- Отлично! Значит, они остаются. Вам, конечно, не придется беспокоиться о них или потратить хотя бы пенни на их содержание.
- Я как-то не предполагал, что Лисичка опекает компанию бездомных и обездоленных.
Она выдержала его взгляд.
- Если не я, то кто же?
Маркиз не собирался начинать обсуждение прав супруги перед завтраком, особенно когда ее неожиданное сострадание заставило его почувствовать себя школьником с дрожащими коленями.
- Это объясняет вашу нелюбовь к лорду Перингтону. Какого котенка вы спасли от него?
- Лорда Бэгглса. Он дремлет в моей спальне.
- Я не представлял себе, что Лондон населяет столько садистов.
Виктория пожала плечами, продолжая гладить Саву.
- Слабые мужчины должны доказывать свое превосходство над существами слабее их.
Так всего лишь день спустя женщина, на которой он женился, предстала перед Синклером совсем в другом свете.
Покинув экипаж, они направились к большому саду неподалеку от Лондона, где должен был состояться благотворительный завтрак. Маркиз и глазом не моргнул, узнав о ее зверинце, и, казалось, все понял и со всем согласился. Виктория сама толком не знала, чего ожидала от него, но определенно не такой реакции.
- Вам машут, - прошептал Синклер, идя рядом с ней. Она подняла глаза.
- Это леди Нофтон. Будьте милы с ней.
Его рука, поддерживающая ее под локоть, напряглась, потом расслабилась.
- Я не один из ваших любимцев, - заметил он, - и мне не двадцать лет.
- Ну разумеется. - Виктория взглянула на него сбоку. - Вы сами создали свою репутацию.
- Так же, как и вы.
Как человек, который обычно говорит все, что думает, и таким образом портит дело, Виктория решила, что вовсе не плохо иметь рядом кого-то, еще в десять раз хуже. Каковы бы ни были причины его присутствия на сегодняшнем завтраке, он не поднял шума по поводу одного из ее благотворительных мероприятий - еще один сюрприз. Впрочем, все, что она узнавала о нем, казалось сюрпризом.
- Дорогая, - произнесла крупная блондинка, взяв ее за обе руки. - Я так рада, что вы смогли приехать. У меня сейчас ужасный момент, не знаю, где кого усадить.
Виктория улыбнулась:
- Покажите мне ваш список, и мы быстро все решим. Синклер, разрешите представить вам леди Нофтон. Эстелл, мой муж, лорд Олторп.
Карие глаза Эстелл округлились, и она сделала запоздалый реверанс.
- Милорд, какое счастье, что вы решили посетить наш скромный прием.
Син улыбнулся:
- Я тоже рад. Кстати, кого мы поддерживаем?
- Не кого, а что. Сокращение рабочего дня для детей, - объяснила она, - а также увеличение часов для их учебы.
- Прекрасно. Где можно найти немного портвейна чтобы выпить за ваши усилия? Я готов присутствовать на собраниях, если ваше благотворительное общество предложит выпить что-нибудь покрепче пунша.
- Да, конечно. - Леди Нофтон смущенно кивнула. - Мой дворецкий Холлинс обслужит вас. Моего мужа сегодня нет дома, но у него в кабинете богатый выбор напитков.
- Тогда я удаляюсь. Желаю вам успехов.
- Значит, вы вышли за него замуж, - сказала Эстел, наблюдая, как маркиз заворачивает за угол дома. - Я слышала об этом, но подумала, что ошиблась.
- Никакой ошибки, - вздохнула Виктория.
- Сам Син Графтон. Он весьма импозантно выглядит, не так ли? - Леди Нофтон засмеялась.
- Полагаю, вы правы, однако это не относится к делу. Давайте посмотрим до приезда гостей, как вы их рассадитите.
К тому времени, когда они решили, что леди Дэш сядет рядом с леди Харгроув, а не с ее невесткой леди Мэгстон, начали прибывать экипажи. Как только Виктория подумала о том, куда исчез ее муж, он тут же материализовался перед ней.
- Я и понятия не имел, что ты знаешь столько толстых людей, - насмешливо сказал он, и в этот момент граф и графиня Мэгстон, проходя мимо них и оглядываясь, чуть не споткнулись об ограду.
- Замолчите!
Маркиз хмыкнул, и она наклонилась ближе к нему потянув носом и сразу став подозрительной.
- Вы пьяны? Но этого не может быть. Вас не было всего двадцать минут!
- Я пытался не терять времени. Но не беспокойтесь, я всем дам понять, что поддерживаю это начинание. Это лорд Дэш? Меткий стрелок? - Он двинулся вперед.
Виктория схватила его за руку.
- Пожалуйста, не поддерживайте ничего, ради меня, - настойчиво прошептала она. - Некоторые из присутствующих здесь действительно верят, что законы нуждаются в изменении.
- А некоторые собрались ради жареных цыплят. Они, похоже, поддерживают вас своими животами, а многие ли из них поддерживают своими кошельками?
- Нам хватит, чтобы устроить достойный завтрак, - огрызнулась она. - Не каждый здесь думает только о себе.
Глаза маркиза заблестели.
- Действительно, - протянул он. - Опять я узнаю что-то новое.
Виктория хотела потребовать, чтобы он удалился, прежде чем оскорбит кого-нибудь из их патронов, но вдруг прищурилась, вспоминая трех якобы пьяных незнакомцев на свадьбе и их трезвое рандеву прошлой ночью.
- Я тоже узнаю нечто новое.
Он наклонил голову.
- И что же это?
- Я пока еще не уверена, но, кажется, вы не являетесь тем, кем прикидываетесь, Синклер Графтон.
- Так просветите меня. Кем я являюсь, в конце концов?
- Для начала, вы не пьяны.
В этот момент Эстелл позвала Викторию к переднему столику, и она ушла, оставив мужа раздумывать над ее словами.
Глава 6
- Кто был тот отвратительный тип с большим носом? Он съел все бразильское кешью, а потом похитил блюдо с орешками с соседнего стола, решив, что никто не видит.
Виктория сделала вид, что живо интересуется происходящим за окном их экипажа.
- Очевидно, один человек все же наблюдал за ним.
Синклер усмехнулся. Что бы он ни предпринимал, его жена набрасывалась на него, как собака на кость от окорока.
- Да, я заметил, как он набивал брюхо. И кто, черт побери, был тот жирный боров?
Она с укором взглянула на него.
- Вы притворяетесь пьяным, потому что я просила вас вести себя пристойно? Или вы так пытаетесь смутить меня?
Она сама подсказывала ему ответ.
- Я не привык, чтобы мной командовали, - ответил он. - Особенно те, кто на семьдесят пять фунтов легче на восемь лет младше, чем я.
- И к тому же женщина.
- Да. И женщина.
Виктория сложила руки на своей очаровательной груди, выражение ее лица было не теплее сосульки.
- Отлично, я не буду говорить, что вам следует делать, но и вы не смейте указывать мне, с кем разговаривать и как вести себя.
- Я не ваш ужасный отец и не собираюсь отдавать вам никаких приказов. Но и вы не раздражайте меня, Лисичка. Я пошел на ваш бесполезный благотворительный завтрак и наблюдал, как некий толстяк, чье имя вы мне не хотите назвать, поедал кешью. Вы поступили по-своему.
К его удивлению, по ее щеке скатилась слеза.
- Завтрак не был бесполезным. - Она пальчиком смахнула слезу. - И тот толстый и глупый человек - священник из Чипсайда. Если бы бразильские орешки помогли убедить его поговорить со своими прихожанами об открытии еще одной местной школы, я бы с удовольствием отдала ему тысячу этих орешков.
А он думал, что она неуязвима. Как приятно было узнать, что ее так легко ранить.
- О! Я учту, - пробормотал Синклер.
- Что?
- Я сказал - учту, - повторил он громче. - Вы делали что-то стоящее, а я был самим собой. Собой, каким стал за последние несколько лет. Тем, кто видел святых отцов, продающих преданных прихожан за бутылку виски, - когда именно он обеспечивал эту бутылку.
- Не думаю, что вы были самим собой.
Проклятие!
- Ради Бога, Виктория, я думал, что мы с вами немного развлечемся, и этот план сорвался. - Маркиз надеялся, что его красноречие и убежденность как-то повлияют на нее, но вместо этого она вонзила свой наманикюренный пальчик в его колено.
- Итак, вы просто грубый невежа?
- Очевидно. Я ужасно скомпрометировал вас в саду леди Фрэнтон.
- И затем предложили жениться на мне, якобы спасая мою репутацию.
- И свою собственную.
Виктория опять попыталась уколоть его ноготком, но он сумел завладеть ее рукой.
- Объясните мне свое "учту", пожалуйста.
- Да!
Она не пыталась вырвать свои пальцы, и он продолжал сжимать их. Ее кожа была такой гладкой, а рука такой изящной, что он едва мог вспомнить, о чем они говорили.
- Что "да"?
- Я это учел.
Крепко сжав тонкую руку, Синклер поднял жену с места и, перетащив через тесное пространство экипажа, усадил рядом с собой.
- Мне кажется, я потерял голову. О чем идет речь?
Она повернулась к нему лицом.
- Вы не позволили уколоть вас еще раз. Вы не повторяете ошибок.
- Что?
- Итак, вы были грубым нарочно. Почему?
Он взглянул на нее.
- Мне трудно объяснить это.
- Тем не менее я задала вопрос. Пожалуйста, окажите мне честь ответить на него.
Очевидно, у него не хватило слов, и Син припал к ее губам. Это был беспощадный, отчаянный поцелуй, предназначенный для того, чтобы отвлечь ее от вопросов, ставящих его в затруднительное положение. Она придвинулась к нему ближе, углубляясь в поцелуй по собственной воле. Он был готов - более чем готов пойти так далеко, как ей того хотелось.
Нежные губы раскрылись, и Виктория положила руки ему на плечи. Синклер был вынужден подавить победоносный стон. Господи, как ему хотелось заняться с ней любовью!
Он взял свою трость, чтобы постучать по крыше и дать Роману знак еще раз или два проехаться по Гайд-парку.
- Синклер, - прошептала она.
- Да?
- Ответьте на вопрос.
Он выпрямился, и его трость упала на противоположное сиденье. Ее губы и щеки горели, и она все еще крепко обнимала его за шею, словно намеревалась никогда не отпускать. Похоже, отвлекающий маневр не удался. Он хотел довериться ей, но не был уверен в том, какая часть его тела управляла им.
- Вопрос, - повторил маркиз заплетающимся языком. - Вы пропустили самый прямой путь. Я грубый, не воспитанный человек - таким уж уродился. То, что мне не нравится, когда ваши ноготки царапают меня до крови, не означает, что я играю в игры или скрываю что-то.
Пока Виктория изучала его лицо, он отвечал ей непроницаемым взглядом, ожидая, когда молния с небес лишит его жизни. Он лгал так же свободно, как и раньше, но ему еще не приходилось делать этого по отношению к тому, кому хотелось сказать правду.
- Ладно, допустим. - Она убрала руки. - Значит, вы так хотите. Но если вы не будете доверять мне, не ожидайте, что я доверюсь вам.
- Не помню, чтобы я просил вас об этом.
- Вы и не просили. - Виктория отвернулась и вновь принялась выглядывать из окошка. Каждая линия ее изящной фигурки демонстрировала боль и разочарование.
Синклеру хотелось извиниться, уверить ее, что, если она проявит терпение, все как-нибудь наладится, но он промолчал.
Экипаж подъехал к дому и остановился. Когда лакей открыл дверцу и опустил подножку, Виктория искоса взглянула на мужа.
- Сегодня вечером меня пригласили на обед.
Он помог ей спуститься на землю.
- Кто-нибудь, кого я знаю?
- Я не спрашивала их об этом.
Похоже, такое положение дел никогда не принесет никакой пользы. Ему был необходим доступ к ее друзьям, а значит, у него имелось два выхода: он мог снова солгать ей - и тогда, возможно, она станет более снисходительной к нему - или же мог сказать ей правду. Немного правды достаточно, чтобы обеспечить содействие, но не подвергать ее опасности.
Майло, открыв парадную дверь, вышел им навстречу.
- Добрый день, ваша милость. Как прошел завтрак?
За те четыре недели, что Синклер знал дворецкого, Майло никогда не спрашивал его, как прошел его день или вечер. Очевидно, вопрос был адресован не к нему.
- Неплохо, - тем не менее ответил он. - Я бы даже сказал, очень познавательно. Виктория, могу я поговорить с вами? - обернулся маркиз к жене.
- Мы уже достаточно наговорились.
Синклер шагнул вперед и, прежде чем она успела вымолвить слово, поднял ее на руки.
- Всего несколько минут, - мрачно уточнил он, поднимаясь наверх.
- Отпустите меня! Немедленно!
- Нет.
Ее комнаты располагались в одном конце холла, его - в другом. После небольшого размышления Син остановился на нейтральной территории и ногой распахнул дверь библиотеки, находившейся напротив его спальни. Войдя в комнату, он закрыл дверь и усадил жену на софу, стоящую под окном.
- Вы хуже, чем грубый, невоспитанный простолюдин! - Она вскочила на ноги. - И я не собираюсь терпеть это от вас. Никто никогда не обходился со мной так неуважительно!
- Сядьте, - приказал он. Виктория скрестила руки на груди.
- Нет.
Маркиз шагнул к ней.
- Если вы не сядете, мне доставит удовольствие заставить вас сделать это, Лисичка.
Выражение лица Виктории могло бы заморозить солнце, но после минутного неповиновения она все же грациозно села на подушки.
- Как пожелаете, милорд.
- Благодарю. - Теперь, овладев ее вниманием, Синклер не знал, с чего начать. Он скрывал свои намерения и секрет так чертовски долго, что не представлял, как расстаться с ним или определить, что будет для нее безопасно узнать, а что нет. Так как ее лицо мрачнело с каждой минутой, ему нужно было поскорее придумать что-нибудь. - Я был не до конца честен с вами…
- Вот так новость! - Она наклонилась, взяла книгу открыла ее. - Видите ли, меня это больше не волнует.
Надеясь, что он не оттолкнул ее окончательно, Синклер принялся шагать от двери к окну и обратно.
- Я вернулся в Лондон совсем не с целью получить титул маркиза.
- Вот-вот, вы еще упоминали о желании найти супругу. - Послюнявив указательный палец, она начала шумно переворачивать страницы.
- Не только. Мне нужно найти человека, который убил моего брата.
Виктория захлопнула книгу.
- Я знала это!
- Положим. - Он пытался не замечать внезапную сухость во рту и тяжелый стук сердца.
- О Боже, почему бы просто не сказать, чем вы занимаетесь? И почему вы так долго не возвращались Лондон, если хотели, чтобы справедливость восторжествовала?
По крайней мере она все еще казалась заинтересованной.
- Мне приходилось оставаться там, где я был, - медленно начал он. - И очевидно, убийца Томаса считает, что убийство сошло ему с рук. Я не хочу лишать этого человека иллюзий, пока не поймаю.
- А как это связано с тем, что вы притворялись пьяным, и с теми тремя людьми, скрывавшимися в конюшне?
Син замер.
- О каких людях идет речь?
Виктория вздохнула.
- Те трое, с которыми вы разговаривали ночью и которые на нашей свадьбе притворялись пьяными… по крайней мере мне так показалось.
На этот раз она поразила его. Им приходилось всегда оставаться начеку, иначе все они давно были бы покойниками. И все же эта неугомонная заметила и за два дня вычислила часть их игры. Неудивительно, что она тут же стала относиться к нему с подозрением. Он не сразу понял, какой она была сообразительной, и не чувствовал себя лучше от того, что приходится включить ее в это дело.
Синклер откашлялся.
- Я знаю этих джентльменов со времени пребывания в Европе. Они предложили мне свою помощь.
- А почему они притворялись пьяными?
- Люди становятся более разговорчивыми, когда думают, что вы пьяны. Обыкновенно это так.
Виктория долго сидела молча, неподвижно глядя на свои сложенные руки.
- Можно задать один вопрос?
- Конечно.
- Какая часть историй о ваших похождениях в Европе - правда?
Синклер помедлил.
- Большинство из них. - По крайней мере на поверхности, добавил он про себя.
Виктория медленно поднялась с подушек.
- Отлично. Теперь мне есть над чем подумать.
Уж лучше получить такой ответ, чем быть сразу отвергнутым.
- А могу я задать вам тот же вопрос? Сколько из ваших предположительных подвигов в Лондоне - правда?
Она подошла к двери и открыла ее.
- Большинство из них. - С независимым видом Виктория направилась в свои комнаты, а Синклер снова принялся мерить комнату шагами. Жена не была его союзником; во всяком случае, он не хотел рассказывать ей слишком много. Но главное - она не была врагом, и это ощущалось как победа или по крайней мере как начало перемирия.
- Готова дать пенни, чтобы узнать, о чем ты думаешь, дорогая.
Виктория вздрогнула, осознав, что уже минут пять мешает картофельное пюре в своей тарелке.
- Это, Лекс, будет стоить тебе самое малое фунт.
Александра Бэлфор улыбнулась:
- Договорились.
- Но прежде чем заплатить, мы требуем, чтобы вы открыли свои мысли, - сказал Люсьен Бэлфор, сидевший по другую руку от нее. - Принимая во внимание то, что я получил разрешение поиграть в фаро в "Уайтсе" сегодня вечером, хорошо было бы, чтобы эти мысли были необыкновенными.
Александра бросила на него сердитый взгляд.
- Не глупи, Люсьен, Вики зашла к нам, чтобы поговорить.
- Нет, на самом деле я пришла сюда потому… ну, я сказала Синклеру, что меня пригласили на обед. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями. - Она взглянула на подругу. - Сейчас мне кажется, что, возможно, я поступила неверно.
- Чепуха, - заявила Александра. - Можешь ни о чем не рассказывать, если не хочешь. Я очень рада видеть тебя. - Она бросила взгляд на графа.
Люсьен, похоже, все понял. Он отодвинулся от стола и встал:
- Я отправляюсь в "Уайтс".
- Нет-нет, вам не стоит уходить из-за…
- Не из-за вас. - Он кивнул в сторону Александры. - Я ухожу из-за нее.
- Он боится меня, - хихикнув, заметила Лекс.
- Только когда у нее под рукой есть чем расправиться со мной. - Лорд Килкерн подошел к жене и наклонился. Александра подняла голову и коснулась губами его губ.
Виктория сжалась. Так вот какова она, семейная жизнь. Синклер мог бы получить здесь сотню уроков, и, несомненно, она тоже.
- Итак, Лисичка, - обернулась к ней Александра, когда Люсьен удалился, - что тебя беспокоит?
- Право, я не собиралась жаловаться. Синклер рассердил меня, поэтому я сказала ему, что приглашена на обед. - Она пожала плечами.
- Что тебя рассердило?
- Перестань, Лекс. Ты уже не моя гувернантка.
- Но я по-прежнему твоя подруга.
- Верно. И именно ты сказала, что если я не научусь вести себя, то выскочу замуж за отъявленного негодяя.
Александра усмехнулась:
- Нет, это утверждала мисс Гренвилл. Я сказала, что ты заработаешь дурную репутацию.
- Похоже, вы обе были правы. - Виктория отодвинула от себя тарелку, встала и принялась ходить вокруг стола.
- Я даже не могу находиться с ним в одной комнате без того, чтобы мы не поспорили.
- А как лорд Олторп отреагировал на твой зверинец?
- Думаю, его это позабавило. Во всяком случае, он не возражал.
- Уже что-то, не так ли? Мужчина, который способен примириться с Генриеттой и Мунго-Парком, не может быть безнадежно плохим.