- Не надо делать это здесь. - Маркиз заключил ее в объятия и ловко расстегнул несколько верхних пуговок сзади. Потянув вперед ставшее свободным платье, он нагнул голову и овладел ее грудью, лаская сосок губами и языком.
Виктория выгнулась в его руках, прижимаясь к нему, задыхаясь от страсти. Его плоть уже затвердела к тому времени, как он обратил внимание на другую ее грудь. Посадив жену к себе на колени, он собрал в руках тяжелые юбки и поднял их. Она тут же поняла, чего он хочет, и наклонилась, чтобы расстегнуть лосины и дать ему свободу. С низким гортанным звуком и он помог ей принять нужное положение, застонал и начал двигаться вместе с ней.
- Так? - Она часто и тяжело дышала, ритмично приподнимаясь и опускаясь.
- Так, - поощрил он ее. - Ты учишься очень быстро.
Она снова поднялась и опустилась, пристально наблюдая полуприкрытыми блестящими глазами за его лицом.
- А есть другие пути… делать это? Другие способы, чтобы нам быть вместе?
- Их десятки.
Виктория снова горячо поцеловала его.
- Я хочу, чтобы ты показал мне все, - задыхаясь, произнесла она.
- Непременно. - Маркиз снова застонал, поднимая свои бедра ей навстречу и моля Бога дать ему достаточно долгую жизнь, чтобы еще и еще предаваться этому наслаждению.
Виктория открыла глаза. Ее голова лежала на обнаженной груди Синклера, которая мягко поднималась и опускалась от его спокойного дыхания. Она могла слышать приглушенное, медленное и ровное биение его сердца.
Солнечный свет пробивался сквозь щели тяжелых зеленых штор, падая на подножие кровати словно длинные тонкие нити драгоценного золота. Их одежда все еще лежала на полу, куда они ее сбросили, а Лорд Бэгглс, свернувшись, спал в кресле возле камина. Она даже не поняла, как он проскользнул в комнату.
Виктория чувствовала себя слишком удовлетворенной, и ей было так уютно, что не хотелось двигаться, однако, немного повернув голову, она смогла увидеть открытую дверь гардеробной между двумя спальнями.
- Что это? - лениво спросил Син. Виктория подняла голову.
- Что ты имеешь в виду?
Он показал наверх:
- Там.
Перевернувшись в его руках, она смогла увидеть маленького серого попугая, сидящего на спинке кровати.
- Это Мунго-Парк.
- Мунго-Парк. В честь путешественника?
- Да. Он однажды залетел на кухню и выглядел очень истощенным. Кухарка хотела запечь его в пироге, но я категорически не согласилась.
- Сколько времени он находился здесь?
- Синклер, это так приятно, - произнес Мунго-Парк голосом хозяйки.
- О нет!.. - Она пронзительно вскрикнула, в смущении пряча лицо на широкой груди мужа.
Син рассмеялся.
- Это не смешно. - запротестовала она.
- Очень даже смешно, - Он заключил ее в объятия.
- Интересно, сколько лет живут попугаи?
- Этому осталось минут пять.
Маркиз стянул с жены простыню, привлек ее ближе к своему гибкому мускулистому телу и поцеловал.
- Ты произнесла это несколько раз и вряд ли можешь осуждать Мунго-Парка за то, что он запомнил.
- Моя мама сочла ужасным, когда я научила его говорить "Черт побери". Она бы умерла на месте, услышав, чему он учится теперь.
- Она родила тебя, - возразил маркиз. - Твои родители были вместе по крайней мере один раз.
- Но сомневаюсь, что они наслаждались при этом.
Он приподнял ее и заглянул ей в глаза.
- А ты?
Виктория готова была с энтузиазмом ответить, но, взглянув на попугая, усевшегося над их головами, передумала и, ныбравшись из объятий мужа, смущенно зашептала ему на ухо:
- Я никогда не представляла, что можно быть в близких отношениях с кем-нибудь еще, кроме тебя.
Син пристально посмотрел на нее.
- Спасибо.
В дверь тихонько постучали, и Роман вошел в спальню, а за ним, перебирая лапками, с лаем вбежали Генриетта с Гросвенором.
- Оставайся здесь. - Маркиз поднялся. Стянув одеяло со спинки кресла, он обернул его вокруг талии и завязал узлом, затем пробрался между собаками к двери.
Виктория чувствовала, что сама готова залаять. Натянув простыню до подбородка, она наблюдала за мужем, когда он разговаривал с Романом, - Синклер выглядел грозным, даже не имея на себе никакой другой одежды, кроме одеяла, обвязанного вокруг талии. Ничего удивительного - он был патриотом, который рисковал своей жизнью ради таких, как она. И пока убийство брата не будет раскрыто, Син никогда не сможет доверять кому-либо - даже ей. Но если, чтобы принадлежать ему, нужно помочь найти убийцу, она готова на это.
Глава 11
- Люсьен, у вас найдется свободная минутка?
Лорд Килкерн оторвал взгляд от бильярдного стола.
- Александры нет дома, - сказал он и вернулся к игре, намереваясь сделать очередной удар.
Виктория продолжала стоять в дверях.
- Вообще-то я хотела поговорить с вами.
- Тогда возьмите палку.
Это было приглашением, и она, не ожидая от него ничего иного, вытянула кий из стойки и приблизилась к столу.
- Вы знаете всякого рода гнусных людей, не так ли?
Граф ударил по шару, промахнулся и выпрямился.
- Я уже не так хорош в игре, как раньше, но думаю, что без особого труда смогу найти мошенника или одного-двух убийц. Что вы хотите выяснить?
Наклонившись над столом, Виктория аккуратно направила кий, сделала удар и загнала шар в лузу.
- Блестящий удар, не правда ли?
- Удача новичка.
Она выпрямилась, готовясь начать разговор, но Люсьен предложил ей сделать еще один удар.
- Передо мной встала серьезная проблема, - сказала Виктория, снова оглядывая стол.
- И чем я могу помочь?
Она промазала и освободила дорогу Люсьену, который не спеша обошел вокруг стола.
- Пока не знаю. Что вы можете сказать о Томасе Графтоне?
- Об Олторпе? Не много. Мы не общались. - Он ударил по шару. - Что вы хотите узнать? Это личный или профессиональный интерес?
- И то и другое. Я… помогаю Синклеру в одном деле.
- Дело, касающееся мертвых родственников?
Она покраснела.
- Что-то в этом роде.
Он облокотился на кий.
- Не знаю, кто убил Олторпа, если это вас интересует, но за месяцы, предшествующие его смерти, он не приобрел новых друзей в парламенте.
В конечном счете она научится задавать Люсьену прямые вопросы, избегая вежливой окольной болтовни.
- И в чем причина?
- Очень много титулованных особ имеют земельные участки во Франции. Олторп не признавал разницы между владением участками земли в течение четырехсот лет и активным занятием торговлей с приверженцами Бонапарта. Некоторым не нравилось, что за владение этими участками в них подозревали предателей.
- Надеюсь, Томас вел себя достаточно осторожно?
- На публике - да, а в кулуарах - не знаю. - Граф пожал плечами. - Вы могли бы спросить об этом Кингсфелда или леди Джейн Незерби - они часто общались.
Разумеется, здесь должна была быть замешана женщина.
- Я так и сделаю. Если вам что-то вспомнится, вы дадите мне знать?
- Обязательно. - Граф кивнул и вернулся к игре. Виктория направилась к двери, и тут он снова выпрямился.
- Лисичка!
- Да?
- Помните, что говорят о любопытных?
Она молча улыбнулась.
У нее ушел почти весь день, чтобы как бы случайно, ненавязчиво встретиться с Джейн Незерби в магазине Ньютона за выбором новых французских тканей. Пока Люси и Маргарет рассматривали ленты для волос, она неожиданно заинтересовалась тканью, около которой остановилась леди Джейн.
- Голубой определенно подчеркнет цвет ваших глаз, - сказала она улыбаясь.
Леди Джейн, высокая, с правильными чертами лица леди лет двадцати восьми, осторожно взяла в руки отрез материи.
- Вы думаете? Мне кажется, это подойдет для весеннего прогулочного платья.
Виктория кивнула.
- Отличная идея. Вы не видели серой или фиолетовой расцветки? Я бы не отказалась заказать такое платье и для себя.
- Уэлфилд, ты говорил, что у тебя есть такая же серая ткань в задней комнате?
Продавец кивнул:
- Я сейчас же принесу ее, миледи.
- Спасибо. - Виктория протянула руку. - Я леди Олторп. Виктория Олторп.
Улыбка рыжеволосой женщины исчезла.
- Леди Джейн Незерби. Вы вышли замуж за брата Томаса Графтона?
- Да, за Синклера. А вы знали Томаса?
Леди Джейн подняла другой отрез ткани, держа его так, чтобы на него падал дневной свет из окна.
- Мы были друзьями.
- Я не знала его достаточно хорошо, - Виктория пожала плечами, - но он мне нравился. Так грустно узнать уже после чьей-то кончины, что этот человек был тем, с кем хотелось бы познакомиться поближе.
Ее собеседница улыбнулась в ответ.
- Действительно. Однако знать кого-то очень хорошо тоже не всегда приятно.
- Что вы имеете в виду? - Виктория взяла из рук вернувшегося приказчика серый ситец.
- У каждого есть недостатки, леди Олторп. Когда человек жив, его знакомые видят его таким, как он сам того желает, а когда он умирает, каждый делает его репутацию такой, какую выберет.
- Вы хотите сказать, что если кто-то ищет в ком-то зло, то он его и находит, и наоборот?
- Именно так. - Леди Джейн снова позвала Уэлфилда. - Я возьму десять ярдов голубого. Отправь его, пожалуйста, в ателье мадам Трево.
- Хорошо, миледи.
Джейн подала руку Виктории.
- Извините, сегодня днем у меня назначена встреча. Мне было очень приятно познакомиться с вами.
- Мне тоже, - тепло ответила Виктория, наблюдая, как Джейн Незерби выходит из модной лавки. Леди Джейн определенно что-то знала.
Ей хотелось услышать мнение Синклера, но при этом он не должен понять, что она продолжает вести расследование. У него по-прежнему были от нее секреты, и то, что у нее будет свой, уравнивало их.
Размышляя над словами леди Джейн, Виктория вернулась к своим приятельницам.
- Вот эта - очень хорошенькая, Маргарет, - заметила она, указывая на одну из лент, висевших на руке подруги.
- Да, особенно если я надену платье из желтого шелка.
- Наденешь куда?
- На твой бал, конечно. Хотя на прошлой неделе в опере я была одета в желтое. Может, лучше выбрать что-то зеленое и перламутровое?
- Желтый шелк симпатичнее, - возразила Люси.
- Да, но я не хочу, чтобы кое-кто думал, будто я ношу только желтое, иначе он начнет называть меня нарциссом или чем-то еще в этом роде.
Виктория нахмурилась:
- Он? О ком ты говоришь?
- Держу пари, о Ките Графтоне, - хитро заметила Люси и засмеялась.
- Как не стыдно!
- Ты целую неделю не говорила ни о ком другом. Кто еще может быть твоим объектом, кроме него?
- Кит? Правда? - Значит, Маргарет действительно строила глазки Кристоферу. Малыш будет рад узнать, что вечер в опере не пропал даром. - Кажется, ему нравится желтый цвет. - Или понравится, как только Виктория намекнет в нужный момент.
- Тогда я покупаю желтую ленту, - объявила Маргарет. Люси снова засмеялась.
- А что наденешь ты, Лисичка?
- Я еще не думала об этом.
- Но ведь бал уже завтра вечером! Ты всегда знаешь, что надеть, за неделю до события.
- Что же, на этот раз мы все будем удивлены.
Пока они продолжали обход магазинов на модной Бонд-стрит, Виктория думала над словами Люси. С момента выхода в свет для нее началась череда развлечений: встречи за чаем, ленчи, балы, чтение стихов, вечеринки. Она пользовалась популярностью и знала все глупости, о которых любят беседовать мужчины: это было легко, поскольку их любимой темой являлись они сами. Но даже когда у нее были заняты все дни и вечера, ее постоянно мучила смертельная скука.
Теперь же, когда светская жизнь перестала быть столь активной, леди Олторп использовала освободившееся время для более важных дел. Благотворительные завтраки, распределение одежды и пищи среди нуждающихся и помощь Синклеру - все это занимало то же количество времени, которое она тратила раньше, но с одной существенной разницей: скука исчезла, и этим, помимо всего прочего, она была обязана Сину.
Когда Виктория вернулась в Графтон-Хаус, Майло сообщил ей, что лорд Олторп в конюшне.
Открыв скрипучую дверь, леди Олторп вступила в прохладные сумерки. Синклер был там один: облокотившись на дверь стойла, он кормил старину Джо яблоком.
- Добрый день, - сказала она, и ее сердце бешено забилось, как бывало всегда, когда они оставались наедине.
- Надеюсь, твое путешествие по магазинам прошло удачно? - спросил маркиз, приближаясь к ней.
- Очень удачно. Как Джо?
- Теперь, когда он стал понемногу поправляться, кто-то даже может признать его за лошадь. - Син обнял ее за плечи и притянул к себе со знакомым чувством собственника. - Что ты собираешься с ним делать?
- Разве у тебя нет племенной фермы в имении в Олторпе?
Он поднял бровь.
- Есть, но я не позволю ему свободно бродить среди кобыл и воспроизводить маленьких Старикашек Джо.
Виктория засмеялась.
- Тогда я придумаю что-нибудь.
Он повел ее к двери. Конюхи по-прежнему не появлялись.
- Что это?
Она пробежала руками вниз по его груди, чувствуя игру мышц плоского твердого живота, и остановилась на поясе.
- А где же твои работники?
- Выполняют важные поручения, - быстро ответил он. - Миссис Туодл печет пирожки с яблоками. Я сказал, что мы украдем их, пока они еще горячие.
- Ты такой домашний, - проворковала она и развязала его пояс.
- Боже, - прошептал он, и в его янтарных глазах засветилось явное изумление. - Я породил чудовище.
- Поцелуй меня, - прошептала Виктория, воспламеняясь и дрожа от его умелых прикосновений.
- В доме, - заявил он, кладя руки на ее плечи. Обернувшись назад, она на мгновение заметила, как что-то скрылось в глубокой темноте в углу. Чей-то темный рукав, если она не ошиблась. Возможно, еще одна из тайных встреч Синклера. Так как последние восемь ночей он провел с ней, то должен был устраивать их в другое время. В ней вспыхнуло раздражение. Очевидно, она все еще не заслужила его доверия и он до сих пор встречается со своими друзьями за ее спиной.
- Пойдем же, - повторил маркиз. Виктория повертела головой.
- А что плохого в конюшне? - спросила она достаточно громко, чтобы ее услышала невидимая аудитория.
- Грязь и солома. - Слова звучали отрывисто, словно Синклер говорил, стиснув зубы. - Я уверен, мы сможем поговорить в более комфортабельном месте. Ты расскажешь мне, как провела день…
- Я не хочу разговаривать.
Почувствовав, как заиграли его мускулы, Виктория, подавила усмешку и наклонилась вниз.
- Надо же, в мою туфлю попал камешек.
- Ах ты, маленькая… - начал он, затем остановился. - Домой! Сейчас же!
- Но ты обещал мне еще один урок.
- Думаю, у тебя и так достаточно успехов, Лисичка. - Его руки обняли ее за талию. - В дом, где мы можем не торопиться…
Итак, она сумела возбудить его, но теперь не знала, что делать дальше. Ей определенно не хотелось, чтобы он набросился на нее при посторонних.
Виктория повернулась на каблуках и взглянула ему в лицо.
- Есть две вещи, которые ты можешь показать мне. Одна из них - твои друзья, которые прячутся за теми охапками сена.
Маркиз нахмурился.
- О чем это ты?
- Перестань играть, я не идиотка. - Она показала пальцем в угол конюшни: - Я видела там одного из них.
- Сейчас?
- Да, сейчас.
Он разжал руки и бросился к сену. Пыль взвились в воздух, и кто-то вскрикнул.
Охнув, Виктория схватила грабли и атаковала охапки сена. Она чуть не проткнула незнакомца, которого Син отбросил к двери в конюшню.
- Нет, Виктория! - закричал он. Пронзительно вскрикнув, она сумела повернуть грабли зубцами вверх и ударила парня по плечу толстой ручкой. Его большое, потерявшее равновесие тело, встретившись с граблями, опрокинуло Викторию, и все трое упали на землю, причем она оказалась в самом низу.
- Черт побери, Уолли, слезь с моей жены! - прорычал Синклер, и огромная тяжесть поднялась с ее груди.
Виктория с трудом села, а Синклер встал на колени около нее.
- О Боже, - выдохнула она.
- С тобой все в порядке? - заботливо спросил муж.
- Да, все хорошо.
- Зато со мной не все в порядке, - проговорил незнакомец, заняв сидячее положение и придерживая правую руку левой. - Ты вывихнул мне палец, Син.
- Тебе еще повезло, что не сломал. Тебя же предупреждали, чтобы ты отказался от своих чертовых трюков.
- Я просто…
- Заткнись и жди здесь.
Синклер сгреб Викторию в охапку, встал и, прежде чем она сумела выговорить хоть слово, вышел из конюшни и направился ко входу на кухню позади дома.
- Я себя прекрасно чувствую, правда, - запротестовала она.
Маркиз не отвечал, его лицо побледнело и напряглось, то ли от гнева, то ли от беспокойства или от того и другого сразу. Он бесцеремонно открыл ногой дверь и пронес жену через кухню. Миссис Туодл и ее помощники пораскрывали рты от удивления, и Виктория, слабо улыбнувшись, без всякого энтузиазма помахала им.
- Немедленно пошлите Дженни в спальню леди Олторп! - гаркнул хозяин дома и понес ее вверх по лестнице для прислуги.
- Синклер, это смешно. Я немного испачкалась, но в остальном совершенно здорова.
К счастью, дверь спальни была открыта. Син бережно посадил ее на кровать, затем, подойдя к прикроватной тумбочке, достал оттуда таз для умывания и полотенце. Когда ом смочил угол полотенца и поднес к ее лицу, она поймала его за запястье.
- Прекрати. Лучше поговори со мной.
Маркиз упрямо покачал головой. Освободив свою руку, он выпрямился и начал мерить шагами комнату.
- Ты ведь могла пострадать, - наконец выговорил он.
- Но этого не случилось.
Синклер указал рукой в сторону конюшни.
- Ты видела кого-то и все же флиртовала со мной.
- Я знала, что это был один из твоих…
- Да, один из моих друзей.
Виктория сглотнула. Она не предполагала, что он может быть таким свирепым, потерявшим контроль над собой.
- Извини, я не хотела огорчать тебя. В следующий раз все будет по-другому, обещаю.
- Дело не в этом, - сказал он уже спокойнее. - Если бы не проклятый Уолли, у тебя не было бы второго случая, чтобы сделать правильный вывод.
Виктория пристально посмотрела на него. Синклера огорчило то, что она могла пострадать. Она осторожно коснулась его руки.
- У меня все хорошо, - прошептала она, и непрошеная слезинка скатилась по ее щеке. - Прости. Я не понимала…
Отведя ее руку в сторону, он поднял голову и поцеловал ее.
- Я ни за что не потеряю тебя, - пробормотал он. Виктория обняла его, возвращая поцелуй. Только тут Синклер заметил, что Роман, Дженни, Майло и добрая половина слуг столпились в дверях; но он, казалось, не мог оторваться от жены. Им чертовски повезло сегодня; один из них или оба легко могли расстаться с жизнью. Она могла погибнуть от руки того же убийцы, который разделался с его братом, и он готов был предотвратить это.
С большой неохотой маркиз отпустил жену и встал.