Они какое-то время шли молча. И вдруг Аркадий с размаху ударил ее по ягодицам. Василиса охнула, затем развернулась и врезала ему что есть силы по руке. Аркадий согнулся. Но тут же выпрямился и сбил ее с ног. Они в этот момент находились в крохотной уединенной бухточке, закрытой со всех сторон высокими камнями, поэтому нежелательных зрителей не было. Пляж был галечным, девушка упала и больно ударилась коленями о камни. Она тут же села и начала растирать ноги, бормоча, что это уже ни в какие ворота и никто не давал права так с ней поступать.
Аркадий уселся рядом и обнял ее.
- Ну прости меня, девочка, - жарко зашептал он и прижал ее к себе. - Не могу я видеть, как ты строишь глазки первому встречному смазливому мальчишке. Мне это неприятно!
- А чего сразу драться-то? - хмуро ответила она.
- Так я же просто тебя по попке шлепнул! - ответил он. - Именно так наказывают непослушных девочек!
Его дыхание участилось. Он неожиданно навалился на девушку и опрокинул ее на спину. Василиса так растерялась, что замерла под его телом. Он начал жадно целовать ее лицо, шею, его руки скользили по всему ее телу. И вот она почувствовала, как пальцы забираются ей в трусики. Василиса не выдержала и цепко ухватила его за кисть.
- Я еще нетронута, - твердо проговорила она, отталкивая Аркадия. - И мы так не договаривались! У нас же типа невинной игры. Или ты решил стать насильником-педофилом?! - с угрозой добавила она и села.
Эти слова привели мужчину в чувство. Он сел рядом и опустил голову.
- То-то! - сухо сказала она. - И пошли уже в отель. Я спать хочу!
- Да-да, девочка моя, - виновато ответил Аркадий. - Ты права! Ты же мой невинный ангелочек! Прости, прости меня!
Глава вторая
Через три дня они вернулись в Москву. Аркадий сразу отвез ее в "Алые паруса", но сам не остался, сказав, что у него имеются кое-какие дела.
- Но ведь мы только приехали! - с улыбкой заметила она. - Какие могут быть уже дела?
- А я что, отчитываться перед тобой должен? - немного высокомерно поинтересовался он. - Я и так был с тобой целую неделю!
- Извини, - тут же спохватилась Василиса. - Просто хотелось бы знать о твоих планах!
- Я буду навещать тебя тогда, когда удобно мне! - ответил Аркадий. - Ну и звонить ежедневно. Если у тебя возникнут какие-нибудь проблемы, то ты тоже можешь звонить. Но не вздумай дергать меня по пустякам!
Василиса молча кивнула и с недоумением на него посмотрела. Аркадия словно подменили. Во время их поездки он был милым, внимательным и близким ей. А сейчас его лицо выглядело замкнутым и строгим. Василисе показалось, что он даже словно стал старше лет на пять.
- И веди себя хорошо, - напоследок сказал он. - Денег я тебе оставил достаточно. Отдыхай!
- Спасибо, - тихо ответила она и робко поцеловала его в щеку.
- И никогда не обманывай меня, девочка, - ласковым тоном произнес Аркадий. - Я все равно об этом узнаю.
- Ты меня обижаешь, - ответила она. - Я вовсе не такая.
- Может, и не такая, как ты выразилась, - упрямо проговорил он. - Но натуру не изменишь. А я все еще не забыл, как ты активно строила глазки этому Глебу…
- Что было, то прошло! Я выводы умею делать, - сухо сказала она.
Аркадий ничего не ответил, потрепал ее по щеке и вышел из квартиры.
Наступил сентябрь. Василиса так и жила в "Алых парусах". Она изредка навещала тетю и упорно лгала ей, что работает санитаркой в госпитале и обязательно будет поступать в медучилище. Варя продолжала думать, что Василиса живет у Севы. Когда он вернулся с моря, то сразу позвонил ей. Она сказала, что не видит смысла дальше общаться, так как не намерена терпеть, чтобы он ей командовал. Сева попытался уговорить ее все начать сначала. Но девушка резко ответила, что все кончено и к прежнему возврата нет, и припомнила ему, как он отказался знакомить "будущую невесту" со своей матерью. Правда, тут же сменила тон и попросила его не говорить ни Вите, ни тете, что она уже не живет в его квартире. Он пообещал.
- Но как же ты? - начал выяснять Сева. - Где же ты живешь?
- Не волнуйся! - ответила она. - Я отлично устроилась.
И действительно, поначалу Василису все устраивало. Ей нравилось жить в роскошной квартире, нравилось, что у нее постоянно много денег и она могла тратить их не считая. Первое время она так и делала и накупила себе множество всяких ненужных вещей, каких-то безделушек, духов, косметики. Она постоянно приносила домой пирожные, конфеты и торты и буквально объедалась ими. Но постепенно и это ей надоело, и Василиса снова начала экономить, а деньги, которые ей давал Аркадий, клала на счет.
Василиса стала больше гулять по району. Как-то она направилась по мосту на другую сторону водохранилища. Она давно заприметила купол большой высокой церкви. И вот сейчас решила двинуться именно в ту сторону. Перейдя мост, Василиса свернула налево и углубилась в парк. Скоро она вышла на какую-то улицу, на вид деревенскую, прочитала название на одном из домов "Одинцовская", и в изумлении огляделась. Ей показалось, что она очутилась в самой настоящей деревне или, по крайней мере, поселке деревенского типа. Навстречу ей шла молодая женщина и вела за руку маленькую девочку.
- Простите, - обратилась к ней Василиса. - А что это за место? Я случайно сюда забрела, и вот даже растерялась, будто я в деревне. Да и церква вон виднеется.
Женщина улыбнулась и сказала, что это раньше действительно была деревня и называлась она Троице-Лыково.
- Да и сейчас она так называется, - добавила женщина. - А церковь Троицкая. Мы тут углем все еще дома топим, хоть и живем вроде бы в Москве. А водопровод сами жители тайком от властей провели, а раньше-то в колодцах воду брали. Так-то, девушка! - улыбнулась она. - У меня родители здесь живут. А я как замуж вышла, так к мужу перебралась на другой конец города. И вот как к родителям приезжаю, так душой отдыхаю. Очень у нас красиво!
- Да, - согласилась Василиса, - очень! Даже и не веришь, что внутри Москвы это место!
- Тут у нас Солженицын дачу имел, - сказала женщина.
- Надо же! - удивилась Василиса. - А я неподалеку живу, - зачем-то сообщила она. - Буквально на той стороне озера, в "Алых парусах".
- А, все ясно, - непонятным тоном ответила женщина и тут же поскучнела. - Ладно, мне идти нужно.
И она двинулась по улице, не оборачиваясь. Василиса в недоумении посмотрела ей вслед, потом перевела взгляд на церковь и трижды перекрестилась. Но посетить ее отчего расхотела. Она побродила по улице, разглядывая дома. Затем вернулась на мост, перешла его и остановилась в раздумье, созерцая высотные корпуса. Но в квартиру ее не тянуло. Неожиданные слезы обожгли глаза.
"И чего я так живу? - вдруг подумала она. - И зачем мне все это нужно? Денег я насобирала. Может ну ее, эту Москву и Аркадия с его заскоками! Может, стоит мне сесть в поезд и уехать в свое родное Зауралье?"
Она вытерла слезы и улыбнулась явной, как ей казалось, глупости своих рассуждений. Но настроение начало повышаться.
На следующий день Василиса проснулась рано. Когда она выглянула в окно, то увидела, что день вновь солнечный и теплый. Она наскоро перекусила и решила прокатиться в центр и погулять без всякой цели. Выйдя за огороженную территорию, она направилась в сторону метро "Щукинская". Солнце заливало улицу, пожелтевшая листва казалась золотой, и Василиса любовалась ей. Шедший навстречу парень подмигнул и заулыбался, и она отчего-то засмущалась и сильно покраснела. Парень был молод, хорош собой и понравился ей. Но когда он попытался заговорить, она сразу нахмурилась и, не отвечая, быстро устремилась вперед.
"Я прямо как в рабстве, - думала Василиса, - даже с понравившимся мне пацаном познакомиться не могу! Опять-таки я всегда при деньгах, что немаловажно", - тут же успокоила она саму себя.
Аркадий особо не докучал ей. Она была не в курсе его дел и понятия не имела, чем он занимается целыми днями, тем более ее это мало интересовало. В Барвиху он так больше ее не пригласил ни разу, но после его объяснений это ее уже не задевало. Василису вполне устраивало, что он приезжает к ней раз в неделю вечером, иногда остается на ночь. Спал он с ней в одной кровати, но ничего себе не позволял, а просто обнимал ее. Но звонил Аркадий ежедневно, обычно перед сном. От нее требовалось говорить с ним тоном маленькой капризной девочки. Но и к этому она быстро привыкла, и это ее особо не напрягало. Василиса все воспринимала как игру.
Наступил октябрь. Аркадий неожиданно предложил отметить День Учителя, что ее немного удивило. Он заранее предупредил, что приедет вечером. Она оделась к его приходу в смешное, похожее на кукольное, розовое атласное платье в стиле baby doll, которое он очень любил, волосы завязала в хвостики. Когда он вошел в квартиру, то она сразу бросилась к нему и начала сюсюкать, рассказывая, как она скучала по нему, такому взрослому и серьезному, как ей тут одиноко, такой маленькой и беспомощной. Но Аркадий отстранился и сказал, что принес ей вещи, в которые она должна переодеться. И протянул пакет. Василиса улыбнулась, не понимая, потом заглянула в пакет и увидела коричневую школьную форму времен Советского Союза. Она достала ее, заметила на дне пакета белый фартук с оборками и белые гольфы и рассмеялась.
- Будем отмечать День Учителя, - пояснил Аркадий. - Так что нужно соответствовать. В мои школьные годы девочки одевались именно так на праздники.
- Ясно! - кивнула она и пошла переодеваться.
Когда Василиса облачилась в форму и появилась перед ним, то Аркадий замер, созерцая ее. Потом вдруг грубо схватил, повалил животом на кресло, закинул подол платья на спину и начал больно шлепать по ягодицам. Она вначале смеялась и попыталась вырваться, но он был явно сильнее, придавил ее и бил все яростнее. Василиса испугалась и заплакала. Но это словно подзадорило Аркадия.
- Вот тебе, маленькая дрянь! - повторял он и хлестал ее. - Будешь знать, как смеяться надо мной перед всем классом. Зубы у меня, видишь ли, кривые и жопа толстая! Посмотрим, какая у тебя сейчас будет!
- Я ничего такого не говорила! - взвизгнула Василиса. - Ты что-то путаешь! Отпусти меня немедленно, урод!
- Нет уж! - злорадно ответил он. - Ты за все ответишь сполна, маленькая злая девочка! Будешь знать, как позорить меня перед ребятами!
Аркадий резко сдернул с нее трусы, но Василиса вывернулась и отскочила. Лицо Аркадия было багровым, вены вздулись на висках, глаза ненормально блестели. Он выглядел неадекватным, и девушка реально испугалась. Аркадий в этот момент набрал в рот слюны и смачно плюнул на ее белый фартук. Затем удовлетворенно вздохнул и пробормотал:
- Пусть все видят, что твой безупречно выглаженный белый фартучек в потеках неизвестно чего! Пусть все думают, что ты не умница-отличница, а похотливая грязная сучка!
Аркадий отвернулся и ушел в ванную. А Василиса стояла неподвижно, совершенно раздавленная и несчастная. Эта игра ей была совсем не по вкусу.
Переодевшись, она ушла на кухню и налила себе кока-колы. Встав у окна и устремив взгляд на расстилающуюся перед ней гладь водохранилища, она пыталась взять себя в руки, но слезы бежали по щекам, щипали распухшие губы. Прошло минут пятнадцать, она начала успокаиваться. Но ей безумно хотелось забрать свои вещи и покинуть эту квартиру навсегда.
- Ты в порядке, девочка? - услышала она голос Аркадия и резко обернулась.
- Что это было? - глухо спросила Василиса и села к столу.
- Постараюсь, чтобы больше этого не повторилось, - тихо ответил он и сел напротив. - Опять ты пьешь эту химическую дрянь! Сок есть?
Она встала, открыла холодильник, налила сок и протянула ему стакан. Он кивнул и жадно выпил половину. Василиса смотрела на него настороженно, но молчала.
- Понимаешь, когда мне было двенадцать, у нас в классе появилась новенькая, - монотонно заговорил Аркадий. - Это была некрасивая, но очень дерзкая девочка. И отчего-то все мальчики в нее влюбились. Она училась на пятерки, ходила всегда в наглаженной форме и над всеми издевалась. Особенно доставалось мне. Я тогда носил скобки на зубах, был полным и часто болел.
- Наверняка была в тебя влюблена, - тихо сказала Василиса, видя, что он замолчал. - Сам знаешь, в школе часто так бывает, если девчонка или парень сильно достают, значит, неровно дышат к тому, к кому липнут.
- Знаю, конечно, - кивнул Аркадий. - Я столько денег ухлопал на психоаналитиков! Меня нереально это мучило много лет. Даже во сне снилось, как она дразнит меня. Но ничего не помогало. Она проучилась два года, а потом поменяла школу, ее родители получили новую квартиру в другом районе, и больше я ее не видел. Да и не хотел, по правде говоря.
- И ты решил вот таким способом избавиться от давней проблемы? - хмуро поинтересовалась Василиса. - Ты так и убить меня можешь! Мало ли что тебе взбредет в твою больную голову в следующий раз!
- Прости меня, девочка! - умоляюще сказал он. - Со мной это впервые. И обещаю, что больше не причиню тебе боль!
Василиса хотела напомнить ему, как он уже пытался ударить ее на пляже Каталины, но Аркадий вдруг вскочил и быстро вышел из кухни. И тут же вернулся, неся в руках несколько крупных купюр. Положив их на стол перед Василисой, он сказал:
- За моральный ущерб! Купи себе, что захочешь. Надеюсь, это хоть как-то загладит мою вину. Но ведь мы сразу договорились, что игра будет постоянно присутствовать в наших отношениях.
- Да, игра в маленькую девочку, - заметила Василиса, - милая и приятная. Но ты становишься жестоким. И я теперь буду бояться.
- Не стоит! - улыбнулся Аркадий. - Ты даже не представляешь, насколько я чувствую себя хорошо и легко сейчас. Думаю, ты за один раз избавила меня от проблемы, которая мучила много лет. А я столько потратил времени и денег на этих бестолковых психологов, психоаналитиков и даже сексопатологов! И я тебе очень благодарен!
- Ладно тогда, - смягчилась она. - Прощу, раз тебе так помогло. А ты искать ее пробовал? Ты ведь теперь вон какой важный, да и красавчик, надо признать!
- Ты так считаешь? - заулыбался он. - Да, пробовал! Когда мне было около тридцати, и я уже многого достиг, то пытался найти ее, мою мучительницу. К тому же я тогда занимался спортом, привел себя в форму, зубы тоже были в порядке. Хотел поразить ее, увидеть ее реакцию.
- И что? - с любопытством спросила Василиса. - Нашел?
- Да, - тихо ответил Аркадий. - Но оказалось, что она в возрасте двадцати пяти лет умерла от белокровия.
- Ужас какой! - пробормотала девушка.
- И это тоже явилось причиной моих мучений, - тихо продолжил он. - Я думал, что никогда, никогда она не увидит, чего я достиг…
- Глупости, еще как увидит! - уверенно сказала Василиса. - Считай, уже все видит! Ты разве не в курсе, что все мы встретимся на том свете? Вот наш батюшка, который в моей деревне… ну отец Николай, рассказывал, что на том свете есть такие миры, где души встречаются непременно…
- Это слишком сложные философские вопросы, - перебил ее Аркадий. - И никто не знает, что нас там ждет!
Аркадий вдруг всхлипнул и припал к ее коленям. Она гладила его по трясущимся плечам, шептала ласковые слова, но в душе испытывала неловкость оттого, что увидела его слабость.
Весь октябрь Аркадий был необычайно ласков и предупредителен. Но Василиса находилась практически постоянно в подавленном настроении. Она понимала, что пора заканчивать такой образ жизни, что ни к чему хорошему эта затянувшаяся игра не приведет, и Аркадий сорвется непременно еще и неизвестно, чем это закончится для нее. К тому же праздный пустой образ жизни начал сильно угнетать ее живую натуру. Она буквально не знала, чем себя занять. Она даже купила бисер и вновь занялась вышивкой. Но и это скоро ей наскучило, к тому же она не видела никакого применения результатам своего труда. А Василиса была уверена, что любое занятие должно быть обосновано. И она забросила вышивку, даже не закончив ее.
Москва по-прежнему оставалась для нее чужим городом, и гулять в одиночестве ей по незнакомым улицам не хотелось. Подругами она так и не обзавелась кроме Риты, девушки ее брата. Но встречались они крайне редко, лишь иногда разговаривали по телефону. Если бы Василиса работала или училась, то поневоле познакомилась бы с ровесниками, сблизилась бы с кем-нибудь. А так она проводила дни одна, лежа у телевизора и грызя семечки. Как-то позвонил Сева и начал просить ее о встрече, говоря, что не может ее забыть, что мечтает все исправить и начать сначала. Его голос звучал очень искренно, но Василиса слушала со злорадным удовольствием. Ее радовала мысль, что Сева так мучается из-за нее. Она никак не могла простить ему той случайной встречи с его матерью, того стыда, который она тогда испытала. А ведь Василиса не сделала ничего дурного и считала такое отношение несправедливым.
- Что, сразу в ЗАГС? - уточнила она деловым тоном, когда Сева закончил объясняться в любви.
- Я готов! - радостно ответил он.
- А как же твоя мамочка? - ехидно спросила Василиса. - В обморок не упадет от перспективы обзавестись такой невесткой, деревенской дурочкой?
- Прекрати! И если хочешь, то я заеду за тобой в эту субботу и отвезу к маме, чтобы познакомить.
"Вот даже как! - начала колебаться Василиса. - Вот уже до чего дошло! Неужели и вправду он меня любит? А ведь это решило бы мои проблемы. Избавиться от Аркадия, переехать к Севке, стать законной женой и жить себе припеваючи. Чем не выход?"
Но она вспомнила невзрачное худое лицо Севы, его тощую сутулую фигуру и решила быть честной и больше на компромиссы не идти.
- Так что? - спросил он, явно волнуясь.
- Не получится! - ответила девушка. - Мы не пара! Никогда ни твой отец, ни твоя мать меня не примут, это первое… И второе, самое главное, я не хочу тебя обманывать, потому что не люблю. Понимаешь? Я тебя совсем не люблю, ни капельки! А ведь мне всего семнадцать! И зачем же я буду добровольно сжать себя в клетку замужества с нелюбимым мужчиной?
- Как ты стала изъясняться! - после паузы заметил Сева. - Твое решение окончательное?
- Да, и не звони мне больше! Хотя… если хочешь, мы можем остаться друзьями. Ведь Витька мой брат, а ты его лучший друг, так что общения нам не избежать по-любому!
- Хорошо, я попытаюсь общаться просто по-дружески, - потухшим голосом пообещал Сева.
Василиса закончила разговор, но ее настроение упало. Она решила позвонить Рите и поболтать с ней. Но тут же подумала, что не сможет быть с ней откровенной до конца, так как Рита по-прежнему встречалась с Витей. А Василиса тщательно скрывала от родных свой нынешний образ жизни. И она отложила телефон, так и не набрав ее номер.