Он усмехнулся:
- Совсем наоборот, продолжай, раз тебе так хочется.
Ей хотелось, чтобы он называл ее Викторией. Быть известной под прозвищем Лисичка забавно, но Синклер заставил ее имя звучать так интимно, что она не могла представить, чтобы он называл ее как-то иначе, во всяком случае, не здесь и не сейчас.
- Поцелуй меня снова, - попросила она, поднимая голову, чтобы встретить его лицо. В то же время ей удалось расстегнуть вторую пуговицу.
Он коснулся ее рта - звук чистого наслаждения и похотливой страсти, - что заставило Викторию улыбнуться. Его свободная рука двигалась по ее животу к темным завиткам внизу.
- С ума сойти, - простонала она, когда его палец скользнул между ее ног.
- Что правда, то правда.
Она рванула третью пуговицу, и та расстегнулась. Оставалась последняя, и у нее уже не было выбора. Он изменил положение бедер, и четвертая пуговица сдалась. Виктория заколебалась, не зная, что делать дальше, но затем второй палец присоединился к первому, и она поняла, чего хочет от него.
Син прижался к ней, и она спустила узкие бриджи вниз. Теперь его твердь легко двигалась между ее бедрами. Виктория судорожно вздохнула, инстинктивно подняв бедра и раздвинув ноги, ощущая его руку у интимного места.
- Синклер, - выдохнула она. Он целовал и ласкал ее левую грудь, прижимаясь языком к соску в том же ритме, в котором двигались его пальцы.
Она изогнулась, чувствуя огонь во всех местах, которых он касался. С отчаянным звуком, передающим остроту ее желания, она обхватила руками его твердые мускулистые ягодицы и притянула его к себе.
- Сейчас!
Дыхание Сина было таким же неровным, когда он лег на нее.
- Виктория, - прошептал он и вошел в нее.
Ей хотелось кричать от нахлынувшего потока ощущений, но его рот, целующий ее губы, поглотил готовые вырваться звуки. Она судорожно схватила его за плечи, пока он легко удерживал свой вес на локтях.
- Ш-ш, подожди минутку.
Низкий мелодичный голос дрогнул, и Виктория, поняв, как тяжело ему проявлять терпение в этот момент, ослабила свои объятия, надеясь, что не поцарапала его до крови, а затем улыбнулась:
- Продолжай.
Он засмеялся, почти не дыша, и она почувствовала, как его смех прошел через все ее существо. Затем он начал двигаться, касаясь ее бедер, и она снова застонала, закрыв глаза.
- Взгляни на меня, - приказал Синклер.
Ее глаза широко открылись, наблюдая за игрой страсти в его расширившихся зрачках. Каждый раз, когда она поднимала бедра навстречу его движению, у нее захватывало дух. Глубоко внутри ее возникала восхитительная пульсация, и вдруг Виктория почувствовала себя на седьмом небе.
Синклер уткнулся лицом в ее плечо и затем вздрогнул, оставив свое семя в ее лоне.
- Ну вот, - прошептал он, медленно опускаясь на нее, - теперь мы женаты.
Глава 8
Синклер испытывал глубокое удовлетворение от того, что стал первым мужчиной Лисички Фонтейн. Шанса разрушить брак больше не существовало, если только они не придумают какую-нибудь длинную сказку, но это уже не имело значения. Он начал понимать, что ему не хочется отпускать ее.
- Мне давно следовало бы поколотить Уильяма Лэндри, - пробормотал он, касаясь губами ее волос.
Виктория засмеялась.
- Согласна. Жаль, что мы не занялись этим с тобой, пока не были женаты.
Он поднял голову.
- Мне это не очень-то нравится.
Она выглядела, как растрепанный ангел в лучах солнечного света.
- Я знаю. Это было бы безнравственно.
Синклер тоже рассмеялся.
- Есть еще кто-то, кого я могу отдубасить для тебя?
К его удивлению, ее глаза слегка затуманились.
- Только человек, который убил твоего брата.
Маркиз вздохнул, перебирая пальцами ее длинные вьющиеся волосы. От главной цели его отвлекла мысль о том, что он может вот так лежать с ней каждое утро до конца жизни.
- Боюсь, сегодня не получится.
- Я много думала о том, что ты собираешься предпринять.
- И?..
- И хочу помочь тебе.
У него перехватило дыхание.
- Нет. Ни в косм случае. - Одно дело немного информации, но активное участие… он даже не хотел думать о том, что может с ней случиться.
Виктория села, обнаженная и прекрасная в лучах полуденного солнца, льющегося через окно.
- Я знаю этих людей значительно лучше, чем ты, и легко обнаруживаю некоторые вещи.
- Какие вещи? - скептически спросил он.
- Ну, например, что ты был тайным агентом военного министерства, - с вызовом произнесла она.
- Неужели? - Син недоверчиво рассмеялся. - Боже, кто подал тебе эту идею?
Виктория спокойно продолжила:
- Я также знаю, почему ты не мог вернуться в Англию, когда убили Томаса. Ты притворялся влюбленным в дочь маршала Пьера Ожеро и намеревался узнать от нее, где Бонапарт собирает свои силы.
Кто-то оказался чертовски болтлив.
- От кого ты услышала эту чепуху? - медленно спросил он. В нем поднялся гнев, сменивший утоленную страсть, которой он наслаждался всего минуту назад.
Она смотрела на него безо всяких эмоций:
- От тебя, Син.
- Не думаю.
Видя настороженность в ее глазах, маркиз замолчал. Дальнейшая настойчивость только подтвердит подозрения.
Он наклонился к ней, пытаясь применить другую тактику.
- Неужели ты не понимаешь, что это могло бы быть ключом к…
- Я покажу тебе. - Она соскочила с кровати. Синклер бросился за ней и схватил ее за запястье.
- Виктория, это не….
- Я говорю тебе правду, - ответила она спокойным голосом - Доказательство - в гостиной. Пойдем со мной, если хочешь.
Теперь уже он не мог выпустить ее из поля зрения. Пока она надевала рубашку, он схватил бриджи и быстро натянул их. Как только Виктория открыла дверь, в комнату вошел кот, но Син, следуя за женой в гостиную, проигнорировал его. Случилась беда. Кто-то проговорился - и пока не выяснится, кто это сделал, он не будет знать, как защитить ее.
Виктория направилась к ближайшему от камина креслу, затем внезапно остановилась, и ее плечи приподнялись в глубоком вздохе.
- В чем дело?
- Ты собираешься рассердиться на меня, а я надеялась, что ты снова подаришь мне… - она жестом показала на свою спальню, - это.
Неудивительно, что ее прозвали Лисичкой.
- Я не способен отказать тебе в этом, - сухо ответил он, сам удивляясь своему раздражению.
- А у тебя это получается, когда ты сердит? - с любопытством спросила она, подняв к нему лицо.
- Да, хотя я не рекомендовал бы это. Не пытайся сменить тему.
Она нагнулась и вытащила из-за кресла объемистый сверток.
- Давай сюда.
- Нет, я справлюсь одна. - Виктория водрузила сверток на кушетку. - Я сама принесла его сюда.
- Почему?
Она покраснела.
- Потому что я не хотела, чтобы это видел кто-либо еще. Теперь присядь и, пожалуйста, сохраняй спокойствие.
Это звучало все более угрожающе. Маркиз сел на стул напротив нее и приготовился.
- Все в порядке, я сижу. Но что, скажи на милость, заставило тебя подумать, будто я - тайный агент?
Бросив на него слегка раздраженный взгляд, Виктория приподняла угол шали и стала рыться в бумагах.
- Вот что. - Она открыла одну из бумаг и бегло просмотрела. - Пожалуйста. "Хотя я ценю, Томас, что ты потчуешь меня своими злоключениями во время пикника с мисс Хэмпстед, в своем следующем письме, пожалуйста, воздержись от упоминания прекрасных вин. Несмотря на их приятную окраску, я, по-моему, уже переполнен ими - в конце концов, здесь Париж".
Синклер побледнел, но не сводил с нее глаз. Он дважды попытался открыть рот, прежде чем заставил себя заговорить:
- Два вопроса. Первый: что здесь такого, чтобы считать меня тайным агентом? Второе, где, черт побери, ты нашла эти письма?
- Возможно, тебе неизвестно кое-что, - начала она деловым тоном, несмотря на прячущуюся в ее глазах осторожность. - До того как я появилась в свете, моей наставницей была Александра Галлант, которая…
- Это относится к делу? - резко спросил он, готовясь выхватить у нее письмо, сверток и потребовать объяснений.
- Да, относится. Ты знаешь Александру как графиню Килкерн.
Опять Килкерн, черт побери.
- Ну и что?
- Лекс очень внимательно следила за войной на полуострове и настаивала, чтобы я делала то же. Каждый день я читала лондонскую "Таймс" и очень хорошо помню, что весной 1814 года граф де Шенерр, арестованный сторонниками Наполеона, исчез из парижской тюрьмы, а две недели спустя оказался в Хэмпстеде вместе с несколькими документами, относящимися к союзу Франции с Пруссией. Поместье Шенерр славилось во Франции своими виноградниками.
Чтобы дать себе время собраться с мыслями, Синклер встал и подошел к окну.
- Ну да, я упомянул вино и мисс Хэмпстед в том же…
- И Париж, - перебила она.
- …и Париж в том же письме. Я должен был иметь какие-то дела с графом Шенерром и его злоключениями.
Несколько секунд она спокойно сидела на кушетке, и за это время он заставил себя дышать ровно. Виктория не могла знать, как больно ему слушать эти слова, адресованные брату. Кто мог предположить, что год спустя Томас будет убит!
- Ты датировал свое письмо девятым мая 1814 года, через неделю после появления Шенерра; и твой брат никогда не устраивал пикника с женщиной по имени мисс Хэмпстед.
- Это смешно…
- У меня есть еще пять твоих писем, в которых, если их внимательно прочитать, речь идет о событиях во Франции и в других местах Европы, где Англии необъяснимо сопутствовала удача. Синклер, я понимаю необходимость соблюдать секретность и осмотрительность, но, пожалуйста, не принимай меня за идиотку. Пожалуйста.
Его взгляд был устремлен в окно, но шторы могли быть с тем же успехом задернуты, так как он не обращал ни малейшего внимания на вид улицы.
- Где ты нашла эти письма?
- У твоей бабушки.
Он резко повернулся.
- Что?
- У нее также сохранились рисунки твоего брата. - Отодвинув шаль, Виктория поставила себе на колени большой плоский деревянный ящик. - Вот, посмотри.
Сжав кулаки, он остался около окна.
- Не думай, что ты можешь отвлечь меня, Лисичка. Ты ходила…
- …за твоей спиной? Совала нос в твои дела? Ты не оставил мне выбора. И не говори, что доверял мне. Сейчас, во всяком случае, не доверяешь…
- Я не доверяю никому. Опасность грозит как мне, так и всем, кто в этом замешан.
- Потому что твой брат знал?
- Мой брат мертв. - Синклер пристально смотрел на ящик у нее на коленях. - Полагаю, ты все выболтала моей бабушке, хотя не имела права делать это. - Мысль о том, что он может невольно отдать еще кого-то в руки неизвестного убийцы, преследовала его последние два года. Ему бы следовало все это предвидеть и бежать на другой конец света от леди Виктории Фонтейн в тот же момент, как он осознал, что пленен ею.
- Я не надеялась найти что-либо, касающееся тебя, пока мне не попалось это. Но ты не должен опасаться, я сохраню твой секрет.
- Я уже слышал это раньше.
- Но не от меня. Я никому не скажу, Синклер, и твоя бабушка не сделает этого.
Как ни странно, в глубине души маркиз доверял ей с того самого момента, как заметил ее, без всякого логического объяснения, несмотря на компанию, в которой она вращалась.
- Очевидно, ты не собираешься рассказывать об этом, но помни, Лисичка: это не просто секрет, а очень опасный секрет.
- Мне не пять лет, и я все понимаю, но никто не запретит мне помочь тебе.
Синклер коснулся ее щеки.
- Ты слишком хороша, чтобы рисковать в этой игре. Я уже многих пережил и не хочу добавить твою смерть к печальному списку.
Ее фиалковые глаза сузились.
- А для чего я не слишком хороша? Для вечеринок? Танцев? Чтобы делить с тобой постель? У меня остается масса свободного времени.
- Виктория…
Она встала и бросила ящик на кушетку.
- Не пытайся дурачить меня. Я разгадала тебя, Синклер. Почему ты думаешь, что сможешь удержать меня от поисков убийцы?
Ситуация начинала выходить из-под контроля. До сих пор никто и никогда не оспаривал его решений.
- Привязав к ножке кровати, я уберегу тебя почти от всего. Я не могу рисковать тобой.
- Это так знакомо! - раздраженно заявила она. - Ты огромный, сильный и считаешь, что можешь указывать мне. Но я ни за что…
Кто-то постучал в дверь гостиной.
- Леди Олторп?
- Пропади вес пропадом, - раздраженно сказала она. - Майло, я не могу открыть дверь в таком виде.
Синклер поднялся с кушетки.
- Я могу.
- Но ты… мы…
Он от души наслаждался ее взволнованным видом.
- Теперь мы женаты. Так что все в порядке.
Когда маркиз подошел к двери и распахнул ее, то с удовлетворением отметил растерянное выражение на лице дворецкого.
- В чем дело?
- М-м… я… дело в том, что гости леди Олторп прибыли к обеду.
- Что еще за гости?
- О нет! - воскликнула Виктория и помчалась в свою спальню.
Синклер посмотрел ей вслед, затем взглянул на дворецкого.
- Я сообщу об этом маркизе, - сказал он, закрыв дверь. Он вошел в ее гардеробную.
- Кого ты пригласила на обед?
- Я собиралась посидеть с тобой и объяснить все спокойно и разумно, - оправдывалась Виктория, хватаясь то за платье, то за чулки, - а потом узнала, что ты поколотил лорда Уильяма, и это было так романтично… А сейчас я опять все испортила.
Она выглядела как миниатюрный вихрь. Очевидно, гости не были приятной новостью, но раз уж все равно они здесь…
- Скажи мне, дорогая, кто там внизу?
Она зажмурилась, затем открыла один глаз.
- Твоя бабушка и твой брат.
- Я, должно быть, глохну, - медленно произнес Синклер. - Ты в самом деле пригласила мою семью на обед, не сообщив мне об этом и не получив согласия?
- Да, и я рада этому. Ты не увидел лицо своей бабушки, когда она поняла…
- Что я не безнадежный повеса, каковым она меня считала? Я бы предпочел, чтобы она разочаровалась во мне, только бы оставалась в живых. - Маркиз подобрал одну из ее туфелек и запустил в спальню. Туфля со стуком ударилась о стену. - Проклятие!
Она подняла с пола серое вечернее платье и покинула гардеробную, бросив на ходу:
- Тогда не спускайся вниз, вот и все.
Они уже доедали жаркое с картофелем, когда дверь в столовую распахнулась. Виктория подняла голову. Синклер, наконец-то! Он все еще был взволнован, но все-таки пришел, чтобы составить ей компанию. Она усмотрела в этом хороший знак; иначе у нее не было бы возможности помочь ему или заставить понять ее.
Она была намерена спасти Синклера Графтона от него самого и от стены, которую он воздвиг, чтобы защитить свою семью от неизвестного убийцы брата.
- Добрый вечер. - Маркиз подошел к бабушке и нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку.
Августа протянула руку и погладила его лицо.
- Тебя тоже поцеловать, Кит? - осведомился он. Его брат усмехнулся:
- Достаточно будет и рукопожатия.
Маркиз так и сделал, затем сел напротив Виктории. Она надеялась, что он поцелует ее, но, с другой стороны, предпочла бы, чтобы муж был сердит на нее, а не на свою семью.
- Вижу, ты сохранил большую часть слуг, - прокомментировала Августа, кивая в сторону Майло.
- Это имело смысл. Они знают дом лучше меня.
- Завтра состоятся лодочные гонки на Темзе, - произнес Кит, не переставая жевать запеченный окорок. - Я поставил двадцать фунтов на Дэша, потому что он пополнил свою команду тем греческим грубияном Стефано. Вы собираетесь туда?
- Это не входило в мои планы. - Взгляд Синклера, который он послал жене, ясно говорил, что один обед не в состоянии примирить его с семьей.
- Впрочем, я подумаю. У меня по крайней мере будет возможность услышать последние оксфордские сплетни.
Кит широко улыбнулся:
- Отлично. Только не ставь на Дэша, иначе спугнешь всех моих потенциальных жертв и разрушишь мои планы. - Кристофер повернулся в сторону Виктории: - Бабушка отказывается присутствовать, но вы согласитесь нас сопровождать, Лисичка? Это будет страшно забавно.
Синклер продолжал трапезу, не давая ей возможности решить, хочет ли он, чтобы она присоединилась к ним, или нет. Однако само его молчание содержало намек, который был ей нужен.
- Спасибо, Кристофер, но я завтракаю с друзьями.
Лицо Синклера осветилось.
- Случайно, эти друзья не женского пола?
Она засмеялась.
- Ты хочешь встретить кого-нибудь? Я уверена, что смогу организовать это.
- Прекрасная идея, дорогая, - сказала Августа.
- Правда? - недоверчиво спросил Кит.
- Да. Ваше вступление в нашу семью, Виктория, и возвращение Синклера в Лондон - эти два события заслуживают того, чтобы их отметить. Я хочу устроить бал в Друсбери-Хаусе.
- Бабушка, ты прелесть! - воскликнул Кристофер.
- Достичь подобного статуса было целью всей моей жизни, - насмешливо произнесла Августа, но ее глаза засветились.
Судя по лицу Синклера, он отнюдь не радовался этой идее. Планы Августы по объединению семьи оказались под угрозой. Тогда Виктория захлопала в ладоши и изобразила восторженную улыбку.
- Какая великолепная мысль, Августа! Могу я по крайней мере помочь вам со списком гостей?
- Конечно. Если мы хотим осчастливить Кристофера, то обязательно должны пригласить ваших друзей.
- И когда же состоится это выдающееся событие?
- Как насчет пятнадцатого? У нас будет четыре дня, чтобы разослать приглашения, и десять на подготовку.
Виктория встала и, обойдя стол, приблизилась к мужу.
- Тебя это устроит, Синклер? - тихо спросила она, взяв его руку и поднеся ее к своим губам.
Она поймала удивленные взгляды, которыми обменялись Августа и Кит, но не отреагировала на это, так как Син улыбнулся ей. Выражение его глаз не изменилось.
- Думаю, это блестящая идея, - сказал он с теплотой в голосе, - а заодно тебе будет чем заняться.
Ее приятное удивление тут же сменилось раздражением. Проклятие - она должна была догадаться. Пока она планировала славное воссоединение семьи, он строил козни, чтобы удержать ее от расследования убийства.
Виктория снова улыбнулась:
- Благодарю. - Она обернулась к Кристоферу. - Я приглашу всех моих незамужних подруг, и они постараются покорить вас.
Кит рассмеялся.
- Я наверняка упаду в обморок от счастья.
Син мрачно посмотрел на него.
- Да. И я тоже.
Несмотря на явное неудовольствие, маркиз был приветлив и очарователен со своей семьей, так что вечер явно не пропал даром. Син проводил Кита и Августу к их экипажу и затем вернулся в дом, где его ждала Виктория.
Майло стал не торопясь закрывать парадную дверь, и Синклер нетерпеливо взглянул на него.
- Спасибо, Майло, на сегодня ты свободен.
- Спокойной ночи, милорд. - Слуга поклонился.
- Спокойной ночи, Майло, - улыбнулась Виктория.