- В вас так сразу и не угадаешь японской крови, - вырвалось у нее. В ту же секунду она пожалела, что вообще открыла рот: могла бы выразиться и тактичнее.
Он ответил спокойно, лишь слегка дрогнул уголок рта:
- Разумеется, я же полукровка.
Сколько язвительного самоуничижения! Нора покраснела за свою бестактность, но Сейджи вроде обижался недолго. Когда они приехали, он помог ей выйти из машины и повел внутрь, через сверкающий мрамором и зеркалами, отделанный красным деревом холл отеля в знаменитый французский ресторан "Le Verger des Peches".
В такой поздний час, да еще среди недели, посетителей в ресторане было немного. Хотя Нора слышала, что недавно он был заново отделан, она еще не была здесь и теперь могла воочию оценить результат.
Стены были украшены живописными фресками, выполненными в постмодернистском стиле по мотивам "Завтрака на траве". Обнаженные женщины безмятежно раскинулись на траве в персиковом саду. Мечтают о своих возлюбленных, непонятно почему решила Нора; и тут же ее бросило в краску от собственной интерпретации. Она обвела взглядом диванчики, обитые темно-зеленым бархатом, зеркала, оправленные в позолоченные рамы с купидонами, причудливые люстры, отражающиеся в зеркалах. Столики покрыты персикового цвета скатертями, такого же тона салфетки, горящие свечи… Все вместе создавало эффект интимности и чувственности.
Оказалось, что их здесь ждали.
- Вам тут нравится? - вполголоса спросил Сейджи, пока метрдотель провожал их до столика.
Нора испытала легкое волнение, встретившись с ним взглядом.
- Очаровательное местечко, - ответила она. Работая манекенщицей, она привыкла владеть собой, не выдавать своих чувств и мыслей. - Я не была здесь после ремонта. Очень мило…
К ним бесшумно приблизился официант. Заказывая шампанское, Сейджи подумал, что элитным рестораном Нору, пожалуй, не удивишь. Толпы богатых поклонников из кожи вон лезут, мечтая провести с ней вечер за столиком на двоих.
Он предложил выпить за более тесные отношения между двумя семействами. Нора усмехнулась про себя двусмысленности, прозвучавшей в этом тосте. На миг щекотливая тема темным облачком окутала их. Нора прикидывала, как завести разговор о компании. Наверняка ей придется нелегко. Он давно точит зуб на ее семью.
Им подали моллюсков св. Жака и морской язык по-нормандски: с креветками и грибами в белом вине. За ужином они разговорились. Сейджи интересовался работой Норы; она расспрашивала его о заграничных поездках и планах на будущее.
И все-таки Нору беспокоило, что ее соперник вызывает в ней не азартную злость, а, напротив, симпатию, если не сказать больше. Когда она попросила передать десерт, их руки соприкоснулись, и Нора вдруг поняла, что он испытывает то же чувство - лишающее воли возбуждение.
Они перешли в соседнее кабаре, где пианист и трубач играли легкий, медленный джаз сороковых и пятидесятых.
Сейджи заказал сакэ для себя и коньяк для Норы. И тут же пригласил ее на танец. Она повиновалась, будто загипнотизированная, жадно вдыхая его щекочущий ноздри запах.
Ощущение от близости с этим необычным мужчиной, о котором ей рассказывали на протяжении многих лет и с которым она наконец встретилась, было гораздо сильнее ощущений, когда-либо испытанных ею. Она представила, как они смотрятся со стороны. Оба высокие, стройные, подтянутые. Красивая пара, подавила невольный вздох девушка. Они идеально подходили друг другу.
Я не желаю испытывать к нему никаких чувств, воспротивилась Нора самой себе. Стоит ему почувствовать мою слабину, и можно проститься с надеждой на то, что он согласится оставить нас в покое. К тому же все равно из нашего сближения ничего хорошего не выйдет. Но когда он коснулся щекой ее волос, она не удержалась и прильнула к нему, чтобы почувствовать каждой своей клеточкой упругое, сильное тело.
Сейджи, обычно не терявший головы в отношениях с женщинами, тоже на какой-то миг забылся. Ему представилось, как они лежат на сбившихся простынях… Они, конечно, будут предохраняться. Иначе было бы безответственно. И все-таки Сейджи возбуждала такая сладкая месть - сделать ее беременной. У них получился бы красивый ребенок.
Нора коснулась его бедром и ощутила, как затвердела его плоть. От неожиданности она выронила сумочку. Сейджи нагнулся и поднял ее. При этом он намеренно скользнул рукой по ее гладкой, затянутой в нейлон ноге. И лишь после надел сумочку ей на плечо. Глаза Норы стали огромными, зрачки расширились и поглотили зеленый ободок, когда он сжал ее сильнее.
Наконец он предложил проводить ее домой. В какой-то миг она запаниковала - испугалась, что упустила возможность поговорить с ним о деле. Придется пригласить его к себе, предложить кофе или аперитив, хотя он может неправильно истолковать такое приглашение. Там она заговорит с ним о его планах завладеть компанией.
Дом Норы был всего в нескольких кварталах от ресторана. Пока они ехали, Сейджи держал руку на ее плече, словно заявляя о своих, хоть и временных, правах. Нора надеялась, что Сейджи не догадывается о том волнении, которое она испытывает, не зная, с чего начать разговор.
- Зайдешь посмотреть, как я живу? - как бы между прочим спросила Нора, когда машина свернула к тротуару. Она постаралась сделать вид, будто эта идея только что пришла ей в голову. - Я приготовлю кофе. Или…
Вот оно. Сейджи с самого начала ждал этих слов и не сомневался насчет цели приглашения. Во время танца она инстинктивно льнула к нему, но он вовсе не рассчитывал на большее, хотя и чувствовал, что привлекает ее.
- Ну, если только на одну чашечку, - словно в раздумье протянул он. - К сожалению, завтра утром у меня встреча.
Поднимаясь в лифте, обитом медью и отделанном ореховым деревом, они молчали. Так же молча Нора отперла дверь. Она не могла понять, почему он вдруг стал таким сдержанным и неразговорчивым, и ломала голову над тем, как направить разговор в нужное русло.
Сначала она нальет что-нибудь выпить. Затем усадит его в одно из удобных, глубоких кресел у окна и расскажет о болезни тети Мэгги. Даст ему понять, как сильно расстроена и обеспокоена ее состоянием.
Если он посочувствует ей - обычное для любого человека проявление вежливости, особенно если он воспитывался в японских традициях, - она объяснит, что значит эта компания для Мэгги, и попросит не поступать с тетей так жестоко. Возможно, они сумеют договориться. Разумеется, она принесет от имени своего семейства глубочайшие извинения за прошлые обиды. Она примет на себя весь его гнев, прежде чем чувства его уступят место разуму.
Но ей не суждено было дойти до кухни. Как и до бара. Едва они вошли, он резко захлопнул дверь и положил руки ей на плечи. Нора чувствовала жар его ладоней через платье, воображение рисовало ей огонь, что вспыхнет от соприкосновения их губ.
Подобно всепожирающему лесному пожару, Нору поглотил этот поцелуй, невероятный в своей упоительности. Как будто самой судьбой они предназначались друг другу, с той самой поры, как ему исполнилось девять, а она была младенцем с пухленькими щечками и рыжим пушком на головке. Или даже раньше, еще до их появления на свет. Все, что он имел, чем был, она впитала в себя. Все, что она могла дать, принадлежало ему. Оставалось лишь взять.
Издав легкий вздох изумления и удовлетворения, Сейджи сжал ее сильнее, и Нора почувствовала, как языком он раздвигает ее губы.
Что за прелесть эта женщина! Ее возбужденные соски стали твердыми, когда он обнял ее крепче. Обхватив ладонями упругие ягодицы, он притянул ее к себе, чтобы она смогла почувствовать и оценить его готовность.
Ничто не могло защитить Нору от того, чего она внезапно захотела больше всего на свете. Ей стало ясно, что за уступку она сделает. Предложит себя, свою целомудренность, которую хранила для будущего мужа. А взамен не получит ничего. Вопрос о компании будет позабыт.
Я должна остановиться, мелькнуло у нее в голове. Должна выложить свою просьбу, молить его о милосердии к тете. Убедить, что искренне сожалею о том, как моя семья обошлась с его родными…
Именно в этот момент, к ее удивлению и разочарованию, Сейджи остановился. Первым.
Он сгорал от желания, но не торопился удовлетворить его. Как будто искал ее уязвимое место. И нашел его.
- Извини, но придется отказаться от стаканчика, - заявил он. - Уже поздно. А я должен выспаться.
- И у меня завтра в восемь съемки, - торопливо подхватила Нора, понимая, что последнее слово осталось не за ней.
Он усмехнулся, как будто ожидал такой реакции, даже был уверен в ней. Пожав плечами, он ответил чисто американской фразой:
- Похоже, мы с тобой в одной лодке.
Если я дам ему уйти, другой такой возможности может и не представиться, подумала Нора. Но была еще одна причина, которая смущала ее. Она хотела увидеться с ним ради него самого.
- Как долго ты пробудешь в Нью-Йорке? - выпалила она.
И тем самым нарушила равновесие не в свою пользу. Хотя взгляд его глаз цвета бурного моря и не дрогнул, он заметил перемену сил.
- До середины следующей недели, - помолчав, ответил он. - Возможно, еще увидимся?
Нора кивнула.
- Я позвоню тебе.
Его слова нельзя было принять за обещание. Но ей сразу стало легче, и дело было не только в компании, о которой она собиралась говорить. Нора вырвала листок из стопки на столике и написала номер своего сотового телефона.
- Звони в любое время, - прошептала она.
Глава третья
Нора смыла макияж и забралась в душ. Не было никаких сомнений в том, что Сейджи Амундсен хотел заняться с ней любовью. А она, несмотря на твердое решение сохранить себя до самой свадьбы, была согласна. Желание охватило ее, погрузив в водоворот чувств, о которых она лишь мечтала.
Намыливаясь - процедура, в обычное время вполне обыденная, - она дошла до того, что не могла думать ни о чем, кроме истомы, вызванной ласками Сейджи. Господи, мы же едва знакомы! - поразилась она. Всего пару часов, не больше. К тому же он угрожает тете. О чем вообще тут можно думать?
Ее дальний родственник между тем действовал гораздо разумнее. Имея репутацию акулы бизнеса, он легко мог сделать так, чтобы она приползла к нему на коленях, прося пощады.
Почему же он не сделал этого?
Ей вдруг пришло в голову, что он вовсе не случайно очутился на показах Эвелин Монтойи. То был его первый шаг с целью заполучить ее в постель. Обычный ход, как в любой другой сделке. Положим, он так коварен, что может использовать любые средства, лишь бы добиться своего. Если он стремится наказать и унизить Брэтов, соблазнив ее и бросив, у него наверняка получится.
А компания послужит приманкой.
Но она тут же отвергла эти предположения. Цивилизованные люди так не поступают. А он цивилизованный человек, несмотря на свое самурайское воспитание.
Вытираясь большим махровым полотенцем, Нора снова почувствовала возбуждение, вспомнив поцелуи Сейджи. Она было потянулась за ночной сорочкой, что висела на крючке за дверью, но передумала. Сегодня она не наденет ничего. Поцелуй Сейджи вызвал в ней желание ощутить прохладное, приятное прикосновение простыни к телу.
Как только я закрою глаза, тотчас увижу его лицо, думала она, взбивая подушки и выключая лампу на ночном столике. Эти немного экзотические, дымчато-серые глаза. Прямой нос. Выразительные брови. Стыдно признаться, но ее совершенно очаровало то, как его чувственные губы заканчиваются в уголках забавными складками.
Этого человека легко можно представить себе надменным и непроницаемым. Совершенно недосягаемым. Просто ей еще не доводилось увидеть его таким. Однако невозможно противостоять его страстности. Пылкая женщина, какой Нора была в ее сокровенных мечтаниях, представляла Сейджи самураем, умело справляющимся с ролью владельца корпорации и всемирно известного бизнесмена. Она почти не сомневалась, что проиграла бы ему в любых соревнованиях.
Нора испытывала угрызения совести, что так и не успела рассказать ему о болезни тети и необходимости сохранить ради нее компанию. Она гадала, позвонит или не позвонит ее прекрасный соперник. Может статься, он скомкал клочок бумаги с номером и швырнул его в мусорную корзину, едва вошел в отель. Что, если Сейджи улетит в Японию, так и не встретившись с ней? Как она объяснит Стэфани и Дэриен, почему провела в его обществе вечер и ни словом не обмолвилась о деле?
Нора уже задремала, когда затрезвонил телефон на ночном столике.
- Алло, - сонно ответила она, сняв трубку после четвертого звонка.
Сейджи в одних трусах валялся на ложе, занимавшем большую часть спальни роскошного номера люкс, и дразнил свое воображение, представляя Нору нагой. У нее такие длинные, стройные ноги… И соблазнительная грудь. В том купальном костюме с открытой спиной она была само совершенство.
А личность, скрывавшаяся за атласной кожей, представлялась ему достойным противником. Неискушенность, исходившая от нее, - лишь обман, придуманный, чтобы запутать его. Но этот обман придаст пикантности его преследованию.
- Я не разбудил тебя? - услышала Нора.
Сейджи. Узнав его голос, Нора замерла.
- Нет. Мое сознание пребывало в том неопределенном состоянии, когда реальное и кажущееся смешиваются.
А девушка еще и умна. Так четко и ясно выражает свои мысли. Сейджи окружала хотя и элегантная, но тривиальная обстановка отеля высшего класса. И он пожалел, что не пошел на поводу у своего желания, а подчинился задуманному плану. Согласно ему, он с самого начала должен стать хозяином положения. А мог бы в этот самый момент уже лежать с ней в постели.
- Прости за поздний звонок, - проговорил он. - Но раз уж ты не спишь, я скажу, зачем звоню. На выходные меня приглашают в Мартас-Винъярд. Там будут мои друзья. Хочешь поехать со мной? Мы отлично проведем время и узнаем друг друга получше.
Конечно, Нора согласилась, хотя и придется отменять важные съемки. Но ей необходимо было поговорить с ним. Потом, лежа без сна, она все вспоминала его поцелуй. Нельзя так увлекаться им, предостерегла она себя, сворачиваясь калачиком под одеялом. И нечего мечтать, будто что-то возможно между нами, когда на пути столько преград.
Даже если забыть ужасный поступок ее прадеда, они принадлежат разным мирам… с такими непохожими традициями и взглядами. К тому же, как она уже говорила Стэфани, ей претит мимолетная связь. А сердце Сейджи, кажется, покрыто толстой броней, которую ох как непросто пробить…
В пятницу выдался погожий сентябрьский денек - ясный, необычайно теплый, с легким ветерком. Для поездки Нора выбрала вязаный топ в бело-голубую полоску, синий кардиган, мини-юбку и солнцезащитные очки. Как они и договаривались, в начале десятого Сейджи подъехал на лимузине с водителем. Вместо традиционного японского поклона он приветствовал ее легким поцелуем. Взял ее сумки, и они спустились в лифте. Внизу Сейджи отдал вещи шоферу.
Нора удобно устроилась на плюшевом сиденье. Ехать предстояло четыре с половиной часа по шоссе Интерстейт-95 в сторону Вудс-Хода, штат Массачусетс, а там от пристани ходит паром.
Сейджи нажал кнопку, открывающую бар. Кроме стандартного набора ликеров, в баре стоял чайник с дымящимся зеленым чаем и кофейник с обжигающе горячим кофе. Обходительный кавалер налил Норе чаю в керамическую пиалу.
- Если хочешь, почитай "Тайм", - предложил он ей свежий номер. - Ты не будешь возражать, если я пока поработаю? Такова цена вылазки за город и выходных в твоей компании.
Нора кивнула. Разве у меня есть выбор? - подумала она. Не могу же я так вот сразу выложить тебе, что хочу обсудить вопрос с компанией и тяжелое состояние моей тети… сейчас, не теряя ни минуты даром. Ты и так знаешь об этом. Но как бы мне ни хотелось что-то предпринять, вряд ли я многого добьюсь, если буду так спешить.
Чай оказался приятным на вкус, его аромат напоминал запах растений в ботаническом саду. Нора старалась не касаться Амундсена, хотя он сидел так близко, что это было почти невозможно. Она раскрыла журнал, и внезапно у нее потемнело в глазах. В статье говорилось о захвате корпорацией "Амундсен интернэшнл" компании Брэтов. В ней сообщалось, что Сейджи завладел необходимыми для этого тридцатью восемью процентами непогашенных акций. Нора вздрогнула. Все даже хуже, чем они предполагали. И Сейджи дал газету с единственной целью - утереть ей нос!
Задохнувшись от гнева и отчаяния, она подняла глаза… У этого мерзавца еще хватает наглости наблюдать за ней!
- Как занятно… такая красивая женщина - и читает скучные деловые страницы, - заметил он с усмешкой, притаившейся в уголках губ. - Да, знаю. Там статья о компании Брэтов, которую ты, видимо, хочешь со мной обсудить. Я буду счастлив оказать тебе эту услугу, но только позже. А пока… Почему бы нам просто не отдохнуть и не познакомиться поближе?
Ей тоже этого хотелось, хотя на душе и скребли кошки.
- Хорошо, - согласилась она. - Я и вправду хочу поговорить о компании.
Во взгляде Сейджи мелькнуло восхищение ее прямотой. Он убрал бумаги обратно в кейс и налил чаю и себе. Машина мчалась на северо-восток. Сейджи разговорился, вспоминая свои детские годы и расспрашивая Нору о ее детстве.
С легкой грустью он рассказывал, как впервые участвовал в традиционном любовании луной в четыре года; вспоминал о подарках и ярких флажках на День мальчиков - ежегодный японский праздник. С блеском в глазах описывал свой восторг, когда его учили премудростям соколиной охоты в загородном доме двоюродного дяди.
- Когда мне исполнилось девять, отец впервые взял нас в Данию. Меня поразило то, как живут другие люди, что они едят. И я впервые почувствовал, что жизнь гораздо разнообразнее, она не ограничивается одной Японией.
Его расспросы напомнили Норе то время, когда она восьмилетней девочкой собирала ежевику на ферме у бабушки.
Нора чуть не проговорилась о постоянных изменах отца, которые сделали несчастной ее мать. Вместо этого она рассказала, как получила серебряную корону на вечере выпускников в старшей школе, несмотря на свою исключительную застенчивость. Она представляла свой класс на олимпиаде по латинскому языку.
- Почему же ты не занялась языками? - спросил Сейджи. - Или модельный бизнес увлекательней?
Нора пожала плечами.
- Вовсе нет. Просто это совсем другое. Работа модели оплачивается гораздо лучше, чем работа переводчика, даже профессионала. Может, когда я оставлю моду, начну изучать языки. Как-никак я училась именно на факультете лингвистики в университете.
Сейджи придвинулся ближе и коснулся ее бедра. Нору обдало жаркой волной.
- Какие языки ты изучала? - хрипло спросил он.
Девушка чуть отодвинулась.
- Французский, испанский и немного немецкий.
- А японский?
Нора покачала головой.
- Никто из нашего семейства не был в Японии и даже не помышлял об этом. Я и не думала, что смогу найти языку применение.