроки, поработаю над серией методических пособий по музыке.

- Эта партитура, что я увидел в тот день у тебя в кабинете…

- Ну вот мы и строим совместные планы. А детали можем обговорить позднее, потому что сейчас тебе надо закончить концерт.

В глазах его заблестел озорной огонек.

- А давай споем на бис вместе?

Она со смехом закатила глаза:

- Они ждут тебя.

- Безумная идея, я знаю, но я не хочу отпускать тебя. - Малколм потянулся за гитарой. - Может, ты будешь аккомпанировать, так как сейчас я не в состоянии. Споем вместе, как в старые времена. Мы можем быть дуэтом, ты и я.

Больше не колеблясь, Селия взяла его под руку, и он вывел ее на сцену. Завидев ее, зал пришел в бешеный восторг. Малколм взял Селию за руку, помогая сесть на табурет, и воцарилась тишина. Селия подняла глаза и в первом ряду увидела сияющую от удовольствия Терри Анн. Селия улыбнулась ей в ответ, взяла гитару и повернулась к Малколму.

Она стала проникновенно играть первые аккорды "Игры наверняка", ноты, которые помнила уже много лет; мелодию, которая стала частью ее души.

Назад