Теперь же повзрослевшая Молли сидела напротив Гаррета с недовольным выражением лица, думая о том, помнит ли он сам эту историю. Он сам рассказывал ее Молли не менее тысячи раз. Это стало своего рода семейным анекдотом.
– Молли, – сидевшая напротив Кейт с силой сцепила руки перед собой, – просто убеди меня, что ты полностью осознаешь свои действия. Отношения с Джулианом не могут длиться долго. Не помню, чтобы у него хоть раз была постоянная девушка…
– Я не очередная любовница на одну ночь, Кейт! – защищалась Молли с неожиданной страстью, желая убедить их, да и себя, в том, как много она значит для Джулиана. Она словно забыла, что защищает ею же выдуманные отношения, созданные лишь для того, чтобы вызвать ревность Гаррета. – Что заставляет тебя думать, будто Джулиан способен причинить мне боль? Он единственный, кто согласится пожертвовать всем ради меня! Если мне вдруг понадобится почка, он сразу отдаст две!
– Ты на самом деле влюблена в него, – после ее слов морщинки на лбу сестры стали еще глубже.
Молли убивало осознание того, что она не могла рассказать собственной сестре всей правды. Да и как теперь доказать Кейт, что все это неправда, когда сама поцеловала Джулиана у всех на виду?
Похоже, она совершенно запуталась. После того как она с Джулианом стала жить в одном доме, ее душу разрывали странные, порой несовместимые ощущения. Каждое утро наблюдать его почти обнаженного, с прекрасным, совершенным телом, и не иметь доступа к нему, было настоящей пыткой. Молли больше не понимала своих чувств к нему.
Она очень хотела найти свою любовь – с того момента, когда обрела успех в карьере. Это же в порядке вещей – всегда хотеть большего. В то же время Молли ощущала: то, чего она так страстно хотела, находилось на расстоянии вытянутой руки от нее.
Ах, как она хотела, чтобы Гаррет сегодня вернул ее жизни былой блеск! Чтобы она перестала чувствовать себя потерянной и одинокой. Молли почему-то рассчитывала на то, что эта встреча привнесет порядок в ее жизнь и мысли. Вместо этого ей приходилось защищать Джулиана. Защищать их обоих и то, что изначально было между ними, то, чего никак не хотели понять и принять другие.
– Джулиан никогда не навредит мне! – Она поднялась с места, борясь со слезами. – Я обещаю: если когда-нибудь увидите мои слезы из-за него, можете пристрелить меня.
– В таком случае я бы предпочел пристрелить его, – сухо бросил Гаррет.
Молли взглянула в лицо этому высокому красивому мужчине, думая о том, какое влияние он оказывал на нее всю жизнь. Гаррет всегда чувствовал себя виноватым в смерти ее отца. И хотя сестры Дивейни никогда не упрекали его в случившемся, но, по-видимому, он так и не смог простить себя. Именно поэтому временами в его улыбках читались грусть и тоска. Чувство вины заставляло его беспокоиться о сестрах, делать их жизнь как можно легче и приятнее.
Гаррет всегда защищал Кейт и Молли. Но как можно защищать Молли от Джулиана? Джулиан был подобен мягкому солнечному свету, действующему на нее всю жизнь. Он был ее героем, еще до того, как она узнала смысл этого слова.
Гаррет, безусловно, прекрасный человек, и Молли знала: он сможет стать прекрасным мужем, если даст себе такую возможность. Но неужели, чтобы стать самим собой, ему необходимо напиваться? Девушка всерьез начала опасаться: мужчина, которого она поцеловала на балу, был ничем иным, как видением. И если когда-нибудь еще ей предстоит вновь сделать выбор между Гарретом и Джулианом, она сделает его легко.
– Да что происходит между вами? Каждый раз вы пытаетесь его задеть! Будь я на месте Джулиана, я бы никогда больше не разговаривала с вами!
Молли устремилась к дверям кабинета, но что-то в голосе Гаррета остановило ее:
– Он славный малый, мой брат. Просто мы хотим защитить тебя.
Она ухватилась за дверную ручку:
– Если мне когда-нибудь понадобится защита, я обращусь к вам. И помните – Джулиан никогда не сделает мне ничего плохого! – Она распахнула дверь и добавила: – И если ты любишь собственного брата, Гаррет, думаю, вам пора наладить отношения, пока он еще работает рядом с тобой! И я счастлива, что он готов двигаться дальше самостоятельно, без вашей помощи!
– Что ты сказала?!
– Ты прекрасно слышал меня!
Она в последний раз взглянула на сестру и вылетела из кабинета.
– Молли! – Гаррет нагнал ее в коридоре и отвел в сторону. – Джулиан собирается оставить семейный бизнес? Но что он будет делать?..
– Я хочу уйти. – Девушка безуспешно пыталась высвободиться.
Но Гаррет лишь притянул ее ближе:
– Он покидает "Дейли", не так ли?
– Ты не так меня понял. – Молли пыталась повернуть разговор в другую сторону. Господи, до чего доводит порой излишняя болтливость!
– Я все правильно понял! Для меня не секрет – Джулиан несчастлив. Но если ты не хочешь говорить мне, куда он собирается уйти, ответь мне на другой вопрос. Ты любишь его?
Молли смотрела в глаза человеку, в которого была влюблена еще несколько мгновений назад. А теперь она не могла понять, отчего горло свело, словно судорогой. И почему она так хотела избежать ответа на этот вопрос.
Потому что ответ был – да. Тысячу раз да! Она любила Джулиана, его всего, целиком и полностью.
* * *
Задержавшись на несколько минут у лифта, Джулиан смог увидеть все.
Молли наедине со своим возлюбленным…
Со своего места ему было видно все – их разговор, ее взволнованное лицо. То, как Гаррет нежно похлопал ее по спине и как она судорожно вдохнула, прежде чем упасть в его объятия. Он увидел, как руки Гаррета обвились вокруг ее талии…
Кровь закипела в жилах. Неожиданно Джулиана захлестнул гнев. Возможно, это было именно то, чего и хотела Молли? Прошлым вечером, обнимая его, она наверняка представляла Гаррета… Хотела заставить его ревновать… Ради этого Молли и надела короткое, соблазнительное платье.
Пожалуй, ему следовало отступить и дать своему лучшему другу наконец обрести столь желанное счастье. Ему бы следовало рассмеяться, порадоваться…
Но Молли была слишком важна для него.
С дрожащими руками он приблизился к ним и произнес, поражаясь тому, как спокойно звучит его голос:
– Мне страшно не хочется нарушать ваше уединение, но если ты сейчас же не уберешь руки от Молли, я тебя так отделаю, что и мама не узнает.
Гаррет напрягся, но тотчас же отошел от девушки:
– Джулиан, что с тобой происходит?
Тот лишь скрипнул зубами. Молли удивленно обернулась. Он протянул ей ладонь. От его внимания не смогло укрыться – в ее глазах стояли слезы.
Она плачет? Что случилось?
Джулиан стиснул зубы.
Ему нужно было время. Он не хотел торопиться, ведь все между ними должно было развиваться постепенно. Молли была его единственной, кто уважал, ценил и восхищался им искренне. Но сейчас, казалось, все работало против него.
– Какой сегодня день, Молли?
Она всхлипнула и ненароком утерла слезу, скатившуюся по щеке.
– Что?..
– Я спросил, какой сегодня день?
Она назвала точную дату, Джулиан кивнул и склонился к самому ее уху:
– Именно. И ты все еще моя девушка. Не так ли? Мы же условились – месяц.
Моргнув, она устремила свой взгляд на Гаррета.
Сердце Джулиана бешено заколотилось в груди.
Гаррет – его родной брат. Брат, которого он сейчас ненавидел всеми фибрами своей души.
Ее голубые глаза вернулись к нему, она легко кивнула:
– Да, конечно. Отвези меня домой. – Затем Молли обратилась к Гаррету: – Спасибо за разговор и подумай о том, что я сказала тебе прежде… Прежде чем вышла из себя. Хорошо?
Гаррет лишь кивнул, а затем Джулиан подхватил Молли под локоть и отвел в сторону. Дав несколько коротких поручений ассистенту, он скрылся вместе с ней в лифте.
* * *
В машине они не разговаривали.
– Итак, расскажи мне, каким образом Гаррет довел тебя до слез? – наконец спросил Джулиан, когда они вошли в его квартиру. Он был готов взорваться в любую минуту.
Молли смотрела на него во все глаза, словно переставала узнавать. Ее голос звучал мягко и неуверенно:
– Джулиан, что с тобой?
Он глубоко вздохнул:
– Молли, Гаррет не заслуживает тебя! Я знаю человека, который умирает от любви к тебе! Он сделает все, что угодно, чтобы просто быть с тобой. Все, что угодно!
Девушка нахмурилась:
– Ты что, нюхаешь мои краски? О ком ты говоришь?
– Догадайся!
– Я не понимаю, о чем ты сейчас говоришь.
– Я был готов убить брата за то, что он сделал с тобой! – Джулиан упал на диван и принялся освобождаться от обуви. – Меня с ума сводит эта твоя одержимость Гарретом!
Молли скрестила руки на груди, стараясь понять его слова. Что с ним творится? Да, возможно, Джулиан и был раздосадован, но он не понимал ее поведения! Она расплакалась, потому что поняла: то, что произошло на маскараде, больше ничего для нее не значило. И того человека, которого она любила, больше не существовало.
Но как сейчас она могла признаться в этом ему – единственному человеку, чьего одобрения и уважения она искала? Джулиан недосягаем для нее. Как Молли рассказать, что ее сестра и Гаррет сделали все возможное, чтобы она отступилась от него?
Она лишь прикусила нижнюю губу, так ничего и не ответив.
– Просто скажи мне, что в нем такого? Почему ты считаешь его таким неотразимым, почему плачешь на его плече, а не на моем?
С ней творилось что-то неладное. Лишь от одного взгляда этих изумрудных глаз голова пошла кругом. В гневе Джулиан был еще прекраснее. Она не могла и подумать о том, что он мог ее ревновать. Она страстно хотела быть с ним, почти умирая от желания. Хотела вновь погрузиться в его объятия, парить в его сладком, терпком запахе…
– Ты ответишь мне, скажешь хоть что-ни будь?
Во рту пересохло. Огонь в его глазах делал ее бессильной. Молли пыталась справиться со своими эмоциями, сосредоточиться на его вопросе.
Она всплеснула руками:
– Джулиан, я не знаю! Понятно тебе? Просто меня раздражало то, как назойливо они хотели разделить нас. Не давали проводить время вместе, словно мы делали что-то недостойное. Гаррет не плохой человек, нет, он просто хотел защитить меня, как бы это сделал отец…
Взгляд Джулиана мог растопить ледники.
– Гаррет хотел, чтобы мы отдалились друг от друга, потому что знал, что… – Он резко подскочил и запустил руку в волосы. – Но что же Кейт? Черт, Молли, разве ты не замечала, как она смотрит на него? Боже, вы обе повелись на одного мужчину!
Молли пораженно моргнула:
– Ты лжешь! Кейт… она не может быть влюблена в Гаррета!
– Она мне как сестра, но я всегда узнаю желание, когда вижу Кейт.
Молли застыла в молчании, пребывая в ужасе – оказывается, ее сестра влюблена в Гаррета! Она и не подозревала об этом! Как долго это могло длиться? Нет, невозможно… Она качала головой, словно старалась выкинуть из мозгов эту мысль.
– Джулиан, ты не понимаешь. Я и Гаррет… Между нами кое-что произошло. Мы целовались…
Джулиан застыл на месте, словно вкопанный. Абсолютно сбитый с толку, он некоторое время смотрел на нее:
– Вы… целовались?..
Смущенно кивнув, Молли закрыла лицо ладонями и легонько застонала:
– Мне никогда не было так хорошо. Если только с тобой. Наши сердца, наши души словно узнали друг друга…
"Но это было лишь мгновение, лишь иллюзия…"
Джулиан принялся расхаживать, пытаясь собраться с мыслями.
– Молли, скажи, ты не разыгрываешь меня? Просто скажи, что это неправда!
Как ни странно, Молли могла представить себе, что он испытывал в данную минуту. Еще вчера Джулиан целовал ее, обожествлял… Что с ней не так? Сегодня, когда Молли смотрела на Гаррета, она не чувствовала ни толики тех эмоций. Но все же это произошло…
– Я больше не могу быть ни в чем уверена, – наконец призналась Молли, бросившись на диван. – Все это произошло на том маскараде, когда я проспорила тебе, и мне пришлось надеть тот мерзкий наряд Девушки из таверны. Он… Он был весь в черном. Я стояла на террасе, думала – это ты. Затем он поцеловал меня и даже больше… У него было кольцо на пальце… Когда он обнимал меня, я узнала кольцо…
С растущей тревогой она наблюдала за Джулианом. Тот вдруг неожиданно ринулся куда-то в глубь квартиры. Молли потерла виски, надеясь, что он не отправился на поиски ружья. Что Джулиан собирается теперь делать? Из них двоих она всегда была чересчур импульсивной и сейчас особенно рассчитывала на его благоразумие.
Молли хотела последовать за Джулианом и объяснить – это был всего лишь поцелуй… В следующее мгновение он появился, неся что-то на ладони.
Его голос был почти безжизненным, когда он произнес:
– Молли, это кольцо?
Глава 7
Молли с ужасом взирала на платиновое кольцо с голубым бриллиантом, мирно лежавшее на его ладони. Сомнений быть не могло – это было то самое, до боли знакомое кольцо, слегка истершееся от времени.
– Мне бы хотелось знать, откуда оно у тебя? – Ее губы невольно распахнулись.
Кольцо было покрыто еле заметными царапинами. Еще бы, ведь оно передавалось из поколения в поколение!
– Это мое кольцо. Мое! Я выиграл его у Гаррета около месяца назад. Он проспорил мне его. – Улыбка Джулиана задела ее за живое. – Всегда надеваю его, чтобы позлить Гаррета.
Молли побелела, а сердце бешено забилось, словно вся кровь прилила к сердцу, пустив его в галоп. Если она все правильно поняла – в тот день, когда состоялся тот злополучный маскарад, Джулиан уже был полноправным хозяином этого кольца…
Сделанное умозаключение ввергло ее в неподдельный ужас. Это Джулиан носил то кольцо, это он нашептывал ей те безумные слова, пока…
Джулиан. Тот, кто был призван защищать ее, оберегать от других. Ее лучший друг. Первая любовь.
Это ужасно! Наверняка он посмеялся над ней, над ее неопытностью и юностью.
– Неужели ты не узнала меня? Не могу поверить…
Молли упрямо покачала головой:
– Не понимаю, о чем ты…
Его поцелуи. Все его поцелуи были такими разными…
"Как я могла быть такой глупой?"
– Не понимаю тебя… – прошептала она, хотя уже все поняла.
В три шага он преодолел расстояние между ними и взял ее за руку.
– Кажется, я понимаю. Ты подумала, будто той ночью целовалась с Гарретом? В ту ночь, когда я целовал тебя, пока ты не стала такой мягкой, такой податливой и позволила мне…
– Джулиан, замолчи!
Она буквально отскочила от него, словно кошка, и взглянула в его глаза. Она словно больше не узнавала Джулиана. Его взгляд был полон ревности, напоминая ей о том, что она позволила ему делать с собой…
Он же был ее лучшим другом! Тогда почему держал в заблуждении все это время? Он был близок с ней, заставил ее чувствовать себя желанной, обожаемой. И позволил ей соблазнять собственного брата!
– Как ты посмел! – наконец взорвалась Молли. – Как ты посмел сделать со мной такое и не признаться в этом?!
Он взмахнул рукой:
– Да ты сама велела мне молчать об этом! Я едва стоял на ногах, настолько был пьян… И вообще, я думал – это было хорошей идеей. Ты сказала забыть обо всем, и я подчинился. По крайней мере, теперь я узнал причину…
– О какой причине ты говоришь, идиот! Ты положил конец нашей дружбе! – Молли оттолкнула его в сторону и ринулась в свою спальню. – А теперь оставь меня в покое, мне нужно собрать вещи! Дурак! Как ты вообще после этого согласился помогать мне соблазнять Гаррета? После всего того, что между нами… Да как ты мог только додуматься до этого! – Она с шумом захлопнула дверь.
Молли задыхалась, комната плыла перед глазами. Она вновь посмотрела на дверь. Да, она обязательно уйдет. Но он должен был сам отвезти ее домой. Молли скорее умрет, чем попросит сестру сделать это.
Девушка подумала о незаконченной росписи на последнем этаже. Она не могла уйти, не закончив свою работу. Решено, она закончит ее сегодня же! Или завтра.
Неужели Джулиан знал обо всем с самого начала? Знал и ничего не сказал ей. Молли все еще не верилось…
Воспоминания вспыхивали в ее мозгу, картина за картиной. Его плотоядную улыбку… Воспоминания о том, как они вместе смеялись, дразнили друг друга…
Ее стало мутить. Она опустилась на край постели, стиснула подушку. Силилась вдохнуть побольше воздуха в легкие, но тщетно. В ее душе воцарилась пустота. Все это казалось таким глупым…
Еще никогда ей не было так больно…
"Он больше никогда не заставит тебя плакать", – вспомнила она слова Кейт.
Сжав зубы, Молли собрала всю свою волю. Что-то в глубине ее души сжалось при воспоминаниях о той ночи.
Его требовательный рот, нежные прикосновения. То, как он постанывал от удовольствия, покусывая ее мочку уха, как шептал…
Как же она сразу не догадалась? Ведь с самого начала была уверена – это был он. Такая знакомая улыбка… Но когда Джулиан принялся страстно целовать ее, в нем не осталось и следа от лучшего друга. С чего она решила, что это не мог быть Джулиан? Неужели все это произошло потому, что он просто не мог держать себя в руках?
Еще в тринадцать лет девушка пообещала себе: больше не прольет ни слезинки из-за Джулиана.
Он всегда значил для нее слишком много. Рядом с ним она ощущала себя принцессой.